Великан Севера

Часть 28 Меняющая

Тимис поднял на меня свои красные глаза, и казалось, только через несколько секунд понял, кто к нему обратился.

— Эрик? Бой уже закончился, если да, то не отвлекай меня от раненых, — перед тем как начать поворачиваться обратно к пациенту, данмер выдернул у меня из руки обломок стрелы.

— Тимис, ты не понял!? Я спросил, что с Изабеллой? — вновь грубо развернув его к себе лицом, почти проорал я.

— Изабеллой, ах да, посмотри в пятой палатке, я сделал всё что мог… — не дослушав его я побежал на выход.

Чтобы попасть в пятую палатку, нужно было обогнуть несколько других, и только за счёт волевого усилия, я удержал себя от того чтобы пройти сквозь них. С силой откинул мешающую мне штору, я буквально влетел в неё и, как только глаза привыкли к небольшой темноте, нашёл глазами Изабеллу. Узнать её удалось только за счёт остатков её одежды, обрывки которой торчали из-под покрывала. Приблизившись к ней, я сразу начал её осматривать: на первый взгляд с ней всё было нормально, да было несколько шрамов и синяков, волосы слегка обгорели и теперь вместо роскошной гривы иссиня чёрных локонов осталось каре, но в целом ничего смертельного. Однако встав на колени перед её ложем, мой нос уловил что-то неправильное, её запах был для меня знакомым и привычным, но теперь к нему добавились некие гнилостные нотки.

— Господин Эрик, — раздался за моей спиной голос одной из травниц, которая путешествовала с нами ещё с Хай Рока, — на госпожу Изабеллу сейчас наложены целительные чары, поэтому, пожалуйста, не прикасайтесь к ней, это может нарушить их работу.

— Как это произошло?

— Что произошло, господин? — молодая ещё девушка, старалась казаться как можно более маленькой и незначительной, как только услышала мой тон.

— Не строй из себя дуру! Как она, — я указал пальцем на Изабеллу, — оказалась в палатах целителей? Какого хрена тут вообще творится!

— Господин, пожалуйста, успокойтесь, я всё расскажу, только перестаньте… — девушка села на корточки и сжалась в комок, закрыв голову руками, — перестаньте быть таким.

— Хватит запугивать малютку, здоровяк, пойдём лучше где-нибудь присядем, — у входа в палатку стояла Джанесса, всё так же с замотанным лицом, — ты тут вряд ли чем-то поможешь. Я намного лучше расскажу тебе что случилось пока тебя не было, чем девочка большую часть времени просидевшая с ранеными.

— Хорошо, — я стал понемногу успокаиваться, — но ты расскажешь мне всё.

— Конечно, здоровяк, конечно, — ответила мне данмерка, в голосе которой было полно боли и печали.

Выйдя из того места в лагере где сейчас работали целители, и отойдя подальше, чтобы не мешать приносить всё новых и новых раненых. Дойдя до небольшого холмика, на котором в начале боя стояли наши лучники, Джанесса присела прямо на землю и похлопав рядом с собой по земле, предложила мне к ней присоединиться.

— Всё началось, как только ты повёл орков наперерез кавалерии, Изабелла в этот момент начала формировать маленькую бурю, чтобы замедлить её натиск. Как только первые признаки того, что заклинание начало действовать появилось перед вашим строем, из леса в магов и лучников полетели стрелы, — Джанесса достала откуда-то небольшую бутылочку и хорошенько к ней приложилась. — Сам знаешь, если бы не твой приказ, наши маги никогда не надели на себя никакой дополнительной защиты, предпочитая надеяться на заклинания. Так вот первый залп лучников из леса пусть и не убил никого в ритуальном круге, но сбил поддержку заклинания. Затем из-за деревьев начали выскакивать солдаты Доминиона, в основном каджиты и босмеры, и с ходу начали убивать всех, кто попадался у них на пути. Мы сумели достаточно быстро среагировать, что я, что твоя принцесса, вместе мы расправились с первой волной нападающих, но потом из этого треклятого леса в нас полетели боевые заклинания. Даэдровы альтмеры не только одним залпом убили кучу хороших ребят, но и пустили вслед за первой волной нападающих вторую. Пришлось вступить в ближний бой, один, здоровенный как наш Мрр’кун, каджит едва не выцарапал мне глаза.

