Своё место

Глава 26, Пир на костях

Кастиан

Дворец человеческого императора дышал роскошью. Нарочито кричащая, она была всюду. В обивке стен, обилии позолоты и хрусталя. В картинах и лепнинине. По пути мы даже встретили несколько фонтанов. Ярко, броско, но мне не сильно нравилось. Родной дворец отца, с его нарочитой простотой и функциональностью, мне импонировал намного больше. Что это? Дух неожиданно прорезавшегося патриотизма?

Лейри которая шла со мной под руку была молчаливой. Напряжена, спина прямая. Она хорошо запомнила прошлый бал и от этого заранее не ждала ничего хорошего. Ей, как и мне, вообще не нравилась идея проводить торжество в такое неспокойное время. Опасность витает в воздухе, враг опережает нас на шаг, а то и не один, а местный правитель устраивает бал! Безумие!

Балы у людей и у нас были во многом схожи. Праздно украшенный огромный зал, множество огней дя освещения пространства, музыканты. В стороне столы с закусками и вином. Официанты снующие по залу, предлагающие желающим те же закуски и вино.

И конечно гости. В баснословно дорогих нарядах, увешанные драгоценностями, слепящими глаза. Манерные, с учтивыми улыбками, скрывающие их подлинное нутро.

У нас нравы были свободнее. Любой свободный от брачных клятв шоден независимо от пола, мог спокойно выражать свой интерес к кому-то. Не обязательно этот интерес означал серьёзные намерения. Провести вместе ночь, а потом разойтись без скандалов и упрёков — у нас обычная практика. Никто за это не осудит. Правда, если шоден действительно свободен, не имеет супруга или помолвочных обязательств.

Люди же… Да ничем они особенно не отличались от нас в этом плане. Чем больше живу среди них, тем сильнее понимаю, как мы на самом деле похожи. Шодены слишком много унаследовали от своих человеческих прародителей, в том числе слабости и недостатки. Но если мы научились жить со своими желаниями в гармонии, не доводя борьбу с ними до абсурда, то люди продолжали прятать истинные лица и порывы за приличиями, этикетом и массой условностей. Что не мешало им отбрасывать всё это в сторону, стоило оказаться вдали от посторонних глаз и возможного осуждения.

Семейство герцога оказалось типичнейшими представителями местной аристократии. Его сын уже показали себя зарвавшимся юнцом, который сейчас пытается строить из себя старшего брата, озабоченного репутацией и будущим сестры. Его жена и дочь, сразу окатили нас с Лейри шквалом высокомерного превосходства. Они не скрывали, что считают Лейри никем. Для них она наглая провинциальная девица, претендующая на блага принадлежащие им. Я вовсе нелюдь и нечисть. Это ярко горело в глазах герцогской супруги. Хотя его дочь, нет-нет, да бросала на меня заинтересованные взгляды. Неприятные личности. Как герцог мог жениться на такой женщине и почему его дети, выросли такими? Он сам нормальный ведь мужчина!

Торжественная музыка шарахнула по ушам, заставляя поморщиться, добил мой несчастный слух зычный голос герольда, объявивший появление императорской семьи.

Обычные люди — вот моё мнение о главных людях империи. Сам император мужчина не самой примечательной внешности. Младший сын, очевидно пошёл в него, только немного миловиднее. Зато супруга хороша. Понятно от кого унаследовал наследник свою красоту, которой легко покорял легкомысленных барышень.

Короткая речь императора была о том, что мы не должны забывать погибших в результате преступных действий врагов империи и всего мира, но жизнь продолжается. Даже в самые чёрные дни должно быть место улыбкам и счастью. Отдельно требовал приветствовать студентов столичной академии, которые смогли дать отпор и выжили несмотря на все старания врагов…

— Сегодня мы здесь! — разглагольствовал император. — Мы живы! Мы не сдались! Веселитесь подданные мои и гости империи! Танцуйте! Пусть враг знает, ему не удалось нас запугать и сломить!

