STAR RAIL: Дикое пламя

Глава 19 — Ненависть

Что может быть хуже того, когда ты просыпаешься с болью в затылке от того, что кто-то приложил тебя лопатой? К примеру, проснуться с той же самой болью, но уже привязанным к стулу, в неизвестном месте и в незнакомой компании.

Как и с ситуацией в подвале, Пелагее пришлось сперва проморгаться, прежде чем она смогла хоть что-нибудь увидеть. Впрочем, разглядывать особо было нечего. Она находилась в точно таком же подвальном помещении, в которое провалилась ранее. Всё тот же полумрак и до рези в глазах противный запах. Главным отличием стало только то, что здесь отсутствовали тела на полу.

— Землица, землица, хе-хе-хе, целебная землица. — прозвучал за спиной девушки чей-то хихикающий грубый голос, который по ощущениям принадлежал ребёнку очень больших размеров.

Девушка попыталась самостоятельно высвободиться из пут, но ничего не вышло. Узлы были довольно хитрые, а верёвка крепкой. Так же неприятным открытием стал тот факт, что её ноги оказались тоже примотаны к ножкам стула.

Немного поразмыслив и собравшись с духом, Пела всё-таки решила попробовать наладить контакт со своим похитителем.

— Кто здесь? Вы меня слышите? — осторожно заговорила Пелагея. — Я не причиню вам вреда.

— О-о-о! Проснулась! Лоскутик ждал, и чистенькая проснулась! — вслед за придурковатым весёлым голосом раздались тяжёлые шаги. Причём судя по звуку, их владелец весил никак не меньше сотни и вдобавок прихрамывал.

«Лоскутик? Что за имя такое?»

— Почему вы на меня напали? Я не враг и не причиню никакого вреда. Даже в мыслях такого не было.

— Вреда? — удивлённо пробулькал неизвестный.

Без очков было совсем плохо. Пелагея изо всех сил напрягала зрение, пытаясь разглядеть незнакомца, что сейчас двигался вдоль стены, скрываясь в тенях, но почти ничего не видела. Однако девушка могла с уверенностью сказать, что габариты у этой туши были просто невероятные.

— Хе-хе-хе, конечно же ты не причинишь вреда Лоскутику, Лоскутик крепко тебя связал! Ручки связал и ножки связал, хе-хе-хе, такие тоненькие ручки и такие тоненькие ножки. Лоскутик любит верёвки. Когда люди били Лоскутика, Лоскутик вязал людей, и они переставали его бить. Они становились добрыми. Они говорили, что Лоскутик ни в чём не виноват, как будто… — внезапно голос незнакомца из глупого и детского превратился в грубый, злой и жестокий, но всё такой же бестолковый. — Как будто Лоскутик сам этого не знает! Слышишь меня?! Лоскутик очень умный и всё понимает!

Туша на секунду вышла из тени под тусклый свет геосущности и то, что Пелагея увидела, ей очень не понравилось. Рассмотреть удалось немного, но даже этого хватило, чтобы понять, откуда взялся тошнотворный запах. Лоскутик был довольно тучным, можно сказать, жирным существом мужского пола с гигантским пузом, которое вываливалось из штанов как тесто из кастрюли. Если бы не подтяжки, то и штаны бы не справились. На этом плюсы в образе Лоскутика заканчивались. В минусы можно было отнести невероятное количество гнойников, язв и корост, которым было покрыто его тело. Их было так много, что казалось будто он полностью состоит из этих болячек.

«Нужно что-то делать», — проскочила резвая и не менее трезвая мысль в голове Пелагеи. Меньше всего ей хотелось, чтобы это гнойное чудовище приближалось к ней.

— Я вижу, что ты болен, — Пела вновь попыталась наладить контакт и расположить к себе, э-э, собеседника. Она говорила медленно, тщательно подбирая слова, как будто общалась с маленьким ребёнком. — Если ты отпустишь меня, то обещаю, что тебе окажут медицинскую помо…

— Лоскутику не нужна никакая помощь! — взревело чудовище и принялось нервно ходить из стороны в сторону, переваливаясь и топая своими большими ногами. — Лоскутик здоровый! Лоскутик самый здоровый! И нет никого здоровее Лоскутика!

