Ураган

Глава 31

Я стояла возле укрытия, Форж – рядом со мной. Телохранители сгрудились вокруг нас. Лукас вел к нам по тропе Адику, Рофэна и остальных членов альфа-группы, и я почувствовала, что падаю от облегчения. В какой-то кошмарный момент я представляла себе, как эти фигуры бегут по тропе, за ними – вопящая толпа, а низко над головой проносятся боевые самолеты.

Кейдор и Джунипер шли по бокам от Лукаса. Когда они приблизились к нам, я заметила, что эти двое бросают одинаково встревоженные взгляды на стоящего около меня зловещего носача в серой маске.

– Эмбер, я попросил Кейдора и Джунипер поучаствовать в совещании моей тактической группы, – сказал Лукас. – Мы планируем проработать в деталях все известные нападения, совершенные нашей целью. Я надеюсь, что Кейдор сможет предоставить нам официальные факты, а Джунипер добавит более личную информацию, полученную от друзей. Ты должна сообщить носачам, что Джунипер после совещания останется с нами на базе.

Джунипер потрясенно взглянула на Лукаса.

– Я останусь на вашей базе?

Лукас вздохнул.

– Да. Твоя страстная речь на молле невероятно помогла, но также сподвигла цель к нападению. Мне придется держать тебя под охраной, пока мы не закончим это дело. Выделим одну из квартир в пятом коридоре возле пляжного выхода, поскольку тебе будет лучше в комнатах с окнами. Эмбер должна удостовериться, что носачи не станут заходить в пятый коридор, если только я не веду их в рейд.

– С этим не возникнет проблем, сэр, – ответила я. – Носачи предпочитают оставаться в коридорах глубже под землей.

– Если тебе что-то понадобится, Джунипер, можешь спросить охранников у пляжного выхода, – продолжал Лукас. – Очень тебе советую не покидать пятый коридор в одиночку, потому что ты сочтешь вид носачей без масок… раздражающим.

Было что-то крайне нервирующее в том, как Лукас произнес последнюю фразу, так что я не удивилась, когда Джунипер сглотнула и поспешно кивнула.

– Я не буду выходить из пятого коридора, сэр. Если я должна остаться с вами, можно ли мне сейчас пойти домой, собрать одежду и…

Джунипер не договорила предложения, потому что Лукас покачал головой.

– Одного из моих людей уже отравили предметом, принесенным в коридоры нашей базы, и я не могу рисковать, что это произойдет вновь. Убийца не имел ни малейшего шанса испортить одежду, которая на тебе, но нельзя пропустить на базу ничего из других твоих вещей. Уверен, мы найдем для тебя, что надеть.

– Некоторые из моих вещей должны подойти, – предложила я.

Лукас взглянул на Кейдора.

– Ты тоже можешь привести своих людей под нашу защиту.

– Работа служб безопасности – защищать население морской фермы, а не трусливо прятаться, – возразил Кейдор. – Сейчас невиновность нас шестерых и адмирала подтверждена, так что мы сможем принять собственные меры для своей безопасности.

– Я согласен с твоим решением, – сказал Лукас. – Но не могу рисковать, позволяя посетителям гулять взад-вперед по коридорам нашей базы. Нам придется проводить совещания в комнате со стеклянными стенами у пляжного выхода.

Кейдор посмотрел на одетого в серое Форжа.

– В любом случае, я бы предпочел, чтобы совещания проходили на наблюдательном пункте.

– Эта комната называется наблюдательным пунктом? – спросил Адика. – За чем же там наблюдали?

– За множеством вещей: за звездами, фазами Луны, погодой, лодками в море, – ответил Кейдор. – Вы можете пользоваться наблюдательным пунктом или обсерваторией, чтобы определять время, отмечать смену времен года и особенно летнее и зимнее солнцестояния. Рядом с водохранилищем в Высокой складке есть каменный круг, где можно произвести большинство из этих действий, но обсерватория обладает тем преимуществом, что защищена от погоды.

