Вадбольский – 2

Глава 7

Одна пасть налетела слишком быстро, отпрыгнуть не получится, справа, слева и вообще со всех сторон такие же, я подпрыгнул, мелькнула мысль ухватиться за Мату Хари, но дрон слишком маломощен, не поднимет, мысль работает лихорадочно быстро, я ударился обеими подошвами о массивную плоскую голову чудовища, торопливо взбежал на этот живой холм, дальше с разбега перепрыгнул на второго, тот долго соображал, что делать, а я перескочил на третьего, всё тело обдает смертельным холодом, легче легкого поскользнуться и сорваться вниз под их тяжёлые тела.

Сам не понимая, как получилось, на одних инстинктах и рефлексах, пробежал, прыгая со спину на спину, через всю стаю, соскочил на песок, а там припустил на подгибающихся ногах прочь.

— Погоня! — сообщила Мата Хари деловито. — За вами несутся четыре анкилозавра, их ещё называют панцирными динозаврами… Согласно расчётам Ричарда Энтони Тулборна, основанных на длине конечностей и предполагаемой массе тела, эти животные не могут развивать скорость более шести-восьми километров в час.

Спасибо, мелькнуло в моей воспламененном мозгу. Лишь бы не гнались долго, сейчас упаду…

— Однако, — договорила она почему-то радостным голосом, — Швейцарский палеонтолог Кристиан Майер определил максимальную скорость передвижения в одиннадцать километров в час, но это только при весе в восемь тонн! Такой точный расчёт стал возможен благодаря формуле британского учёного Александера: скорость динозавра вычисляют по высоте его бедра и удвоенной длине шага… Всё хорошо, босс, за вами бегут только пятитонные особи! Правда, хорошо бегут, бодро. Молодые, резвые. Может, играют?

Я бежал, бежал, наконец понял, что сейчас упаду, на горячий песок и сдохну. Остановился, развернулся с мечом в руке.

Два анкилозавра за это время уже остановились развернулись и потащились обратно, двое ещё продолжают бег, хотя один вырвался далеко вперед, а второй вроде бы уже раздумывает насчёт сказать, что у него дома дела и повернуться взад.

Увидев, что я остановился, он оживился и тоже наддал за собратом. Дыхание вырывается из моего горла с хрипами, в голове дикий жар, сердце не бьется, а тарахтит, как черт по коробке, а пальцы едва удерживают тяжёлый меч.

Уже в страхе и отчаянии, я выхватил из нагрудного кармашка синий кристалл, будь что будет, бросил в рот и с силой сдавил зубами. Хрустнуло, в моё тело хлынула энергия, и тут же анкилозавр налетел, как песчаная буря.

Меч врубился в его череп, меня швырнуло в сторону, но извернулся, избегая острых зубов, рукоять меча не выпустил.

Анкилозавр остановился, я с трудом выдёрнул меч, зажатый разрубленными костями черепа, ударил изо всех сил и скатился на песок, ушибся, но анкилозавр остался на месте с разрубленным на две половинки головой.

Он не успел упасть, как налетел второй, но энергия от синего кристалла продолжает вливаться в моё тело, я подпрыгнул с диким рёвом, пропуская его внизу, обеими руками с силой вонзил клинок в череп, где, как подсказывает схема строения анкилозавра, главный нервный узел, который уже можно называть мозгом.

Мари Хари воскликнула:

— Браво, хорошая добыча!.. Правда, в этих двух кристаллов нет, но в одном из тех, что уходят, большой синий.

— Щас, — выдохнул я голосом умирающего лебедя. — Щас встану и побегу…

— Тогда поскорее, — сказала она, ещё не понимая моего изысканного юмора, — пока не соединились со стаей.

Я рухнул на горячий песок, в голове ад, перед глазами плывет, встать уже не смогу. Нечто мелькнуло перед глазами, на каменистую землю опустилась Мата Хари, крупные выпуклые глаза уставились, как мне показалось, с беспокойством, хотя у ночных животных глаза всегда крупные и круглые и потому выглядят изумленными или обеспокоенными.

Мне на колени опустилась мохнатая перлина тёмно-красного цвета. Я попытался её взять, но шевелятся только пальцы, а руку поднять уже не мог. Мата Хари бесшумно взмыла в воздух, в отличие от настоящей летучей может зависать в воздухе совершенно неподвижно, как стрекоза, даже крыльями не машет.

Перлина в её полупрозрачной лапке поплыла по воздуху к моему лицу. Я с трудом раздвинул губы, Мата Хари запихнула её в рот. Я попытался сглотнуть, не получилось, Мата Хари придержала мне губы, чтобы не попытался выплюнуть.

Горечь обожгла рот, но через секунду огненный шар покатился по гортани, наполняя измученный организм силой и бодростью. Я полежал с минуту, зеттафлопник выдал скан моей системы, на месте увеличенных лимфатических узлов начинают образоваться ещё какие-то полупрозрачные штуки, в каждой двигаются микроскопические смерчи и торнадо, бьются о стенки и стараются то ли расширить, то ли сломать всё.

