Соль под кожей. Том второй (СИ)

Глава пятнадцатая: Лори

Настоящее

Домой мы с Андреем возвращаемся почти в одиннадцать ночи воскресенья.

Я чувствую себя уставшей, потому что Андрей все-таки умудрился выпить и мне пришлось сесть за руль и пытаться корчить покорителя Марса, потому что снег так и не прекратился и дорога, несмотря на снегоуборочную технику, местами все равно напоминала сплошную полосу препятствий.

Но несмотря на это, все равно долго не могу уснуть.

Сижу в гостиной, которая уже начала приобретать очертания пригодного для жизни жилища, и пытаюсь поймать за хвост одну из множества мыслей, которые хаотично снуют у меня в голове.

Как там Марина? Они с Вадимом уже занялись сексом и спят в обнимку? Или только готовятся?

Нет, это определенна не та мысль, на которой нужно сконцентрироваться, но она как-то незаметно расталкивает все остальные, хоть и они куда важнее требуют моего внимания гораздо больше. Но я все равно зачем-то лезу на страницу к подруге и проверяю все ее сторис. Там никогда нет ничего такого, она даже дочь редко показывает, да и то суеверно скрывает ее лицо за «сердечком» или только со спины. Вадима там вообще никогда нет, ни в каком виде — ни со спины, на боком, ни хотя бы голосом. Максимум, что может указывать на присутствие в ее жизни мужчины — как будто случайные «мы» когда речь идет о дочери. «Мы возили Стасю в зоопарк», «мы решили, что у Стаси — папины глаза».

У нее действительно глаза Вадима.

Сейчас даже странно, почему я сразу не поняла, чья она дочь, хотя ее невероятный синий цвет глаз буквально сразу напомнил что-то до боли знакомое. Но откуда мне было знать, что Вадим и Марина…

Господи.

Чтобы хоть как-то отвлечься, пишу Данте, что у меня есть кое-что на Завольского-старшего, и вкратце рассказываю, что удалось выяснить о его планах по уничтожению Авдеева и «MoneyFlow». И делаю приписку в конце: «У тебя сейчас какое время суток?»

Зачем?

Мне просто больше не с кем поговорить. Даже о долбаной погоде или виде из окна.

Данте: И что ты собираешься со всем этим делать?

Данте: У меня почти полночь.

Он присылает фотографию с видом Эйфелевой башни из окна. А неделю назад бултыхался в каком-то северном море.

Действительно, а что я теперь буду делать? Позволю старому борову сожрать Авдеева, а потом сделаю так, чтобы он им же и подавился? Или…

«MoneyFlow» — один из тех «гладиаторов» на финансовой арене, который умеет дать сдачи. Это не просто какая-то мелкая сошка, которая болтается под ногами и может только мелко пакостить. Будь это так, Завольский-старший придумал бы что-то попроще. С двумя предыдущими жертвами он пошел долгим незаметным путем как раз потому что боялся преждевременного разоблачения и получить сдачи до того, как жертва ослабнет и уже не сможет встать на ноги.

Если Авдеев узнает, как его пытаются втихую поиметь, больно огрызнется в ответ.

Возможно даже перегрызет глотку.

Мне бы пригодился такой союзник.

Лори: Когда ты успел выбраться из океана, русал?

Данте: Пару дней назад, потому что от соли уже зудело в причинном месте.

Меня немного царапает это его «причинное место» — настолько фразочка выбивается из лексикона не сдерживающего себя в выражениях Шутова.

Данте: Я бы рассмотрел вариант союза с Авдеевым. Если ты вскроешь ему планы Завольского — он будет твоим должником.

Лори: Или переиграет и сдаст «крысу» в обмен на другой, прозрачный и честный договор.

Я бы даже сказала, что шансы на развитие обоих сценариев примерно пятьдесят на пятьдесят.

Лори: Слишком рискованно.

Данте: Как и всегда, когда на кону действительно что-то стоящее.

Лори: Ты как будто подстрекаешь.

Данте: Я просто Дьявол на твоем втором плече, Лори. Не мешай мне добросовестно относится к своим обязанностям.