Джанесса слегка оттянула повязку, под которой отчётливо виднелись четыре глубокие красные полосы, пересекающие всё её лицо.

— Так вот, пока мы бились с простой пехотой, принцесса сдерживала сразу четвёрку магов, эх, видел бы ты то светопреставление, она с покрытыми инеем волосами, не только разбивает заклинания талморцев на подлёте, но ещё и промораживает их самих. В общем, ту атаку мы отбили, ты в это время как раз закончил нарезать всадников и вклинился в строй пехоты. Я тогда сразу отправила несколько десятков человек прочесать лес, а Изабелла, взглянув на поле боя приказала притащить к ней всех ещё живых солдат Доминиона, быстро раздав инструкции оставшимся подчинённым, она расставила их в одном ей ведомом порядке и затянула песнь. Не знаю, что это была за магия, но тот буран, в центре вражеского войска — это её работа. Когда всё закончилось, и я оторвалась от созерцания буйства ветра и холода, Изабелла уже лежала на животе, лицом в землю, а из её спины торчали пять стрел.

Говорил ведь я ей, не стоит пренебрегать доброй сталью для личной защиты, заклинания могут завершить свои действия или развеяться, а кусок стали прикроет тебя в не зависимости от окружающей действительности.

— Её тут же оттащили к Тимису, попутно растолкав всех остальных раненых, и сбросили лежащего перед ним легионера на пол. Если опустить всю последующую перепалку, то выходит такая ситуация — принцесса физически здорова, все раны, которые у неё были на теле, быстро залечили, но тут то и обнаружилась кое-какая проблема. Доминионские ублюдки смазали почти все стрелы какой-то гадостью, и особый её сорт приберегли для магов, так что сейчас принцесса лежит в какой-то «коме» под действием чар избавления от ядов, но особого прогресса пока незаметно. Тимис заверил меня, что его чародейство как минимум остановило распространение отравы, и если бы не магическое истощение, бегала бы сейчас твоя принцесса.

— Что за яд, никто не смог определить?

— Откуда? У нас тут вроде собрались ребята, которые умею раны затягивать, да кости на место ставить, а не придворные зельевары. Впрочем, если получится допросить кого-нибудь из пленных, лучше всего из офицеров альтмеров, то может что-то получится.

— Понятно, что ничего не понятно, спасибо Джанесса, что рассказала мне стало немного легче. Кто-то ещё погиб во время этого нападения?

— Да, — девушка опустила голову и уставилась в землю, — малышку Тиэль сожгли одной из первых, — обычно весёлая и жизнерадостная Джанесса, шмыгнула носом, стараясь сдержать слёзы, — почти весь мой личный отряд так же пострадал, большинство из них выжили, но учитывая полученные травмы… В общем они не бойцы ближайшие пару недель.

— Блядские Талморцы…

Так мы и просидели на холмике, пока вокруг нас бегали солдаты. Спустя несколько часов в лагерь стали возвращаться легионеры, отправленные в погоню за отступающими частями противника. Орки, под предводительством Громаша сильно выделялись на фоне остальных, хотя бы тем, что тащили на себе трофеи и несколько десятков пленных, точнее исключительно пленниц, похоже у кого-то будет весёлая ночка. Заприметив нас с Джанессой, старый друг окрикнул парочку сородичей и уже вместе с ними направился к нам, причём на плече одного из них я заметил примечательную фигуру в форменной мантии Талмора. Вкратце пересказав события, произошедшие в лагере, не только Громашу, но и остальным, я, окончательно придя в себя, начал раздавать приказы, что и куда тащить, и где можно получить первую помощь, а также распорядился начать готовить поздний обед.

Вспомнив о том, что яд который сейчас не даёт Изабелле очнуться, скорее всего изготовлен кем-то из Талмора, мною была дана команда взять под особый контроль ту альтмерку, которая была мною захвачена лично и доложить мне как только она придёт в себя. Вплоть до вечера остатки легионов занимались в основном тем, что собирали мёртвых и раненых на поле боя, сортировали трофеи и копали братские могилы. Уже в сумерках вернулся легат Валериан и рассказал оставшимся в живых центурионам своего легиона, которых осталась примерно три четверти, об общей обстановке и итогах прошедшего боя.

