Водопад одержимости

ГЛАВА 15

Джосайя

Я должен был закончить еще час назад.

Я нанял Закари на день, чтобы он помог мне уложить пол, и, что удивительно, мы закончили первый этаж, ничего не напутав и не убив друг друга. После того как я дал ему немного денег, он ушел домой. Что следовало сделать и мне.

Вместо этого я размышлял над планировкой кухни. Повторив некоторые замеры, я начал делать наброски на куске использованного картона. У меня болела шея от того, что я сидел на полу, склонившись под неудобным углом, пока я рисовал, но куда было деваться.

Это не имело никакого отношения к тому, что уже было поздно и Одри до сих пор не вернулась домой. Я не ждал ее. Кухня была центром дома, его украшением. Даже в арендованном доме кухня должна быть сделана правильно. Я просто хотел быть уверен, что мы не совершим ошибку, о которой потом будем жалеть.

Снаружи послышался звук подъезжающей машины, и я встал посмотреть. Я не собирался проверять, Одри ли это. Просто было любопытно посмотреть, что там происходит.

Я не умел врать. Даже самому себе.

Это была она, и как только я увидел ее машину, то сразу же направился к выходу. Почему у нее помят бампер? Она попала в аварию?

Она вышла из машины, а за ней выскочил Макс. Он обежал вокруг меня, и я погладил его, когда он остановился. Но главным образом мне нужно было знать, что, черт возьми, случилось с машиной Одри.

— Что случилось? — Мой вопрос прозвучал более раздраженно, чем требовалось, поэтому я остановился и прочистил горло. — Ты в порядке?

— Да, я в порядке. Какой-то придурок въехал в мою машину прямо перед моим офисом. Представляешь?

— Ты записала номер?

— Нет. — Она скрестила руки, и эти ее надутые губы была ошеломительно сексуальны. — Меня там не было, а в офисе в это время находился только бесполезный стажер Леджер. Конечно, он ничего не видел. Этот парень почти никогда не поднимает глаза от своего телефона.

Я оглядел ее с ног до головы. Очевидно, она была в порядке. Я не знал, почему меня это так взволновало. Конечно, это доставило неудобства, и тот, кто это сделал, был мудаком, раз не оставил записку. Но я был в ярости.

— Ты позвонила в полицию?

— Да, но они мало что могут сделать. Твой брат приехал, чтобы оформить заявление. Гарретт Хейвен — твой брат, верно?

— Да.

— Я так и подумала. В общем, он был очень мил, но, если кратко, он сказал, что без свидетелей выяснить, кто это сделал, будет довольно сложно и мне следует заявить в страховую о наезде.

Я взглянул на повреждения. Помятый передний бампер, одна разбитая фара. Все это было не так уж и страшно, но все равно бесило меня. — Отвези ее к моему брату Люку. Он в основном занимается реставрацией, но он поможет ее отремонтировать, если ты скажешь ему, что ты от меня.

Ее губы растянулись в улыбке. — Спасибо. Я так и сделаю.

— Но почему ты не позвонила мне?

— Из-за этого? — Она указала жестом на машину. — Ты же ничего не мог с этим поделать.

— Я знаю, но я просил тебя позвонить мне, если случится что-то странное.

— Мне не показалось это странным, скорее досадным и очень неприятным.

— И еще странным.

— Я припарковалась на улице, и какой-то придурок въехал в меня задним ходом. Это не странно, наверное, такое случается постоянно.

— В контексте это странно. А если это был твой бывший?

— Колин? Я не думаю, что он проделал бы весь путь до Тиликума только для того, чтобы врезаться в мою машину. Какой в этом смысл? Чтобы доставить мне мелкие неудобства? Да и повреждения не такие серьезные, чтобы меня нужно было даже подвезти домой.

Это была правда, и я не мог понять, зачем ее бывшему парню делать что-то подобное. Или подкидывать мертвую белку. Скорее всего, события не связаны между собой, просто пара неудачных инцидентов, вряд ли кто-то пытается ее преследовать.