Я не поняла, как комната со стеклянными стенами поможет определить время, и пришла в полное замешательство при упоминании каменного круга.

Лукас, похоже, тоже растерялся.

– Что такое «летнее и зимнее солнцестояния»?

– Летнее солнцестояние – это самый длинный день и самая короткая ночь в году, – объяснил Кейдор. – Зимнее солнцестояние – это самый короткий день и самая длинная ночь. Сейчас нас отделяет от зимнего солнцестояния всего пара недель.

Я бросила пораженный взгляд в небо.

– То есть с временами года меняется не только погода, но и продолжительность дня? Я думала, мне лишь кажется, что темнеет раньше.

Кейдор поднес ладонь ко рту, словно пытался скрыть смех.

– Эмбер выходит во Внешку всего несколько месяцев, поэтому еще учится всему, включая времена года, – быстро сказал Рофэн.

– О, – ответил Кейдор. – Думаю, переводчику носачей очень редко приходится бывать во Внешнем мире. Это должно быть…

– Кто-то идет! – перебил его Адика.

Я повернулась, взглянула на бегущую к нам фигуру и, когда Джунипер застонала, узнала гостя.

– Это Перран, – упавшим тоном сказала Джунипер. – Именно он засунул мою руку в машину.

Адика тихо выругался, а затем зашагал вперед, перекрывая Перрану дорогу.

– Стой на месте!

– Я должен поговорить с Джунипер, – ответил Перран.

– Джунипер, ты хочешь с ним разговаривать? – спросил Адика.

– Нет, но думаю, лучше это сделать. Перран пытался дозвониться до меня, пока меня лечили в травматологическом центре, но я не принимала его звонки. Теперь я вернулась на ферму, и он продолжает преследовать меня, желая поговорить. Если придется с ним пообщаться, лучше это сделать, когда рядом люди. Я знаю, что в улье проверили разум Перрана и подтвердили, что он понятия не имел о порче деревообрабатывающего станка, но все равно не доверяю ему. Он может сделать что-то опасное, например, схватить меня за левую руку.

– Перран к тебе и пальцем не притронется, – угрожающим тоном проговорил Адика.

– Я просто хочу извиниться, – попросил Перран.

– Хочешь извиниться за то, что сделал это с моей рукой? – Джунипер ткнула указательным пальцем правой руки в сторону левой.

– Я хочу извиниться за все. За то, что ныл, когда ты получала высшие оценки. За то, что жульничал в тестах, пытаясь обойти тебя. Что заставлял помогать мне в учебе. И да, за то, что сделал…

Перран издал такой звук, словно его тошнило.

– Я только хотел тебя напугать, Джунипер. Я проверил, что все деревообрабывающие машины выключены, но мотор заработал и… – Его речь перешла в детский расстроенный плач. – Мне так жаль. Так жаль. Так жаль. Я бы все сделал, чтобы изменить произошедшее, но не могу. И мне так жаль.

– Ладно, ты извинился, – холодно сказала Джунипер. – А теперь, какова настоящая причина нашего разговора? Я слышала, люди недружелюбно относятся к тебе после твоего возвращения на ферму. Ты планируешь надавить, чтобы я публично приняла твои извинения, а затем заставить уговорить и других тебя простить?

– Нет, – ответил Перран. – Я признаю, что в прошлом вел себя эгоистично, но после того, что случилось… Я не могу стереть память о сделанном. Раньше я говорил себе, что являюсь лучшим, замечательным и самым важным человеком в мире и имею право делать все, что хочу. Теперь я вынужден принять правду о себе.

Перран покачал головой.

– Гильдия морских капитанов прервала мое обучение за нарушение правил безопасности, друзья меня избегают, а чужаки презрительно плюют, когда проходят мимо. Но я знаю, что заслужил это, и происходящее – ничто в сравнении с пережитым тобой.

