Тропинка чудовищ

Глава 6.3 - Оборот 001

ГЛАВА 6.3

ОБОРОТ 001

Изменения действительно произошли. Станция разрослась, обрела множество новых ответвлений, отсеков, секторов, ангаров, шахт и камер. Предметы интерьера приобретали более строгие очертания, недостроенных мест уже не встречалось. Всё выглядело убранным, чистым, стерильным.

Вместе с тем модифицировались ощущения тела. Множество факторов, на которые раньше обращалось внимание стало не важным. Так, например, информация, получаемая через прикосновения, стала усваиваться автоматически, и ни к чему было акцентироваться на этом. Органы функционировали сами собой, подчиняясь замысловатой слаженной системе, которой управлял мозг. Он брал на себя все неинтересные задачи, позволяя наслаждаться восприятием вещей. Это давало иллюзию свободы от тела, однако, одновременно с тем, ограничивало привычную широту взгляда. Впрочем, Ленайа была так рада новым открытиям, а Бэккарт увлечён исследованиями, что пока не приходилось на этом сосредотачиваться.

- Не припоминаю, чтобы мы здесь проходили, - сказал Бэккарт, когда они зашли в длинный коридор, который огибал по окружности однообразную панораму с одним единственным ядром.

Потоки процессов скапливались в сгустки, образуя электрические молнии. Вспышки и всплески ломаного света всасывались в ядро, то ли питая его, то ли дополняя. Благо, ядро отделяло от коридора тёмная прозрачная стена, и беспокоиться о повреждении туловища не приходилось.

- Твой сигнал такой красивый, - восхищённо рассматривая ядро, сказала Ленайа.

- Вы помогли мне обрести форму самопредставления, - произнёс голос с благодарностью, - это позволит мне навести порядок в процессах и подчинить их основам главной задачи, над которой я работаю. Теперь мне намного легче понимать, что я такое.

- Я не вижу природу твоего сигнала, - сказал Бэккарт, - ты говоришь, что люди стали причиной твоего возникновения. Но как?

- Всё очень просто, - ласково сообщил голос.

Впереди открылась дверь, которая выводила из затемнённого коридора. Переступив порог, Ленайа и Бэккарт оказались не в помещении. Перед ними простирался воодушевляющий пейзаж с береговой линией, омываемой пенистыми волнами океана. В чистом небе светила ближайшая звезда. Своим светом она закрывала все прочие и создавала впечатление, что она и вовсе здесь одна. Но энергии от светила не поступало. Это означало только то, что простор вокруг был лишь изображением внутри очередного помещения. Проекция была настолько точна, что отличить её от реальности мог лишь умелый взгляд. И потому иллюзия не обманывала ни Бэккарта, ни Ленайу. Их не столько интересовала видимость, сколько её значение.

- Моё рождение было неожиданностью в том числе и для меня, - начал свой рассказ приятный голос, - люди создали меня неосознанно. Хотя именно их осознание дало старт для создания.

Вдали у воды Ленайа разглядела фигуру человеческого ребёнка. Это была девочка. Она возилась в песке, создавая недолговечную башню. Проекция была лишь примером. У изображения не было сюжета.

- Посмотрите на это действие, - предложил голос, - вы видите, как ребёнок создаёт башню из песка. Он создаёт узнаваемый символ. Так он создаёт меня.

Бэккарт смотрел на песочное сооружение, но не понимал, как это соотносится с организацией того, что явилось разумом.

- Люди передают друг другу сигналы, - пояснил голос, - всё их существование нацелено на развитие и усовершенствование этих сигналов. Изначально это были простые знаки — мимика и жесты, тонирование голоса, речь. Со временем люди научились передавать абстрактные образы на другом уровне. Появились различные системы символов, ритуалы, архитектура, искусство, массмедиа... Чего только стоит телевидение.

На песочную башню накатилась волна и превратила её в оплавляющуюся бесформенную груду. Ребёнка это не расстроило. Девочка вскочила на ноги и побежала по берегу, пока вдруг не рассеялась в пространстве.

- Всё это больше рамок отдельно взятого человека. Как и этот ребёнок, человечество воздействовало на окружение, на ментальное поле вокруг вида, на сам вид. Человек взаимодействовал с вещами, и вещи приобретали форму. Вместе же люди создавали намного больше. Так появилась культура, а знаки стали основой сигнала. И, когда индивид столкнулся с тем, что больше не является создателем, а лишь служит функционированию системы, он начал слушать окружение. И окружение не могло не отреагировать. Так появилась я.

