Ненависть — сильное слово
Джон
Собака, да? Я думаю о бедном Роско и его отвратительном собачьем дыхании, и количестве слюней, которое всегда сопровождает его. Ну, к черту ее. Мне все равно. Мне еще никогда не жаловалась девушка. И это она попросила меня поцеловать ее, а не наоборот. Может, это она целуется как собака. Сев за руль своего старого грузовика, я выдохнул и вытер лицо, пытаясь забыть, каково это — целоваться с Викторией Андерсон.
Черт. Я не могу выбросить из головы ощущение ее мягких губ, прижавшихся к моим. Это нехорошо.
Ключи болтаются в замке зажигания. Я сижу в темной кабине грузовика и с усмешкой смотрю на трехэтажный кирпичный дом Колтона Бентли, внутри которого все еще продолжается вечеринка. Неправильно завидовать тому, что есть у других. Знаю это, но, черт возьми, я действительно, НАСТОЛЬКО ненавижу его. Ненависть — сильное слово, моя мама пришла бы в ярость, если бы услышала, как я его использую, но в данном случае оно полностью выражает мои чувства к этому высокомерному, громкоголосому засранцу. Это не имеет ни малейшего отношения к Виктории Андерсон. Или к ее восхитительным губам.
— Забудь о ней. Она тебе не по зубам, — бормочу я себе под нос. Забыть? Невозможно. Я никак не могу выкинуть из головы вкус и ощущение ее рта.
Черт! Мой ботинок нажимает на сцепление, и я завожу грузовик. Грохоча задним ходом по бетонке, я подумываю о том, чтобы уничтожить несколько кустов в аккуратном треугольнике в конце дороги, но уничтожение собственности родителей Колтона ничего не исправит. Ничто не исправит. Что-то серьезное изменилось сегодня вечером. Виктория Андерсон превратилась из фантазии в то, что я могу потрогать и почувствовать, сделав ее очень реальной.