Лицо Перрана, его голос вызвали из памяти тяжелые образы и звуки цепи событий, пережитых мной с Джунипер. Перран засунул мою руку, нет, ее руку в деревообрабатывающий станок. Мортон уже прочитал разум Перрана и подтвердил, что тот считал, якобы станки отключены от электричества, но я должна была сама убедиться, правда ли это.

Я отвернулась от остальных и потянулась к мыслям, неизбежно имеющим особый вкус морской фермы. Я слишком устала, чтобы углубляться дальше пары верхних уровней разума, но этого хватило, дабы показать страстную искренность его слов.

Я вернулась в собственную голову и потерла рукой глаза. Ощущая на задворках ума двойное эхо боли Джунипер и сожаления Перрана, я не знала, осуждать парня или сочувствовать ему.

Перран продолжал говорить.

– Я должен был перед тобой извиниться, Джунипер, но обещаю в будущем держаться подальше. Пока жив, я никогда не приближусь к тебе и не попытаюсь поговорить вновь.

– Это не займет всю твою жизнь, Перран, всего несколько недель. Как только мне исполнится восемнадцать, я упрошу взять меня на лодку и покину ферму.

– Что? Ты не можешь уехать в другое место! – Перран в шоке посмотрел на нее.

– Что еще мне остается? – рявкнула Джунипер. – Думаешь, после того, что ты сделал, я смогу выучиться и стать морским капитаном?

Перран поморщился.

– Конечно, ты можешь продолжить обучение морскому делу и…

– Нет! – заорала она. – Нет, я не могу продолжить обучение. Гильдия морских капитанов запретила учиться не только тебе, но и мне. И к тому же лишила меня возможности когда-либо работать на рыбачьей лодке.

– Они не могут этого сделать. Твои родители – капитаны, так что…

– Именно поэтому я и собираюсь прибиться к другой ферме, – горько сказала Джунипер. – Мои собственные родители – морские капитаны. Мои собственные родители присутствовали на встрече, которая разрушила всю мою оставшуюся жизнь.

– Возможно, они протестовали против решения, и протест отклонили.

– Может, да, может, нет, – ответила Джунипер. – Мне известно лишь, что им не хватило смелости самим рассказать новость, когда я вернулась домой, и они предпочли трусливо хранить молчание и позволить гильдии прислать мне текстовое сообщение.

Гнев в ее голосе сменился отчаянием.

– Я собираюсь помочь в поимке человека, убившего Хейзел, Триива и мои мечты. А потом покину это место и никогда не вернусь.

Она повернулась и поспешила по тропе к пляжной двери, Илай – следом за ней.

– Джунипер не может уехать на другую ферму, – испуганно сказал Перран. – Правила запрещают брать с собой ценности, то есть она не сможет взять экзоскелет. Я должен…

– Ты должен согласиться, что разрушил жизнь Джунипер, – прервал Лукас. – Надеюсь, мы сможем ей помочь, но нам не удастся это сделать, если ты не сдержишь обещание оставить ее в покое. Теперь, пожалуйста, уходи.

Перран сомневался.

– Командир-тактик Лукас велел тебе уйти, – угрожающе проговорил Адика.

Перран наконец двинулся прочь по тропе, ведущей к моллу.

– Если я могу чем-то помочь Джунипер, пожалуйста, дайте мне знать, – сказал Кейдор. – Она умная девушка и очень популярна у людей на морской ферме. Я бы хотел нанять ее в службу безопасности, но наших людей выбирает лотерея, а не я лично.

Лукас кивнул.

– Лучше всего для Джунипер было бы, если бы я убедил ее вступить в лотерею, но моей первоочередной задачей должна стать поимка нашей цели. Теперь давайте догоним Джунипер и Илая.

Пока Лукас вел нас по тропе к пляжной двери, где ждали Джунипер и Илай, стояло молчание.

– Надеюсь, ты сможешь вновь собраться и помочь нам, Джунипер.

– Конечно, сэр, – натянуто сказала она. – Простите, что я позволила Перрану меня расстроить.

