Ураган

Глава 18

Не знаю, сколько времени я глядела в окно до того, как заговорил Лукас. Его слова доносились и с соседнего кресла, и через передатчик.

– Мы приближаемся к морской ферме. Пожалуйста, все посмотрите на карты на своих экранах.

Я нащупала инфовизор. Ни к чему испытывать такую глубокую благодарность за то, что Мелизенде, а не мне принимать решение о закрытии межзональных перемычек. И не стоит представлять ужасы в Багровой и Фиолетовой зонах. Люди там продолжат жить безопасно и счастливо, поскольку мы справимся со своей миссией.

Я постучала по инфовизору, раскрывая его, и с со свирепым вниманием изучила экран. Я уже видела некоторые карты Внешки, представлявшие массу запутанных разноцветных линий и символов, и с облегчением обнаружила, что эта относительно проста.

– На карте показана территория морской фермы, – объяснял Лукас. – Она примерно равна по площади улью, но большей частью расположена во Внешнем мире и занимает лишь один уровень.

Он опустил глаза к инфовизору.

– Этот внешний уровень разделен на четыре региона, эквивалентных нашим зонам. На карте они показаны разными оттенками зеленого и подписаны своими названиями. Красное пятно – соседняя прибрежная патрульная база. Большой синий участок – море. Если мы посмотрите на зеленый район с надписью «Бухта», то увидите маленький черный квадрат. Это внутренняя территория фермы – миниатюрный улей, называемый Убежищем.

Я услышала в коммах нервный голос одного из связистов:

– Внутренняя территория кажется ужасно маленькой. Ты уверен, что там найдется место для всех нас?

– Там полно места, – самым успокаивающим тоном ответил Лукас. – Убежище врезано в склон холма, фактически находясь под землей, как улей, и включает десять уровней. Жена адмирала, Тресса, сообщила мне, что самолетный ангар, командный центр адмирала, кабинеты системы безопасности фермы и других служб расположены на верхнем первом уровне.

Он помолчал.

– Мы разместим свою базу на нижнем уровне Убежища. Десятый уровень заброшен уже больше ста лет. У него есть два выхода во Внешку: один – на пляж, другой – вглубь материка. Мы займем четыре коридора возле пляжного выхода.

Вновь послышался нервный голос связиста:

– Мы же не сможем случайно пройти не в ту дверь и оказаться во Внешке?

– Определенно, нет, – ответил Лукас. – Там будут большие предупреждающие знаки, а также дежурные ударники.

Через передатчик донесся вздох облегчения.

– Мы приземлимся в самолетном ангаре на пляжной стороне первого уровня, – продолжал Лукас. – По примыкающим к нему лифтам и лестницам можно спуститься на десятый, но из-за формы холма этот уровень занимает большую площадь, чем те, что над ним. Поскольку выбранные нами для базы коридоры находятся на самом краю десятого уровня, а системы лент в Убежище нет, нам предстоит долгая прогулка. И очевидно, придется пешком возвращаться к лифтам всякий раз, когда мы захотим посетить другие уровни.

– Это же будет неудобно? – спросила Меган.

– Местоположение базы дает огромные преимущества в ее защите, – многозначительно сказал Адика. – Ниже и выше наших коридоров будут только земля и камень. Для полной безопасности нам потребуется охранять лишь три пожарных двери, соединяющих отдел с остальной частью десятого уровня, и сам выход на пляж.

– Я согласен с Адикой, – проговорил Лукас. – А долгая прогулка между базой и лифтом совсем не так неудобна, как кажется. Мы должны приземлиться в самолетном ангаре и добраться до места лифтом и длинным коридором, чтобы избежать перехода через Внешку. Но багаж нести не придется. Как только мы высадимся, самолеты полетят к берегу у пляжной двери. Потом ударная группа выйдет и заберет вещи и оборудование.

– А, это серьезно меняет дело, – откликнулась Меган с гораздо большим одобрением.

