Венецианский альбом

Глава 12

Каролина. Венеция, октябрь 2001

Следующее утро выдалось ясным и солнечным, и Каролину с первым лучом света разбудили колокола. Она открыла ставни и встала у окна, наблюдая за движением на Гранд-канале и голубями, которые с важным видом расхаживали по саду. Садовник сгребал гравий в аккуратные круги. На противоположной стороне канальчика кто-то раскладывал на подоконнике постельное белье, чтобы его проветрить. Каролина испустила удовлетворенный вздох, чувствуя, как уходит копившееся неделями напряжение, приняла душ и спустилась к завтраку.

— Накрыть вам в саду, синьора? — спросил официант. — Или, может быть, там слишком холодно?

Но Каролина решила посидеть в саду, наслаждаясь угощением из свежих фруктов, сыров, яиц вкрутую, мяса, йогуртов и свежеиспеченных булочек. Потом она положила в сумку два альбома, коробочку с ключами и карту города из туристического киоска и вышла в город, не совсем понимая, куда ей, собственно, идти. Основные достопримечательности явно находились по другую сторону канала, и она перешла мост Академиа, обнаружив, что слегка запыхалась, вначале поднявшись, а потом спустившись по всем этим ступенькам. На пьяцца у нее на некоторое время перехватило дыхание от восторга: она оказалась именно там, где бабушка Летти сделала в двадцать восьмом году один из своих набросков. Каролина продолжила свой путь, надеясь, что направляется примерно в сторону площади Святого Марка. Судя по карте, прямого пути туда не было. По дороге она разглядывала входные двери, но потом сдалась, сообразив, что почти в каждом доме имеется дверной молоток и замок, к которому теоретически мог бы подойти ее ключ. «Вряд ли я могу проверять каждую дверь, мимо которой прохожу, — думала она. — К тому же зачем бабушке Летти может понадобиться ключ от одного из этих домов?»

Заметив букинистический магазин, Каролина зашла туда и после долгих поисков раскопала путеводитель тысяча девятьсот тридцатого года издания. Да, там значился пансион «Реджина». Она купила книгу и при помощи сопротивляющихся итальянских слов и бурной жестикуляции сумела спросить у продавца, где бы мог быть этот адрес. Продавец отправил ее обратно к Гранд-каналу, где она обнаружила, что на месте «Реджины» теперь частная резиденция с большим висячим замком на воротах. Больше того, здание было совершенно перестроено: гладкие современные линии, большие окна. Ни один из ее ключей определенно не подходил к новехонькой белой входной двери. Торговец газетами из ближайшего киоска показал на виллу и, фыркнув, сообщил:

— Русские. Богатые русские. Их никогда тут не бывает.

Разочарованная Каролина снова двинулась в сторону собора Святого Марка.

По пути она опознала и другие места с рисунков: боковой канальчик с привязанными к столбам гондолами, интересную крышу, неработающую водяную колонку. Каролина поняла, что бабушка Летти ходила этим самым путем, будучи девушкой, и то, что с тех пор тут ничего не изменилось, вызвало у нее в груди теплое чувство. В голове все настойчивее билась мысль: «Может, я должна купить альбом и начать делать наброски?» Вдруг бабушка Летти хотела от нее именно этого: чтобы она стала художницей, раз уж самой бабушке не удалось ею стать? Может, она не одобряла работу модельера? Поди теперь пойми.

Каролина дошла до берега и остановилась, глядя через лагуну на остров с высокой башней. Пока она брела мимо парков к колокольне Святого Марка, от красоты видов захватывало дух. В это время года туристов было мало, и она разглядывала сувенирные киоски, пытаясь понять, продают ли там ключи, похожие на доставшийся ей от бабушки. Таких не продавали, все заполонил жуткий китайский пластик: снежные шары, бейсболки, авторучки, аляповатые кинжалы.