«Я скучаю по тебе, — пишу ему длинное эфемерное сообщение, пока разглядываю фото Эйфелевой башни, представляя, что просто стою у него за спиной. — Почему нам не хватило смелости, Дим?»

Данте: Невозможно поймать акулу на наживку из петушиных перьев.

Лори: Предлагаешь, прицепить на крючок сочный кусок мяса?

Данте: Предлагаю не ссать и сунуть руку.

А вот это уже его фирменный почерк.

Но Данте абсолютно прав — мне нужно рискнуть.

Время уже чертовски позднее, но я все равно набираю номер, который нашла в документах среди контактов. Это номер одного из юристов, который со стороны Авдеева курирует сделку. Конечно, было бы позвонить ему лично, но раньше мне такая информация была ни к чему, а тратить на поиски его контактов еще несколько дней (явно придется подключать моих хакеров, потому что такие фигуры не светят в интернете свои координаты) — уже слишком рискованно. Судя по бумажкам, они должны подписать сделку в конце недели, но на моей практике бывали случаи, когда сделки подписывали и позже назначенной даты, и раньше. Если юристы Авдеева одобрят договор — а внешне он выглядит абсолютно прозрачным — то подписать могут хоть завтра. И тогда я теряю одного потенциально сильного союзника, а старый-боров станет потенциально сильнее уже через несколько месяцев, когда «MoneyFlow» уже начнет агонировать, проглотив отравленную наживку.

— Алло? — на том конце связи раздается спокойный, несмотря на почти полночь, мужской голос.

— Виктор Викторович Степной? — читаю с бумажки его имя.

— Да, слушаю.

— У меня есть важная информация для вашего босса.

— С кем я разговариваю?

Называть свое имя сейчас будет слишком небезопасно, хотя моя излишняя конспирология тоже не особо на руку. В конце концов. Авдеев может решить, что его просто разыгрывают. Но, как любит говорить Данте, в море бизнеса не плавают с отбитым нюхом. А самые первые посетители разных гадалок — первые бизнесмены страны. Если Авдеев нюхом не почует, что эта встреча будет выгодна в первую очередь ему — тем лучше. Я по крайней мере останусь крепко стоять на своих двух, а не обопрусь на гнилую подпорку.

— Я работаю в «ТехноФинанс» и по понятным причинам не хотела бы раньше времени разглашать свои данные.

Пауза. Он как будто размышляет, что это может быть. Ну хоть трубку не бросил — уже хорошо.

— Какая у вас информация? — спрашивает Степной, и я слышу на заднем фоне шелест бумаг и щелчок авторучки.

— Очень важная.

— Вы можете продиктовать?

— Нет. Я хочу встречу с Авдеевым. Желательно еще вчера, но завтра тоже подойдет. Пусть сам выберет место и время. — Я отдаю это ему на откуп в качестве доказательства того, что не замышляю устроить прослушку или, прости господи, засаду. Пусть сам выбирает территорию.

— Это касается сделки с «ТехноФинанс». — Добавляю пару фактов из договора, которые может знать только доверенный круг лиц, чтобы дать понять — я не просто мелкая сошка из отдела по поливке офисных цветов, а человек, который знает то же, что и все они. Как минимум.

— Хорошо, — все так же спокойно отвечает мужской голос на том конце связи. — Этот контакт для связи безопасен для вас?

— Да, абсолютно. — Я звоню им со своего второго номера, который не использую вообще нигде, только в переписке с Наратовым, но даже там он не мог бы его видеть, потому что я позаботилась о конфиденциальности своего мессенджера.

— Я сообщу вам ответ в течение… получаса.

Я снова бросаю взгляд на часы — уже почти полночь, и они не собираются ждать до утра. Хороший сигнал. Значит, мои слова воспринимают всерьез.

Пока жду звонка, быстро забегаю в душ и несколько минут стою под прохладными струями, наслаждаясь тем, как мышцы медленно приходят в тонус, а в голове проясняется.

Я должна быть собранной и сконцентрированной.

Нужно выбросить из головы Вадима.

Мысли о нем делают меня непозволительно рассеянной.

В истории нашего с ним короткого романа, было слишком много «против», чтобы из этого получилось бы хоть что-то стоящее. Один хороший секс — более, чем достаточный финал. Хотя все было бы гораздо проще, если бы у Вадима оказался маленький член или он вдруг кончил за три с половиной секунды — тогда мне по крайней мере не о чем было бы вспоминать.