– Попытайся забыть о Перране, – попросил Лукас. – Не думаю, что он опять тебя побеспокоит. Теперь, прежде чем мы войдем в обсерваторию, я должен задать Кейдору ключевой вопрос 1c7738. Кто на ферме способен отслеживать звонки и послания? Только работники службы безопасности?

– Совершенно никто на ферме не может отслеживать звонки, – ответил Кейдор.

Лукас моргнул.

– Ты в этом уверен, Кейдор?

– Абсолютно. У морской фермы нет своей системы связи. Все звонки мы совершаем, используя систему на соседней береговой патрульной базе, а она управляется силами обороны улья.

Лукас дернул себя за волосы.

– Я полагал, что система звонков менее безопасна, чем в улье, но на самом деле, все наоборот. Звонки на морской ферме проходят через высоко защищенную систему, принадлежащую обороне улья, а стандартная связь в улье регулируется гражданской системой.

– Да, – сказал Кейдор. – Помимо уровня безопасности, есть еще одно важное различие между двумя системами. Гражданская система не ведет запись звонков, а военная – да. Это значит, что мы можем запросить на береговой базе списки всех, кто звонил или отвечал на вызовы жертв убийств за недели до…

Лукас оборвал последнюю фразу Кейдора, отчаянно забормотав себе под нос:

– Мои звонки к Трессе проходили через защищенную систему обороны улья. Никто не мог их отследить. Никто не мог заранее узнать о мебели. Никто не мог отравить матрас после доставки.

Лукас передохнули и практически прокричал следующее предложение:

– Никто не отравлял Зака!

Кейдор и Джунипер тревожно посмотрели на него, и я услышала в передатчике голос Меган:

– Ненавижу спорить с тобой о деле, Лукас, но кто-то определенно отравил Зака.

– Никто не отравлял Зака, – повторил он. – Кейдор, Джунипер, взгляните на эти груды мебели.

Лукас показал на штабеля перед каменистым отрогом.

– Эту мебель спустили по холму со склада третьего уровня Убежища. Мы внесли матрас с верхушки ближайшей к двери стопки в коридоры базы, и человек, лежавший на нем, отравился парами того же вещества, которое убило Хейзел. Экспертиза показала, что яд нанесли на матрас меньше, чем за два часа до этого.

Кейдор задумчиво нахмурился.

– Это означает, что один из людей, доставивших мебель, отравил матрас и положил его на верх кучи, чтобы его использовали первым.

– Если никто не мог отследить мои звонки Трессе, то никто из грузчиков не знал, что мебель предназначена нам, пока адмирал не приказал снести ее по холму, – возразил Лукас. – Он внимательно наблюдал за работой, так что ни у кого не было возможности достать химикат и испортить матрас.

Кейдор пожал плечами.

– Тогда убийца, должно быть, увидел, как ваши самолеты садятся на пляж, подобрался посмотреть, что вы делаете, обнаружил сложенную у пляжного входа мебель и дождался спокойной минуты, чтобы отравить верхний матрас.

Лукас покачал головой.

– Один из моих людей наблюдал за разгрузкой самолетов, и он говорил, что никто не подходил к мебели.

Кейдор вновь пожал плечами.

– Наверное, твой человек кого-то пропустил.

Форж стоял рядом со мной в костюме носача. Я почувствовала его разочарование оттого, что он не может поспорить.

– Этот человек – один из заместителей лидера ударной группы, – сказал Лукас. – Если он говорит, что никто не подходил к мебели, я ему верю. Матрас отравил не человек.

Джунипер, похоже, поразилась.

– Вы думаете, это сделал носач, сэр?

Лукас рассмеялся.

– Нет, я думаю, это сделал беспилотный аппарат слежения. Кейдор правильно сообразил, что убийца видел приземление наших самолетов на пляже, но он или она воспользовались беспилотниками, чтобы шпионить за нами и отравить матрас. Когда мы прибыли в самолетный ангар, за нашей высадкой следил аппарат, висевший в воздухе. Он следовал за нами до лифтов, и Адика угрожал выстрелить в него. Когда дрон упал на пол и убежал, я заметил, что он может лазать по стенам.