Когда они с Джошем в первый раз увидели площадь Святого Марка, там было не продохнуть от туристов, но сейчас она почти пустовала, и Каролина побаловала себя чашечкой кофе в одном из кафе под открытым небом. Она сидела, глядя на невероятные купола базилики, улыбалась несовершенным попыткам восемнадцатилетней Летти их увековечить и тому, как возросло ее мастерство спустя десять лет. «У нее был талант», — думала Каролина. Почему Летти не продолжила заниматься живописью? Возможно, дело в войне, отбившей всякую страсть к творчеству? Проводя параллель с собственной жизнью, Каролина могла заметить, что стресс и трагические события могут отнять у человека все, кроме воли к выживанию. Она допила кофе и ужаснулась, узнав цену. Официант только пожал плечами. Она платила за впечатления, а не за кофе.

Осмотр собора она решила оставить до другого раза: ее настроение решительно не подходило ни для чего религиозного. Бабуля была достаточно набожной, но в бабушке Летти ничего подобного никогда не наблюдалось. Каролина и сама осознала, что не может молиться после недавних личных неприятностей и ужаса сентябрьского теракта, поэтому она обошла базилику, чтобы посмотреть на мост Вздохов. Постояла на нем немного, глядя в воды канала, и решила направиться к мосту Риальто: бабушка Летти несколько раз рисовала его окрестности. Несколько раз ошибившись поворотом, Каролина все-таки добралась до своей цели. По пути она заглядывала в маленькие магазинчики. В одном из них продавали только авторучки, в другом — исключительно мраморную бумагу, в третьем — маски. Как они еще не прогорели, удивлялась Каролина. Ну сколько людей покупает в Венеции мраморную бумагу? Или марионеток, например? «До чего же удивительное место, — думала она. — Хотелось бы получше все тут разведать».

Это заставило ее задуматься о том, сколько она пробудет в Венеции. Ясно было, что ей никогда не найти замков, к которым подойдут ее ключи, даже если предположить, что они имеют венецианское происхождение. Возможно, нужно просто выбрать подходящее место, чтобы развеять прах бабушки Летти. Законно ли будет сделать это над каналом, или правильнее нанять водное такси и раскрыть флакон с пеплом посреди лагуны? Но не прямо сейчас. Тут она поняла, что проголодалась, и остановилась съесть панини с ветчиной и сыром, а потом продолжила свое исследование. Бабушка Летти часто рисовала рынок возле Риальто. Может, она особенно его любила? Но понять что-то по наброскам было сложно. Каролина гадала, что за молодой человек изображен на первом рисунке, но понимала, что искать его смысла нет. Этого юноши теперь уже нет в живых. Наверно, какой-нибудь гондольер, который возил бабушку по городу, среди них порой попадаются красавчики.

Наконец Каролина сдалась и вернулась в пансион отдохнуть, а потом вышла выпить аперитив и поужинать. Немного переусердствовав с алкоголем, она чуть разомлела и, вернувшись к себе в номер, открыла ставни. Стоя у окна, она вглядывалась в ночь. Издалека доносились смех, песня, плеск весел. Город жил своей жизнью совершенно отдельно от нее.

— Ну чего тебе от меня надо, бабушка Летти? — вопрошала она в темноту. — Зачем ты привела меня сюда?

Почему, ну почему бабушка просто-напросто не написала ей записочку? Бабушка, всегда такая спокойная, такая практичная. «Дорогая Каролина, мне бы хотелось, чтобы мой прах развеяли в Венеции, городе, который я так любила». Проще некуда! Но вместо этого она оставила двоюродной внучке невразумительный квест с ключами, которые, по идее, могли подойти к любым дверям в этом городе. «И еще кольцо, — напомнила себе Каролина, покосившись на собственную руку, — и стеклянные бусы. И два альбома с набросками».

Ночной ветерок стал холоднее, и Каролина снова закрыла ставни. Может быть, завтрашний день принесет с собой какие-то ответы.

