Своё место

Глава 18, Родственники

Кастиан

Когда пришёл в столовую, вся компания была уже там. После короткого приветствия занял место за столом.

— Так ты что, теперь девушка наследника? — уставился Десмир на Илейру круглыми глазами.

Так вот о чём шла речь до моего появления. Вчера возвращаясь с тренировки, я достаточно наслушался обрывков чужих разговоров, чтобы сделать определённые выводы. В академию наведался наследный принц Иклинора. Вёл он себя так, словно между ним и Илейрой что-то большее, чем не самое приятное личное знакомство.

Пусть народ и шарахался от меня, как от прокажённого, но я вдосталь наслушался завистливых вздохов девиц и недовольного бурчания парней. Многие уже сочли их парой. Девчонки, делились на две категории: грустно вздыхали, что теперь принц потерян, так как дочь лучшего друга отца слишком важная фигура, чтобы поступать с ней, как с остальными и злобно ворчали, что он скоро с ней наиграется и бросит, как всех остальных. Парни же в основном были недовольны — такой трофей пропал! Простушка, а значит немного усилий и всё получится, при том, дочь самого Эрвейского. Родство с ним могло открыть столько заманчивых перспектив.

Специально шёл медленно, слушал эти сплетни, которые вызывали во мне глухое раздражение. Сам не знаю почему, но меня дико злило, что все уже решили пару принца с Илейрой сложившейся. Много они знают и понимают! Я отлично помнил, как расстроенная до невозможности девушка рассказывала о домогательствах принца. Видел отвращение на её лице, горькую и обиду, почти ненависть, в глубине глаз. Потому не верил этой болтовне. Однако, услышав вопрос невольно напрягся, целиком обратившись в слух. Вдруг я чего-то не понимаю? Или Илейра совсем не такая, как мне кажется…

— С ума сошёл? — зашипела Илейра в ответ. — Сам-то понял, что сказал?

— А чего не так? — удивлённо моргнул Десмир. — Он будущий император. Почти любая будет рада такой чести.

— Мне всегда казалось это я всю жизнь прожила в глуши, но ты похоже вырос в глухой изоляции от остального мира, — недовольно сверкнула она глазами. — Ты хоть знаешь, чего о нём говорят?

— Это только слухи, — пожал паренёк плечами.

— Слухи не возникают на пустом месте, — тихо фыркнула Илейра.

Прошлый раз, рассказывая друзьям о родстве с герцогом, она скупо описала бал, но не стала рассказывать про конфликт с наследником. Сейчас тоже предпочла промолчать. Это было вполне понятно, мало ли кто где сболтнёт лишнего. Странно лишь, что мне всё рассказала.

— Знаешь, Дес, я бы тоже не стала связываться с обладателем такой репутации, — поддержала Илейру Джали.

— Женщины, — закатил глаза Десмир.

Меня с этого разобрал неуместный смех. Так тяжко вздыхает, будто настоящий эксперт в женщинах и их психологии, хотя я уверен, он даже не представляет, как с ними общаться если говорить о чём-то большем, чем дружба. И уж точно отродясь не видел ни одну из них обнажённой. На нём огромными буквами написано — невинное дитя.

— Что делать думаешь? — поинтересовалась Джали.

Говорили они очень тихо, буквально шептали. Не уверен, что услышал бы подробности разговора, не сиди я тут. Другим присутствующим в помещении тоже было крайне интересно. Множество ушей были повёрнуты в сторону нашего стола, но хочется верить, толку от попыток подслушать было немного. Всё же, обсуждать наследника престола в негативном ключе — не лучшая идея, а Илейра от него совсем не в восторге.

— Понятия не имею, — вздохнула Илейра. — Хорошо, если он решит отстать, не тратить время и силы на меня, но что-то я сомневаюсь.

— М-да, — выдала Джали после недолгого молчания. — Попала ты, подруга.

На это Илейра ответила ещё одним, ещё более тяжёлым вздохом.

— В любом случае знай, ты не одна, — выдал я, неожиданно для себя самого.

Мне хотелось как-то её поддержать и желание воплотилось в такой вот форме.

— Спасибо, — слабо улыбнулась Лейри в ответ.

