Ураган

Глава 43

Мы подошли к пляжной двери как раз в тот момент, когда Рофэн и четверо ударников из альфа-группы вышли из обсерватории со своей пленницей. Рядом с мускулистыми охранниками Роза выглядела трогательно хрупкой, две пары наручников сковывали ее руки спереди.

Увидев эту группу, идущую к ожидавшему их маленькому самолету, Адика скривился.

– Надеюсь, Роза не сумеет обдурить тюремщика, притворившей бедной невинной девочкой.

Дверь самолета открылась, и на песок спрыгнула женская фигура в полосатом сером комбинезоне.

Лукас поднял бровь.

– Улей прислал надсмотрщицу, которая не боится Внешки.

Группа Рофэна остановилась перед новоприбывшей.

– Нам лучше отвести Розу в самолет и пристегнуть к креслу, – сказал Рофэн. – Она гораздо опаснее, чем кажется.

Тюремщица с бесстрастным лицом и светлыми волосами, уложенными в строгий узел на макушке, взглянула ему в глаза.

– Мне не нужны ваши предупреждения и помощь с заключенной.

Рофэн с сомнением посмотрел на нее, но согласно кивнул и отвел своих людей к нам. Надсмотрщица обратила свой взгляд на Розу, молча изучая ее с головы до ног.

Плечи той поникли, придавая ей еще более жалкий и беспомощный вид.

– Это ужасная ошибка, – сказала Роза плачущим голосом. – Я ничего не сделала.

– Твой разум прочитал носач, – холодно ответила тюремщица. – Ты признана виновной в трех убийствах и одном покушении.

– Но я ничего не сделала, – вновь заныла Роза. – Посмотрите на меня. Как я могла убить трех человек? Мне всего десять лет!

– Ты действительно начала преступную карьеру в необычайно юном возрасте, – согласилась тюремщица. – Я была на шесть лет старше, когда совершила убийство.

– Что? – уставилась на нее Роза.

– Десять лет назад я убила главу службы безопасности морской фермы. – Надсмотрщица повернулась и посмотрела на линию берега. – Одним зимним вечером мы стояли на дальнем конце мола. На ферме произошла серия краж, и глава сил безопасности сказала, что я воровка и должна быть арестована.

Тюремщица рассмеялась пугающе холодным смехом.

– Дальнейшее немного походило на то, как ты убила своего отца и Массена, Роза. Когда люди не видят в тебе физической угрозы, достаточно лишь выбрать правильный момент и напасть. Женщина повернулась ко мне спиной, чтобы полюбоваться закатом. Я ударила ее камнем по голове, толкнула в море и смотрела, как она утонула, не успев позвать на помощь.

Я моргнула. Тюремщица утверждала, что убила предшественника Кейдора на посту главы службы безопасности. Почему улей прислал за Розой подобного человека? Это не имело смысла.

Надсмотрщица улыбнулась.

– Остальные работники сил безопасности фермы поверили, когда я сказала, что их начальница упала сама и в воде ударилась обо что-то головой. Они очень извинялись, что должны следовать правилам на случай неожиданной смерти и отправить в улей единственного свидетеля. Я не слишком верила в способности носачей, пока в мою камеру не зашел мужчина и не рассказал, что прочитал мой разум, и процитировал все детали мои краж и убийства. Мне прислали такой же подробный отчет о твоих преступлениях, и я верю, что каждое слово в нем – правда.

Теперь Роза, похоже, встревожилась.

– Давай закроем остальные темы как можно скорее, – продолжала тюремщица. – Я впервые со времени ареста вернулась на морскую ферму. Всегда ненавидела зимний ветер, а сейчас, кажется, даже холоднее, чем в моих воспоминаниях, так что у меня нет желания здесь задерживаться.

Она вновь посмотрела на Розу.

– Улей выбрал меня твоей надсмотрщицей, поскольку я абсолютно такая же, как ты. Очень умна, но от рождения полностью лишена сочувствия и совести. Ты не сможешь обмануть меня показной невинностью, так как я знаю, что носачи не ошибаются 1c7738. Ты не сможешь добиться от меня жалости, потому что во мне ее нет. Ты не уговоришь меня помочь, ведь ничто из предложенного тобой не стоит потери моих с трудом заработанных привилегий.

Роза минуту постояла в молчании, а затем отбросила свой жалобный вид, как Праздничную маску.

– Что со мной будет?

– Я отвезу тебя в улей. Нас встретит медицинская группа, которая вмонтирует тебе в мозг чип. Он будет отслеживать твои перемещения, записывать твои действия, и если потребуется, его можно дистанционно взорвать и убить тебя.

Тюремщица помолчала.

– После чипирования тебе придется найти способ стать полезной для улья и заработать привилегии. Не пытайся умничать. Твои предложения буду проверять я лично и пять таких же, как я, в поисках любого намерения навредить другим или сбежать.

– А что, если меня не интересует зарабатывание привилегий?

Тюремщица снова рассмеялась.