На следующее утро солнечная погода сменилась темными тучами, которые грозили дождем. Первые капли застучали в окна, когда она завтракала в столовой пансиона. Выходить на улицу, только чтобы вымокнуть и затосковать, никакого смысла не было. Если снаружи прояснится, может быть, есть смысл попробовать себя в рисовании. Конечно, ей понадобятся альбом и карандаши, а значит, придется найти художественный магазин. Когда к середине утра немного распогодилось, Каролина опять направилась в сторону площади Святого Марка, шлепая по лужам и подняв воротник от холодного ветра. Несмотря на обилие узкоспециализированных магазинов, она не могла отыскать ни одного, где продавались бы принадлежности для творчества. Близилось время обеда, она проголодалась и чувствовала раздражение. Зачем она теряет тут время? Чтобы доказать, что художница из нее не хуже, чем из бабушки Летти? И если ей удастся это сделать, появится ли какой-то смысл в ее пребывании в этом городе?

Добравшись до площади Святого Марка, она зашла в магазин музея Коррера.

— Где можно купить товары для творчества? — спросила она у продавщицы.

Продавщица махнула в направлении противоположной стороны площади:

— Под знаменитыми часами сразу сверните на право.

Снова начался дождь, и Каролина держалась под колоннадой, пока не нашла часы. Под ними собралась толпа туристов, и высоко на башне зазвонили колокола. «Ну конечно, должно быть, уже полдень», подумала она и задержалась, наблюдая, как оживают часы. Это немного подняло ей настроение, и она нырнула в арку, ведущую к отелю «Калле Ларга Сан-Марко». Проходя мимо банка, она подумала, что ей может понадобиться больше денег, раз кофе тут такой дорогой и рестораны принимают только наличку. Подойдя к банкомату, Каролина подняла глаза, задумавшись, солидный ли это банк — ясно же, что осторожность никогда не повредит — и застыла. Покачивающаяся на ветру вывеска гласила «Банк Сан-Марко», а крылатый лев на логотипе выглядел один в один как тот, что венчал ее ключ.

Чувствуя себя довольно глупо, она все-таки вошла в здание и спросила, говорит ли кто-нибудь по-английски.

— Скузи, — извинилась она перед сидящим за стеклянной перегородкой служащим, — но у меня есть вот такой ключ, и мне интересно, не имеет ли он какого-нибудь отношения к вашему банку.

Служащий взял ключ, осмотрел и кивнул.

— Да, это ключ от наших старых сейфов. Очень старый ключ.

— Ясно. Спасибо, — сказала Каролина и не смогла придумать, что бы ей к этому добавить.

Но когда она повернулась, чтобы уйти, служащий окликнул:

— Не желаете получить доступ к сейфу?

Каролина удивленно воззрилась на него.

— Это еще можно сделать? Спустя столько лет?

— Если владелец вносил ежегодную плату, то да, — был ответ. — Это ваш ключ?

— Он принадлежал моей двоюродной бабушке. Она мне его завещала.

Служащий кивнул.

— Очень хорошо. Покажите документы, и мы посмотрим, что можно сделать. Следуйте за мной, пожалуйста.

Убедившись, что все в порядке, он провел Каролину через металлоискатель, потом — через дверь, потом они спустились по лестнице в подобие подземелья. Тут, внизу, было холодно и мало света. Служащий открыл ключом очередную дверь, и они оказались в хранилище с длинными рядами сейфов. Проверив номер на ключе, служащий кивнул:

— Си. Все в порядке.

Он наклонился, выбрал одну из многих медных дверок и вставил ключ в замочную скважину. Дверка открылась, и сердце Каролины забилось быстрее, когда служащий извлек из ячейки длинную узкую шкатулку.

— Вам нужно время, чтобы ознакомиться с содержимым? — спросил он. — У нас есть для этого специальное помещение.

