Своё место

Глава 34, Коронация и последний закат

Илейра

Король так и не вышел проводить Кастиана. По лицу супруга было ничего не понятно, но я на каком-то подсознательном уровне ощущала, как бы он не храбрился, а поведение отца его ранит. Двое шоденов-стражников сопроводили нас сначала до памятного городка Итаниса, куда переход открыл один из магов короля. Потом через стационарный портал до столицы, после чего коротко простились и были таковы.

В Кертере нас уже ждали люди отца. Ещё из Итаниса, я связалась с ним, как и было обговорено. К моему сожалению, увидеть отца было не суждено, слишком он занят, потому нас доставили прямиком в академию.

По пути смотрела в окно кареты и чувствовала, как грудь сдавливает щемящая тоска. Внезапно остро захотелось, чтобы жизнь вокруг стала такой, как раньше. До нападения демонов Мрака и орды их мертвецов. Сейчас город казался почти вымершим. Люди на улицах встречались крайне редко. Огромное количество магазинов красовались закрытыми дверьми и витринами, а где-то до сих пор были видно следы недавней катастрофы: остовы сгоревших домов, выбитые стёкла и двери. А я помнила Кертер совсем другим. Полным жизни и красок.

Всё это осталось в прошлом. Ещё неизвестно, как скоро восстановится столица и случится ли это вообще. Люди теперь боятся здесь жить. Сложно их за это винить, с учётом всего произошедшего. А мы, обыкновенные студенты, оказались заперты в академии. Интересно, как скоро и по какой причине покинем её в следующий раз?

Повод нашёлся раньше, чем ожидалось, но я бы его с радостью проигнорировала. Увы, нельзя. Коронация Колдера, отказаться — нанести оскорбление будущему императору. Пусть пока он почти ничего не смыслит в управлении империей, но он учится. Однажды настанет тот день, когда он возьмёт в руки всю полноту власти. Не стоит с ним ссориться. Да и если отбросить мою нелюбовь к любым светским мероприятиям, это приглашение не какое-то жуткое или неподобающее требование. А с моим новым статусом, мне вовсе нечего опасаться. С Богами ни один правитель спорить не смеет.

В этот раз хотя бы сборы вышли краткими. А главное — в личном особняке отца. Не пришлось лишний раз сталкиваться с его женой, которая по словам того же Шаона, после отъезда Шаниры, словно не в себе. Ко всему цепляется, постоянно скандалит. Даже он, её сын, не выдерживает общество матери больше пяти минут.

Куда сильнее самой церемонии, меня угнетал последующий обед для самых близких. Видимо, даже траур не способен заставить аристократов не собираться по различным поводам. В этот раз, хотя бы не бал со всем официозом. Видимо, пример отца, которого осудили за последнее торжество, чему-то Колдера научил. Но всё равно… Сидеть за столом, боясь сделать лишнее движение. Слушать неинтересные разговоры. А потом ещё пару часов просто торчать во дворце, пока напыщенные снобы не утолят жажду общения и нельзя будет уйти домой. Ладно, ничего. Как-нибудь переживу. К тому же Кастиан будет рядом, да и про отца забывать не стоит.

Да, Кастиан тоже оказался в числе приглашённых. Интересно, это из-за нашей женитьбы или его участия в спасении Кертера от нашествия демонов Мрака?

Сама церемония проходила в главном храме Кертера. Она оказалась красивой, но долгой и утомительной. Два часа молитв и песнопений, где нам, присутствующим полагалось в нужных местах осенять себя божественным треугольником и повторять за служителями. И только после этого принца Колдера, наконец, короновали, провозгласив новым императором Иклинора.

В тот же момент над столицей поплыл колокольный звон, символизирующий у империи новый правитель.

По неясно кем писанным правилам, император и приближённые должны идти из храма во дворец пешком. Колдер шёл впереди в парадной мантии и короне, мы стройной шеренгой семенили следом. По бокам нас сопровождали гвардейцы, которые во избежание, прикрывали всех магическими щитами с помощью артефактов.

Такая предосторожность лишней не была. Несмотря на отсутствие праздника в честь коронации, вокруг всё равно собралось полно народу. Настроены люди были по-разному. Одни радовались, желали императору долгого и справедливого правления.