Полную пафоса ахинею слушал с каменной физиономией. Хорошо, что родственникам погибших разрешили не приходить на этот бал, а позволили дальше скорбеть о потерянных родных. Все эти слова про веселье и счастье звучат кощунственно по отношению к тем, кто лишился близких. Да и вся эта идея крайне сомнительная… Не время сейчас для торжеств.

— Потанцуем? — спросил Лейри, после того, как члены императорской семьи станцевали первый танец открывающий бал.

— Я не умею, — прошептала она, покрываясь милым румянцем.

— Расслабься и следуй за мной, — подмигнул ей. — Данный танец не требует особых навыков. А если что и не получится, тебе не плевать на мнение собравшихся тут?

Несколько секунд Лейри смотрела на меня широко распахнутыми глазами, потом чуть улыбнулась и вложила свою руку в мою.

Закружил её по залу поймав себя на мысли, что неосознанно улыбаюсь. Дома я терпеть не мог балы и приёмы. Необходимость идти на местный тоже не вдохновляла. Но всё же есть что-то особенное, кружить в танце небезразличную девушку в окружении подобной роскоши и множества других шикарно одетых людей. Нечто романтичное и будоражащее. Сияющие глаза Лейри заставляли сердце биться чаще. Мне нравилось делать её счастливой.

Всё хорошее имеет свойство быстро заканчиваться. Подошёл к концу и наш танец. Следующие требовали куда больших навыков, чем обладал я, и тем более, Лейри. Дома я не считал танцы чем-то важным и интересным, в наглую пропускал занятия. Лейри куда больше занимала магия, чем танцы, этикет и тому подобное.

Побродив по залу наткнулись на Джали с Десмиром. Немного поболтали с ними ни о чём, для серьёзных бесед тут было не место. В зале становилось душно, на улицу не выйти, зима. Потому император открыл для гостей двери дворцовой оранжереи. Тут было прохладнее и одуряюще пахло цветами. Пространства не хватало, но всё равно мы словно попали в кусочек лета посреди холодной зимы. И самое главное — тут почти никого не было.

— Как красиво! — выдохнула Лейри, рассматривая экзотические цветы. — Смотри! Это же виадис синий! Из этого цветка можно изготовить противоядие от большинства известных ядов!

Её глаза горели неподдельным восхищением и живым интересом. Сразу видно — внучка лесного ведьмака и травника. Восторгается красотой, но не забывает о свойствах и возможной пользе растущих тут цветов.

— Кас, — неожиданно Лейри посмотрела мне прямо в глаза, — спасибо тебе.

Непонимание захлестнуло меня и похоже проступило на лице, потому что она с улыбкой поспешила пояснить.

— Я и на первый бал не хотела идти, но когда попала сюда… На какой-то миг, я почувствовала себя сказочной принцессой, которая обязательно встретит тут своего принца и всё у неё будет хорошо. Это ощущение быстро прошло, разбившись о суровую реальность, — на несколько секунд Лейри замолчала, потом снова улыбнулась кинув на меня лукавый взгляд. — Сегодня идти хотелось ещё меньше. Предыдущий опыт, ещё и время такое… Но ты смог всё исправить. Сегодня я снова ощутила это чувство сказки. Почувствовала себя принцессой, наконец, встретившей своего принца, — снова небольшая пауза, после которой она тихо рассмеялась. — Кмар! Ты ведь и есть принц, самый, что ни на есть настоящий.

— К вашим услугам, моя принцесса, — решил я чуть подурачиться и отвесил церемониальный поклон, на который Лейри ответила шутливым реверансом.

На лице моём была улыбка, а на душе так тошно, что хотелось взвыть. Многое я бы отдал, чтобы быть простым парнем. Её принцем, пусть и ненастоящим. Чтобы всё закончилось так, как и положено в добрых сказках, потому что наша была неправильной. С предопределённым грустным концом. Глупо, но сейчас смотря в сияющие глаза Лейри, так радующейся маленькому чуду, я остро, как никогда ощущал хрупкость и недолговечность нашего счастья.

