Суровые испытания тайги

Лесной пожар

Закончился полевой сезон. Все партии и бригады съехались на базу экспедиции в г. Минусинск. Возвратились даже бригады, работающие на автомашинах в степях Хакасии и Тувы. Задерживался по каким-то причинам начальник Кизирской топографической партии Н.А. Покакаев со своим радистом Н.П. Киргинцевым, хотя все бригады из этой партии прилетели, их вывезли вертолётами. Последние прилетевшие бригады сетовали на погодные условия, объясняя, что их начальник застрял в тайге из-за плохой погоды.

Шли дни, а начальник Кизирской партии не появлялся. У руководства экспедиции появилась тревога из-за того, что радист Киргинцев не выходил на радиосвязь. Начальник экспедиции О.А. Дроздов уехал в аэропорт с целью вылететь вертолётом в Кизирскую партию, выяснить причину срыва радиосвязи и вывезти начальника с радистом. Вылет каждый день переносился из-за установившейся пасмурной погоды. В такой глубокий осенний период, в этих таёжных регионах предгорий Саянских хребтов трудно дождаться лётной погоды. Иногда целыми неделями вертолёты в воздух не поднимаются.

Наконец на небе появились просветы, но погода была ещё неустойчивой. Вылет разрешили с условием без задержки на Кизире. Начальник экспедиции летел с намерением дать встрёпку обоим Николаям за срыв радиосвязи. Оба опытные профессионалы, участники Великой Отечественной войны. Дома ждут их семьи. Дроздов смотрел в иллюминатор на унылую тайгу. Лиственные деревья сбросили с себя последнее летнее одеянье, устлав землю нарядным разноцветным ковровым покрывалом с преобладанием яркой желтизны. Покачивались оголённые помрачневшие серенькие деревья от порывов пронзительных холодных ветров, они приготовились к длинным зимним морозам. Потемневшие ручьи и реки отдавали леденящим свинцовым отблеском. Ещё сильнее ощетинились перед зимой тёмно-зеленые ели, пихты и кедры. Вертолёт пересёк трагическую реку Казыр в районе Верх. Казырской заимки и повернул к Кизиру в сторону базы партии. Лететь оставалось совсем немного. Из-за низкой облачности вертолёт летел по ориентиру чётких наземных контуров. Миновали огромное озеро Тиберкуль, затем каскад небольших озёр, и вертолёт начал сбрасывать высоту.

Открылась панорама Кизирской долины. Вдруг Дроздов увидел многокилометровое чёрное пространство в округе реки Кизир. Лесной пожар уничтожил тайгу там, где располагалась база партии. Начальник экспедиции схватился за сердце, предчувствуя большую беду. Чёрные обгоревшие стволы деревьев торчали, как обугленные спички. Становилось страшно смотреть на мёртвую сгоревшую тайгу. Дом, в котором базировалась топографическая партия, сгорел полностью, вокруг ни души. Выгоревшая тайга встретила вертолёт в угрюмом состоянии. Вертолёт приземлился на вертолётную площадку, командир сообщил, что мотор выключать не будет, погода портится, приказано срочно возвращаться. Дроздов бежал к месту, где был дом, выстроенный два года назад, в котором он много раз бывал. Пробегая мимо бывшей бани и склада, увидел, что они сгорели дотла. На месте огромного деревянного дома лежала груда обгоревших брёвен. У завалинки, где находилось крыльцо, Дроздов увидел труп Палкана, любимой собаки не только этой партии, но и всей экспедиции. На глазах начальника навернулись слёзы. Дроздов пытался раскопать, где находилась радиостанция и сейф с секретными материалами рядом с кроватью начальника партии, но проливные дожди спрессовали золу, угли, сажу с обгоревшими обломками брёвен, поэтому раскопками нужно заниматься капитально. Вертолёт подавал позывные, нужно взлетать, заморосил дождь.

В расстроенном, озабоченном состоянии, не обнаружив своих работников, начальник экспедиции сел в вертолёт и схватился за сердце. Изо рта и носа хлынула кровь. Наступило обморочное состояние, он свалился на пол, потеряв сознание. Бортмеханик уложил руководителя на пол вибрирующего вертолёта, вытер окровавленное мертвецки бледное лицо и доложил командиру. Второй пилот выскочил из кресла, вынул из бортовой аптечки нашатырный спирт и стал смоченным тампоном прикладывать к носу. Дроздов очнулся, посмотрел на лётчика и вновь отключился, закрыв глаза. Постепенно он стал отходить. Экипаж не знал, да и в экспедиции редко кто знал, что у бывшего солдата в груди осколок военных лет, который в таких трагических случаях давал о себе знать.