Если быть максимально лаконичным, то нашу победу можно с натяжкой назвать пирровой. Легионы потеряли только убитыми в районе двадцати тысяч, а не раненными оказались или настоящие счастливчики, или лучники, которые большую часть боя простояли за спинами пехотинцев. Самые большие потери понёс левый фланг, который не развалился только из-за того, что к тому моменту, когда они уже были готовы бежать, на центр войска Доминиона обрушилась ледяная буря. Потери среди офицеров были не такими критичными, как при первом бое за Скинград, но всё равно, карьерный рост настиг многих.

У Доминиона дела были не в пример лучше, хотя они и потеряли около двадцати пяти тысяч убитыми, и ещё пять тысяч пленными, за ними всё равно оставалось численное преимущество, так что пара недель, максимум месяц и нас снова ждёт бой.

Следующее утро началось с того, что Тимиса просто-напросто вынесли из палатки целителей с серьёзным магическим истощением, он работал без остановки с появления первых раненых. Так же с первыми лучами солнца в сторону Имперского города поехали подвозы со снятым с мёртвых легионеров снаряжением, которое ещё можно было хоть как-то использовать повторно, ведь набор новых легионов не закончился. Мне же, наконец, полностью доложили о потерях в моём подразделении, которые по сравнению с общей статистикой были не такими и большими. Из присоединившихся двух тысяч орков, в строю осталось тысяча восемьсот, причём самые большие потери были среди лучников, на которых напал засадный отряд. Среди первоначальных двух сотен наёмников выжили почти все, кроме шести магов и нескольких десятков лучников.

После выслушивания доклада о потерях, меня на выходе из моего шатра встретила делегация из восьми орков, которые у себя на родине были или представителями крупных племён, или вождями мелких. По традиции начал самый старший из них начал говорить за всех, и если свести смысл его речи в несколько слов, то теперь все орки Орсиниума прибывшие добровольцами на эту войну присягают мне полной клятвой верности военному вождю, а не краткой её версией как это было раньше. На мой логичный вопрос, с чего такое доверие, ведь полная клятва означает, что они должны будут в случае моей смерти отомстить всем тем, кто причастен к ней, а также выполнить любой мой приказ, мне был дан лаконичный ответ — в бою я вёл себя как настоящий вождь: шёл в первых рядах, разил врагов десятками и принёс племенам богатую добычу, не забыв при этом о раненых. Ну и последним аргументом было то, что именно под моей рукой ходит могучий Громаш, который, оказывается, в лагере войск Доминиона пленил множество эльфиек, взял казну какой-то шишки и разорил оружейные склады, то-то я заметил, что многие орки теперь щеголяли не в привычной мне грубой броне, собранной из разных комплектов, а в одинаковых панцирях, а на поясах у них красовались сверкающие на солнце полированным металлом мечи и топоры.

Стоило мне решить все вопросы с орками, как ко мне подбежал один из посыльных мальчишек, с новостью о том, что моя пленница очнулась и сейчас буянит, требуя к себе уважения и прочих глупостей, видимо она так и не поняла, где находится. Поэтому дав приказ готовиться к сворачиванию лагеря, сегодня наше войско переедет под стены города, я направился к дожидавшейся меня пленнице, ведь она, как член Талмора, может знать, чем именно отравили Изабеллу. Уже на подходе к палатке мне было отчётливо слышно высокий голос с истеричными нотками, и чем ближе я подходил, тем отчётливей слышал. Откинув полог, предо мной предстала забавная картина, хрупкая альтмерка, закованная в антимагические кандалы и дополнительно зафиксированная простой верёвкой, орала на стоящего над ней с каменным лицом орка, который кажется, не обращал внимание на её вопли. Увидев меня, орк ударил кулаком по нагруднику и вышел, оставив нас наедине.

— А ты кто, очередное грязное животное, которое не понимает своё место в этом мире? Как только сюда вернётся мой отец, я лично буду пытать тебя и твоих дружков!