— Но твои язвы…

— Язвы?

— Тебе же, наверное, больно.

— А-а-а… хе-хе-хе, волдырики. — внезапно рассмеялся толстяк, словно услышал что-то приятное. — Да-а, волдырики зудят. Зудят и чешутся. Так приятно почесать волдырики. А когда сильно чешутся, помогает землица. — в этот момент здоровяк зачерпнул горсть земли и начал растирать по своей руке, отчего некоторые язвы и гнойники стали лопаться разбрызгивая своё содержимое. — Землица целебная, землица помогает.

Это был первый раз за всю жизнь, когда Пелагея была рада своему плохому зрению. Одного только звука капающего на землю гноя хватило, чтобы девушку чуть было не вывернуло наизнанку, а богатое воображение любительницы книжной эротики совсем не способствовали препятствованию этому процессу.

— Лос… кхм! — Пела с трудом удержала подкативший ком к горлу и прикусила язык. — Мистер Лоскутик, зачем вы меня схватили? Почему не отпустите?

— Почему? — боров уставился на девушку удивлённым взглядом, а в следующий момент Пелагея пожалела, что задала этот вопрос, поскольку он подошёл ближе и попытался прикоснуться к её лицу. — Потому что Лоскутику понравилось, как ты пахнешь. От тебя очень вкусно пахнет.

«Зато от тебя… о, кх-х… ужас…» — у бедняги аж в глазах потемнело.

Пела уже не слушала, что он говорит, всё внимание было сосредоточено на жутких и противных пальцах с желтыми ногтями, которые тянулись к её щеке. Кричать и провоцировать Лоскутика было нельзя, а потому она изо всех сил пыталась вжаться в стул и максимально отстраниться. Так продолжалось до тех пор, пока один из гнойников на его руке неожиданно не лопнул, брызнув во все стороны вонючей жижей.

Пела почувствовала как что-то попало на волосы и это стало последней каплей. Она искренне пыталась сдержаться, но произошедшее оказалось выше её сил. Девушку затрясло и вскоре вывернуло наружу.

Лоскутик грустно вздохнул.

— Люди странные… И ты тоже странная, хоть и хорошо пахнешь. Еда должна быть внутри, а она из вас вываливается. Постоянно вываливается. Все, кого я встречал, рано или поздно исторгали еду. Лоскутику не понятно.

— М-мис… тьфу… — Пела подняла свои усталые и немного влажные глаза. Вырвало её на славу. — Мистер Лоскутик, пожалуйста, давайте не будем о еде.

«Угораздило же вляпаться!» — мысленно ругала себя девушка.

— Не о еде? — удивился толстяк. — А о чём тогда? Хотя… О! Мы можем поговорить о землице!

«Во имя Эона сохранения!» — взмолилась офицер. — Прошу тебя, только не о землице!

— Тебе не нравится землица?! — ужаснулся и даже разозлился Лоскутик.

Пелагея уже ничего не понимала. Не понимала что делать, что говорить, как себя вести. Это всё равно, что пытаться договориться с протухшей кашей будучи у неё в заложниках. В смысле это…

«Да нет в этом никакого смысла! Нет! Совсем нет! Вообще ни капельки!» — она уже была готова разреветься. Пока её товарищи сражаются на поверхности, Пела вынуждена сидеть здесь в компании этого жуткого монстра. Однако внезапно, когда девушка почти отчаялась, послышались посторонние голоса. Адекватные голоса.

Лоскутик на секунду замер, а после, убедившись, что тоже их слышит, расплылся в ещё более придурковатой улыбке, завыл, закружился, а после и вовсе выбежал из комнаты, оставив девушку одну.

Правда ненадолго.

— Бо-о-осс!

— Лоску… Фу! — радостные голоса резко сменились негодованием. — Я же тебе сказал сидеть в подвале?! Какого хрена ты сюда припёрся?! Опять всё провоняет!

— Но, босс, я там такое принёс! Такое! У-у-у-у, какое принёс! Тебе понравится!

— Если это опять дохлая крыса, клянусь, тебе придётся её сожрать. — раздался недовольный крик, а следом грустные подвывания Лоскутика. — Пошёл отсюда! Фу! И не смей подходить ко мне ближе, чем на десять метров!