На следующий день начальник экспедиции отправил в Кизирскую партию инженера по технике безопасности В.Б. Звонака с группой топографов, которые целый день занимались раскопками. Привезли обгоревшую радиостанцию, сейф с документами. Трупы найти не удалось. Специалисты по пожарным делам объяснили, что трупы нужно искать поодаль от дома, наверняка они, увидев лесной пожар, попытались убежать и, конечно, где-то задохнулись от дыма и сгорели. В тайге выпал снег.

Это событие в экспедиции обрастало слухами. Жены сгоревших работали тоже в экспедиции с давних пор. Дети учились в начальных классах. Жёны каждое утро приходили на центральную радиостанцию к В.Г. Бархатову с вопросами, когда прилетят их мужья. Начальник радиослужбы объяснял, что задерживаются из-за плохой погоды. Действительно, шли затяжные дожди, иногда переходящие в снег. Римма и Ирина сами помногу лет проработали в поле, поэтому понимающе относились к погодным условиям.

Семьям решили не говорить, пока не найдутся трупы. В камералке женщины шептались со слезами на глазах, поглядывая в сторону Риммы й Ирины. Проговорился кто-то из детей. Жены вбежали в кабинет Дроздова со слезами, рыдая, подняли шум, что все скрывают о гибели их мужей. Обе вдруг замолкли, увидев льющуюся кровь изо рта и носа своего любимого начальника. Дроздов потерял сознание, повалился, не успев вымолвить ни единого слова. Его на машине скорой помощи увезли в больницу. Главный инженер С.Д. Любивый вынужден был рассказать всю правду рыдающим женщинам, объяснив, что не хотели травмировать семьи до полного выяснения всех дел. На Кизир приготовилась лететь комиссия с представителем прокуратуры, но ожидали устойчивой лётной погоды.

Однажды в экспедиции появился исхудавший Киргинцев. Сбежались все полевики и камеральщики, его обнимали, тискали. Женщины целовали. По натуре он немногословный, только сказал, что начальник партии немного простудился, на днях появится. Руководство схватили радиста и начали расспрашивать. Он подтвердил, что Покакаев остался тоже живым, но из-за простуды находится дома. Всё это время два Николая боролись за выживание, и радист рассказал, как это случилось.

Экипаж, увозивший последнюю бригаду с Кизира, сообщил начальнику партии, что прилетит за ними через два дня. Заядлый рыбак Киргинцев предложил начальнику партии съездить на рыбалку на моторной лодке в верховье Кизира за Третий порог. Радист знал очень добротное рыбацкое место в устье реки Тумановки, где спускается в настоящее время хариус и можно за ночь поймать пару вёдер рыбы. Покакаев соблазнился привезти домой свежей рыбки, тем более на базе никого не было и всё упаковано для отъезда. Они собрались и уплыли. Киргинцев был отменный рыбак, ему приходилось бывать на реке Тумановке, он знал, что там хариус очень крупный. Действительно, за ночь наловили пять вёдер рыбы. Затарили две молочные фляги и отправились за лодкой, которую оставили на берегу реки Кизир, а лодки не оказалось. Она оставалась привязанной к стволу огромного дерева. Конец капронового фала, на котором была привязана моторная лодка, болтался в воде. Очевидно, капрон перетерся о край дюралюминевой лодки и её унесло вместе с мотором и некоторыми их вещами.

Начальник партии готов был растерзать радиста за его ротозейство. Киргинцев молчал, а Покакаев кричал и кричал.

Началось долгое мытарство. Покакаев при отправке последней бригады, оступившись, подвернул ногу, передвигался, хромая, с большим трудом. Киргинцев смастерил плот, они загрузили фляги и отчалили. Течение реки быстрое, поэтому только успевали отталкиваться шестами от преград, а их на Кизире на каждом километре полным-полно. На плоту удалось проплыть совсем небольшое расстояние. На крутом повороте реки плот подхватило стремительное течение и ударило о скалистый берег. Плот рассыпался, всё утонуло и унесло течением. Два Николая в полушубках, в болотных резиновых сапогах кое-как смогли выплыть и выбраться на берег.