— Забавно, но тему пыток ты начала сама, — эльфийка бросила на меня прожигающий взгляд, но всё же временно перестала орать, — так вот моя дорогая, у тебя есть выбор, или ты отвечаешь на мои вопросы мирно и добровольно, или так же отвечаешь на них, но чередуя ответы криками, но уже не возмущения, а боли, — растянув губы в максимально зверском оскале, я навис над ней.

— Ты думаешь, я тебя боюсь? Не смеши меня, норд, ты просто очередная шавка, не достойная дышать со мной одним воздухом, так что если ты прямо сейчас меня развяжешь, то так и быть, я позволю тебе убежать в свой промёрзший Скайрим! И чего ты ждёшь? Я же приказала тебе!

— Сначала выслушай мой вопрос, дорогуша, — в свой голос я добавил рычащие нотки, — какой дрянью вы снабдили засадные отряды?

— Ой, неужели кто-то из полу животных кое-как освоивших великое искусство ещё жив после «Слёз Памяти», как жаль, впрочем, дай угадаю, от них страдает кто-то из твоих близких? Бедненький норд, знай же противоядия от этого яда нет, но его можно снять заклинанием, которое совершенно случайно мне известно, ещё мне известно и другое заклинание, которое ускоряет действие яда в сотни раз. Как же мне поступить? А главное, как же поступить тебе?

— То есть как избавиться от этой дряни ты знаешь? — надо будет выписать её охраннику премию, выдержать такое на протяжении пары часов, и не прибить мелкую дрянь, это подвиг не меньший, чем лично возглавить атаку.

— Конечно я знаю, ой, судя по твоему выражению уродливого лица, ты сейчас размышляешь, как выбить из меня это заклинание и какая печаль, что я могу просто соврать тебе, и ты самолично убьёшь дорогого тебе человека. Какой ужас, какая ирония судьбы. А пока ты будешь убит горем, я нежно буду прожаривать тебя, ведь для создания заклинания требуется магия, если ты не в курсе, а эти милые украшения будут мне мешать, — она слегка звякнула антимагическими кандалами.

— Ты права, я мог бы начать тебе угрожать долгими и мучительными пытками, или отдать в пользование паре сотен орков, — после этого моего предложения она заметно вздрогнула, — но не так давно мною был убит один такой же высокомерный прыщ в такой же мантии. Калатар, сходи пожалуйста до моей палатки и принеси из неё зелёную шкатулку, она стоит на моём столе, — на мою просьбу один из орков, стоящих у входа, кивнул и удалился.

— Неужели тупой норд, смог раздобыть парочку артефактов своих будущих господ? И даже разобраться как их использовать? Браво, браво ты только что вырос с обычного раба до моего личного раба, который будет достоин носить за мной тяжести…

Эльфийка продолжала распинаться, пытаясь вывести меня из себя, однако в руках у меня удавалось держать себя во многом благодаря предвкушению. Ведь посыльный отправился не просто за шкатулкой, а за шкатулкой, в которой хранились те самые рабские ошейники, которые были мной захвачены при снятии осады с крепости Осколок. Причём, уже достаточно давно, Изабелла смогла разобраться в том, как они работают, принцип оказался до ужаса прост: при надевании ошейника, он создавал ментальный конструкт, который не только брал контроль над телом раба, но и получал полный доступ как к его базовым рефлексам, так и ко всей памяти. Оригинальная личность при этом как бы запиралась, при этом оставаясь свидетелем всех действий неподконтрольного ей тела, что должно было вызывать дополнительное удовольствие у хозяина ошейника, ведь такой тип рабства в основном применялся к захваченным плен врагам, которых было сложно контролировать обычными методами. Исследование ошейников заключалось не только в теоретических изысканиях, но и сопровождалось практическими испытаниями, в качестве добровольцев выступали те самые пленные, которые томились в подземельях Осколка. Эффект был стопроцентный, но не стоило забывать, что разумный с достаточно сильной волей может частично сопротивляться воздействию ошейника, но только в длительной перспективе.

Возвращение орка с непримечательной шкатулкой в руках сопровождалось очередным потоком оскорблений, на которое мы оба почти никак не отреагировали. Впрочем, стоило мне открыть крышку и аккуратно взять в руки ажурное украшение с множеством драгоценных камней, как альтмерка замолчала. Выражение её лица стало мне лучшей наградой за все те слова, которые она успела наговорить, орки охранники так же оценили изменения, и, судя по их предвкушающим улыбкам, готовились насладиться представлением.