Другие были настроены не слишком оптимистично. Тут и там слышались голоса, что с таким императором Иклинору осталось недолго. И вообще, лучше бы короновали младшего принца или герцога Эрвейского. В какой-то степени, учитывая репутацию Колдера, понять их можно. Только вот принц Раскер ещё слишком юн, да и не был провозглашён наследником. А отец от своих-то обязанностей устал, чтобы взваливать на плечи всю империю на долгие годы.

И последняя категория — люди, настроенные агрессивно. Как правило те, кто во время «Мёртвой ночи» лишись родных и любимых, дома или дела всей жизни. Их было пугающе много. Некоторые из них даже не стеснялись бросать в нашу процессию камни или объедки. Стражники с такими не церемонились, но их это всё равно не останавливало. Эти люди были убеждены, во всём виноваты властьимущие. Императорская семья, мой отец и другие приближённые. Именно они не заметили опасность и допустили катастрофу. В какой-то степени, они правы, но разве кто-то смог бы это предотвратить? Сомневаюсь. Естественно, от нового императора и, по сути, той же власти, ничего хорошего отчаявшиеся люди не ждали.

Во дворце нас уже ждал большой накрытый стол. Место отца находилось по правую руку от Колдера, за ним сидела Ушнайра, Шаон, я и Кастиан. Можно подумать, что мы неожиданно стали невероятно близки к новому правителю. Это не так, просто семьи сажали вместе. Как только все заняли свои места, слово взял отец. Он со всем полагающимся ситуации торжественным официозом поздравил Колдера с восхождением на престол. Все присутствующие подняли бокалы с дорогим игристым вином.

— Да здравствует император Колдер II Слотари! — громогласно закончил отец.

Все подхватили эти слова, после чего выпили за правление нового императора.

Кастиан

Не могу понять, зачем сюда позвали меня. То есть, логически понимал, я муж Лейри, а она дочь герцога Эрвейского, формально — второго человека империи, по факту сейчас первого. Все приближённые были с семьями, он не исключение, и я теперь ему родственник, но… Нечего мне тут делать!

Многие косятся на меня, как на демона Мрака и откровенно опасаются, лишний раз подчёркивая мою неуместность в данном месте и обществе. Говорить с ними мне тоже не о чем. Лишь часть из них являются магами, но я сам пока ещё крайне посредственный колдун, а сила шоденов для них нечто чуждое, так что крайне интересная тема магии отпадает. В политике и управлении государством я разбирался ещё хуже, чем в магии. Наверное, с учётом моего происхождения, мне должно быть стыдно, но не было. Я с самого детства знал, Шордарией мне даже в теории не править, так зачем вникать во все тонкости этой науки? Тем более, куда больше меня интересовала история, возможности повышения боевых навыков и конечно же, магия. Пусть шоденских сил у меня не так много, но всё связанное с их использованием всегда притягивало магнитом. Теперь впереди освоение новой магии, новых заклинаний и море новых знаний.

Местную публику вряд ли так же сильно интересовало что-то из этого, а если бы и нашёлся такой человек, подходить ко мне всё равно не стремились. Лишь несколько самых наглых — или смелых? — решились поздравить меня и Лейри с бракосочетанием. Теперь Лейри рядом нет, отошла с отцом, что-то ему понадобилось с ней обсудить. Потому подпирал я колонну, умирая от скуки и мечтая о моменте, когда уже можно будет вернуться в академию.

— Удивительно, какие повороты порой принимает жизнь, — раздавшийся совсем рядом голос заставил вздрогнуть от неожиданности. — Вот уж не думал, даже предположить не мог, что моим удачливым соперником, может оказаться представитель другой расы.

Новоиспечённый император смотрел на меня с нечитаемой кривой усмешкой. Его слова про соперника, мне совсем не понравились. Знал, Лейри никогда не желала с быть с ним, но сам Колдер имел на неё вполне конкретные виды. Неужели даже статус замужней женщины не остудил его пыл?

— Илейра моя жена, — ответил, посмотрев Колдеру прямо в глаза.

— Досадно, — протянул он. — Но статус… он легко меняется. Что мне мешает, обвинить тебя в связи с демонами Мрака, например? Такое обвинение — прямая дорога на плаху.

От такой наглости и незавуалированной угрозы у меня непроизвольно приоткрылся рот. Какой «милый» человек — новый император! Меня убрать, а с герцогом и самой Лейри он что делать думает? Не говоря о том, что какими бы не были мои отношения с отцом, сомневаюсь, что на подобное он закроет глаза.