Пока я старался взять под контроль собственные чувства, Лейри о чём-то глубоко задумалась. Счастливая улыбка стала печальной.

— Что-то случилось? — спросил пытливо всматриваясь в её лицо. — Ты так быстро погрустнела.

— Нет, всё хорошо, — покачала она головой. — Просто задумалась, что всё могло быть иначе. Герцог… Мой отец, он правда любил мою мать. Я это вижу. Он когда говорит о ней, у него меняется взгляд, даже голос звучит мягче. И вот я все думаю… Нет, я понимаю, у него тогда не было ни власти, ни влияния, но я не могу избавиться от мысли, что будь он смелее, решительнее, всё могло закончиться по-другому. Мы могли быть полноценной семьёй. Я его ни в чём не обвиняю. И всё равно периодически думаю об этом.

Хотелось зажать уши руками. Её слова выворачивали душу наизнанку. Я словно слышал — будь смелей, будь решительней. Сама того не понимая, Лейри сейчас била по болевым точкам. Меня убивала моя собственная трусость. Я уже переступил черту, состою в обречённых отношениях. Обречённых, потому что именно я не нахожу в себе храбрости идти до конца. Я! Не Лейри, которая несмотря на внешнюю слабость, не привыкла отступать и всегда борется до последнего за то, во что верит. Именно я не могу решиться отбросить в сторону глупые правила и перестать изводить себя упадническими мыслями о будущем. Мне не хватает решимости поставить отца перед фактом, пусть даже это будет означать невозможность вернуться домой, и мне же не хватило сил прекратить всё это в зародыше. С каждым днём, я увязал всё глубже. Лейри врастала в мою жизнь всё сильнее с каждой минутой вместе. Вскоре её нельзя будет вырвать оттуда, не убив меня. Но я всё равно никак не могу сделать шаг вперёд.

Поглощённый собственными мыслями, отвечал Лейри по инерции, наугад. Она быстро поняла, что я её и не слушаю толком. Нахмурилась. В глазах мелькнула обида, заставив меня почувствовать себя ещё более жалким.

Хватит! Что я, как тряпка, нюни распустил? Мужчина я или кто? Сейчас нужно действовать по ситуации, об остальном думать потом, наедине с собой.

В зале ничего не изменилось. Всё те же разодетые гости общаются и танцуют. Атмосфера праздника, что резала сознание своей неправильностью из-за происходящего в мире.

Мы бродили по залу без всякой цели. Ещё раз пообщались с Джали и Десмиром. Перекинулись несколькими ничего не значащими фразами с другими учащимися. Пересеклись с герцогом Эрвейским интересующимся всё ли хорошо. Хорошо, но скучно! Не понять мне прелести балов и приёмов, судя по кислому лицу Лейри, я в этом не одинок.

— Пить хочется, — тихо произнесла Лейри.

Согласен. От духоты в зале разыгралась жажда. Тут, как назло, подавали только вина и ни одного безалкогольного напитка. Пришлось смириться с грядущим лёгким опьянением. У фуршетного стола придирчиво изучил ассортимент вин и выбрал самое лёгкое из тех, что знал.

Только мы взяли по бокалу, как к нам подошла леди средних лет.

— Вы такая необычная пара…

После чего на нас обрушился град идиотских вопросов. Пришлось следуя примеру Лейри натянуть на лицо вежливую улыбку и отвечать. Старался отговариваться максимально размытыми фразами. Когда она ушла, собрался, наконец, утолить жажду, как подошла компания из трёх лордов. После них были ещё любопытствующие. И ещё. Словно решительность той леди дала сигнал остальным — всё в порядке, они не кусаются, можете подходить и задавать вопросы.

Я чувствовал, как закипаю. Вопросы раздражали, жадные взгляды, ощупывающие моё тело с головы до пят, выводили из себя. Словно я зверёк в клетке у бродячих артистов. Подходите, смотрите, не стесняйтесь!