— Что такое, моя дорогая, неужели ты не рада будешь получить от меня такое великолепное украшение для своей милой шейки? — я, держа в руках рабский ошейник, начал к ней приближаться, — посмотри, сколько здесь каменьев, какое прекрасное плетение. Воистину ожерелье достойное королевы!

— Нет, не надо…. Простите меня господин! Что угодно, только не это! — эльфийка в панике билась в своих путах, — Я сделаю всё что вы прикажите, только не это!

— Смотрите-ка, парни, она оказывается умеет не только кричать и умолять, — орки на мою фразу засмеялись, — правильно говорят, все женщины падки на украшения.

— Господин, не надо… — по её лицу текли слёзы.

— Ладно, посмеялись и будет. Держите её максимально крепко и засуньте что-нибудь в рот, её голос мне надоел, — орки тут же зафиксировали бьющуюся в истерике эльфийку и засунули ей в рот кусок грязной тряпки, не то что мне так уж хотелось заткнуть её, просто хотелось избежать возможное откусывание языка.

Надев рабский ошейник на Талморку, я прокусил свой палец и смазал выступившей кровью три из семи камней, после чего проговорил заклинание активации. Смотреть, как на смену бьющейся в агонии личности приходит абсолютно послушная кукла, было немного жутковато. Как только оригинальное сознание окончательно угасло, лицо альтмерки полностью разгладилось и приняло максимально умиротворённое выражение. Моя новоиспечённая рабыня продолжала лежать на кровати даже после того, как орки по моему знаку перестали её удерживать. Вытащив из её рта кляп, я начал задавать вопросы.

— Кто я для тебя?

— Мой хозяин и повелитель, — абсолютно спокойным голосом ответила она.

— Если я прикажу тебе перестать дышать, что ты сделаешь?

— То, что прикажет хозяин, — её тон никак не изменился.

— Что ты знаешь про яд «Слёзы Памяти»?

— Средний по сложности в изготовлении зачарованный яд, имеет характерную особенность — из-за способа действия не поддаётся никаким обычным противоядиям. Действует на весь организм комплексно заставляя его тратить собственные резервы на поддержание пагубного воздействия яда. Нейтрализовать можно или зная специальное заклинание отмены, или особым отваром, относящимся к категории высших зелий.

— Ты сможешь отменить его действие?

— Если господину будет угодно, — хорошая новость, значит она не соврала, впрочем, до конца доверять ей всё же не стоит.

— Остались ли ещё где-нибудь поблизости образцы этого яда? И сможешь ли ты отличить его от любого другого?

— Такой яд был в зельеварне мастера Орондира в главном лагере, отличить яд можно по особой форме сосуда, который не даёт ему улетучиваться и поддерживает магическую составляющую.

— Отлично, тогда развяжите её, но кандалы пока оставьте, — орки сноровисто начали распутывать узлы, — будете идти прямо за ней, и, если она попробует выкинуть что-то, сразу оглушайте. Понятно, — на мой вопрос орки утвердительно кивнули.

Следующие полчаса были потрачены в поиске среди трофеев нужных нам склянок, разного рода зелий и ядов у засадного отряда было более чем предостаточно. Найдя искомый пузырёк, я приказал притащить какого-нибудь пленного, желательно эльфа. Как только передо мной на коленях оказался избитый голый альтмер, затравленно смотрящий исключительно вниз, я бесцеремонно влил в него половину колбочки. Яд начал действовать почти мгновенно, и от пленника начал разноситься характерный запах, в точности такой же, как от Изабеллы. Стоило мне приказать, как рабыня тут же произнесла заклинание и сделала несколько пассов руками, отчего гнилостный запах почти мгновенно пропал. Вторым испытанием было противоположное действие яда, влив его остатки колбы в воющего на одной ноте, некогда гордого солдата Доминиона, я приказал рабыне действовать. Стоило ей закончить колдовать, как гнилостный запах усилился многократно и пленный тут же рухнул на землю и забился в агонии, пять секунд, и он затих.