С каждой секундой шаги приближались, и вскоре в комнату к Пелагее зашло сразу четверо, включая тошнотворного Лоскутика.

— Ох, ты ж, твою-то маму… — тихо проговорил мужчина, который зашёл первым.

— Это точно не дохлая крыса. — сказал следующий.

— Определённо. — закончил последний.

Все трое внешним видом напоминали шахтёров, даже одеты были так же, только вот в лицах у них читалось что-то гадкое. Неприятные словом личности.

— Я же говорил! Лоскутик говорил, что принёс нечто! Видите? Лоскутик всё правильно сделал? — не унимался гнойный.

— Меня зовут Пелагея Сергеевна. — решила она первой заговорить. — Я являюсь офицером разведки Белобога и у вас нет причин… угх!

Договорить ей не дали. Тот, что был здоровее остальных, в два шага оказался рядом, а затем не жалея сил пнул девушку в живот, да так, что Пела перевернулась вместе со стулом и больно ударилась головой. Внутренности от удара будто бы скрутило в узел, на секунду стало тяжелее дышать. Знакомством с ними с самого начала не задалось.

— Поднимите её, парни. — скомандовал главный.

Двое других мужчин тут же выполнили приказ, подхватили стул вместе с Пелой как пушинку и поставили на ножки.

— Что вам…

— Рот закрой. — оборвал неизвестный, а затем снова ударил с ноги в живот.

Со сдавленным кряхтением ей не повезло снова тяжело упасть на холодный пол.

— Хех, нормально, нормально. — удовлетворённо покачал тот головой, глядя как его подручные возвращают скрючившуюся от боли девушку на место. — Давай ещё раз повторим и можно будет ввести тебя в курс дела или же, хах, курс дела ввести в тебя. Тут уж как посмотреть.

Едва закончив говорить, он вновь ударил. На этот раз стул прокатился на ножках пару метров и только потом завалился назад. Пела опять ударилась затылком, отчего в голове неприятно зашумело.

— Охо-хо-хо! — хохотнул один из бандитов. — Далеко полетела! Босс, ты бы поаккуратнее, а то помрёт раньше времени.

— Эта мразь? Не смеши. Такие легко не умирают. — он подошёл в упор, когда Пелагею снова вернули в вертикальное положение. — Они цепляются за жизнь всеми правдами и неправдами.

Его пальцы прошлись по воротнику мундира, остановились на двух позолоченных кругляшках, которые являлись своего рода медалями за заслуги, а затем он сдёрнул один за другим.

— Ха-а… Кха… Ч-что вам нужно?.. — Пела с трудом восстановила дыхание. Ей было неприятно, что этот ублюдок трогает её мундир, но сейчас это была меньшая из проблем.

— Что нам нужно? С чего ты вообще взяла, что я тебе отвечу? Вы, твари, хорошо на нашу шею уселись, а ты ещё спрашиваешь что мне хочется? Что же, я тебе всё же отвечу. Если говорить локально, то мне очень хочется, — в этот момент, взявшись за ворот мундира Пелагеи, негодяй дёрнул его в две стороны. Послышался треск ткани, несколько пуговиц звякнули о каменный пол, и перед глазами злодея предстала красивая аккуратная грудь девушки. — Какая прелесть… — он бессовестно задрал лифчик и с силой сжал руку.

Пелагеи стоило больших усилий, чтобы не вскрикнуть.

— Крепишься? Хах, ну крепись, крепись… но мы отвлеклись. Так вот, мне очень хочется, чтобы ты, радость моя, сейчас взяла мой член в свой сахарный ротик и хорошенько извинилась от лица всего Белобога передо мной. А потом извинилась перед моими друзьями. Думаю, тогда мы будем в состоянии тебя выслушать. Правильно говорю? — обратился он к остальным присутствующим.

— Ве-е-ерно! — разулыбался Лоскутик.

Остальные просто заржали в голос. Естественно, каждый уже представил, какие ощущения может доставить её язычок и эти розовые губки. А как она при этом будет смотреть снизу вверх, м-м-м…

Пелагея даже не знала, как на это реагировать. Ей просто не приходилось сталкиваться с таким отношением. Однако девушка всё же нашла в себе силы ответить, терпя не только сильную боль, но и стыд.