– Возможность сажать самолеты у пляжного выхода облегчит вылеты Эмбер и ударной группы в чрезвычайные и проверочные рейды, – заметил Адика. – И даст нам полезные варианты на случай экстренной эвакуации.

– Что едва ли может произойти, – поспешно вставил Лукас.

– Основная задача бета-группы – охрана наших коридоров, – продолжал Адика. – А альфа-группа займется чрезвычайными и проверочными рейдами.

Я увидела насмешливое выражение на лицах альфа-группы, а несколько покорных вздохов в передатчике, должно быть, донеслись от бета-группы с борта Воздушного-два. Адика всегда давал ударникам из альфы более серьезные задания. Будучи набраны на несколько месяцев раньше, они пока обладали гораздо большим опытом, но бета-группа изо всех сил догоняла товарищей.

– Люди из службы безопасности фермы используют камеры наблюдения и беспилотники, – сказал Лукас. – Тесса говорила мне, что их оборудование сосредоточено в более населенных районах Убежища, а на десятом уровне не должно быть приборов слежения, но я хочу, чтобы Адика подтвердил это полной проверкой наших коридоров.

В голосе Лукаса зазвучали мрачные ноты.

– Первым делом нам придется изучить версию, что цель так долго уклонялась от захвата благодаря принадлежности к силам безопасности фермы. И мы не хотим, чтобы она шпионила за нами во время расследования.

– Я как следует проверю, чтобы за нами никто не следил, – пообещал Адика.

– Могу я сделать замечание, Лукас? – заговорил в передатчике уверенный женский голос.

Лукас рассмеялся.

– Я никогда не осмелюсь лишить тебя слова, Ханна.

– Если десятый уровень не использовался больше ста лет, там должно быть неописуемо грязно. Не то, чтобы уборщики не хотят работать. Напротив. Но я просто хочу предупредить, что нам придется долго трудиться, пока мы очистим комнаты для всех.

– Я понимаю масштаб проблемы, с которой вы столкнетесь, – уверил Лукас. – Бета-группа будет занята охранными обязанностями, поэтому альфа-группа поможет твоим людям с уборкой наших четырех коридоров. Просто распорядитесь, чего вы от них хотите.

Теперь нахмурились ударники из альфы, но в передатчике раздался взрыв смеха, и кто-то из группы бета с энтузиазмом крикнул:

– Верхотура!

Адика кашлянул.

– Форж, объясни, пожалуйста, своим подчиненным, что во время совещания они могут выступать только с важными, относящимися к делу комментариями. Не надо кричать: «Верхотура!»

– В Воздушном-два сложилось всеобщее ощущение, что «верхотура» – это важное и относящееся к делу замечание об альфа-группе в роли уборщиков, – оживленно ответил Форж.

Адика рассмеялся.

– У нас есть дверь на пляж и пожарный выход в пятый коридор, – вернулся к теме Лукас. – Из окон большинства квартир в пятом коридоре видна Внешка, поэтому мы повесим предупреждающую табличку на пожарный выход. Пока Ханна не начала беспокоиться об уборке в этом коридоре, группе альфа лучше справиться самой. Уверен, Адика будет счастлив позже проинспектировать место и убедиться, что работа ударников соответствует стандартам.

– Если Ханна пожелает, я прикажу альфа-группе есть с пола, чтобы доказать его чистоту, – заявил Адика.

– Боюсь, жилищные условия на десятом уровне Убежища окажутся очень просты, – продолжал Лукас. – В квартирах должно работать электричество и вода, но не будет спальных полей, кухонных блоков и практически никакой мебели. Тресса договаривается, чтобы нам к пляжному выходу доставили деревянные кровати, столы и стулья. Одежду и другие личные вещи придется держать в сумках и свободных контейнерах. Несколько кухонных блоков мы везем с собой. Установим их в общей столовой в одной из больших комнат. Очень похоже на пищевые единицы в общинных центрах на подростковом уровне.

– Конечно, вам с Эмбер мы предоставим отдельный кухонный блок, Лукас, – послышался голос Меган.

– В этом нет необходимости, – ответила я. – «Общая столовая» звучит забавно.