Но на мыслях о Вадиме пора ставить точку. Это нужно было сделать еще давно, но я как идиотка хваталась за них, как за воспоминание хотя бы о чем-то приятном. Даже если это были просто потрахушки на скорую руку в общественной душевой.

Я набрасываю халат, иду на кухню и как раз на половине пути снова звонит телефон.

— Завтра в восемь тридцать в «ЧерриБомб, — говорит Степной.

«ЧерриБомб» — один из довольно популярных ночных клубов в городе. Я была там пару раз, когда встречалась со своими «правильными одобреными подружками». Помню, что даже в один из вечеров количество знакомых рож на один квадратный метр площади просто зашкаливало. А еще там есть ВИП-комнаты для посетителей, которые хотят сохранить инкогнито, наверняка Авдеев снимет одну из них.

— Вам подходит время и место? — уточняет мужчина.

— Абсолютно. Всего доброго.

— Спокойной ночи.

Он обещал перезвонить в течение часа, но вышел на связь через семнадцать минут.

Буду считать это хорошим звоночком к нашему плодотворному сотрудничеству.

В эту ночь я плохо сплю. Верчусь с бока на бок, прокручиваю в голове несколько сценариев будущего разговора с Авдеевым, пытаясь предугадать итог. Что буду делать, если он потребует больше доказательств? Нужно нарисовать наглядную схему того, как именно Завольский-старший собирается угробить «MoneyFlow», и подкрепить их документами, которые попали мне в руки. Авдеев не дурак — это должно быть достаточно, чтобы он убедился в правдивости моих слов, и понял, что я настроена серьезно.

А если он откажется и сдаст меня Завольскому? После личной встречи у Авдеева будет достаточно информации, чтобы сдать меня с потрохами. И тогда старый боров раздавит меня как паразита — легко и быстро. Чем в таком случае я могу прикрыться? Угрозами сдать Андрюшу с потрохами? То, что прислала ему Регина, на самом деле просто детский лепет по сравнению с компроматом на Андрюшу, хранящимся в секретной папке моего телефона. Но это тоже не выход.

Потому что тогда мне придется бросить все и бежать со всех ног, чтобы спасти собственную задницу. И максимум, который я смогу сделать, чтобы насолить старому борову — вскрыть схему, которую сама же для него и сделала. Но это будет как раз тот удар, который не добьет его, а только раззадорит.

А Угорич и Наратов?

Одного слить жене, другого — прямой наводкой в проверяющие органы, раз у него есть «неприятные делишки в прошлом»?

Это капля в море, Валерия, как ни крути.

Ненавижу ставить все на неизвестность.

Ненавижу совать руку в воду, где плавает акула, которая может сожрать меня вместе с лодкой.

Эти мысли бродят в моей голове весь следующий день, мешая толком сосредоточиться на работе. Чтобы хоть как-нибудь отвлечься, пересматриваю документы, которые вытащила из переписки Андрея с мамашей. Если отбросить лишнюю шелуху, то самое главное, что она — да и я тоже! — оттуда узнаю — это наличие у Завольского парочки левых фирм, зарегистрированных через кучу подставных лиц на какую-то женскую особь по имени «Жданова Тамара Сергеевна». Уверена, что это какая-то его родственница глубоко пенсионного возраста, седьмая вода на киселе. Ничего необычного или новаторского — обычная схема, по которой не чистые на руку бизнесмены, скрывают бОльшую часть своего имущества, чтобы не светить его в декларациях. Тут уже в ход идут все существующие живые (а иногда и не очень) родственники. Но что это дает мамаше Андрея? Много чего, на самом деле, но в первую очередь — возможность организовать еще один судебный процесс о разделе имущества. Насколько мне удалось выяснить, на момент их развода, старый боров явился в суд «гол как сокол» и его жена получила чуть больше, чем дырку от бублика. Само собой, зная о реальном положении его финансовых дел, ей такое надувательство не понравилось, но пришлось смириться из-за отсутствия доказательств. По всем официальным документам «ТехноФинанс» даже сейчас значится как контора, которая едва-едва зарабатывает просто на самообслуживание.