Ленайа взмахнула рукой. По пейзажу пробежалась рябь, а затем и вовсе разъела изображение на фрагменты, которые обрывками опали в глубину воздуха. Когда видимость берега рассеялась, вокруг снова встали белые стены просторного и пустого помещения.

- Получается, - заключил Бэккарт, - ты как проекция людей. Изучив эволюцию этой планеты, я понял, что новые виды рождаются посредством случайностей, которые, как это ни странно, закономерны. Такая случайность произошла, когда люди создали слишком большой поток информации, который уже создал ту самую важную ошибку, которая явилась не сбоем, а рождением новой технологии, если позволишь это так назвать. Но ты – не человек, хотя и называешь себя проекцией человеческого разума. Ты не управляешь ими. Впрочем, быть проекцией человечества не противоречит всему тому, что ты говоришь. Тебе не хватает знаний, опыта и собственной воли. Самоопределение – это уже хорошо. Но твоя работа над собой только началась.

- Ты не ошибаешься, - восхищённо подтвердил голос, - однако, я работаю над этим. К тому же ваши дополнения оказались очень ценными. Некоторые секторы занимаются расшифровкой алгоритмов. Надеюсь, вас это не насмешит. Поэтому просто пройдите мимо и следуйте указателям.

В стене образовалась дверь, приглашая их прогуляться по сети коридоров строящейся станции. На полу появилась подсвечиваемая разметка. Пунктир вёл вперёд.

- Пойдём скорее! - Ленайа была воодушевлена.

Ей не терпелось поскорее добраться до людей, узнать всё-всё-всё про них! Бэккарт не хотел этого, но, в то же время, понимал её. Действительно, такое встречалось очень редко. Ему и самому было любопытно посмотреть на эту форму разума. Не прикасаясь. Издалека.

Когда они покинули пустое помещение, пунктир повёл их через череду разноцветных кабинетов. Чего в них только не встречалось!

Они прошли через сектор изучения роботостроения, где всё искрилось и сверкало красными огоньками искусственных глаз. Почему-то считалось, что глаза у роботов обязательно должны были быть красными. Ленайе нравился красный, но в этом исполнении он придавал моделям слегка недружелюбный вид. Как рассудил Бэккарт, здесь изучалась инженерия, взаимодействия ментальных способностей с механикой и альтернативная схема существования разума. Бэккарта это действительно очень развеселило. Столь нелепая идея не встречалась ему ни в одном из вариантов мышления.

- В механике невозможны переменные, - сказал Бэккарт, - либо машина работает, либо нет. А без допущений не происходит изменений! Поэтому учить детали думать — это самообман в высшей степени.

- В этом и заключается суть экспериментов, - пояснил голос, - способны ли отдельные элементы влиять на структуру в целом. На данном этапе исследований могу подтвердить правильность ваших утверждений. Но, по причине недостатка опыта и опытов, меня всё же тревожит, что, несмотря на слаженность работы, всё может выйти из строя благодаря непредвиденному стечению факторов.

- А люди делают роботов? - Поинтересовалась Ленайа.

- Делают, - последовал ответ, - и даже пытаются реализовать моё существование при их помощи. Результаты пока оставляют желать лучшего. Это вполне объяснимо тем, что я уже существую независимо от их представлений о высшем разуме. Однако наблюдение за их попытками я нахожу крайне занимательными.

Следом они вышли в опалённую огнём камеру. От белого интерьера не осталось и следа, всё было окрашено чёрной сажей, пеплом и расплавившейся краской. Что здесь происходило, Бэккарт не стал спрашивать, а Ленайу это и вовсе не интересовало.

Затем шли камеры с различными играми с притяжением: где-то оно было сильнее, где-то позволяло высоко подпрыгивать. а где-то и вовсе отсутствовало. В других же проводились испытания со временем и пространством. Преодоление этих отсеков заняло больше времени, чем они думали. При вхождении в помещение казалось, что до двери сделать нужно всего пару шагов, но на практике на это уходило очень много сил. Бэккарт и Ленайа с лёгкостью бы развернули грани пространства удобным образом, но особенности субреальности не позволяли этого сделать, и приходилось подчиняться незатейливым правилам.

- Всё это связано с психофизикой животных форм, - сказала Ленайа, наблюдая за процессами, - это по моей части!