– Теперь перейдем к деталям происходящего на морской ферме, – сказал Лукас. – Если вы вновь посмотрите на карты, то увидите множество черных точек, которые отмечают расположение жилищ. Они получили свое название, потому что в них есть жильцы. Вы можете считать их крошечными ульями, каждый из которых вмещает одну семью.

Он помолчал.

– Также там есть несколько красных и оранжевых точек. Красные – это места происшествий, точно связанных с целью. Оранжевые показывают, где произошли инциденты, изначально названные несчастными случаями, но сейчас мы полагаем, что и к ним имеет отношение цель.

– Лукас, на карте отмечено ужасно много происшествий, – заметил Адика.

– Пугающе много, – горько согласился Лукас. – Наша цель явно действует больше трех месяцев, возможно, больше шести. Первые инциденты были незначительными и аккуратно замаскированными под несчастные случаи. Поэтому служба безопасности морской фермы не понимала, что происходит, пока за две недели до Хэллоуина не умерла женщина. Должно быть, в этот момент что-то спровоцировало обострение у цели, поскольку она не сделала попыток скрыть тот факт, что женщину намеренно отравили.

Он вздохнул.

– С тех пор произошло множество нападений, которые привели к ранениям, иногда серьезным, и достигли кульминации со второй смертью два дня назад. На карте вы можете видеть, что места инцидентов разбросаны по всем четырем регионам фермы, но в самом Убежище было лишь два происшествия 1c7738. Возможно, потому что наша цель живет там и пытается отвлечь от себя внимание. Или же цель отпугивает масса приборов слежения служб безопасности, наблюдающих за городом.

Лукас взглянул в окно.

– Должно быть, мы уже приближаемся к ферме, поэтому я передаю слово адмиралу Трегерету. Он сообщит нам основную информацию о регионах, над которыми мы пролетаем.

Адмирал подкрутил передатчик.

– Вы все меня слышите? – проревел он.

Все в нашем самолете, а возможно, и в других, поморщились.

– Пожалуйста, не кричите, – попросил Лукас. – Мы вас прекрасно услышим, даже если вы продолжите обычным голосом.

– Простите, – сказал адмирал. – На рыбачьей лодке часто приходится выкрикивать приказы, иначе люди не расслышат их сквозь шум ветра, волн и хлопающих парусов.

При упоминании парусов я увидела ошеломленное выражение на лице Лукаса и не поняла, чему он так удивился. Лукас же наверняка видел людей, запускающих игрушечные кораблики в парке, на тех всегда были паруса.

– Лодки вашей рыболовецкой флотилии используют паруса? – спросил Лукас. – Разве они надежны в море? Я полагал, на ваших судах стоят моторы.

Я нахмурилась. Лукас прав – паруса ненадежны. Игрушечные парусники забавны, но все дети знали, что играть с ними в парковом озере опасно. Ветер мог поймать парус и сдуть лодку глубже в озеро, так что вы никогда не получили бы ее обратно. Мудрые дети избегали проблем, запуская кораблики в ручье или специальном пруду, но рыбаки с фермы, очевидно, должны были выходить в море.

– Вы можете добиться удивительной скорости, используя лишь паруса, но на наших лодках установлены и моторы. – Адмирал указал на ближайшее окно. – Те низкие холмы впереди являются началом Высокой складки – нашего животноводческого региона. На склонах холмов пасутся, в основном, козы и овцы, а коровы и другие животные занимают долину.

Я знала об овцах и коровах. Одна из моих подруг с подросткового уровня, Линнетт, водила группу из нашего коридора в специальный центр, где было несколько этих животных. Эксперт по уходу за ними рассказал нам, как люди использовали шерсть овец и молоко коров до появления искусственных тканей и чанов с белком. Сейчас Линнетт сама стала экспертом по уходу и работала с любимыми животными.

На мгновение я отвлеклась, представляя, как счастлива она должна быть, но заставила себя вновь сосредоточиться на настоящем. Я не помнила, чтобы специалист из центра упоминал о козах. Возможно, это маленькие создания, вроде кроликов.