Ей можно было только посочувствовать. Лично принца Колдера я не знал. Моё мнение о нём сложилось из рассказа самой Илейры и сплетен гуляющих по академии. Образ был… неприятным. Такой так просто не отстанет. Но я правду сказал, если ей захочется поговорить или понадобится какая помощь, я готов. Непривычное и даже странное для меня желание — оказать помощь ближнему, но оно совсем не вызывало во мне отторжения.

***

Быть частью группы оказалось… освежающе. Необычное, но приятное чувство общности. Друзьями мы ещё не были, но имели шанс ими стать. Волнительное, почти забытое чувство, когда с тобой хотят общаться просто так.

Моим единственным другом был сын кухарки в далёком детстве. После его смерти, я начал сторониться окружающих. Но порой находились те, кто пытался завязать со мной общение. Различные приезжие из дальних уголков королевства. Те, кто никогда не был во дворце, не знал расстановки сил и желал любым способом быстрее поднять свой авторитете в глазах высшего общества. Они думали, стать приятелями с принцем, пусть и полукровкой — верная дорожка наверх. Не знали только, что стараниями «любящей» мачехи, моя репутация во дворце и среди нашей аристократии далека от идеала.

Четыре раза я рискнул попытаться поверить. По наивности думал, этим довольно жизнерадостным ребятам интересен я сам. И каждый раз, потенциальные друзья испарялись в течении одного-двух дней, как только узнавали реальное положение дел. Проходили мимо, делая вид, будто мы не знакомы. Это было неприятно. Даже болезненно.

Встречались женщины, считающие даже такой как я, носитель королевской крови, полукровка признанный отцом-королём, отличная партия для них — дочерей мелких нищих аристократов, которые чудом получили доступ во дворец.

Ещё были женщины-хищницы. Им я виделся некой экзотикой за счёт своей нетипичной для шодена внешности. Моей первой женщиной стала именно такая. Молодая вдова ослепительной красоты. В ней мне казалось потрясающим всё: внешность, манера двигаться и преподносить себя, голос с эротичной хрипотцой. Она мне виделась богиней, снизошедшей до простого смертного. Сейчас, оглядываясь назад, понимаю — у меня не было шансов. Влюбился я быстро и насмерть. Не видел никого и ничего, кроме неё. Забыл обо всех целях и принципах, коих придерживался прежде. Почти месяц длился нас страстный и порочный роман. А потом она явилась во дворец под руку с другим и на моё непонимание, граничащее с шоком, только рассмеялась.

— Малыш, ты такой милый, — сказала она. — Юный, невинный мальчик с экзотической внешностью. Нам было хорошо вместе, но не думал же ты, что у нас это всерьёз?

Именно так я и думал тогда. Сейчас прекрасно осознаю, это была не любовь, но сильная влюблённость, основанная на восхищении чужой красотой и сильном влечении. Но в тот момент мне стало невыносимо больно. Я чувствовал себя таким жалким, использованным. Впрочем, так оно и было. Мной попользовались всласть и выбросили, когда надоел.

Наверное, именно в те дни, когда переживал очередное, но столь сильное и горькое разочарование, скончалась моя вера в окружающих. Я разучился доверять. В каждом собеседнике невольно искал двойное дно и находил его. Научился быстро и качественно определять желающих что-то от меня получить. Желающих возвыситься в социальной иерархии отваживал сразу, а женщины жаждущие экзотики… Иногда позволял себе получить с ними удовольствие. Исключительно телесное наслаждение. Без чувств, эмоций, ожиданий.

Поступив в академию, своё недоверие я прихватил с собой. Какая-то часть меня жаждала найти кого-то близкого. Друга. Родственную душу. Но подсознательно я ждал подвоха. Приглядывался с подозрением к любому, кто оказывался рядом. Правда, основная масса обитателей академии была такова, что будь я даже прежним наивным лопухом, предпочёл бы держаться от них подальше. А мне хочется верить, что к своим двадцати пяти годам, я научился хоть немного разбираться в шоденах. Люди, как показала практика, слишком во многом на нас похожи. Точнее, мы слишком много наследовали от них…

И вот, я решился на сущее безумие — поверить другому человеку. Дать себе шанс не свихнуться от тотального одиночества за годы обучения. И как не поразительно, на данный момент не жалел об этом ни единого мгновения. Это было так непривычно и даже странно для меня — ощущать, что кому-то интересен я сам, моя личность, а не потенциальные выгоды от общения со мной или я, как постельный трофей. Конечно, времени прошло совсем мало и всё может кардинально изменится в момент, но мне хотелось верить, сейчас моя интуиция меня не обманывает и мне действительно повезло встретить искреннего человека.