— Вы похоже не расслышали? Я офицер Белобога. Меня будут искать и найдут. Если мы обо всём договоримся и вы отпустите меня невредимой, то, возможно, даже получите вознаграждение. В противном случае, вас казнят. — она хотела добавить «возможно казнят», но решила, что раз уж пугать, то пугать основательно.

— У-у-у, как страшно! — наигранно задрожал главарь банды. — Но это если тебя найдут, причём найдут вместе с нами. А ещё знаешь, какое нужно выполнить условие? Ты должна быть жива и в состоянии говорить. С этим у тебя, к слову, могут возникнуть проблемы.

Лицо чудовища в человеческом обличии украсил злой оскал. Мужчина достал из кармана маленький красный кристалл, который по своим размерам и форме напоминал патрон для мелкокалиберного ружья. У Пелагеи ещё было пару возражение и аргументов, но заметив перед своим носом переливающийся багряным светом камень, тут же захлопнула рот и попыталась отстраниться.

— Уберите это! Оно делает из людей монстров!

— Хах, красотка, монстров из людей делают сами люди. Но знаешь ли ты, как это работает? Знаешь? По глазам вижу, что не знаешь. Началось всё с того, что один дед, обменяв на консерву красивую безделушку, решил сделать из неё пару недостающих зубов. И не поверишь, но он сделал, а потом выяснилось, что это было лучшее, что случалось в его жизни. По его словам, тело становится лёгким и словно качается на волнах удовольствия. Как будто ангелы спустились с небес и, раздвинув свои прелестные ножки, сами прыгнули на его член, стремясь довести до экстаза. По крайней мере, так он говорил. — бандит на секунду перевёл свой взгляд на красный кристалл, а затем вернул его обратно на Пелагею. — Некоторые ему поверили. Вот только дедушка умолчал о том, что за райским блаженством приходит нестерпимая боль, которую едва ли можно унять. Говорят, она настолько сильная, что люди сами на себе рвут кожу и вырывают волосы. Они буквально готовы умереть, чтобы это прекратилось, но… хех, но прежде, чем кто-то успевает покончить жизнь самоубийством…

— Они превращаются в монстров. — закончила за него Пелагая.

— Вот именно, радость моя. Ты только представь, — мужчина легонько потряс кристаллом перед её носом, а затем его рука стала опускаться ниже. — Пелагея Сергеевна вырывается на улицы Белобога и начинает убивать всех без разбора. Своих друзей, близких, товарищей… красота-а-а…

— Что вы… нет! — Пела сжала ноги, когда рука бандита скользнула по животу вниз, прямо за резинку трусиков. — Остановитесь! Не надо!

— Ну-ну-ну, тихо, тихо. Это не больно.

— Пожалуйста, нет!

Несмотря на мольбы, бандит был непреклонен и вскоре Пела почувствовала как нечто холодное проникло внутрь неё. Ловким движением пальцев, мужчина всё-таки просунул кристалл в её чувствительное место, а затем, довольно ухмыльнувшись отстранился.

— Что вы… что вы наделали? — Пела подняла свой обречённый взгляд, изо всех сил стараясь не заплакать.

— Пока ничего. У тебя есть время, прежде чем наркотик начнет действовать. Не думай, что я злодей, на самом деле я очень добрый. С большим удовольствием помогу тебе избавиться от камня, но при одном условии.

Не в силах сказать ни слова, девушка вопросительно взглянула на обидчика, а он, в свою очередь, продолжая ухмыляться, расстегнул ширинку и буквально вывалил свой хер наружу.

— Немного поработаете ртом, Пелагея Сергеевна, и спасёте не только свою жизнь, но и десяток других, хех, ни в чём не повинных. Если согласны, просто откройте ротик и высуньте свой милый язычок, так я пойму, что вы согласились на нашу сделку.

«И что теперь делать?!» — мир перед глазами Пелы стал вращаться. Пальцы похолодели, ноги стали ватными, а ещё… по телу стало разливаться едва ощутимое, но очень приятное и тёплое чувство, которого там быть не должно. Это значило, что времени на раздумья у неё не так уж и много. — «Умереть, потеряв честь, или умереть, превратившись в монстра, погубив своих товарищей и мирных жителей?»