Я задумалась, не стоит ли прочитать разум адмирала во время лекции. Мы должны ограничивать мое соприкосновение с умами жителей морской фермы, и возможно, неважно, как выглядят козы, но адмирал заговорит и о более существенных деталях.

– Значит, всех своих животных вы держите в регионе Высокой складки? – спросил Лукас.

– Все официальное поголовье, – уточнил адмирал. – Но в других регионах есть много неучтенного скота. Большинство семей держат кур.

Я кашлянула.

– Думаю, мне будет очень полезно читать ваш разум во время этого объяснения, адмирал. Я должна как можно больше узнать о ферме, чтобы правильно понимать мысли и образы в умах людей.

Адмирал, похоже, колебался.

– Я согласен с Эмбер – это весьма поможет в нашем расследовании, адмирал, – сказал Лукас. – Не знаю, выросли ли вы сами на ферме, но вы должны все о ней знать.

– Я действительно рос на ферме. На посту адмирала требуется не только вложенное знание, но и полное понимание образа жизни фермы, а также признание и уважение со стороны жителей. Чужак не смог бы успешно выполнять эту роль.

– Тогда просмотр ваших мыслей очень поможет Эмбер, – заметил Лукас. – Есть и еще один важный момент. Если население морской фермы узнает, что их адмирал добровольно согласился на чтение своего ума, и его невиновность подтверждена, сотрудникам безопасности будет крайне сложно возражать против проверки их разумов.

– Я сделаю все возможное, чтобы помочь поймать убийцу, наносящего вред моим людям, – напряженным голосом проговорил адмирал. – Я счастлив подать пример другим, разрешая чтение своих мыслей. Однако надеюсь, что Эмбер, насколько получится, не станет заходить в частные воспоминания или делиться с кем-то моей личной информацией.

– Я буду уважать вашу личную жизнь, адмирал, – уверила я. – А персональными деталями, вычитанными в разумах невиновных, делюсь, только когда это необходимо для продвижения расследования. В любом случае, я не смогу получить доступ к вашим воспоминаниям напрямую, поскольку способна видеть лишь то, о чем вы думаете сейчас.

– Этот факт нельзя передавать никому на ферме, – поспешно добавил Лукас. – Чем меньше цель знает о наших методах и способностях, тем лучше.

– Я полностью осознаю это, – отреагировал адмирал. – Можете рассчитывать на мое молчание в делах, связанных с вашим расследованием.

Адика сидел в кресле за спиной адмирала. Я заметила, что он слегка сместился и кивнул мне. Очевидно, лидер ударников был готов задержать адмирала, обнаружь я, что тот – наша цель. Я не могла поверить в малейшую возможность подобного – лотерея не назначила бы человека на пост адмирала морской фермы, не изучив каждую клеточку его личности – но работа Адики подразумевала готовность ко всем потенциальным опасностям, даже самым невероятным.

– Пожалуйста, продолжайте объяснение, адмирал, – попросил Лукас.

Я закрыла глаза и увидела мир телепатическим чувством. Самолет исчез, я висела в темноте в окружении сверкающего скопления человеческих разумов. Поблизости виднелись и другие группы. Далеко внизу мягко поблескивали фоном умы животных. Ближе, преследуя нас на скорости, были рассеяны крошечные огоньки – острые, сосредоточенные на выживании мысли птиц.

Разум адмирала выделялся среди знакомых умов Лукаса, Адики и ударной альфа-группы своим даже более странным, чем у Джунипер, видом. Мгновение я помедлила, пытаясь вновь понять, что так отличает разумы с морской фермы, не смогла и осторожно коснулась мыслей адмирала.

– Большинство людей, живущих на Высокой складке, так или иначе занимаются животными, – сказал тот.