Я отлично понимал, частично в Илейре играет любопытство. Так или иначе, для обитателей внешнего мира шодены были диковинкой. Закрытой расой, монстрами о которых ходило столько страшилок и о которых почти никто ничего не знал доподлинно. Естественно ей было любопытно, и она не побоялась приблизиться. Только её любопытство не было хищным или алчным, за ним не стояло желание как-то самоутвердиться или возвыситься. Оно было… мягким? Безобидным, дружеским. Оттого и не вызывало раздражения. Именно так я это чувствовал.

Даже подруга Илейры Джали, которая всё ещё порой коситься с некой опаской, почти приняла меня. В ней тоже не чувствовалось ни капли желания чего-то выгадать за мой счёт. Только Десмир продолжал бояться, как в первый день, но я не уверен, что это когда-либо изменится. Слишком он для этого… нервный.

В таких размышлениях и приподнятом настроении вернулся в комнату после занятий. Даже чужие шепотки, в которых меня клеймили чудовищем и убийцей проводящим кровавые ритуалы не задевали, а скорее забавляли. Мне стало как-то резко наплевать на это. Как говорится — собака лает, караван идёт. Вчерашний разговор с Илейрой принёс необъяснимое даже для меня, умиротворение в душу. Его несколько пошатнули сплетни о визите принца, но сейчас я был снова спокоен и благодушен.

Даже внезапный стук в дверь из-за которого пришлось снова спешно натягивать балахон, не вызвал капли раздражения.

— Почта, — выдавил работник академии.

Смотрел он на меня с таким ужасом, словно перед ним выходец из Мрака. Минимум сильный демон. Возникло хулиганское желание улыбнуться ему, чтобы окончательно добить. Усилием води подавил недостойный порыв. Ни к чему плодить слухи о собственной кровожадности.

Вскрыв простой конверт уставился на письмо, где на древнем ведьминском языке было требование явиться сегодня вечером в условленное место. И как подтверждение серьёзности написанного внизу красовалась королевская печать.

Думал в ближайшее время отец затаится, выходит я ошибся. Было огромное желание проигнорировать письмо, но… это бессмысленно. Если королю Шордарии понадобилось мне что-то сообщить, он найдёт способ это сделать. Достанет меня даже в академии. Мне совсем не хотелось узнавать, как он это сделает. Да и недостойно это — прятаться от него. Трусливо. Стоит быть готовым к потенциальной опасности, но прятаться я не буду. А в том, что шпион отца сам меня опознает сомнений не было.

Первым делом пришлось идти на поклон к куратору. Только кураторы или ректор могли выписать пропуск в город в будние дни. К моей радости, Тогдар Мошвелли был тут совершенно новым человеком и сейчас он пытался вникнуть в работу. У него не было любимчиков и тех, кого он жаждал завалить. Более того, даже факт, что морально я больше тяготел к некромантии, его мало волновал. Только сообщил, что спрашивать будет по всей строгости, а как я буду готовиться, чтобы сдавать зачёты и экзамены, его мало волнует.

На мою просьбу о пропуске он сначала нахмурился, потом едва заметно пожал плечами и выдал требуемое. Наверное, рассудил, что раз меня безопасники отпустили, не предписывая сидеть на территории и никуда не отлучаться, у него тоже нет поводов меня удерживать. Долгов по учёбе у меня не было, успеваемость хорошая, даже несмотря на то, что некоторые преподаватели меня опасаются и недолюбливают.

Местом встречи был назначен парк на стыке внутреннего и среднего городских кругов. Довольно людное место. Это внушало надежду, что прямо тут меня не будут пытаться убить. Сел на лавочку и принялся ждать. Спустя минут пять рядом утроился человек крайне непримечательной наружности. Но стоило ему открыть рот, как я порадовался, что балахон надёжно скрывает моё лицо от окружающих.

— Кастиан, — раздалось вместо нормального приветствия.