Получив наглядное подтверждение слов рабыни, она была отведена к Изабелле, которая стала выглядеть намного хуже, чем при первом её посещение, щёки ввалились, а кожа слегка посинела. Дав команду, я стал прислушиваться к каждому слову и жесту альтмерки, чтобы не дай боги, она не сотворила последнюю глупость в своей жизни. Но всё обошлось, запах яда исчез, а Изабелла глубоко вдохнул и тут же выдохнула, после чего, не приходя в сознание, поплотнее укрылась одеялом и повернувшись на бок засопела.

Сбросив камень с плеч, я начал размышлять, как дальше поступить с новообретённой собственностью? С одной стороны, она мне нафиг не нужна, но с другой убивать её как минимум жалко, может же пользу принести, причём немалую. С этими мыслями я дошёл до палатки легата, который стоял у её входа и контролировал сворачивание лагеря. Валериан увидев меня в столь странной компании, а именно альтмерки в потрёпанной и запылённой одежде, которая с абсолютно спокойным лицом следовала за мной и двух дюжих орков, в напряжении наблюдающих за идущей впереди эльфийкой.

— Если прямо сейчас не объяснишь, что тут творится, то тебя ждут огромные проблемы, — с ходу предъявил претензию Валериан, — и твой подвиг тебя не спасёт.

— Спокойно, всё под контролем, альтмерка в рабском ошейнике и полностью под моим контролем, — говорить я старался максимально успокаивающим тоном, — и привёл я её для дела, и что там с подвигом?

— Поверю тебе на слово, а с подвигом. Ну то как ты в одиночку прорвался на холм с Талморцами видело огромное количество народу, так что генерал пообещал наградить тебя. А теперь поподробнее, что за рабский ошейник и прочее?

Рассказав о том, что у меня в распоряжении было несколько экземпляров запрещённого артефакта, создание которых ранее считалось утерянным искусством, и о том, как он был добыт — вызвало у легата массу эмоций. А новость о том, что сейчас у нас под полным контролем имеется пусть и не самая высокопоставленная, но всё же Талморка, которая могла многое знать и слышать, тут же заставила Валериана бросить все дела и, взяв меня буквально на буксир, выдвинуться в сторону главного штаба. Там нас вновь расспросили о Талморке и цели прибытия, после чего сопроводили к генералу, который своими синяками под глазами больше напоминал панду, а не человека. Впрочем, услышав, что у него теперь есть почти полностью подконтрольный источник информации, он заметно взбодрился, и расстелив на столе карту графств Скинград и Анвил тут же начал задавать вопросы. Рабыня, пусть и знала немногое, но и того что было ей известно вполне хватило на полный пересмотр нынешних планов кампании. Выдав местоположение тайных схронов, постов и маршруты патрулей, а также места, где вероятнее всего будет происходить перегруппировка отступивших войск Доминиона, она поспособствовала смерти пары тысяч своих сородичей, так как генерал тут же вызвал к себе командиров кавалерии и начал разрабатывать план нанесения максимально болезненных ударов, пока пехота будет готовиться к бою у стен города.

Выйдя из шатра генерала, из которой доносился приглушённый тканью разговор офицеров, я с чистой совестью отправился обратно к своей ауксилии, которая уже снялась с места и двигалась в сторону нашего будущего лагеря, точнее той его части, где будет располагаться наш легион. В этот же момент, я заметил, что рабыне каждый шаг даётся с трудом, а из ей носа активно капает кровь.

— Что с тобой, отвечай полно и честно.

— Хозяин, та, другая, была связана несколькими клятвами и теперь ей очень больно от их нарушения. Так как мы с ней ещё не успели полноценно разделиться, часть её боли отображается на теле.

— Часть? А если бы боль была полной?

— Боюсь тогда, я бы умерла, хозяин, но не беспокойтесь, всё хорошо, даже если другая умрёт, я продолжу верно вам служить.

— Тогда сейчас ты идёшь за мной к целителям, надо проверить, как откаты от нарушения клятв повлияли на твой организм. За мной.