Стоило отойти последней паре человек, как схватил бокал собираясь выпить его залпом уже сожалея, что не выбрал что покрепче. Толчок под руку заставил выругаться. Бокал выскользнул из пальцев, разбиваясь на мелкие осколки.

— Прощу меня извинить, — покаялся какой-то разодетый хлыщ.

На лице вежливая улыбка, а во взгляде ожидание с нотками страха. Проверка, насколько я терпелив и как далеко можно зайти, прежде чем я сорвусь? Этим дуракам не приходило в голову, что следуя репутации нашего вида, я должен поглотить душу идиота, который доведёт до точки кипения?

В ответ только раздражённо оскалился, заставив хлыща побелеть и спешно исчезнуть с глаз.

— Кас, успокойся, — притронулась к моему плечу Лейри и протянула свой бокал. — Лучше выпей.

Отказываться не стал, осушив его несколькими жадными глотками. Лейри тем временем взяла новый и не спеша потягивала вино. Она была куда спокойнее. Правда не её в основном донимали глупыми расспросами и рассматривали столь пристально.

Спустя несколько минут мне удалось взять себя в руки и снова смотреть на окружающих с отрешённо-вежливым выражением лица.

А вот Лейри… Сегодня она особенно хороша. Это её платье, вроде скромное, но как облегает аппетитную грудь и тонкую талию! А её грешные губы, такие сладкие, так и манят впиться поцелуем, прижать её к себе и содрать к демонам это платье. Наказать, за то, что такая кмаровски притягательная и соблазнительная. Тем более, уверен, она будет не против…

Резкий женский смех заставил очнуться, вырывая из плена порочных фантазий. Что это было? Я уже перерос период, когда физическое влечение порой затмевает здравый смысл, врываясь в мысли без спросу в самые неудобные моменты. И почему здесь так невыносимо жарко?!

— Кас, ты в порядке? — обратилась ко мне Лейри обеспокоенно всматриваясь в моё лицо. — Ты такой бледный с каким-то лихорадочным румянцем. И твои глаза…

А я не мог смотреть на неё. От одного только взгляда на Лейри перед мыленным взором всплывали такие образы, что покраснели бы даже стены. Лучше смотреть куда-нибудь в сторону. К тому же, вон та девица в синем, тоже не дурна собой. Её платье такое открытое. Наверняка она будет не против свети более близкое знакомство. Раз Лейри трогать нельзя, сам себе запретил, тогда почему бы не расслабиться с этой красавицей. Она должна шикарно смотреться на белоснежных простынях…

— Кас? — ворвался в сознание голос Лейри. — Да что с тобой, Кастиан?!

— Всё в порядке, — просипел пересохшими губами и утёр чуть трясущейся рукой пот со лба.

Тело горело. Возбуждение путало мысли, от жары становилось дурно. Сосредоточиться ни на чём не получалось. Только если на очередной симпатичной девушке и том, что можно с ней сделать… Да что же это?! Потряс головой, стараясь прогнать наваждение, но лучше не стало. Жар, как и желание, только усиливались.

— Ага, я вижу, — послышался голос Лейри. — Пойдём-ка со мной.

Она схватила меня за руку, а меня её прикосновение обожгло. Возникло острое, почти непреодолимое желание схватить её и овладеть прямо здесь. Невзирая на присутствие посторонних и её ожидаемый протест.

Кмар! Хватит! Это какое-то безумие! Нельзя! Нужно прийти в себя!

— Не трогай! — отшатнулся я от неё, вырывая руку.

— Что… Тебе больно? — спросила Лейри испуганно.

— Да, — сглотнул я. — Больно.

Не стал утверждать характер этой боли — острое, неконтролируемое, болезненное и абсолютно неправильное возбуждение. Лейри потребовала следовать за ней, и я послушался. Шёл, стараясь не смотреть по сторонам, кусая щёки изнутри и сжав кулаки с выпущенными когтями. Боль хоть немного отрезвляла.