Я же во все глаза таращился на блеклого человеческого мужичка средних лет. Средний рост, непримечательная внешность. На такого взглянешь в толпе и забудешь через секунду. Но этот голос я не спутал бы ни с чьим другим. Голос, принадлежащий Обрайдену Карсианэ, правителю Щордарии и моему отцу. Я не знал, каким образом он так замаскировался, но от настоящего человека не отличить. Очень качественная личина. Явно постарался кто-то из подвластных ему человеческих магов. Шодены мало склонны к артефакторике и вообще не владеют магией иллюзий.

— Что ты здесь делаешь? — выдохнул поражённо.

— Решил вот посмотреть куда сбежал мой строптивый сын, — в голосе отца послышалась усмешка. — В академию так просто не попасть, решил город осмотреть. Последний раз я тут был лет сорок назад. С тех пор он стал выглядеть богаче.

Слушал его не перебивая. Ждал, когда перейдёт к настоящей причине визита. Мне до сих пор не верилось, что король взял и покинул свой дворец и страну, пусть и на несколько часов, ради встречи со мной.

— А ещё до меня дошла информация, что ты пошёл в разнос, Кастиан, — перешёл он к делу, словно прочитав мои мысли. — Пристрастился лакомиться человеческими душами. Мало того, что делаешь это без разумения, так ещё и трупы после себя оставляешь, привлекаешь внимание человеческих властей. Четыре трупа в окрестностях Итаниса, труп в парке академии. У меня нет желания вытаскивать тебя из тюрьмы, если поймают. Я разочарован.

ЧТО?!

Он разочарован? А что, по его мнению, должен тогда чувствовать я?

— Мне надо было сдохнуть там, в Итанисе, на радость тебе и посланным тобой наёмникам? — произнёс сквозь зубы. — Тогда бы ты был, наконец, доволен? А к трупу в академии я вовсе не имею никакого отношения. Но тебе всё равно. Ты меня сначала приговорил, а теперь пришёл обвинять.

Хотелось уйти. Было мерзко. Гадко до тошноты. Даже уже не больно.

— Ты чего несёшь? — послышалось удивлённое в ответ, даже мимика личины выражала удивление. — Никого я не посылал!

— Не надо, — поморщился я в ответ. — Сбрось маску заботливого отца, она тебе не идёт. Большинству на меня плевать, а из тех, кто имел на меня зуб, на такое решился бы только ты. Ты правитель до мозга костей, который предпочитает контролировать каждых шаг своих приближённых, а тут какой-то бастард, которого признал из жалости пошёл наперекор всему.

Уже не больно? Да я гений самообмана. Потому что сейчас грудь словно горячим штырём прошило, даже дыхание на миг перехватило. И обида, глупая иррациональная обида снова поднялась подобно клубам грязи из глубин души.

— Я не посылал к тебе наёмников, — послышалось напряжённое в ответ.

Затем произошло то, чего я никак не ожидал. За всю мою жизнь отец не делал этого ни единого разу — не раскрывал мне своих истинных чувств и эмоций. Сейчас он схватил меня за запястье, давая прочувствовать своё возмущение, злость, неверие и даже обиду. Своё изумление от моих обвинений. Искреннее негодование от того, что я заподозрил и обвинил его в подобном. Лавина чужих эмоций, погребла под собой, заставляя хватать ртом воздух. Я подозревал, что мои он тоже считал, но в отличии от меня не выглядел оглушённым или дезориентированным.

— Что же, я могу быть спокоен, мой сын не превратился в безумного пожирателя душ, — выдал он холодно. — Но не думал, что ты обо мне настолько низкого мнения.

— Отец, я… — отозвался потерянно.

— Потом, — бросил он холодно. — Возвращайся в свою академию. У меня нет сейчас времени заниматься всякими глупостями. Всё, что хотел, я узнал. Как и прежде можешь в любой момент вернуться домой временно или на постоянно. Твой счёт в банке пополнен, — встав на ноги отец сделал пару шагов, после чего обернулся. — И, Кастиан, если бы я захотел тебя убить, ты был бы мёртв. Без вариантов.