Найдя уже проснувшегося Тимиса, который активно уничтожал не только обычный паёк легионера, но и активно проглатывал все имеющиеся на столе сладости, которые ещё оставались у него после того, как мы покинули Королл. Данмер восполнял потраченные силы, и если бы не та орчанка, с которой он сошёлся, то наш главный целитель давно бы уже рванул обратно в госпиталь, чтобы продолжить работу, несмотря на все заверения окружающих, что все тяжёлые больные давно умерли и похоронены, а те, кто сейчас жив протянут пару часов без его помощи. Впрочем, на мою просьбу исследовать состояние рабыни, он ответил согласием и поводив пару минут над ней руками замер. Повторив процедуру, он впал в откровенный ступор, выйдя из которого чётко заявил, что с таким количеством кровоизлияний в мозге не живут не при каких обстоятельствах, и данную пациентку нужно срочно лечить, чем он и занялся, вырвавшись из заботливых рук опекающей его девушки, утащив рабыню.

Следующая неделя прошла на удивление спокойно и монотонно, после того, как легионы оказались переукомплектованы, началась масштабная стройка, Скинград обносили земляными валами с частоколом на них, строились башенки для лучников и специальные укреплённые позиции для магов, которые исчерчивались рунической вязью, с помощью которой над укреплениями можно было возвести магический щит. В это же время кавалеристы не знали отдыха, нанося то тут, то там внезапные удары по не ожидающим такой наглости лагерям Доминиона, перехватывали разведчиков и даже сожгли два каравана с припасами. В общем, жизнь понемногу налаживалась, а положение на фронтах понемногу выправлялось, Доминион, конечно, готовился к контрнаступлению, но ему сильно мешало то, что все ранее подготовленные позиции в окрестностях Скинграда были уничтожены, а некоторые колодцы и ручьи отравлены.

Мне же вновь пришлось примерить на себя роль не только командира и воина, но и кузнеца. Прознав про мои таланты, генерал поручил именно мне заняться не только ремонтом имеющегося брони и оружия, но и подогнать трофеи для повторного использования, создание всего необходимого для постройки укреплений так же взвалили на мои плечи. Если бы не жёсткое условие, что под мою руку уходят вообще все умеющие обращаться с молотом, боюсь, мне бы пришлось привыкать спать на наковальне, потому что объём работ был просто запредельным. Итогом моего руководства стал полноценный кузнечный квартал, размером мало чем уступающий небольшому городку где-нибудь в глуши, в котором не на миг не прекращался звон металла, а горны затмевали своим дымом небо. Не забывал я посещать и тренировки, как в составе легиона, так и отдельные для подконтрольной мне ауксилии, но всё равно большую часть времени приходилось пропадать за наковальней, некоторые особенное ценные трофеи при перековке требовали крайне тщательного подхода, и их нельзя было доверить вчерашнему деревенскому кузнецу.

В веренице работ, я чуть не пропустил пробуждения Изабеллы, которую разместили в одной из ещё работающих гостиниц города. Она испытывала приступы слабости, но как только услышала, что с ней произошло, использовала все известные ей маты, которые услышала за последние годы скитания с нашим отрядом. Причиной её возмущения было то, что она прекрасно знала, как нейтрализовать сваливший её яд, но не могла поверить, что именно его использовали диверсанты. Впрочем, была в сложившейся ситуации и положительная сторона, более-менее придя в себя, Изабелла тут же заказала у городского алхимика полный курс восстановительных зелий, после чего полностью вернулась в строй через несколько дней. Новости о появлении у меня рабыни, она восприняла спокойно, только попросила прислать ей к ней, для проверки работы ошейника и общего состояния тела, всё же изучить последствия многочисленных нарушений магических клятв ей было как минимум интересно.

Рабыня же оказалась достаточно полезной, как только Тимис закончил работу над ней, я подробнее расспросил её о навыках и образовании, которые она получила до получения ошейника. Оказывается, как говорила искусственная личность, та, другая, до полной потери рассудка была весьма одарённой особой, получившей отличное образование и являющейся экспертом во многих направлениях магии, особенно хорошо ей давалась некромантия и изменение. Новая она полностью сохранила полезные знания, забрав их из повреждённого мозга, при этом почти полностью забыв о детстве и прочем, что показалось наименее ценным для псевдоразума артефакта. Таким образом рабыня не только перестала представлять хотя бы минимальную угрозу, так как предыдущая личность оказалась полностью уничтожена, но и весьма неплохо влилась в немного поредевшее сообщество подчинённых мне магов, правда теперь её приходилось носить не только полумаску, но изменить свой общий стиль, чтобы в случае чего избежать возможного узнавания со стороны бывших коллег или жертв.