По-прежнему со шкатулкой в руках служащий отвел Каролину в отдельную комнату, поставил свою ношу на стол и удалился, закрыв за собой дверь. Дрожащими пальцами, которые отказывались повиноваться, Каролина попыталась открыть затвор, но тот оказался очень тупим, и ей даже подумалось на миг, что ничего не выйдет, но вот он сдвинулся, и она разочарованно хмыкнула. Вместо денег или драгоценностей там обнаружился лист бумаги, вроде бы какой-то официальный документ, подписанный и заверенный разноцветными печатями. Она закрыла шкатулку и вышла к ожидавшему сотруднику банка.

— Спасибо, — сказала она, — внутри оказалась только одна вещь. Не могли бы вы объяснить мне, что это?

Сотрудник пробежал глазами по документу и поднял на нее взгляд.

— Судя по всему, это договор о найме, — сказал он. — Как у вас говорят, жилищная аренда, см?

— Жилье в Венеции?

Он кивнул.

— Моя бабушка арендовала жилье в Венеции? — поразилась она.

— Как звали вашу бабушку?

— Джулиет Браунинг.

— Судя по этому документу, да.

Каролина подумала, не истек ли уже срок аренды.

— А до какого года?

Служащий снова пробежал глазами документ.

— Договор заключен на девяносто девять лет, — сказал он, — и датирован тысяча девятьсот тридцать девятым годом.

— Боже, — непроизвольно произнесла Каролина. Согласно быстрому подсчету, договор был действителен еще почти сорок лет. — И где это жилье, тут сказано?

Служащий в очередной раз уставился на документ.

— Адрес — Дорсодуро 1482. — Он поднял глаза, увидел непонимающее лицо своей собеседницы и добавил: — В Венеции нет нумерации домов по улице. Мы нумеруем дома в пределах одного сестьере, района. Иностранцам, наверно, и не найти. Если хотите, я вам помогу. — Они вместе вернулись наверх, служащий сел на свое место и сверился с большой книгой. — Ага, вот, — сказал он. — Дзаттере ал Салони, на дальнем от центра краю Дорсодуро. Вы знаете, где Дзаттере?

— Да, — ответила Каролина, — я там позавчера ужинала.

— Тогда вы найдете дом. Дзаттере ал Салони, и тут сказано, что квартира на четвертом этаже.

Но Каролина все еще сомневалась.

— Как вы думаете, этот документ еще действует? Он имеет силу?

Служащий пожал плечами.

— На нем городская печать. Акт зарегистрирован и нотариально заверен. Так что, если ваша бабушка не перепродала право аренды кому-то еще…

Ошеломленная Каролина вышла из банка в яркий солнечный свет. У двоюродной бабушки Летти была квартира в Венеции. Она тут жила. Как же вышло, что об этом не знала бабуля? И почему сама бабушка Летти никогда не упоминала этого факта и не приезжала сюда? Наверно, она арендовала квартиру, а потом, когда разразилась война, пересдала ее кому-то другому. «Слишком-то не надейся, — твердила себе Каролина. — И не радуйся раньше времени».

Из траттории тянуло соблазнительными запахами — чеснока и вроде бы жареной рыбы. Время обеда, нужно что-то съесть, но Каролина была для этого слишком возбуждена, слишком заинтригована. Ей не терпелось узнать, как же выглядит эта квартира. Голоса в голове нашептывали, что у нее, возможно, есть жилье в Венеции — дом, куда можно приезжать во время отпуска, а в остальное время сдавать туристам. Это была очень заманчивая мысль.