Вела она меня к своему отцу. Их разговор прошёл мимо меня. Всё моё сознание было поглощено борьбой с извращённым возбуждением и чудовищным жаром, от которого, казалось, плавились кости.

Потом мы снова куда-то шли. Какая-то комната. Кровать. Но вместо юной прелестницы передо мной оказался незнакомый пожилой мужчина. Э! Нет! Я не по этой части!

Целитель? Какой целитель? Мне женщина нужна! Ответить на вопросы? Зачем? Приведите мне женщину и потом мне сразу станет лучше! Что? Сначала ответы на вопросы, а потом женщина? Кмар с вами, уговорили! Спрашивайте!

Вопросы и собственные ответы в памяти не отложились. Как и действия мужчины. Всё чего я желал — близости с какой-нибудь красавицей и немножко холодной воды, охладить лицо.

— А теперь поспите, юноша, — произнёс мужчина и положил мне ладонь на лоб.

Какое поспите?! А женщина? Эй! Мы не так договаривались! Не честно…

Илейра

Ненавижу балы! Искренне, всей душой! Мало того, что приходится смотреть на огромное количество насквозь лживых аристократов, таких вежливых снаружи и насквозь гнилых внутри, так ещё и происходит нечто мерзкое каждый раз.

Второй бал в моей жизни и второй раз я оказываюсь в дворцовых комнатах отца, потому что случилась гадость. Пока целитель был занят с Кастианом, отец отвёл меня в сторону, чтобы не мешать профессионалу. Невольно я всё равно постоянно оборачивалась в ту сторону, на сердце было тревожно.

— Перестань нервничать, — произнёс отец. — Эс Тирсод один из лучших целителей империи. Он обязательно поможет твоему парню.

— Хочется верить, — отозвалась я невесело. — Но что произошло? Его чем-то опоили?

— Эс Тирсод нам всё скажет, как закончит, — вздохнул отец. — А что произошло… Это ты мне расскажи. Вспомни, что происходило незадолго до того, как твоему спутнику стало нехорошо. С кем разговаривали, что ели и пили, кто рядом находился. Рассказывай всё, любая мелочь может быть важна.

Я честно попыталась выполнить требование. Вспомнила наш танец, прогулку в оранжерее и как поняла, что Кастиан мыслями где-то далеко, не слушает меня. Свою досаду и наше возвращение в зал. Бесцельное хождение и как нам захотелось пить. Любопытствующих, которые засыпали Кастиана градом дурацких вопросов, не давая даже утолить жажду. Потом они закончились, но и тут ему не дали выпить вина, подтолкнув под руку. Он был так раздражён, что я не раздумывая отдала ему свой бокал…

— То есть он выпил вино из твоего бокала и вскоре начал вести себя странно?! — взвился отец.

— Да… — сорвалось само с губ.

В голове уже вырисовывалась неприглядная истина — это я должна сейчас быть не в себе. Кастиан угодил в ловушку, подготовленную мне.

— Вы всё время держали их в руках или оставляли без присмотра? — прищурился отец.

Ясно вспомнилось, как Кастиан в раздражении отставил в сторону свой бокал и я следуя его примеру, поступила так же… Так, стоп! Уж не подозревает ли отец Кастиана в попытке меня опоить?! Он бы не стал! И тем более не стал бы пить зная, что там отрава!

— Значит, пока вы болтали с местными зеваками, кто-то подсыпал или подлил что-то в твой бокал, — задумчиво пробормотал отец. — Возможно и это нашествие любопытных только отвлекающий манёвр… Разберёмся.

Тут к нам подошёл дворцовый целитель. Выглядел он спокойным. Это внушало надежду.

— Что там, эс Тирсод? — поинтересовался отец.

— Все признаки воздействия мощного возбуждающего зелья, — отозвался тот ровным голосом. — Наверняка из запрещённых. Сказать точнее мог бы помочь анализ крови, но учитывая расу пострадавшего, не уверен в эффективности метода. Точно так же, как сомневаюсь в необходимости антидота. Зелье подействовала на пострадавшего не совсем так, как должно было. Потому нет гарантий в эффективности обратного зелья. Моё мнение, лучшим лекарством для него является сон. Собственно, я усыпил парня. Правда оказалось это крайне сложно, магия на него словно едва действует.