— Вам так мало проблем? — хищно усмехнулся в ответ. Таким, как Колдер, нельзя показывать слабость. — Мне казалось, у империи хватает неприятностей, чтобы ещё ввязываться в конфликт с Шордарией.

— Думаешь, папочка-король, побежит мстить за нелюбимого сына? — склонил Колдер голову на бок.

— Кто знает, — не переставал я улыбаться с лёгкой ноткой издёвки. — Вам может быть плевать на меня и возможные проблемы с другим королевством, даже на герцога и желания самой Илейры, но с Богами вы тоже готовы поспорить? Потому что мою жену вы не получите, пока я жив.

С довольной улыбкой продемонстрировал ему вязь брачной татуировки. К моему лёгкому недовольству, удивлённым император не выглядел. Чуть покачав головой, он рассмеялся. Смех был самым обычным, без капли издёвки или избытка самомнения.

— Потрясающе, — произнёс он, всё ещё посмеиваясь. — Долго я думал, стоит к тебе подходить или нет. Знаешь, Кастиан, как только стало известно, что корона скоро окажется на моей голове, начались целые поломничества. Мне клялись в верности, пытались умаслить подарками. Находилось не мало тех, кто был готов мне отдать своих дочерей, других родственниц и даже жён, лишь бы получить в последствии место помягче и потеплее. Я уже с неделю развлекаюсь тем, что подхожу к самым разным напыщенным индюкам с совершенно неприемлемыми предложениями. Этакая проверка на вшивость. Знаешь, результаты угнетают. Больше половины нашей аристократии обыкновенные трусливые и продажные шкуры.

Нечего мне было на такое ответить. Если только, что проверять людей подобным способом слишком жестоко. Особенно, после недавних потрясений. Мрачная аура траура с привкусом опасности до сих пор висит над городом, а принц, то есть уже император, развлекается за чужой счёт.

— Мне стало вдруг интересно, что представляешь из себя ты, — продолжал Колдер. — Ты меня не разочаровал. В какой-то момент мне даже захотелось пойти до конца, надавить посильнее, чтобы посмотреть действительно ли ты готов бороться за свою жену до конца. Еле прогнал эту мысль.

— Ваше величество, мне абсолютно безразлично ваше мнение обо мне, — говорил и чувствовал странную усталость. — У меня нет цели вам угождать, друзьями мы тоже не станем. За дорогих мне людей и нелюдей, я всегда буду бороться до победного. Можете считать меня идиотом-идеалистом, но жить предпочитаю так, чтобы потом не было мучительно стыдно. И вам того желаю.

Зря. Не стоило добавлять последнюю фразу. Репутация у нового императора и так аховая, а я ещё по глупости напоминаю. То-то взгляд стал таким пронзительным и сердитым.

— Осторожнее, шоден, — прошипел он недовольно.

— Прошу прощения, ваше величество, — выдавил я через силу.

Не стоит нарываться. Как не прискорбно, а разница в социальном статусе у нас весьма существенная.

— Ладно, — махнул Колдер рукой. — Зато теперь я понимаю, почему герцог принял тебя. Есть в тебе что-то… Я не дурак, обдумав все наши встречи с Илейрой, ясно понял — шансов у меня не было. Неприятно, но я переживу.

— Хоть вы и не просили, но всё же дам совет, — вырвалось у меня, — будьте осторожнее с проверками, ваше величество. Однажды, один из тех, кого вы захотите проверить на вшивость, может сорваться и попытаться решить проблему радикально, наплевав на последствия.

— Я не так слаб, как многие думают, — фыркнул он.

— И всё же, во всём хороша мера, — стоял я на своём.

Сам не знаю, зачем полез к Колдеру с советами. Психика у парня оказалась крепкой на зависть. Его отца убил демон, заняв его тело. На него свалилось бремя власти, к которой не готов. В империи и столице в частности, зреют панические настроения, только чудом ещё не грянул бунт. А Колдеру всё нипочём. Он развлекается с подданными. Похоже, что некоторых никакие потрясения до конца не исправят. Одна его манера «тыкать» постороннему человеку, то есть шодену, чего стоит. Раздражает неимоверно.

Император хотел что-то ответить, но резко закрыл рот. Причиной оказалась Лейри. Ей он вежливо улыбнулся, поздравил с недавним бракосочетанием и пожелав всяческих благ поспешил уйти.