Имея на руках все эти документы, мамаша Андрея может либо пойти с ними прямиком в налоговую, и устроить любимому бывшему много-много нервотрепки, но в таком случае единственный профит, который она получит — удовлетворенное самолюбие. Или… она попытается организовать еще один судебный процесс, на котором ее адвокат покажет, где именно и какие суммы спрятал ее бывший муж, чтобы избежать справедливого раздела имущества.

Конечно, никакая справедливость в пользу государства мамаше Андрея и даром не нужна.

Но я могу попытаться действовать на опережение и разыграть эту ситуацию в свою пользу. И в таком случае я тоже ограничена во времени, потому что мамаша Андрея заполучила все эти сведения на несколько дней раньше, чем я, и наверняка уже готовится пустить их в дело.

Но сейчас мне необходимо точно знать, о чем мы договоримся с Авдеевым. Потому что если он все-таки решит сдать меня старому борову, то единственный план, на котором мне придется сосредоточится — как бы в принципе сохранить свою жизнь.

Стоя на пороге «ЧерриБомб» за минуту до назначенного времени, вдруг остро ощущаю уже порядком подзабытое чувство страха. Я так отвыкла смотреть в глаза неизвестности, что боюсь любой потери контроля. В последний раз я так же бросалась в омут с головой, когда садилась совершенно голая в машину к мужчине, которого знала от силы пятнадцать минут.

«И это было лучшим решением в твоей жизни, так ведь?» — подстрекает неугомонный внутренний голос, которому мне абсолютно нечего возразить.

Тот риск сделал меня Валерий Ван дер Виндт.

Возможно, молния все-таки бьет дважды в одно и то же место, и сегодняшний риск так же полностью себя оправдает.

— Просто зайди уже в этот чертов клуб и хватит сомневаться, — шепчу себе под нос, но переступить через порог все равно адски тяжело.

Внутри так гремит музыка, что я не сразу понимаю, что говорит парень у входа. Ему приходится наклониться к моему уху и буквально проорать, есть ли у меня инвайт на вход, потому что сегодня тут закрытое мероприятие только по пригласительным.

Какие еще нафиг пригласительные?

— У меня частная встреча, — говорю после секундного замешательства.

Охранник оценивает меня с ног до головы и задает один единственный вопрос:

— С кем?

— Авдеев, — пожимаю плечами, потому что это единственный ориентир, который у меня есть.

Охранник говорит что-то напарнику у себя за спиной и тот, молчаливым кивком, предлагает следовать за ним. Я чувствую себя почти арестанткой, когда мы поднимаемся по лестнице в коридор, с двух сторон окруженный тяжелыми прутьями решетки. А под всем этим — танцующая шумная толпа, «забрызганная» разноцветными огнями прожекторов и ламп.

Охранник молча останавливается перед ширмой, за которую я заглядываю одновременно со страхом и любопытством. Но там никого. Только маленький стол в центре между двумя абсолютно приличного вида кожаными диванами.

— Эй, и где все? — говорю в пустоту, поворачиваясь вокруг своей оси.

Я рассчитывала, что меня уже будут ждать, но, судя по всему, у Авдеева другие планы, и никакие расшаркивания типа шампанского и фруктов, в них не входят. Я задерживаю взгляд на своем отражении в одной из узких зеркальных полос, которые здесь скорее для декора, чем для какой-то пользы. Хорошо, что в последний момент передумала приезжать в платье и от делового костюма тоже отказалась. Авдеев пригласил меня в ночной клуб и вряд ли ждет, что я явлюсь в очках, при галстуке и портфеле а ля «исполнительная секретарша». А вот в джинсах-скейтерах, лонге «в облипку» и кроссовках на высокой платформе, я выгляжу именно так, как надо. Могу легко слиться с толпой и сойти за свою, на случай, если придется линять огородами.

Черт, смех смехом, но эта пустота вокруг начинает давить на психику.

Может, ну его все? И…

Но уже поздно, потому что я слышу шаги за спиной, шелест задернутого полога и знакомый (до боли, мать его!!!) мужской голос:

— Привет, Лори.

Черт.

Черт!