— Так и есть, — протянул отец мыслями пребывая тут лишь отчасти. — Анализ… Нет, не надо. Узнаем зелье иным путём.

Извинившись, он отошёл и достав артефакт связи отдал несколько приказов. Одним из которых было найти бокал из которого пил Кастиан, а должна была я. Оказывается и такое возможно. На предметах недолго хранятся следы ауры тех, кто с ними контактировал. Это я узнала уже позже, а в тот момент могла лишь напряжённо ждать.

— Эс Тирсод, — обратилась я к целителю не выдержав.

— Да, леди Фернор-Олисин, — отозвался он вежливо.

— Вы сказали, что зелье подействовало не так, как должно, — заговорила я, подбирая слова. — А что должно было быть?

— Если бы зелье выпил человек, он бы быстро перестал себя контролировать, — последовал ответ. — Животная похоть заставила бы забыть собственное имя. Отбросить в сторону принципы и моральные убеждения. Опоённым неважно где и с кем, они жаждут близости здесь и сейчас. Грубо говоря, опоённый действовать начал бы там, где находится без оглядки по сторонам. А этот юноша смог сопротивляться его действию. Какую-то составляющую зелья его организм воспринял ядом и выдал реакцию в виде сильного повышения температуры и дурноты.

Информация оглушила. Это же получается выпей я вино, как собиралась, вскоре начала бы вешаться на Кастиана или кого-то, кто ближе оказался, прямо посреди больного зала срывая одежду с себя и случайной жертвы… Воображение нарисовало столь красочную картинку, что мне стало дурно.

— Доридонт! — послышался разъярённый рявк отца. — Ты думай, что и кому говоришь! Моя дочь — невинная девушка! А ты ей рассказываешь такое!

Фыркнула непроизвольно, честное слово! Можно подумать, живя в лесу с дедом ведьмаком и травником, я не знаю, как выглядит обнажённый мужчина или что происходит в спальнях!

— Всё в порядке, — попыталась я успокоить отца. — Правда.

Не сразу, но он мне поверил и успокоился. Я рассчитывала, что мне не придётся возвращаться на бал, я останусь с Кастианом. Мои надежды отец сжёг и развеял пепел по ветру. По его словам, я обязана появиться в обществе, чтобы преступник не мог распространить порочащие мою честь слухи. Уже сейчас люди герцога допрашивают тех, кто подходил к нам побеседовать, оказывается за каждым участком зала есть свои наблюдатели, от внимания которых мало что укроется. А ещё несколько человек внимательно отслеживают, нет ли в коридоре кого-то, кого особенно интересуют укромные ниши и комнатушки, где можно уединиться. Преступник может пожелать заполучить доказательства падения герцогской любимой дочери. Отец подозревал, за этим мерзким инцидентом стоял кто-то жаждущий ему отомстить, или хотя бы знатно подгадить. Врагов у него хватало. При такой должности, это не удивительно.

— Возьми себя в руки, — обратился ко мне отец на обратном пути. — Помни, ты аристократка и никто не должен знать, что у тебя что-то не в порядке. Учись держать лицо. Улыбайся.

— Так? — растянула я губы в «улыбке».

— Это слишком, — он чуть не отшатнулся, увидев мой оскал.

Аристократка. Учись держать лицо. Будто я просила об этом! Мне и внучкой лесного ведьмака было не плохо!

И всё же, я заставила себя натянуть на лицо маску безучастности. Улыбаться для меня уже перебор. Настроение было таким, что будь у меня клыки, как у Кастиана или вампиров, без жертв не обошлось бы. А попадись мне гад, желающий так меня подставить, из-за которого Кастиан теперь вынужден спать в комнате отца, удавила бы голыми руками.