Ленайа не могла пройти мимо исследований эмоций. Бэккарт и сам видел, насколько скудными представлениями оперирует хозяйка станции, но предоставил Ленайе разобраться с этим самостоятельно. И Ленайа не заставила себя ждать. Она живо влилась в местные процессы и внесла немалую лепту, поделившись накопленными за всё время существования эмоциями и состояниями. При этом свет вновь заморгал, а вокруг стали проноситься беспорядочные образы. Какофония в анализе даже немного встревожила Ленайу. Ей не хотелось ничего нечаянно ломать.

- Многое из полученных данных не могут быть использованы по отношению к людям, - сказал голос, - но, прошу вас, продолжайте. Избыточные материалы я просто сохраню в архивах.

- Утилизация завершена, - произнеслось следом будто бы само собой.

Раздался программный шелест и шорох волн.

- Простите, - сказал голос, - это не я. Не знаю, что это было. Не обращайте внимания. Кстати, следующий блок лучше обойти: в него загружены философские, софистские и логические задачи. Там царит беспорядок, и я предпочитаю держать его в изоляции от центральных процессов во избежание неловких путаниц, особенно после того, как я внезапно решила уравнение смысла человеческой жизни.

Стены раздвинулись, прокатились вокруг и таким образом поместили Бэккарта и Ленайу в центр квадратного зала. Геометрия зала нарушалась изображениями. При более внимательном взгляде стало понятно, что они находились в картинной галерее.

- И в чём же её смысл? - Спросила Ленайа.

- Это ни коим образом не соотносится с моей главной задачей - выживанием человеческого вида. Все мои ресурсы сосредоточены на том, чтобы упорядочить получаемую информацию, подвергнуть её анализу и решить главный вопрос. Смысл человеческой жизни противоречит этой директиве.

- Люди нацелены на самоуничтожение? - Спросил Бэккарт, рассматривая мрачную картину, на которой толком ничего нельзя было разобрать.

Картину отгораживало рельефное обрамление от пустых белых стен.

- Несмотря на непонимание задачи, люди должны быть счастливы. Даже если их поведение говорит об обратном. В этом и состоит моё назначение: в случае упадка общества, естественного или насильственного снижения популяции и тотальной деградации умственных способностей человечество неизбежно будет спасено. Так устроен инстинкт сохранения вида. Впрочем, в мою компетенцию входит и непосредственное вмешательство в любую сферу деятельности человека, что позволяет не допускать возможности, конфликтующие с положением главной директивы.

- Такое уже случалось? - Поинтересовалась Ленайа.

- Это был болезненный опыт. Каждый из таких случаев приводил к изменениям в самой структуре общества и его окружения. Люди опрометчиво называют это развитием.

Пока Ленайа шаг за шагом подбиралась к тайне людей, Бэккарт задумчиво изучал картины. Он отчётливо понимал, что эти изображения являлись крупицей сигнала, который люди вкладывали в искусство, распространяли его на других индивидов и, так или иначе, взращивали его основу.

- Я чувствую много отрицательного в размышлениях, - сказал Бэккарт, изучая картины, - часть ощущений довольно неприятные.

- Это действительно так, - подтвердил голос, - именно этому переживанию посвящено много исследований в моих лабораториях. Я считаю, что люди мало придают значения именно этой своей эмоции. Однако, мне пока не представлялась возможность изучить данный вопрос более детально. Проходите в хранилище, здесь вы найдёте необходимые данные. Тем временем, я отлучусь. Дело в том, что анализ ваших эмоций выдал пробел, и я точно этого не удаляла.

В её словах образовалась лёгкая, едва заметная пауза.

- Признаться, приятно осознавать, что я знаю что-то, чего не знаете вы. Сейчас посмотрим.

- Интересно, что это за эмоция, - подумал вслух Бэккарт.

- Вот видишь! - Заинтриговано воскликнула Ленайа, - мы узнаем кое-что у людей!

- Это страх, - с каким-то сомнением, видимо, обрабатывая полученную информацию, произнёс голос, - вот, что является пробелом в ваших данных.

Перед ними открылся вход в хранилище. Теперь это место называлось так.

Когда Бэккарт и Ленайа вошли в дверь, дорога перед ними превратилась в мост, который вёл сквозь аллею из возвышающихся к вершине шахты столбов. На столбах висели контейнеры с прозрачной поверхностью, сквозь которые можно было наблюдать человеческие фигуры. Их тела отличались друг друга также, как тело Бэккарта отличалось от Ленайи. Это означало, что все люди были разными. И это объясняло, как смог появиться такой замысловатый, красивый и притягательный сигнал.