– Роза, наш улей при рождении заключает со своими гражданами взаимовыгодный контракт, дающий им множество прав. Ты нарушила контракт, когда умышленно и по своей воле убила другого человека. Это означает, что отныне у тебя нет никаких прав. С этого момента все становится привилегией, которую надо заработать. Еда – привилегия. Жилье – привилегия. Жизнь – привилегия.

– Но я никого не убивала умышленно. Мне всего десять лет. Я не понимала, что делаю.

– Твоя психологическая оценка утверждает, что у тебя понимание на уровне или выше, чем у большинства взрослых. Ты полностью осознавала свои действия. Ты никогда не умела нормально взаимодействовать с другими людьми, поэтому твою проблему нельзя решить перемоткой разума в более ранний момент жизни. У тебя нет болезней, которые можно вылечить или приглушить лекарствами, чтобы ты могла безопасно соседствовать с обычными гражданами, и с возрастом ты станешь лишь опаснее.

Тюремщица пожала плечами.

– Тебе повезло, что наш улей не любит разбрасываться людьми. Тебе дают шанс доказать собственную полезность и получить привилегию продолжать жить. Воспользоваться этим шансом или нет – решение полностью за тобой.

Роза резко подняла голову и взглянула на тюремщицу с видом победителя.

– Улей не может забрать мои основные права в соответствии с межульевым договором. Я воспользуюсь правом переселиться в другой город-улей.

– Я думала, ты не предлагала этого раньше, поскольку достаточно умна и понимаешь, что это не сработает. Не говоря о том, что никто не имеет права переходить между ульями или морскими фермами до восемнадцати лет, наш улей обязан передавать в Организацию объединенных ульев детали о неисправимых преступниках и держать их под надежным замком.

Тюремщица указала на дверь самолета.

– Теперь мы полетим в улей, и ты можешь начать думать, каким образом заработать привилегию остаться в живых.

Они вдвоем залезли в самолет. Через минуту он взлетел, набрал высоту и повернул вглубь материка.

Рофэн задумчиво следил за ним.

– Мне почти жаль, что Роза попала в руки такой тюремщицы.

– А мне ее совсем не жаль, – ответил Адика. – Она убила троих жителей морской фермы и чуть не убила одного из членов ударной группы.

– Мне тоже ее не жаль, – согласился Лукас. – Разговор с ней убедил меня, что это самая пугающая из наших целей. А что думаешь ты, Эмбер?

– Я преодолела мусорную систему разума Розы, – мрачно ответила я. – Знаю, все вы считаете меня чересчур сострадательной к людям, но к Розе я не испытываю никакого сочувствия. Если ее невозможно спасти, то надо сделать все, чтобы не дать ей навредить другим, а единственные, кого она никогда не сможет обмануть, – это люди, похожие на нее.

Я вздохнула.

– Сперва я удивилась, почему Розе выбрали такую тюремщицу, но теперь поняла. В этом случае улей определенно знает лучше.

Последовала мгновенная тишина, затем Адика быстро сказал:

– Нам лучше подняться на борт «Воздушного-один».

– Мне нужно пять минут побыть на пляже в одиночестве, – ответила я. – Я хочу избавиться от всех застрявших следов Розы, прежде чем мы вернемся в улей.

Я подошла к кромке воды и остановилась там, где волны оставили линию белой пены, прежде чем отхлынуть. Закрыла глаза и потянулась разумом к горизонту.

Я разделила мысли расстроенного человека по имени Ирвин, восприимчивого к пению волновых баков на искусственном пляже. Его могли спасти подходящим лечением и вернуть к служению улью любимым им способом.

Я столкнулась со смелостью и жертвенной преданностью Джунипер, которая хорошо послужит улью в роли заместителя адмирала, а со временем сменит на посту Трегерета.

Я познакомилась с радостно-доверчивым и отважным разумом девочки Гленны. Однажды она пройдет лотерею и получит место в обороне улья или силах законопорядка. Возможно, даже окажется в ударной группе похожего на меня телепата.

А в Розе я встретила нечто гораздо более темное, чем любая хеллоуинская история. К счастью, она относится к редким случаям. Дикая пчела, которую нельзя спасти, но можно надежно запереть.

С тех пор, как я впервые прочитала разум жителя морской фермы, меня смущала странная дополнительная грань в их мыслях. Сейчас, встретившись с Селандиной, я поняла, что эта странность происходит из возможности контактов с людьми из других морских ферм и знания о других ульях.

Читая чужие мысли, мы, телепаты, вбираем не только остатки знаний, но и застревающие следы личностей. Со временем чужое влияние может дойти до точки, в которой начнет угрожать самому телепату, поэтому мы должны от него избавляться.

Это я и делала сейчас, открывая разум просторной тишине Внешнего мира. яцччьх Я пропустила через свои мысли свежесть морского ветра, очищающего, укрепляющего и обновляющего. Он унес тени Ирвина, Джунипер, Гленны, Розы и Селандины вместе со множеством других слабых образов, и в конце концов, во мне осталась одна Эмбер.

Наконец, я открыла глаза, бросила последний мечтательный взгляд на море и пошла к Лукасу, ждавшему меня у «Воздушного-один».

– Полетели домой.