Что делать?

Что?

— Хе-хе, не медлите, Пелагея, эта штука здорово бьёт по мозгам и вызывает моментальную зависимость. Ещё чуть-чуть и будете готовы слизывать эти кристаллы хоть с грязного пола, хоть с чужого члена, а в таком состоянии будьте уверены, мы с большим удовольствием попользуем все ваши среброгривые дырки. Так что открывайте рот пошире.

Джон как помешанный летал между домами. Глупо было надеяться на то, что среди шахтёров будут сплошь порядочные люди. В таком обществе, где всего не хватает, где жизнь больше похожа на кусок вонючего дерьма, очень часто заводятся свои навозные мухи.

— Как думаешь, где она может быть? — попыталась немного отвлечь от мрачных мыслей Стив.

— Здесь. Она точно здесь, Стив, просто мы её не видим. — бросил парень, перепрыгивая с одной крыши на другую. — И я надеюсь, что Пела до сих пор жива. По крайней мере, я думаю, что она должна быть жива. Людей просто так не похищают. У всего есть своя цель. В лучшем случае, это будет требование выкупа…

— А в худшем?

— Хех, я как-то искал одну похищенную девочку, дочь градоначальника…

— Нашёл?

— Нашёл. Все нашли. Ей отрезали руки по локоть и ноги по колено, а то что осталось раздели и прибили к деревянному щиту на главной площади города. Местные авторитеты таким образом решили показать свою решимость и готовность к действиям.

Стив аж передернуло от представленной картины.

— Я думаю… нам надо поспешить.

Джон продолжал переворачивать дом за домом. Заглядывал в каждый переулок, присматривался к следам, теням и даже запахам, но всё было бесполезно. Пела словно сквозь землю провалилась.

Надежда отыскать девушку таяла буквально с каждой минутой, когда внезапно, пролетая очередной переулок, Джонатан увидел знакомую улыбчивую рожу. Причём заметил периферийным зрением и даже не сразу понял, кто именно это был.

Резко дав по тормозам, парень в один прыжок вернулся назад и убедился, что ему не привиделось.

— ТЫ!

— Приве-е-ет! — помахал Сампо рукой и улыбнулся ещё более доброжелательной улыбкой. — Напарник.

— Ты даже не представляешь как я рад тебя видеть. — на лице Джона появился оскал. Буквально от уха до уха, вот настолько он был счастлив.

Пять минут спустя. Подземье. Шпиль отеля Гёте.

— Так о чём ты говоришь хотел поговорить? Настоятельно рекомендую ускориться. Во-первых, у меня мало времени, во-вторых, рука уже очень устала. — сказал Джон, глядя на перевёрнутого вверх тормашками Сампо.

— Ха-ха, дру-у-уг! Друган, дружище! Я не думал, что ты воспримешь всё так близко к сердцу.

Стоит отметить, что Сампо всем своим видом пытался показать, что он вовсе не боится упасть вниз головой на мостовую. Напротив, парень говорил и вёл себя так, словно находился на сцене самого дорогого и известного театра.

— У меня кончается терпение.

— Понял, понял! — воришка сложил руки вместе. — Тогда очень коротко!

— Ещё быстрее! — Джон дёрнул рукой, на которой сейчас висел этот хитрый лис.

— А-а-э! Очень коротко! Понял, очень коротко! В общем, я случайно увидел, что ты сотворил с теми двумя кристаллическими монстрами, очень быстро пожалел о своей подставе, успел раскаяться и даже начал подумывать о том, чтобы ловко уйти из жизни. Так сказать, быстро и безболезненно.

— У тебя пять секунд.

— Стой-стой-стой! Так вот, когда я уже собирался вскрыть себе вены, шею и пупок, мне на глаза попался здоровый хрен, который тащил твою подружку.

— Подружку?

— Да-да! Ту самую, которая ещё с тобой в Белобоге гуляла.

— Где она?! — Джон подкинул Сампо, перевернул в воздухе и схватил за шею. — Три секунды!

— Обмен!

— Две!

— Обмен!

— Одна!

— ОБМЕН!

— Я ТЕБЕ КОПЧИК ВЫРВУ!