Снова ничего не изменилось в зале. Так же роскошно, пафосно и скучно. На глаза попались жена и дочь герцога. Они выглядели счастливыми и довольными жизнью. Вот что они находят в этих балах? Тут же с тоски завыть можно!

— Папочка! — подбежала к отцу Шанира. — Я танцевала с самим маркизом Ирстанским, представляешь?!

Она продолжала восторженно щебетать о танце с неким неизвестным мне маркизом, а я рассматривала её краем глаза и думала, что пусть она по крови мне сестра, но я даже в мыслях называю её «дочь герцога». А ведь Шаона, я признаю братом, хоть мы оба не в восторге от факта родства. Интересно, почему так? Привыкла к нему, а Шаниру вижу второй раз в жизни? Возможно. Истина остается неизменной — Шаона я признаю родным, Шанира мне совершенно чужая.

— Леди Фернор, — услышала я знакомый голос.

Раздражающая привычка игнорировать вторую половину моей фамилии тоже никуда не исчезла. Наследник престола не изменяет себе.

— Ваше высочество, — присела я в положенном реверансе.

— Оставьте этот официоз, леди, — махнул он рукой. — И обращайтесь ко мне по имени, я же просил.

— Мы не в тех отношениях, чтобы игнорировать положенный этикет, — парировала я, заставляя его чуть поморщиться.

— Окажите мне честь прогуляться по оранжерее, — произнёс Колдер.

Я могла ему отказать. Помнила разговор с отцом на эту тему. Да и сам Колдер вёл себя достаточно учтиво, не устраивал представлений, как когда-то. Идея оказаться с ним наедине в оранжерее тоже казалась сомнительной, но я… согласилась. Наверное, я дура, но почему-то была уверена, он больше не будет меня ни к чему принуждать. И что ему страсть как хочется со мной поговорить. Не сейчас, так потом он найдёт способ это сделать. Зачем же откладывать?

— С удовольствием, — приняла его локоть.

До оранжереи шли молча. Стоило оказаться внутри, как сжалось сердце. Ещё недавно я была тут с Кастианом и чувствовала себя беззаботной и счастливой. Сейчас на душе муторно, сердце грызёт тревога за Кастиана, а нервы натянуты до предела.

— Значит вот каков твой выбор? — спросил Колдер останавливаясь и заглядывая мне в глаза. — Шоден? Тот самый друг? Я наблюдал за вами, не похожи вы на друзей.

— Да, — ответила спокойно. — Мой выбор Кастиан.

Не видела смысла скрывать или пытаться оправдаться. Зачем? Я с самого начала говорила принцу, в нём и отношениях с ним я не заинтересована.

— Уже не утверждаешь, что вы друзья, — усмехнулся он.

— В момент той встречи в парке, мы правда были только друзьями, — произнесла я снова истинную правду.

Ответом была тишина. Колдер скользил рассеянным взглядам по буйству цветов, высаженных тут, глубоко задумавшись о чём-то своём.

— Почему он? — неожиданно огорошил наследник вопросом, отбрасывая в сторону официальный тон. — Я мог тебе дать всё. Деньги, положение, власть. Предлагал в будущем стать моей невестой, а затем женой. Так почему он? Чего может дать тебе шоден? Закончив учёбу, он бросит тебя и уедет на родину. Но ты всё равно выбрала его! Почему?

Почему? Почему люди порой выбирают не самых красивых или богатых? Не самых лучших и выгодных если судить логически? Любовь она такая. Просто приходит не спрашивая, отгоняя прочь разумные доводы. Сказанное Колдером я отлично осознавала, но всё равно не изменила бы своего решения, доведись мне вернуться в прошлое. Кастиан прочно обосновался в моей душе и сердце. Даже если потом за это придётся жестоко платить, я хочу сейчас быть счастливой. Идти по жизни и знать, что в моей жизни было это чудо — настоящая любовь. Познать её сладость и радость. Только вряд ли принц примет и поймёт такой ответ.