— Помедленнее, кони, — прошептал я, — помедленнее…

Не поднимаясь, проверил соединительную ткань, и так в десятки раз прочнее той, что дала эволюция, но когда вот так сталкиваешься с непонятными силами, запас никогда не кажется лишним.

Похоже, эта битва дала больше, чем все предыдущие, вместе взятые. Узлы стали больше, крупнее. Увеличил изображение одного впятеро, потом в сотню раз, что-то происходит, некие энергетические вихри, попробовал в сто тысяч раз, но ещё непонятнее, словно всматриваюсь во вселенную микромира, в которой миллиарды галактик. Хотя, думаю, если бы всматривался во внутренности обычного земного торнадо, понял бы в нем не больше.

Одно точно, если ещё не сообразил, как и что могу делать с накапливающейся в теле магией, но мои удары стали гораздо сильнее, а ускорение достигает таких значений, что зверь не прыгает на меня, а ме-е-едленно-ме-е-дленно отрывает задние лапы от земли и неторопливо плывет по воздуху, как большая хищная, но очень медленная рыба.

Рубануть такого в уязвимое место и самому уйти от удара — нет ничего легче, вот только выносливость резко падает, после десятка таких схваток тело начинает откликаться болью, а если ещё бросаются стаей, как вот сейчас, никакая скорость не спасает… Сейчас просто повезло, но будь стая побольше…

Мата поинтересовалась:

— Что с остальными?

— Ну их к черту, — сказал я слабым голосом.

— Хорошо, — ответила она. — Принято. Правда, в том животном, что убили первым ещё в стае, есть синий кристалл… Да вы сами видели.

— Ну его к черту, — ответил я снова, — драться не готов.

— А там никого нет, — сообщила она, — стая пошла дальше, ловят и жрут рыбу на мелководье, её там много.

Я задумался, вроде бы только вернуться и подобрать, вернее, вытащить из уже расколотого черепа сокровище… с другой стороны…

Эх, да ладно, рискну.

Стиснул челюсти, от слабости подгибаются ноги, на ходу вытащил ещё одну мохнатую перлину и быстро, перекосившись в гримасе отвращения, разжевал и проглотил.

В тело хлынул водопад мощи и бодрости, однако закружилась голова так, что я бы оперся о стену, окажись та рядом.

— Посторожи минуту, — велел я хриплым голосом. — Что-то хреново не по-детски…

Мир качается, словно я на палубе малого корабля, что попал на большие волны. Очень медленно начал приходить в себя, однако ноги дергают судороги, а в животе резь, словно выпил ведро кислоты.

Мата заметила безучастно:

— Слишком много энергии, свойства которой пока не определены. Иммунная система бунтует. Ещё чуть — и заблокирует.

— Засекай, — велел я. — Всё равно потреблять буду, но тормози меня перед красной чертой.

— Бить можно?

— Хватит и предупреждения, — огрызнулся я.

На руке что-то блеснуло, скосил глаза на левое запястье. На браслете светятся два кристалла. Похоже, прибавление во мне силы отмечено. Не знаю, стоит ли показываться с ним, но пока ладно. Думаю, таких немало, но потом нужно как-то либо прятать, либо делать что-то ещё.

— Здесь непросто, — сказал я. — Щель старая, народ сюда ходил издавна… Разведай что и как, но только в радиусе с полкилометра для начала. Поищи погибших. Возле убитых могут быть мечи, кольца, даже деньги. Мне всё сгодится!

Мелькнула мысль, что соратники, если даже не выносят тело погибшего собрата, меч и все вещи точно заберут, но, как мне сказали, здесь обычно гибли целыми группами.

Мата Хари пока ещё не в состоянии оценивать найденные возле павших добытчиков вещи, потому притащила двенадцать мечей, из которых три сломаны, четыре длиннющих пики, я назвал бы уже копьями, восемнадцать топоров, сорок два кинжала и несколько панцирей, один полностью непригодный из-за больших дыр.

Пока она таскала по одной вещи, я отдыхал, а когда она закончила и молча зависла над головой, брезгливо отбросил сломанные мечи, дурацкие пики, топор возьму только один, хотя это не моё, но видно, что дорогой, купят с охотой.

— А как панцири собрала?

Она ответила тихом женским голоском:

— А в них было пусто и… чисто. Мясо съели, кости растащили. Там дальше ещё кости, оружие, панцири. Но это за радиусом в полкилометра.

— Понял, — сказал я, — ладно, нам даже это не утащить, придется выбирать, хотя я вообще-то жадный.

— А вот ещё, — сказала она.

Я вытаращенными глазами смотрел на дюжину золотых колец, перстней с камешками, два золотых медальона и один серебряных.

— Это что… туда и женщины ходили?

— Вряд ли, — ответила она. — Медальоны и мужчины носят! Ещё чаще женщин.

— Чё, правда? — пробормотал я.

Я взял один, осторожно приоткрыл крышечку. Оттуда распрямилась, как пружина, прядь золотых волос, а под ним открылась миниатюра с лицом приятной на вид девушки.

— Беда, — сказал я, — сокрушенно. — Хорошо, я люблю только тебя, Мата Хари.

Мата Хари не ответила, эмоции в программе общения нет, хотя можно ввести, но на хрена они мне, я и у суфражисток кое-какие бы выключил вовсе.