Когда Джон орёт, всем становится страшно. Сампо тоже было страшно. Он даже голову в плечи вжал по самый нос. Но даже тогда продолжал стоять на своем.

— Обмен… — послышался тихий голосок. — Я показываю тебе место, куда он её утащил, и мы в расчёте. Забываем все старые обидки и живём как будто ничего не случилось. По рукам?

Джону хватило доли секунды на ответ.

— По рукам. Но если я узнаю, что ты к этому хоть как-то причастен…

— Совсем никак! — тут же открестился от любых связей Сампо. — Не мой уровень, понимаешь? Я как бы повыше, — парень поднял ладошку вверх. — А они как бы пониже, смекаешь? — ладошка опустилась. — И да, рекомендую поспешить. Мало ли что там с твоей принцессой сделать хотят.

Делать было нечего. У Джона жутко чесались руки сломать этому негодяю что-нибудь, но найти Пелагею было куда важнее.

— Веди.

Стоит сказать, что Сампо действительно отвёл Джона к некоему дому. Поклялся мамой, что Пелагея сейчас находится внутри, а потом… испарился. Джонатан просто моргнул, а парня не стало.

— Что будем делать? — спросила Стив, глядя на железную дверь, пока Джонатан похрустывал костяшками пальцев.

— Постучимся. Нежно.

— Ну же, открой ротик. Ничего страшного не случиться. Хех, это не больно. — мужчина, если его можно так назвать, зажал Пелагее нос и нацелив свой член, стал приближаться.

Девушка сопротивлялась. Она не видела выхода, но продолжала сопротивляться. И вот когда казалось, что хорошего конца не будет, а будет только солёный, внезапно прозвучал чей-то крик.

«…ела гея сер… евна!!!»

— Босс? Босс, вы это слышали?

— Открывай, сука свою пасть! Ну!

— Босс?

— Чего тебе?! Не видишь, я занят?!

— Я кажется что-то…

«ПЕЛАГЕЯ СЕРГЕЕВНАААААААААААААААА!!!»

— Вот!

Все замерли. Пела тоже замерла, поскольку голос показался ей подозрительно знакомый.

— Кажется, пришли за этой… — кивнул в сторону девушки один из подручных.

— Да хрен они нас найдут. Тут даже если знаешь где искать, всё равно не найдешь, а если не знаешь… — прозвучало как-то неуверенно. — Лоскутик, сходи разберись, а мы тут пока закончим.

— Оке-е-ей, бо-о-осс. — протянул толстяк, а в следующую секунду всё здание тряхнуло так, что штукатурка с потолка посыпалась.

— ПЕЛАГЕЯ СЕРГЕЕВНА-А-А-А-А-А-А! — прозвучал разъярённый крик ещё ближе и громче, а вместе с ним нарастающий шум. Складывалось ощущение, что в их сторону едет товарный поезд, круша всё на своём пути.

Бандиты переглянулись.

— ЛУЧШЕ, СУКА, ОТЗОВИСЬ! — раздался грохот.

Главарь банды растерянно взглянул на девушку.

— Он точно идёт тебя спасать?

Сознание Пелагеи уже начало плыть, но ей хватило сил, чтобы гаденько ухмыльнуться. Никакие другие ответы она давать не собиралась.

Шум становился всё ближе. И пока была возможность бандиты принялись вооружаться. Парочка схватились за металлические трубы, главный мудак взял кирку. Лоскутик в свою очередь поковырялся в носу, что-то достал, посмотрел на это и съел. Все были при деле.

— Босс, чисто теоретически, оно ведь не сможет сюда проникнуть?

Раздался грохот, с потолка снова что-то посыпалось, однако, звук постепенно стал отдаляться.

— Устанет прорываться. Дверь толстая, засов такой, что хрен сломаешь. Да и как я уже сказал, надо знать где искать. — вся троица нервно подняла глаза.

— Кажется… кажется, уходит.

Но Джон не собирался уходить. Пробежав здание насквозь, он лишь сменил направление и снова побежал внутрь. Так продолжалось до тех пор, пока Джон не попал в скрытый за шкафом проход, который вёл в подвал здания.

Глядя на то как неаккуратно действует её напарник, Стив всё-таки решила уточнить один интересующий её вопрос.

— А не слишком ли мы шумим? Я думала операция по спасению должна быть тихой.