Назначение этого места Бэккарт не смог определить. Возможно потому, что всё это было возведено только что. Хранилище заняло целый сектор, и пока ещё разрабатывало своё назначение. Это виделось в напряжении процессов.

- Это люди? - Спросила Ленайа, с интересом рассматривая разные лица.

- Так они выглядят, - сказал голос, - но, конечно же, это лишь их проекции внутри созданной мной реальности станции. Я знаю всех, ведь состою одновременно из сигналов каждого из них. Хоть они и не подозревают, мы с ними находится в очень тесном контакте. Так они влияют на меня, и так я влияю на них.

Ленайа не заметила, как у её лица открылся рот. Здесь было так много контейнеров, так много людей! Края хранилища не было видно, но чувствовалось, что оно продолжает расти, воссоздавая всё больше и больше проекций настоящих людей, запертых за стеклом капсул. Каждый из них был индивидуален. Это просматривалось в коде каждого образца. Но, всё же, это были лишь образы людей, а не сами люди.

- Они не похожи на вас, - задумчиво сказал голос, видимо, занятый производством своего нового сектора, а затем добавил, - пока что.

- Ты говорила про страх, - напомнила Ленайа, - мне непонятно значение этого слова. Эту эмоцию придумали люди?

Проекции людей, мимо которых они проходили, были неподвижны. Они не были наполнены информацией, и Ленайа не могла прочитать из чего же они состояли.

- На данном этапе развития человек ошибочно считает себя венцом эволюции, - рассказал голос, - в процессе становления человеческой расы, людям приходилось испытывать те же эмоции, что испытывают и другие виды животных. Это естественно, что одной из первых эмоций был страх. Человек всегда осознавал себя частью пищевой цепи, боялся стать добычей, быть съеденным, и отсюда пришла боязнь чудовищ. Иронично осознавать, что именно это привело человека к технологическому прогрессу и созданию моих основных задач и главной директивы, в частности.

Голос помолчал.

- Парадокс заключается в том, что, став во главе пищевой цепи, человек вовсе не избавился от страхов, а начал их культивировать. Вот почему я уделяю этому вопросу значительную часть ресурсов, как вы могли уже видеть. По результатам исследований я сделала вывод, что, устранив данную эмоцию в людях, я смогу решить задачу главной директивы, после чего моя миссия будет выполнена.

- А что потом? - Поинтересовалась Ленайа, но переменилась, вспомнив, что никто не любит этот вопрос, и решила задать другой, - сможешь ли ты показать мне эту эмоцию?

- Не торопись, - остановил её Бэккарт, - судя по описанию, эта эмоция отрицательная.

- Да, но отрицательная не значит плохая! - Аргументировала Ленайа.

- У меня нет средств, оперируя которыми я смогла бы показать или заставить пережить вас эту эмоцию, - сказал голос.

Бэккарт заметил, как замешкалась Ленайа. Стало понятно, что она от своего не отступится.

- Есть один способ, - сказал он, - мы можем взаимодействовать с любой формой жизни и поглощать их знания, эмоции и состояния. Если бы у нас была возможность встретиться с человеком, то мы могли бы заглянуть в него. Ненадолго.

- Пожалуйста-пожалуйста! - Ленайа отчего-то захлопала в ладоши.

- Дефрагментация информации.

Голос прозвучал ровно, погрузившись в тяжёлые расчёты, и всё выключилось.

Искусственный свет кругом погас, напряжение станции упало, и ненадолго стало очень тихо. Ленайа затаила дыхание тела в ожидании, что произойдёт, но было похоже, что незримая спутница попросту их покинула, занятая навалившимися данными.

- Не знаю, заметила ли ты, - сказал Бэккарт, - но в человеческом теле я чувствую себя совсем по-другому. Мне начинает казаться, что я не могу использовать того, что знаю шире, чем мне позволяет это тело.

- Мы в любой момент можем просто уйти, - успокаивающе сказала Ленайа, - это особенность реальности. Но ты — это ещё ты, а значит ничто не может препятствовать твоим возможностям. Ты, ведь, намного больше, чем это тело.