Таёжные ветераны обычно учили молодежь, как выжить, попав в такое критическое положение, а теперь сами окунулись, хотя в долгой экспедиционной жизни бывали смертельноопасные моменты, но всё-таки не в такой степени. Остались без спичек, без топора, без продуктов. Мокрые, озябшие до дрожи, они стали выжимать одежду, выкручивая её досуха, затем шоркали её о стволы деревьев, чтобы подсушить хотя бы чуть-чуть. Начальник партии совсем сник, у него поднялась температура, появился кашель. Он в зимний период обычно мучился со своими больными легкими, а сейчас после ледяного купания наступило критическое болезненное состояние.

Киргинцев своим охотничьим ножом соорудил из двух жердей волокушу, уложил своего начальника и поплёлся по звериной тропе вдоль берега бурлящей горной реки. Не переставая накрапывал дождь. Вначале первые километры радист тащил быстро и уверенно, но вскоре начал уставать, хотя Покакаев был совсем небольшого роста, очень щупленький и весил всего пятьдесят с небольшим килограммов, дело в том. что и Киргинцев был таким же, но потяжелее килограммов на десять. Иногда начальник стонал, просил пить, судорожно кашлял, но холодную воду давать радист воздерживался. У кедрового дерева Киргинцев увидел шишки, собрал с ведро. Натолкал во все карманы себе и своему начальнику. Радист понимал, что ему гораздо легче переносить невзгоды, чем начальнику. Киргинцев находится в постоянном движении, ему даже жарко, потеет, а Покакаев зябнет на волокуше, да ещё болела нога.

Особенно трудно было коротать ночи. Холод, одежда мокрая. Залезали на ночь под густые кроны еловых деревьев. Появился первый снег, он медленно ложился на кроны деревьев, засыпал кусты, укрывал последнюю надежду отыскать на земле кедровые шишки. Голод и холод не давали покоя, с каждым днём становилось идти труднее и труднее. Оба Николая знали, что до базы партии им не добраться. Покакаев стал настаивать, чтобы Киргинцев оставил его и шёл на базу партии. Принёс бы спички, тёплую одежду, продукты и только тогда они могут выбраться живыми, но Киргинцев, воспитанник детдома, такие мысли даже не допускал.

Однажды вечером, пересекая небольшой ручей, радист увидел в зарослях избушку. Он бросился в неё. Эта избушка спасла их от смерти. Как положено, в охотничьей избушке были спички, даже немного сухарей. Натопили печь, высушили одежду, напились горячего чаю и уснули. Неизвестно, сколько проспали. Жили в этой избушке три дня. Радист наловчился ловить в капканы бурундуков, варили их и даже заготовили на продолжение маршрута. Некоторые попадались очень крупные — до пятнадцати сантиметров в длину и сравнительно упитанные.

Покакаев за эти дни подлечился и даже смог самостоятельно передвигаться. Киргинцеву удалось соорудить плот, и они отправились в плавание. На этот раз обошлось всё благополучно.

Подплывая к базе партии, они увидели ужасающую картину. Сгорел лес и сгорела их база партии. Они обнаружили, что здесь уже побывали коллеги, исчез сейф, все завалы раскопаны. Стало понятно, что их уже занесли в списки погибших. Стояли поникшие два Николая, два ссутулившихся скелетообразных человека, у радиста из глаз капали слёзы, а Покакаев рыдал навзрыд. Начальник партии глядел на обугленные остатки брёвен, на окружающую черноту, на обожженные стволы деревьев, думая, как же теперь выбираться из тайги, неужели судьба приготовила им гибель на этом пожарище? Становилось страшно.

На берегу нашли могилку с надписью «Здесь захоронен Палкан». Увидев надпись, Покакаев разрыдался ещё сильнее. Очевидно, нервы у него совсем пошатнулись.

Вдруг бедолаги услышали верещавший лодочный мотор, который доносился снизу течения Кизира. Звук нарастал. Показалась моторная лодка с двумя рыбаками, плывущими в верховья на рыбалку. Причалившим к пожарищу погорельцы рассказали ситуацию, в которую они попали. Деревенские рыбаки забрали обоих Николаев и увезли их в деревню. В таёжных деревнях люди очень отзывчивые и доброжелательные, они накормили страдальцев и увезли их на своём транспорте до места.

Приехавший из больницы начальник экспедиции О.А. Дроздов сказал: «Ваша рыбалка и уплывшая лодка наверняка спасла вас от гибели на пожаре, коль Палкан сгорел, а звери, особенно собаки, всегда в первую очередь убегают от лесных пожаров, то обоим Николаям едва ли удалось бы скрыться от этого страшного огненного пожарища».