Каролина остановилась свериться с картой. До Дзаттере идти долго, а небо снова быстро темнело, над холмами за городом нависли серые тучи. Она посмотрела маршруты водных трамваев, и да, один из них шел отсюда вокруг всего острова Дорсодуро и останавливался в Дзаттере. Может, плыть выйдет дольше, чем идти, но в данный момент такой вариант казался более предпочтительным. Она прошла мимо колокольни к остановке вапоретто и узнала, какой маршрут ей нужен. Когда трамвайчик подошел, ей повезло занять место внутри, под крышей. Их путь пролегал через весь Гранд-канал, потом мимо неприглядной местности с крытыми парковками и доками и, наконец, вдоль дальнего края Дорсодуро. Когда водный трамвай вышел в море, началась качка, и Каролина порадовалась тому, что сидит внутри, когда наблюдала, как брызги волн долетают до стоящих на палубе. Наконец они прибыли в Дзаттере, Каролина вышла и направилась вдоль набережной. Начинался дождь, и она кляла себя, что забыла в номере зонтик. Хорошо хоть, плащ надела.

Улица называлась Дзаттере ай Джезуати, и Каролина действительно прошла мимо огромной церкви, принадлежащей ордену иезуитов, потом миновала мост через боковой канал. Мост назывался Понте алли Инкурабели, мост Неизлечимых, что вовсе не обнадеживало. Однако она заметила, что дома вдоль берега высокие и красивые, пусть даже некоторые из них не мешало отреставрировать и заново покрасить. Сделав такое наблюдение, она зашагала уверенной пружинистой походкой, чему способствовал и толкавший в спину ветер. Миновав участок набережной под названием Дзаттере алло Спирито Санту, то есть Святого Духа, она, наконец, перейдя еще один мост ближе к оконечности острова, оказалась на ал Салони. Поглядывая на беспорядочные номера домов, Каролина наконец оказалась перед высоким зданием с выцветшими синими ставнями на окнах. Бледная кремовая штукатурка облупилась, обнажив кирпичную кладку, к внушительным двойным дверям вела лестница. Каролина перепроверила адрес. Все верно, она пришла.

— Вау, — вот все, что ей удалось произнести.

Она сунула руку в сумку и извлекла большой ключ, но дверь открылась от простого прикосновения. Каролина ступила в темный сумрачный холл с распахнутыми дверями по обе стороны. Пахло свежей краской, где-то в глубине раздавался стук молотка. Тут шел ремонт. Вилась, поднимаясь вверх, широкая мраморная лестница. Едва преодолев несколько ступеней, она услышала сзади крик:

— Signora? Dove stai andando? [16]

Каролина обернулась и увидела, что в дверях стоит мужчина. Воротник его плаща был поднят, на волосах — капли дождя.

— Извините, — сказала она, — к сожалению, я не говорю по-итальянски.

Мужчина двинулся к Каролине, направив на нее грозный перст.

— Я спрашиваю, что вы тут делаете. Это частная собственность, а не туристическая достопримечательность. Смотреть здесь нечего. Вы должны немедленно уйти.

— Да нет, все в порядке, — возразила она, — я не туристка, а пришла посмотреть жилье, которое только что унаследовала.

— Тогда вы ошиблись. — Мужчина подошел к лестнице, и Каролина разглядела, что он высокий, широкоплечий и вообще хорош собой, хоть и смотрит на нее волком. — Это здание принадлежит корпорации Да Росси, и сейчас, как вы можете видеть, на ремонте. Оно пустовало много лет. Позвольте проводить вас до выхода.

— Это Дорсодуро 1482?

— Совершенно верно.

Каролина пошарила в сумочке и извлекла документ.

— Тогда я, судя по всему, арендую квартиру на четвертом этаже.

— Сильно сомневаюсь. — Он взял документ и принялся за изучение, снова нахмурившись. — Такого не может быть. Этот дом всегда принадлежал семье Да Росси. Они не сдавали квартиры посторонним. Иностранцам. — Он поднял бумагу повыше, чтобы лучше разглядеть ее в тусклом свете. — Кто бы это ни составлял, он ошибся. Тут нет четвертого этажа. У меня есть план здания. В нем три этажа и альтана.

— Альтана?

— Вроде беседки на крыше. Такое место в тени, чтобы сидеть, как-то так.

— Я бы хотела его посмотреть, — сказала она.

— Хорошо, раз вы настаиваете… Надеюсь, у вас сильные ноги.