Он удалился неспешным шагом, будто и не спешил никуда. А я остался сидеть, чувствуя себя максимально растерянным. Было стыдно. Я бросил обвинения отцу в лицо уверенный в собственной правоте, и оказался не прав. Можно лгать словами, но невозможно при тактильном контакте. Любой шоден мог поделиться с другим живым существом своими чувствами и эмоциями. Ещё одна особенность нашей расы, которой пользовались редко, только в отношении самых близких. Потому что это интимнее, чем секс. Так же, мы могли влиять на чужие эмоции, только шодены могли зашиться от подобного влияния другого шодена. Слух о том, что через прикосновения мы можем влиять на окружающих, давно гулял по той же академии, правда все почему-то решили, что притронувшись мы можем отравить. Тогда как истина была проще и сложнее одновременно. В какой-то степени это даже страшнее, ведь так и с ума свети можно…

Сейчас я переживал отголоски отцовских чувств и чувствовал невыносимый стыд. Надо было убедиться, как-то разобраться в ситуации, прежде чем давать выход своим эмоциям и произносить эти гадкие слова. Поведение глупого незрелого юнца. Обидел ни за что родного шодена. Он даже не дал мне толком объясниться. Я это заслужил. Впредь умнее буду. Но как же тошно!

А ещё в мыслях крутилось — если это не отец, то кто так желал видеть меня мёртвым? Мачеха бы не решилась, отец не при чём. Получается, у меня есть враг, о котором я даже не подозреваю.

Илейра

Можно сколько угодно храбриться перед окружающими, но себе врать бесполезно. Со вчерашнего дня, с того проклятого момента, как сюда явился принц Колдер, я боялась. Интерес подобного человека вызывал кроме очевидного отторжения, искренний ужас. Он не был простым парнем, да и обычным, пусть и богатым аристократом. Колдер даже не просто принц, он наследник престола. К нему нельзя применять силу, ему опасно грубить. Что бы не говорили про него люди и как бы не сердился отец-император, его влияние пугает.

Как избавиться от его внимания? Как стать для него неинтересной, в идеале — неприятной?

У меня не было ответов. Варианты, приходящие в голову, казались категорически неприемлемыми. К тому же, учитывая собственную репутацию принца и его распущенность, никакое поведение не было гарантией его отказа от меня. Зато если бы я решилась на какое безумие, например: пошла по рукам — бесконечно расстроила бы герцога Эрвейского и навсегда потеряла уважение в собственных глазах.

Хуже всего, его внимание ко мне было основано не столько из заинтересованности мной, сколько он видел в этих сомнительных отношениях шанс выслужиться перед отцом. Показать, что он одумался, хочет остепениться и дочь лучшего друга и советника отца подходит для этого идеально. Хотелось только кричать: почему я?! У герцога есть ещё одна дочь. Насколько мне известно, Колдер никогда не интересовался Шанирой, так почему решил пристать ко мне? Неужели всему виной внешность, ему не приглянулась Шанира, тогда как меня он счёл вполне привлекательной? Одни догадки, и все не радуют.

При таком подходе избавиться от него или разочаровать будет крайне сложно. Впрочем, будь интерес Колдера основан исключительно желанием меня получить, разве было бы лучше? Потому что тогда единственным способом отделаться от назойливого ухажёра было уступить ему. Позволить получить желаемое, наиграться вдоволь. На такое пойти я бы не смогла. Точнее, поступи я так, то жила бы дальше. Закончила академию, начала работать, но не уверена, что смогла бы позволить себе стать счастливой в личном аспекте. Такой поступок преследовал бы меня до конца в жизни. Я помнила бы, что свой первый раз я осознанно подарила мужчине, для которого была только очередным трофеем. Что предпочла сдаться, вместо борьбы, чем предала саму себя и свои мечты.

Как не размышляй, всё получалось скверно. Я не понимала, как заставить принца оставить меня в покое. Как ему объяснить безнадёжность его задумки. Он неприятен мне физически. Ещё больше негатива вызывает, как человек. Об отношениях с ним речи быть не может, а мысль о браке вызывает бесконечный ужас.

Потому я боялась. Каждый час и минуту страшилась известия, что принц снова прибыл в академию для общения со мной. Множество раз ловила себя на позорном желании сбежать и спрятаться где-нибудь в лесном массиве у академии. Останавливали остатки здравого смысла. Совсем недавно чудовищным способом убили девушку и бродить там опасная глупость. Даже если недавно я на подобную решилась и всё обошлось, это не повод намеренно раз за разом рисковать.