Верхний уровень его мыслей занимали предвысказанные слова, а остальные обратились к виду из окна. Сейчас мы подбирались ближе к Высокой складке с ее рядом холмов, мягко спускавшихся к пастбищам на берегах реки. Я увидела несколько крайне упорядоченных мыслей о типах скота, разводимого на морской ферме, включая изображения. Оказалось, что козы гораздо больше похожи на овец, чем на кроликов.

Глубже в уме адмирала, под явно контролируемым уровнем, мысли обострились от раздражения.

«…загнан, как рыба в сеть, и вынужден согласиться на вторжение в мой разум. Эмбер с Лукасом согласовали это заранее? Возможно, нет. Они удивительно неподходящая пара. Девушка невинна и показывает миру свою душу через окна глаз, а вот парень…»

«…наверняка Лукас сам создал эту ситуацию. Именно поэтому он попросил меня рассказать о морской ферме. Нет. Уверен, это лишь одна из многих причин. По словам Мелизенды, Лукас способен переиграть меня дюжиной способов одновременно, но именно это нам нужно для…»

«… и Лукас прав. Я везу телепата, чтобы прочитать умы своего народа, и должен показать пример, первым пройдя через процедуру. Должно быть, перед моим девушка проверила сотни, если не тысячи разумов, так что она не станет…»

«… нечего скрывать, по крайней мере, связанного с этими событиями. Я бы никогда не причинил ущерб своим людям. Надо лишь воздержаться о мыслей о Трессе, иначе…»

Мысль, что нельзя думать о жене, неизбежно вызвала поток связанных с ней воспоминаний. Этот тип интимной памяти, существующей на грани подсознания, обычно лишен слов или сопровождается смешанными обрывками речи, но сейчас к ней были привязаны поэтические строки.

Образы слились в один – женщина с седыми волосами свободно откинулась на подушку, ее морщинистое лицо улыбалось, а я, адмирал, посмотрела на нее и взяла ее руку, чтобы поцеловать.

«Пока не высохнут моря, не потемнеет солнце и не падут ульи. C’est mon coeur qui te parle».[1]

Я не поняла последние несколько слов, но это не имело значения. Я не желала вторгаться в отношения адмирала с женой, поэтому быстро вернулась на безопасные верхние уровни его разума. Мы с Лукасом удивили адмирала. Он тоже меня удивил. Громкоголосый, лохматый и бородатый адмирал писал страстные стихи о любви к жене.

– Как вы можете видеть, большинство домов на Высокой складке расположены близко к реке и лучшим пастбищам, – рассказывал он. – Сейчас мы спускаемся по реке к водохранилищу.

Адмирал смотрел на что-то, напоминавшее мне парковое озеро. Связанная с ним цепочка мыслей подсказала, что это хранилище питьевой воды фермы.

– Река продолжается и за водохранилищем, – говорил адмирал, – прокладывая себе путь с холмов к низине Жнивы. Это наш пахотный регион, где мы растим множество зерновых и овощей. Сейчас зима, поэтому большинство полей стоят под паром.

– Слово «пар» означает?.. – подтолкнул Лукас.

– Это означает, что на полях ничего не высажено.

Я увидела землю глазами адмирала. Дома оказались объектами, похожими на коробки, с заостренным, как у палаток, верхом. Поля имели квадратную и продолговатую форму. Это те самые зеленые шахматные доски, которые я видела в уме Джунипер? Они обладали правильной формой, но неправильными цветами. Возможно, из-за отсутствия посадок. Я вспомнила, насколько иначе выглядели лишенные растений, только что вскопанные газоны в парке.

– В регионе Жнивы дома более разбросаны, – объяснял адмирал. – Основная их группа стоит на высоком отроге у излучины реки. Высокое узкое здание – это отделение сил безопасности в Жниве.

– Значит, такие отделения есть в каждом регионе? – спросил Лукас.

– Да. – Мыслительные уровни адмирала быстро перестроились. – Мне следовало объяснить, что основной центр сил безопасности, как и медицинский, находится в Убежище. Но во всех регионах есть свои небольшие пункты. Точно так же образование, в основном, сосредоточено в городе, но в каждом районе есть небольшие училища, дающие необходимые навыки, и школы для малышей.