Теперь, глядя, как Каролина поднимается по лестнице впереди него, мужчина, казалось, заранее злорадствовал. Второй этаж не выглядел так величественно, как первый, а к третьему вела простая прямая деревянная лестница. Каролина добралась до площадки третьего этажа, стараясь скрыть от своего спутника, что запыхалась. Тут было четыре двери, все — закрытые. Мужчина поравнялся с ней и торжествующе заявил:

— Как видите, никаких лестниц больше нет.

Он открыл одну дверь, чтобы показать комнату, завешенную пыльными полотнищами. Потом другую, ведущую в пустое помещение, потом третью. Наконец он открыл последнюю дверь, которая, казалась, вела в большой чулан или в подсобку. Тут громоздились обломки старой мебели, доски, стремянка.

— Как ни жаль, но, похоже, кто-то решил над вами подшутить.

— Разве власти Венеции раздают официальные печати шутникам? — спросила Каролина.

Она настояла на том, чтобы зайти в каждое помещение. Пришлось признать, что лестницы наверх там отсутствуют. Наконец она зашла в большой чулан. Внутри него было темно, кое-где попадалась паутина. Каролина огляделась, борясь с досадой и разочарованием.

— Боюсь, вы правы, — наконец сказала она, разглядывая стены. — Но я не понимаю… — И тут за столешницей, которую кто-то вертикально поставил у дальней стены, ей на глаза попалось нечто, напоминающее верхнюю часть двери. — Погодите, — пробормотала она.

Мужчина уже двинулся в обратный путь, но тут повернул обратно.

— По-моему, вон там в задней стене дверь. — Она отодвинула трехногий стул и теперь боролась со столешницей. — Помогите мне ее переставить.

— Пожалуйста, осторожнее! — воскликнул мужчина. — Она может быть тяжелой, мы же не хотим…

Но Каролина уже оттащила столешницу чуть в сторону так, что показалась дверная ручка.

— Вот, глядите! — победоносно указала она на свою находку.

Мужчина бросился ей на помощь, и они вместе переставили столешницу.

— Ну, видите! Дверь, — торжествующе улыбнулась Каролина.

— Да, наверно, в еще одну кладовую. — Он помолчал. — Ой, нет, ун моменто. Скорее, это выход на крышу. К той самой альтане, которая обозначена на плане здания. — Мужчина подергал дверь. Та не шевельнулась. — Сами видите, — он поднял взгляд, и на его лице виднелась тень усмешки. — Боюсь, эту дверь больше не открыть.

Каролина полезла в карман и достала большой ключ.

— Попробуйте, вдруг поможет, — предложила она.

— Что это за ключ? — требовательно спросил ее спутник. — Откуда он у вас?

— Его оставила мне двоюродная бабушка.

Ее сердце отчаянно частило, когда она вставила ключ в замочную скважину и повернула. Мгновение ничего не происходило, но потом раздался ласкающий слух щелчок. Дверь открывалась медленно, зловеще скрипя, и перед Каролиной предстала узкая крутая лестница, уходящая в непроглядную тьму.

— Явно на крышу, — предположил мужчина. — Думаю, вам лучше туда не подниматься. Эти старые террасы опасны.

Но Каролина уже шла вверх по ступенькам.

— Синьора, это неразумно. Я не могу отвечать… — воскликнул он, прежде чем поспешить следом и положить руку ей на плечо, мол, не лезьте туда.

Каролина стряхнула ее и освободилась. В конце первой лестницы обнаружилась еще одна дверь. Каролина повозилась некоторое время в темноте и в конце концов нашарила замочную скважину. Ключ повернулся, дверь открылась, и не на крышу, а в симпатичную комнату. Ее окна выходили на остров и лагуну. Мебель была закутана покрывалами, а на подоконниках лежал тонкий слой пыли.

Мужчина зашел в комнату следом за ней.

— Мадонна! — только и пробормотал он.