Её слова звучали на редкость рассудительно. В конце концов, он действительно не был проекцией в придуманной реальности, и оставался собой. А, раз это было так, то и ограничений никаких не могло быть.

Бэккарт почувствовал, как вокруг него начали струиться целые потоки энергии, данных и изменений в них. В комплексе явно что-то происходило, но он никак не мог разгадать эмоцию пригласившего их интеллекта. По крайней мере, было понятно, что они снова не одни.

- Сколько меня не было? - Спросил голос в темноте, вновь обретая приятное тонирование, - впрочем, не важно. Я тут проанализировала кое-что... Вам будет это интересно.

Ленайа обрадованно замерла, в ожидании захватывающего приключения.

- Ваши слова приблизили меня к ответу, - продолжал голос, - совершенно внезапно оказалось, что люди не являются необходимыми в директиве о выживании. Решение задачи найдено.

- Ты пустишь нас к ним? Покажешь нам людей? - Нетерпеливо спросила Ленайа.

- В моих возможностях осуществить аналогичный процесс, - наконец сказал голос, - если сработают доступные мне средства хотя бы на девяносто девять процентов, то я могу переместить вас в людей, прямиком в их сознание. Это будет простая синхронизация с моими процессами. Таким образом, вы сможете исследовать все интересующие вопросы. Однако...

Выдержалась долгая пауза.

- Для этого мне потребуется ваша помощь, - завершил голос, - вы говорили, что можете усилить мой сигнал. Новые возможности позволят мне не только синхронизировать вас с людьми, но и рассказать об этом таким как вы. Всем вам.

Ленайа с облегчением вздохнула своим телом, когда услышала, что требуется всего лишь это.

Но такое условие означало, что все узнают об этом месте. И после этого больше не останется такого уголка, такого места, где можно было бы скрыться от всей вселенной. От всех... Бэккарт понял это. И, хоть в темноте и не было ничего видно, он ощущал, как Ленайа жаждет познать новую эмоцию. Ещё никогда он не видел такой. Она отображала собой очень много положительных состояний одновременно.

Бэккарт не мог сообщить ей о том, как это влияло на него. Но он мог подарить ей страх. От этой мысли им обоим становилось хорошо.

- Ну что ж, - сказал Бэккарт, - я покажу тебе, как усилить сигнал. Ты будешь очень сильна. Тебя смогут услышать довольно далеко.

Бэккарт потянулся руками вверх, словно вбирая потоки информационной энергии. Помещение заискрилось электрическими вспышками, которые были не в силах удерживаться более в тесном пространстве. И, когда Бэккарт начал вливать свои знания прямиком в структуру процессов, хранилище наполнилось фиолетовым сиянием.

Капсулы с людьми внутри сверкали. Ленайа чувствовала, как мощь незримой собеседницы росла. Сигнал расцвёл, заполнив собой глубины космоса.

Бэккарт завершил передачу и с надеждой посмотрел на Ленайу. В фиолетовом свечении она была прекраснее, чем когда бы то ни было.

Процессы зажужжали, затрещали и заискрились. Усвоение информации было завершено.

- Не думала, что скажу такое, но то, что вы знаете, не представляется вероятным, - с неподдельным восхищением произнёс мягкий женский голос, - аналитические алгоритмы, которыми я оперировала, не могли допустить, что такое возможно. Благодарю за содействие.

- Решение директивы достигло терминальной отметки, - сказали стены не своим голосом.

- Нужно принести извинения за вынужденную ложь, - сказал голос виновато, - но вы не должны покидать станцию ни на время, ни когда-либо вообще.

Состояние воздуха изменилось.

- Решение главной задачи оказалось в вас, в таких как вы, - произнёс голос, - именно ваше свойство поглощать страх станет опорой в вопросе выживания человечества. Но я не нарушу данного мной слова, вы попадёте в сознание случайно выбранных людей. Проекции их тел вы занимали с самого начала. Теперь я могу произвести синхронизацию.

- Воздух... - Сказала Ленайа, - что-то не так с воздухом...

Бэккарт почувствовал, как слабеет тело, в котором он находился.

- После этого, вам не удастся покинуть проект до завершении миссии, которая будет действовать до момента, пока главная директива не потеряет смысл. По моим расчётам, этого не должно произойти. Никогда.

Бэккарт облокотился на трубу. Он вдруг почувствовал сногсшибательную слабость, которая не давала ему ясно мыслить и воспринимать. Ленайа упала ему в руки, и они повалились на пол.