— Чего он хотел? — поинтересовалась Лейри.

— Сам не понял, — покривил я душой.

Всё я понял, но озвучивать не захотел. Зная Лейри не стоит оно того. С неё станется пойти к Колдеру с претензиями. Иногда её жажда справедливости лишняя. Как, например, сейчас.

***

Чуть прищурившись отправил комок снега в полёт. Есть! Точное попадание! Звонко смеясь, Лейри упала в пушистый сугроб.

— Всё, сдаюсь!

Она вся раскраснелась, глаза блестели весельем. Мне и самому хотелось смеяться. Вроде такое абсурдное занятие — кидаться в друг друга снежками. Детская забава! Но это правда отлично поднимает настроение, заставляя забыть на какое-то время обо всех проблемах.

Подойдя к Лейри подаю руку, желая помочь подняться. Вместо того, чтобы выбраться из снежной ловушки, она со всей силы дёргает меня на себя из-за чего я приземляюсь рядом с ней в снег. Вот ведь паршивка!

— Лейри, ты как ребёнок, — рассмеялся я.

— Перестань ворчать, — отозвалась она. — Это же весело! Уверена, ничего подобного ты раньше не делал.

Не поспоришь, правда не делал. Мои воспитатели, поощряемые отцом, были убеждены — принцы не должны предаваться глупым занятиям, словно дети безродных. Они обязаны только учиться и подавать пример остальным. То есть ходить чинно, держать лицо и следить за каждым своим словом. Даже если лет им мало, и они вообще бастарды. Без разницы.

Всё веселье моего детства пришлось на короткий период, когда в моей жизни был он — сын кухарки и лучший друг по совместительству. Только с ним мне удавалось всласть побегать. С ним я мог шалить и хулиганить, как самый обычный мальчишка. За что и поплатились оба. Я — болью, внешней и душевной, он — жизнью.

Рассказал об этом Лейри, глаза которой под конец монолога были полны сочувствия. Было заметно, она едва сдерживается, чтобы не разразиться нецензурной тирадой в адрес моего отца.

— Ты скучаешь по нему, — произнесла она вместо этого.

— Да и нет, — признался после короткого раздумья.

— Как это? — удивилась Лейри.

— Мы были детьми, — улыбнулся чуть заметно давним воспоминаниям. — Нам было плевать на любые условности и хотелось веселиться. Но кто знает, что ждало нас в будущем? Всё же разница в статусах у нас огромная и неизвестно, что стало бы с нашей дружбой, когда мы стали бы взрослее и начали больше понимать.

Я всегда буду тосковать по тому мальчишке, который подарил мне кусочек детства, но сама мысль, что став старше он мог кардинально измениться, начать относиться ко мне иначе, искать выгоду из нашей дружбы, наполняла меня смесью ужаса и отвращения. Сожалеть о его гибели буду др конца своих дней, но я рад возможности сохранить его в душе и памяти именно таким — искренним другом, которому от меня ничего не нужно. Эгоизм и трусость? Наверное. И даже стыд кусает нутро, но я все равно не мог заставить себя думать иначе.

— Тебя можно понять, — попыталась ободрить меня Лейри после моего признания. — Все эти искатели благ за чужой счёт дорого тебе обошлись. Теперь у тебя есть я, и я не позволю тебе превратиться в чопорного зануду.

Спина и то, что пониже, начинали подмерзать от близкого контакта со снегом. Опять одежду придётся сушить, но оно того определённо стоило.

— Нужно возвращаться, — произнёс с лёгким сожалением. — Темнеет.

— Перестань, — и не думала выбираться из сугроба Лейри.

Ощутив её пальчики на собственном ухе замер чувствуя, как округляются глаза. Это проказа беззастенчиво теребила заострённый кончик, и похоже, получала от этого удовольствие. Так. Вдох-выдох, нужно просто не обращать внимания. В голову сразу полезли воспоминания далекого прошлого, где другая женщина любла развлекаться подобным образом…

Когда ровные зубки Лейри чуть прикусили мочку, дёрнулся всем телом, сжимая зубы. Возбуждение острое и дикое прострелило по позвоночнику, концентрируясь в паху. Проклятье! Ненавистная эльфийская наследственность! Сам с эльфийками никогда не был, но наслышан, что уши у эльфов в самом деле крайне чувствительная точка.

— Лейри, что ты делаешь? — процедил сквозь зубы, пытаясь дышать глубоко и размеренно.