– Понятно, – ответил Лукас. – Значит, вся ваша вспомогательная промышленность располагает центрами в Убежище и более мелкими отделениями в регионах?

– Не совсем так, – поправил адмирал. – Ветеринарный центр стоит в Высокой складке, главная кузница – в Жниве, производство стекла сосредоточено в Тропиках, а кораблестроение – в устье реки. У прядения и ткачества нет центров, поскольку люди предпочитают заниматься этим дома.

– Вы запутали нас всеми этими новыми терминами, – признался Лукас.

Для меня слова адмирала имели больше смысла, потому что я могла видеть соответствующие образы и мысли в его голове.

– Ветеринарный центр похож на медицинскую службу для людей, только работает с животными, – сообщила я. – В кузнице делают большинство вещей из металла, и она стоит в Жниве, потому что железо добывают в шахте в холмах на востоке. Стекольные мастерские расположены вблизи пляжа в Тропиках, так как для изготовления стекла используют песок. Корабли строят там, где река встречается с морем, поскольку древесину доставляют по реке с лесопилок. Прядение и ткачество – это производство нитей и тканей для…

Мои слова затихли. Адмирал повернул голову и бросил на меня потрясенный взгляд. Я растерялась, увидев себя сидящей с закрытыми глазами и деловито рассказывающей о морской ферме.

– Адмирал, надеюсь, теперь вы понимаете, почему Эмбер считала, что ей поможет чтение вашего разума во время рассказа о регионах фермы, – вставил Лукас.

– Действительно, – ответил адмирал. – Похоже, Эмбер очень быстро учится.

– Легко учиться, когда видишь мысли эксперта, – сказала я. – Но понимание не всегда сохраняется надолго, а технические детали уходят особенно быстро. Пожалуйста, продолжайте объяснения.

– Крупное здание, которое вы видите впереди у реки, – это наша водяная мельница, – подчинился адмирал. – Она измельчает зерно в муку для хлеба. За ней…

Следующие несколько предложений я пропустила, потому что отвлеклась на образ огромного колеса, вращаемого бурлящей водой.

– Теперь мы пересекаем реку и направляемся к побережью и Тропикам, – сказал адмирал. – Впереди вы видите стеклянные теплицы, которые позволяют нам выращивать овощи, например, помидоры, не в сезон.

Я вспомнила еще одну картинку из разума Джунипер. Перевернутые стеклянные миски на зеленом ковре. Теперь она стала понятнее. Это были не миски, а массивные купола, а зеленый ковер состоял из травы и деревьев. Я с жадностью просмотрела несколько образов в мозгу адмирала и заметила:

– Внутри теплицы немного похожи на гидропонические районы улья.

– Тропики и Бухта занимают меньшую площадь, чем Высокая складка и Жнива, – сказал он. – Большинство домов в Тропиках сосредоточены вокруг стекольных мастерских, а на окружающих землях растут фруктовые и лекарственные сады.

Пару мгновений мы летели над рядами деревьев, затем адмирал заговорил вновь.

– Приближаясь к главным теплицам, мы бросим первый взгляд на море. Скопление ветряных мельниц слева производит большую часть нашей энергии. Сейчас мы поворачиваем и, направляясь к Бухте, пролетаем прямо над пляжем Тропиков. В зданиях справа мы производим стекло и…

Я потеряла нить разговора, будучи слишком поражена видом, чтобы думать о чем-то другом. Адмирал Трегерет, конечно, грезит, это не может быть настоящим.

Я вернулась в свою голову, открыла глаза и взглянула в окно. яцччьх Нет, это не грезы, а шокирующая реальность. Берег немного походил на пляж в улье, но вид моря меня сокрушил.

Это море не имело ничего общего с водоемами на пляжах улья. Оно выглядело мощным, угрожающе серым, гигантские волны в гневе набрасывались на берег, а дальние утесы…

Дальних утесов не было. И поддерживающих колонн тоже. Море без препятствий уходило вдаль, словно стремилось к краю вечности.