Я даже решилась вчера связаться с герцогом Эрвейским. Хотела поговорить с ним, объяснить ситуацию и попросить совета. Атрефакт для связи он оставил мне, как только узнал о нашем родстве. Удивительное устройство, позволяющее связываться с нужным человеком на большом расстоянии. Мне он преподнёс дорогую модель, в памяти которой можно было держать до пятнадцати имен. До вчерашнего дня я так и не воспользовалась им ни разу, мне казалось не стоит отвлекать занятого человека по пустякам, но появление принца заставило меня передумать. Увы, к моему бесконечному разочарованию, герцог приехать не мог. Император загрузил его работой во дворце, даже расследование убийства в академии ему приходилось контролировать на расстоянии. Стоит отдать герцогу должное, первым делом поинтересовался насколько всё срочно и серьёзно и не грозит ли какая опасность. Пришлось солгать, что ничего срочного и серьёзного. Не стоит заставлять его беспокоиться, срываться с работы раздражая этим императора. Лорд пообещал нанести визит, как только сможет, и я его ждала каждую минуту. Ждала настолько же сильно, насколько боялась нового явления принца.

Звуковой сигнал говорящий, что кто-то у внешней, общей для наших с Джали комнат двери, хочет пообщаться со мной, заставил нервно дёрнуться. С друзьями мы только что разошлись по комнатам, других гостей у меня быть не могло, я не из популярных. Точнее, сейчас моя популярность стремительно взлетела, желающих стать ко мне ближе хватало, но для меня это не меняло ничего. Джали, Десмир и Кастиан — никого больше я подпускать к себе не желала. Потому гостей не ждала и первая мысль — Колдер явился и мне пришли об этом сообщить.

К моему невыразимому удивлению и просто монументальному облегчению, за дверью обнаружился Шаон.

— Ты? — выдала я своё изумление. — Чего ты тут делаешь?

Я этого правда не понимала. За всё время, прошедшее с момента, как Шаон узнал о нашем родстве, он не сделал ни единой попытки поговорить со мной. От него не последовало упрёков. Извинений я, ожидаемо, тоже не дождалась. Он предпочитал делать вид, будто меня нет. Смотрел сквозь меня, словно я прозрачный воздух. Лишь изредка я ловила острые, задумчивые взгляды.

Сейчас взгляд Шаона горел мрачным огнём. Мне данное обстоятельство совершенно не понравилось.

— Разговор есть, — криво усмехнулся он. — Будем разговаривать прямо тут?

Вздохнув отступила в сторону, а после короткого раздумья решила, моя комната подойдёт для этой беседы лучше общей гостиной. Неизвестно, чего хочет сказать мне Шаон. Вряд ли что-то приятное. В любом случае, лучше обойтись без свидетелей.

— А ты не плохо устроилась, — хмыкнул он, переступая порог комнаты, — хотя могла и лучше.

— Мне и в простом общежитии было хорошо, — отозвалась я, поджав губы. — Переезд сюда — инициатива лорда Фернора.

— Да неужели? — отозвался Шаон внимательно рассматривая моё жилое пространство.

Из-за этого мне стало несколько неуютно. Комната девушки — очень личное. Она может многое рассказать о своей владелице. Я ещё не успела тут обжиться как следует, но всё равно было некомфортно. К тому же, Шаон мне совершенно не верил. Был убеждён, именно я выпросила улучшение условий.

Ещё нахождение незамужней девушки в одной комнате наедине с мужчиной, считалось крайне неприличным. Правда, маги к этому относились наплевательски, а Шаон вовсе был мне братом. Память тут же подкинула, как недавно оказалась с почти обнажённым Кастианом в его комнате. Щекам невольно стало жарко. Так, сейчас не время думать о подобном.

— Так чего ты хотел? — поинтересовалась, отгоняя лишние мысли.

— Узнать где проходит грань твоих амбиций, — произнёс Шаон буравя меня взглядом.

— Что? — не поняла я упрёка.

— Тебе мало было влезть в нашу семью, — неприятно ухмыльнулся он, — нацелилась стать императрицей?

— Ты что, не в себе? — уставилась на Шаона поражённо.

— Ну неспроста же наследник престола приезжает сюда и во всеуслышание зовёт тебя «душа моя» и всячески подчёркивает своё к тебе особое отношение, — продолжал он всё с той же ухмылкой.

— Если тебе интересны мотивы принца, спроси его сам, — начинала я злиться из-за несправедливых упрёков. — А в вашей семье я оказалась не по своей воле.