— Я ему доверяю, — произнесла с улыбкой, и это тоже было чистой правдой. — Чувствую себя с ним особенной, важной. Защищенной и счастливой.

— Ага, а ещё влюблённой и прочая сентиментальная чушь, — скривил он скептическое лицо.

Чего ещё ожидать от столь прожжённого циника? Для него чувства не аргумент. Он всё меряет выгодами и возможностями. Такой человек никогда не поймёт сказанного мной.

— Знаешь, на моей памяти, ты вторая, кто отказал мне, — неожиданно выдал Колдер. — Первой была девчонка года три назад. Дочь провинциального барончика, но красивааая! Сколько бы я ей не предлагал, какие бы не сулили блага, вплоть до возможности стать моей невестой, она продолжала твердить, что любит своего жениха и не предаст его. Я бы мог, запугать этого её жениха так, чтобы его и след простыл, но в этих вопросах предпочитаю играть честно, насколько это возможно. Потому я снова и снова соблазнял её различными перспективами раз от разу получая в ответ «нет». В то время, мне даже казалось, я в неё влюблён. Слава Богам это быстро прошло. Из дальнего поместья вернулся мой давний приятель и мы на месяц ушли в загул, а когда всё закончилось, я понял, мне плевать на эту девчонку. Теперь вот снова мне приглянулась девушка и опять я слышу «нет» и всякий бред о любви. Честно… я просто не понимаю вас… тебя, Илейра. Как можно отказаться стать императрицей, чтобы потом стать временной любовницей того, кто никогда не предложит что-то серьёзнее интрижки?

В логике наследнику не откажешь. В его глазах я, наверное, выгляжу блаженной дурой. В глазах общества тоже. С учётом чья я дочь и магической одарённости, имею шикарные перспективы на замужество. Только выбирай, почти любой согласится стать мне мужем. А я выбрала шодена, который от меня точно уйдёт. Дура? Ещё какая! Только… плевать. Почему я должна кому-то что-то объяснять или оправдываться за свой выбор? Пусть своими жизнями живут и в мою носа не суют. Объяснять это стоящему напротив принцу тоже смысла не видела. Не услышит. Не поймёт.

— Знаешь, Колдер, — произнесла я вместо этого впервые отбрасывая официоз, — у тебя есть всё, о чём многие могут только мечтать, но мне тебя жаль. Для тебя люди вокруг лишь инструменты для достижения цели или получения удовольствий. Ты не видишь в людях людей. Ты никогда никого по-настоящему не любил, потому понять меня не в состоянии. Могу лишь пожелать тебе однажды встретить человека, которому откликнутся твоё сердце, которого искренне полюбишь. И чтобы любовь эта была взаимной.

— Ощущение, словно ты меня сейчас прокляла, — поёжился Колдер.

— Нет, — улыбнулась я. — Несмотря на не самое удачное знакомство, я желаю тебе счастья.

Принц мне не поверил, но и скандалить обижаться на мои слова про жалость не стал. Сегодня он вообще мало напоминал того жестокого озабоченного типа, встреченного на прошлом балу или самоуверенного идиота, таскающегося в академию. Возможно, наследник не так безнадёжен и империя не развалится на части, если он взойдёт на престол?

По окончании бала мы с отцом остались во дворце. В спальне по-прежнему спал Кастиан. Мне досталась внушительная кушетка в гостиной. Сам отец ушёл спать в кабинет находящийся в этих апартаментах. По его словам, там был прекрасный большой и удобный диван.

В себя Кастиан пришёл только ближе к обеду и был настолько мрачен, что многие опасались на него даже смотреть. Только после этого мы смогли вернуться в академию, которая уже во всю обсуждала бал и гулянья в городе. А также, что жители столицы окрестили это празднество «пиром на костях». Желая взбодрить народ, император своей инициативой заслужил массу осуждения.

К всеобщему облегчению, во время гуляний никаких серьёзных происшествий не случилось. Это позволило выдохнуть и расслабиться.

Как оказалось, зря.