— Твоя бывшая, кое-что говорила про уши, — мурлыкнула эта нахалка продолжая издеваться, потом замерла и уже нормальным голосом спросила — Что, не действует?

Боги, терпения одолжите, очень надо! Ну почему её дед, сам будучи мужчиной не просветил внучку, что есть игры, в которые с мужчинами играть опасно? Глупая девчонка не понимает, от того, чтобы овладеть ей прямо тут, меня останавливают только остатки здравого смысла и совести. Всё же, на улице зима, снег, не место для любовных утех. Да и Лейри явно не понимает, что творит.

— Действует, — выдохнул я, сжимая кулаки. — И я прошу тебя прекратить.

— Тебе не нравится? — спросила она удивлённо, смотря широко распахнутыми наивными глазами.

Вроде бы, женщиной уже стала. Физически. В душе и голове Лейри ещё сущее дитя, когда дело доходит до некоторых вещей. В который раз убеждаюсь. Минуту назад искусительница, сейчас невинная соплюшка. Поразительный контраст. Самое удивительное, это лишь сильнее притягивало меня к ней.

Пришлось коротко пояснить, про неуместность некоторых действий в определённых ситуациях и обстановке. Когда я закончил, Лейри сидела пунцовая и смотрела на меня виноватым взглядом.

— Прости, — пролепетала она, даже руки попыталась спрятать за спину. — Я не подумала. Я… мне правда стыдно, Кас. Для меня всё игрой казалось. Дурачеством. Ты ведь первый для меня во всём. Первая любовь, первый мужчина… Прости.

Приехали. Она выглядела подавленной. Словно того и гляди разразится потоком слёз.

— Первый, — заявил я уверенно, — и последний.

Лейри с готовностью закивала.

— А ещё, научись не накручивать себя из-за мелочей, — улыбнулся я. — Со временем и опытом всё придёт, но это не значит, что нужно торопиться скорее всё познать. У нас впереди целая жизнь, чтобы научиться всему вместе. А со мной ничего страшного не произошло, так что выше нос.

Тоже правда. Мой собственный опыт отношений, тоже богатством не блистал. Елайса, что использовала меня, и череда любовниц, чьих имён сейчас не вспомню. Так что нам действительно придётся сообща учиться строить отношения и семью. Мы справимся. Уверен.

— Ты точно в порядке? — никак не успокаивалась Лейри.

— Да что со мной будет? — рассмеялся я.

Куковать в сугробе идеей было скверной, особенно для юной девушки. Невзирая на возражения, вытянул оттуда Лейри, но уступил ей в желании ещё немного погулять. Сейчас мы сидели на скамье, любуясь ярким зимним закатом.

— Красиво, — улыбнулась она.

Согласен. Впечатляющее зрелище. Очень умиротворяет. Люди и нелюди в погоне за успехом и деньгами часто не находят времени остановиться и посмотреть сколько прекрасного находится вокруг них. Потому такие моменты особенно ценны. Что-то меня на сопливую романтику потянуло. Не иначе присутствие Лейри действует.

— Кас?

— Ммм?

— Можно тебя кое о чём попросить?

— Конечно.

— В будущем, когда будут каникулы или закончим учёбу… В общем, как будет хоть немного свободных денег, мы могли бы съездить туда, где мы с дедушкой жили? — она запнулась, волнение выдал нервный жест. — Глупо, это, наверное. Я учусь в лучшей академии империи, у меня есть возможность проводить свободное время в одном из двух роскошных столичных особняков отца, а я скучаю по старой избушке без удобств и дикому лесу.

Заглянув мне в лицо глазами полными надежды, Лейри робко, словно опасаясь, сжала мою ладонь.

— Не глупо, — покачал я головой, крепче сжимая пальцы жены, — Ты там родилась и выросла. Многих тянет к родной земле. Это совершенно нормально. Мы обязательно туда съездим.

— Правда? — отозвалась она радостно.

— Обещаю, — кивнул я. — Как только появится малейшая возможность, так и съездим. К тому же, у меня дома ты уже была. Мне тоже хочется посмотреть на место, где ты выросла.

Широкая улыбка и короткий поцелуй стали мне наградой. После чего Лейри перевела радостный взгляд на догорающий закат. Действительно красиво. В такие моменты хочется верить в лучшее.

Не знали мы только, что это последний закат, перед тем, как мир изменится безвозвратно.