Кейдор уставился на мебель в полнейшей тишине.

– Каменное образование за мебелью формирует почти вертикальный утес, – указал Лукас. – Человек мог спрыгнуть вниз незамеченным, но при попытке вскарабкаться наверх явно бы оказался на виду. Никто не заметил бы беспилотник слежения, поскольку он гораздо меньше и почти того же цвета, что и камень. Ты не согласен, Кейдор?

Лукас выжидательно смотрел на Кейдора, но тот не ответил.

– Есть лишь один косвенный способ отравить матрас, – продолжал Лукас. – По моей теории, яд или нанесли на днище беспилотного аппарата, или как-то пронесли под ним. Дрон мог прилететь от одного из верхних выходов Убежища и незамеченным пробраться сквозь траву до каменистых выступов породы. Ему хватило бы мгновения слететь с утеса на матрас, выпустить немного яда и взбежать обратно.

Лукас помолчал.

– Кейдор, ты считаешь эту теорию приемлемой?

Кейдор продолжал молчать, со странным выражением лица глядя на кучу мебели.

Лукас кашлянул и повторил вопрос:

– Ты считаешь эту теорию приемлемой, Кейдор?

Глава безопасности фермы наконец заговорил.

– Я согласен, что беспилотник наблюдения мог это сделать – мы часто используем их для переноски маленьких посылок – но… Адмирал предупредил меня вчера вечером, что привезет из улья помощь, и сказал, мол, вы не хотите, чтобы за базой следили дроны или камеры.

Он скривился.

– Адмирал не говорил мне, где будет ваша база, но я решил, что вы сами обезвредите камеры слежения рядом с ней. Изъяв все наши тридцать два беспилотника перед вашим появлением, я добился, чтобы никто из моих людей не смог воспользоваться аппаратами для слежки за вами.

Кейдор характерным жестом всплеснул руками.

– Я сохранил один дрон для себя на всякий случай, остальные запер. Тот, что вы видели в ангаре, принадлежал мне. Я должен был удостовериться, что вы привезли с собой носачей, прежде чем предлагать ядру своего отряда согласиться на чтение разумов. Но я не посылал беспилотник за вами к лифтам.

Лукас нахмурился.

– Аппарат возле лифтов выглядел так же, как встреченный нами в ангаре, поэтому мы решили, что это один и тот же. Кто мог получить доступ к другим беспилотникам?

– Абсолютно никто, – ответил Кейдор. – Я оставил их на охраняемом складе, где держу все, что необходимо передать Организации объединенных ульев как доказательства. Дверь невозможно открыть без сканирования отпечатка моей ладони и радужной оболочки глаза.

– Так откуда взялся другой дрон? – спросил Алика.

– Я пытался это понять, – сказал Кейдор. – Есть только три возможности. Он прилетел из нашего улья, из другого улья, или это был секретный гибрид.

– Что ты называешь гибридом? – спросил Лукас.

– Нам постоянно приходится заменять камеры наблюдения, поскольку люди разбивают их или мажут краской, – пояснил Кейдор. – Это не проблема, ведь камеры делаются здесь, на ферме. Но следящие беспилотники поступают из улья, так что, заказывая замены слишком часто, мы вынуждены отвечать на множество неудобных вопросов.

Кейдор скорчил гримасу.

– Поэтому мы сами чиним поврежденные дроны, насколько можем. Наш мастер часто использовал детали от одного, неподдающегося ремонту, для восстановления другого, а конечный результат мы называли гибридом, поскольку он включал части с серийными номерами от двух различных машин. яцччьх Мастер обязан был возвращать нам все работающие гибридные аппараты и их контрольные ящики, но мог тайком что-то сохранить. У нас нет способа узнать, сколько деталей он оставил и использовал повторно.

– Очевидно, одному из наших носачей надо проверить мысли этого мастера, – сказал Лукас.

– Ваши носачи не смогут этого сделать, – ответил Кейдор. – Наш мастер – это Триив, второй убитый.