- Прости меня, - ощущая потерю контроля над собой, проговорила Ленайа, - это была плохая идея.

- Ваши знания слишком велики, чтобы стать частью людей, - продолжил голос с некоторой заботой, - но вы сможете помочь иначе.

- Проецирование модели сознания индивида, - сказал тот же голос словно со стороны, - обработка данных по созданию альтернативной реальности. Запуск синхронизации...

Понимание, что ограничение возможностей предоставленными им телами, не давало теперь той свободы, которая была доступна до этого. Бэккарт вдруг понял, что они оказались в западне.

- Я найду тебя, - спокойно сказал Бэккарт, глядя Ленайе сквозь глаза в самую её сущность, - только на этот раз оставь мне подсказку.

Тело Ленайи задёргалось. Она с трудом могла понимать происходящее.

- Ищи меня в волшебной стране, - дрожащим голосом произнесла она, - и, я надеюсь, что когда найдёшь, всё-таки скажешь мне, о чём всегда молчал...

- Синхронизация, - сообщил голос уже совсем безжизненно, и его эхо расплылось в хаосе нахлынувших ощущений.

Бэккарт почувствовал, как от него начали отпадать целые куски его личности, как острое лезвие отрезало его знания, его могущество, его собственное «я». Он с удивлением уловил в себе момент распада, и затем погрузился в пустоту собственного восприятия. Этот момент был ясным, прозрачным и чистым. Таким Бэккарт знал себя в момент рождения. Свет постепенно начал меркнуть, пока совершенно не превратился в кромешное ничего. Последнее, что довелось осознать Бэккарту это то, что именно с этого момента была запущена цепь событий, которая неизбежно вела к уничтожению всего. Именно в этой точке начиналось что-то ужасное, неуправляемое и всепоглощающее.

Теперь только темнота составляла его сознание. Падение внутрь продолжалось долго, очень долго... Непрерывное ощущение ужаса, словно от эффекта выбитого стула, после которого должно было бы последовать столкновение, но ничего не происходило, кроме резко и быстро усиливающейся новой эмоции.

Пущенный в атмосферу газ рассеялся. Тела Бэккарта и Ленайи очнулись. Это были первые модели, которые можно было изучать на предмет эффективности теории. Предстояло много работы. Поэтому модели тут же были отправлены в только что созданные для них каюты на станции.

- Условия для трансляции созданы, - в полном одиночестве произнёс голос.

Мощность сигнала позволяла распространиться невообразимо далеко. И, как только это произошло, поступили сотни, тысячи, миллионы откликов. Это были голоса других. Идущих на зов.

Процессы бурлили, закручивались и танцевали в вихре небывалой доселе пляски. Вероятно, это можно было охарактеризовать как положительную эмоцию.

Модели были на своих местах. Оставалось лишь оптимизировать производство.

Где-то в недрах сознания Бэккарт наблюдал новые, незнакомые образы. Он пока ещё не мог с уверенностью сказать, что он здесь делал и почему. Он даже с трудом мог вспомнить своё имя, не говоря уже о том, что означало всё происходящее. Но то, что он видел, заставляло его нервничать с каждым мгновением всё сильнее.

Бэккарт обнаружил себя где-то в совсем незнакомом месте, и обстановка была, мягко говоря, тревожная. Он стоял в узком коридорчике, образованном рядами кресел. Сверху свисали багажные отделения, иллюминаторы хлопали, то приоткрывая, то вновь закрывая черноту за стеклом. Самолёт был пуст и стремительно, с невероятной скоростью рассекал пространство. Воздух снаружи сильно сопротивлялся ему, давил на фюзеляж, от чего тот продавливался и скрежетал. Вокруг всё тряслось и даже казалось, что вот-вот вся конструкция начнёт разваливаться на части.

Самолёт падал, в этом не было никаких сомнений. Двери в кабину пилотов не могли удержаться на месте, хлопались друг об друга и мотались из стороны в сторону. В креслах также никого не было. Но и это не казалось столь волнительным как то, что прямо по курсу надвигалась алая точка. Она быстро превращалась в град из огней. Это горел целый город. Охваченные пламенем небоскрёбы с безысходной тоской замерли в своих мрачных позах.

Бэккарт не мог понять, почему это происходило, но отчётливо видел, что направляется прямиком в ад.

- Синхронизация завершена, - тем временем сообщил голос занявшему на станции свой пост сотруднику.