— Не всегда. Они там сейчас настолько обосрались, что даже смотреть в сторону Пелы будут бояться.

— Если уже не «посмотрели». — мрачно добавила Стив.

— Лоскутик, подопри дверь.

Ноль реакции. Лоскутик продолжал увлеченно доставать из носа липкие зелёные лианы и катать из них шарики.

— Лоскутик, блять! Хватит сопли размазывать! Подопри дверь!

— А? А-а-а! Хорошо-о-о, бо-о-осс.

Мутант отправил свалявшийся комок щелбаном в полёт и двинулся в сторону двери, однако когда до неё оставалось около метра, она резко сорвалась с петель.

Раздался хлопок, во все стороны брызнуло гноем, а Лоскутика вдавило в землю как жука мухобойкой.

— А-а-а-а! Мои ру-у-уки! Бо-о-ольно! Лоскутику бо-о-ольно! А-а-а-а!

Теперь всем было похер на Лоскутика. Оставшихся троих мужчин сейчас больше волновал незнакомец, который молча взирал на них из дверного проема.

Джонатан молча прошёлся по каждому из присутствующих тяжёлым взглядом, а затем шагнул внутрь по выбитой двери, из-под которой продолжали раздаваться жалобные завывания.

— У-у-у-у, Лоскутику бо-о-ольно!

Однако, больше всего парня сейчас волновала Пелагея. От взгляда Джона не укрылся тот факт, что мундир девушки был порван и испачкан. Полуприкрытые глаза и улыбку он принял за усталость и радость от спасения.

Пока он развязывал узлы на её руках, никто не смел издать ни единого звука. Им уже довелось пережить на себе его взгляд и повторно дёргать судьбу за яйца никому не хотелось.

— Ты в порядке? — спросил он полторашку, когда поднял на руки. Губы девушки подрагивали, будто она старательно сдерживала улыбку, а глаза всё так же находились в полу прикрытом состоянии. — Они с тобой ничего не сделали?

— Н… Надо выта… щить… — прозвучал тихий едва различимый голос.

— Что?

— К-кристал… надо выта… вытащить.

— Вытащить? Откуда? — беглый взгляд по её телу не дал никакого намека на то, откуда его надо вытаскивать. — Пела!

— Н-надо… мх… мхах… ха-ха-ха! Ха-ха-ха-ха-ха! — Джону показалось, что она сейчас заснёт, но вместо этого, девушка неожиданно рассмеялась. Звонко, красиво. Однако вскоре этот смех стал больше напоминать истерику.

Развернувшись на каблуках, парень вновь взглянул на того, кто по его мнению может знать, где спрятан этот чёртов кристалл. И не успел он ещё рта раскрыть, как у этого урода затряслись коленки, а на штанах стало расти мокрое пятно.

— Сам скажешь или мне спросить?

— Т-т-т-т-т-там… Я п-п-п-положил его т-т-т-туда.

— Куда, сука? — тихо спросил парень.

— В её п-п-пизд…

Бдыж!

Верхняя часть головы ублюдка разлетелась ошмётками. Осталась болтаться только челюсть.

— Пела, потерпи секунду. — он положил её на землю и двинулся к следующему.

— Н-не подходи! Не подходи! — мужчина начал пятиться, размахивая трубой.

Один пинок под колено и коленная чашечка вышла покурить, бандит с криком завалился на задницу с ошалевшими глазами. Труба за мгновение ока перешла из его рук в руки Джона, а в следующую секунду металлический стержень пробил его плоть за ключицей, прошло сквозь легкое, едва касаясь сердца, и вышло в районе поясницы, обрекая несчастного на долгую и мучительную смерть.

— А! А-а… Кха-а-а-а! — от неспособности кричать от агонии, шахтёр издавал жалкие звуки своей неминуемой кончины.

Остался последний. Он пытался убежать, потом пытался сопротивляться и даже что-то кричал, когда Джон обхватил его голову ладонями. Мудак продолжал истошно орать, когда его кожа покраснела и пошла волдырями. Даже когда дым повалил из его ноздрей и рта, а глаза затянуло пленкой. Замолк лишь тогда, когда его череп взорвался словно перезревший арбуз.

Запахло палёным мясом.