Пока наша армия сидела под стенами Скинграда, готовясь отражать атаку превосходящих нас сил врага, в остальном Сиродиле дела шли не так радостно. Во-первых, армия Доминиона всё же смогла перебросить достаточно крупные подразделения на восточный берег реки Нибен, которые успешно закрепились на нём, если всё продолжится такими же темпами, то совсем скоро стоит ждать полноценного наступления на Чейденхол и окружение Имперского города с востока. Во-вторых, легионы, которые сдерживают альтмеров и их союзников в окрестностях Бравила почти выдохлись, и от полного разгрома их спасло только своевременное прибытие отрядов добровольцев из Скайрима, которые смогли оттянуть бегство ещё на несколько месяцев. В Хаммерфелле же дела шли на удивление неплохо: получив подкрепление из Хай Рока, редгарды начали полномасштабное наступление и уже осадили несколько потерянных ранее городов. Впрочем, этим шагом они больше блокировали крупные силы противника, чем реально собирались осаждать, ведь подавляющее преимущество Доминиона на море оставалось неизменным, и осаждённые города не испытывали никаких проблем с провизией и амуницией.

Пока продолжались мирные деньки, я смог выкроить несколько дней, для так сказать личного проекта. Он заключался в том, чтобы сделать для Изабеллы нормальный доспех, тем более у нас в наличии имелась просто куча покорёженного металла, снятого с трупов эльфов. Работа над доспехом закончилась достаточно быстро, так как сортируя лом, мне не составляло труда выбирать из него отдельные пластины, которые требовали минимального ремонта, чтобы в дальнейшем соединить их воедино. Основой будущей защиты для Изабеллы выступали куски так называемой «стеклянной» брони, получившей своё название из-за использования в качестве основного материала специально обработанного сплава малахита и эбонита, который и придавал доспеху характерный стеклянный внешний вид. Этот материал был лёгким, прочным и отлично держал чары, то что надо для мага, впрочем у него был и минус, из него не получалось вытянуть проволоку, а следовательно сплести из него кольчужное полотно, поэтому пришлось защищать подвижные места кольчугой из лунного металла, которого было в избытке. Закончив работу, я с особой гордостью взглянул на получившийся шлем, точнее на его личину, которую удалось выполнить из доведённого до прозрачного состояния куска сплава, путём долгой и многоступенчатой очистки заготовки. Не забыл я и про руны, правда здесь фантазию и креативность проявить не удалось, Изабелла ещё до начала работ дала мне эскиз с необходимыми для нанесения цепочками.

Итогом полного отсутствия свободного времени стала моя уверенность, что теперь Изабелла точно не получит лишних отверстий в теле из-за того, что с ней случайно слетело защитное заклинание, или она не успела вовремя выставить оберег. Впрочем, всю получившуюся красоту во время боя всё равно надо будет скрывать под мантией, так как обладатель такого доспеха будет как красная тряпка для быка, для всех окружающих его врагов.

Примерно в тоже время, как мной была закончена работа над доспехом, Изабелла закончила обследование рабыни, и получила весьма занятные данные. Если говорить простым языком, то от оригинальной не только личности, но и можно так сказать души, почти ничего не осталось, все функции на себя взял псевдоразум контролирующего артефакта, а так как природа не терпит пустоты, то под воздействие обилия целебных чар, которыми латали повреждения мозга, ментальный конструкт повлиял на вновь образующиеся связи. Если ещё проще, то рабыня стала буквально бездушной куклой, и как только Изабелла сообщила мне об этом, я подхватил их обеих и потащил к Калинду. Всё такой же немного флегматичный редгард, быстро уловив ключевое слово «бездушный», лишь закрыл лицо руками и начал тихо вопрошать богов, за что они послали ему такое испытание, пока по всему шатру разносился мой громоподобный хохот.