Очевидно Шаон был тоже далеко не спокоен. Я знала, герцог пробовал общаться с сыном, но про итоги не заикнулся ни разу. Похоже, они оказались не самыми лучшими.

— Ещё скажи, что не рада! — вызверился он. — Я каждый день проклинаю тот момент, когда Гидар заинтересовался тобой. Из-за тебя всё пошло наперекосяк. Я лишился всего: репутации, денег, титула. Даже из комнаты выперли, поселив с тремя недоумками. И всё это из-за тебя, доморощенная самоучка из леса! Пока ты не появилась, всё было отлично!

Вот оно что. Я догадывалась, что Шаон мне совсем не рад и даже, возможно, ревнует ко мне отца и винит в своих бедах. Только что я получила подтверждение своим догадкам. Не думала лишь, что все события последнего времени он воспринимает настолько болезненно.

Он смотрел на меня ярко блестящими глазами, где плескались злость, отчаяние и… зависть? От него волнами исходило ощущение, что он всё происходящее считает крайне несправедливым и неправильным.

— Ничего бы не случилось, если бы ты и твои друзья вели себя достойно, — отозвалась спокойно, моя злость угасла, словно ветром задуло. — Как должны вести себя истинные аристократы, потомки самых знатных родов, будущее Иклинора. Но вам куда больше нравилось издеваться над теми, кто слабее, тем самым повышая свою самооценку и значимость в глазах таких же зарвашихся золотых деток. Вседозволенность стала вашей религией, а деньги алтарём. Так что не нужно обвинять меня в своих бедах, Шаон. Ты, и только ты виноват в том, в каком положении оказался.

Несколько секунд он смотрел на меня пылающими яростью глазами. Мои слова его ни в чём не убедили. Он был бы рад поспорить, но почему-то не стал.

— В общем так, — процедил Шаон сквозь зубы. — Мне плевать на тебя, ты мне никакая не сестра, но старик признал тебя при всём высшем свете. Потому дам тебе совет — не связывайся с Колдером Солтари. Он поиграется с тобой и бросит, как только получит желаемое. Не позорь наш род.

Хотелось мне ему сказать, что до его талантов по унижению родовой чести, мне далеко. Было желание пояснить, что я цели принца понимаю даже лучше него. Да много чего рвалось с языка, но я молчала. Сжала губы и ждала, когда он покинет мою комнату.

На миг душу царапнула странная тоска, почти обида. В нас с Шаоном текла одна кровь, только это не делало нас родными. Ещё в детстве, когда я ничего не знала о своём происхождении, мне часто хотелось иметь брата или сестру. С сестрой мы могли бы по девичьи секретничать, а брат опекал бы меня, считая себя ответственным мужчиной.

И вот, появились у меня и брат, и сестра, а по факту я всё так же была одна. Я была чужой в семье герцога, не нужной его родным. Сестра смотрит на меня словно видит перед собой таракана, а брат вовсе считал источником всех его бед.

Оставшись в одиночестве зажмурилась и тряхнула головой, прогоняя глупую тоску по не сбывшимся мечтам. Восемнадцать лет прожила убеждённая, что у меня нет никого, кроме деда, и дальше проживу без всяких лишних родственников.

Визит Шаона, а потом и приличная гора домашних заданий помогли забыть про принца и страхи с ним связанные. Тем ужаснее было услышать звуковой сигнал, говорящий о посетителе и бодрый голос служащей академии:

— Илейра Фернор-Олсин, прибыл его высочество Колдер Солтари, — в голосе девчушки звучало восхищение. — Он просил одеться понаряднее, хочет пригласить тебя в какое-то особое место.

На последних словах восторгов поубавилось и смотрела на меня посланница хмуро. На лице читалось: почему не я, а она? Я ничем не хуже!

На риторические вопросы даже не озвученные, отвечать не собиралась. Кивнула, что услышала и приняла к сведению сказанное. Девчушка ушла, а я закрыв дверь, прислонилась к ней спиной. На коже выступили испуганные мурашки, коленки подрагивали. В душе нарастала паника.

Не хочу! Никуда не хочу с ним идти или ехать! Ни на медяк ему не доверяю!

Только кто меня спрашивает? Нужно что-то на себя натянуть и постараться как-то пережить этот вечер.

Боги, ну за что мне это?!