Но все равно что-то во всем этом мне не нравилось.

— Я не знаю, но серьезно, позвони мне в следующий раз.

— Может, хотя бы притворимся, что следующего раза не будет?

— Ты слишком оптимистична. Следующий раз неизбежен.

Она положила руки на бедра. — Может, это ты слишком пессимистичен?

— Я не пессимист, я реалист. Есть разница.

Она открыла рот, чтобы ответить, но остановилась и огляделась. — Где Макс? Макс!

Я тоже его не видел. Еще минуту назад он обнюхивал ее двор.

— Макс, ко мне! — Она сморщила лоб от беспокойства. — Макс!

— Он наверняка где-то рядом.

— Да, надеюсь. — Она быстро обошла дом, продолжая звать его.

Я последовал за ней. Собаки не было.

— Макс, ко мне! — Она встретила мой взгляд. — Куда он мог подеваться? Обычно он держится поблизости.

Возможно, это была моя паранойя, но первой моей мыслью было, что его кто-то похитил. Но я не помнил, чтобы мимо проезжала машина, не говоря уже о том, чтобы кто-то останавливался. К тому же мы бы увидели, как человек выходит из машины, чтобы увести собаку, или даже просто открывает дверь, чтобы впустить ее в машину.

— Как ты думаешь, он мог перебежать дорогу? Ты бы это заметила?

Она сделала секундную паузу, прежде чем ответить. — Я не думаю, что он это сделал. Я бы увидела это краем глаза и позвала его.

— Тогда он, наверное, побежал туда. — Я указал жестом на крутой склон, усеянный соснами, который возвышался за домами.

— Наверное. Может он уловил запах какого-то животного и пошел за ним. — Она сложила ладони воронкой вокруг рта. — Макс! Макс, ко мне!

Мы ждали. Собаки не было.

— Я должна найти его. — Она начала подниматься вверх по холму. — Он не самый умный. Он точно заблудится.

— Я проверю дом, вдруг я оставил дверь открытой, а потом догоню.

— Хорошо, — бросила она через плечо.

Я немного замешкался. Она была в юбке и на каблуках. Не идеальный вариант для поисков в лесу. Но она поднималась вверх по склону так быстро, словно ее обувь не имела значения, поэтому я на стал ее останавливать.

Я трусцой добежал до входа в дом, но дверь была закрыта. На всякий случай, если он зашел внутрь, а ветер закрыл ее за ним, я быстро осмотрел дом, зовя его, переходя из комнаты в комнату. Определенно, собаки не было.

Вернувшись на улицу, я проверил двор и осмотрел улицу на случай, если он вернулся. Собаки не было видно. Я позвал несколько раз, но все еще ничего.

Вместо того чтобы подниматься по склону следом за Одри, я свернул влево, чтобы мы могли охватить большую площадь. Я побежал вверх по склону, зовя Макса и стараясь ничего не пропустить.

Чертова собака.

— Макс!

Я понятия не имел, подойдет ли он к любому, кто позовет его по имени, или только к Одри. Она была недалеко от того места, где я находился. Я слышал ее и, ориентируясь на звук ее голоса, контролировал направление ее движения, пока уверенно шел вверх по склону.

— Макс!

Сосновые иголки хрустели под ногами, а белки бегали по стволам деревьев, когда я шел мимо. Наверное, он погнался за одной из них. Эти твари были умны. Я не думаю, что они заманили его в лес, просто чтобы побыть крошечными засранцами.

На лбу выступили бисеринки пота, и я тяжело дышал, когда добрался до вершины. Собаки по-прежнему не было видно. Я остановился на мгновение, чтобы перевести дух, и прислушался, не слышно ли вдалеке Одри. Ее голос разносился между соснами, и даже отсюда я мог слышать ее нарастающую панику.

Куда делась эта собака?

Если он действительно потерялся, или ранен, или еще что похуже, это разобьет Одри сердце.

Рыча от досады, я продолжал идти. Я не остановлюсь, пока не найду ее глупую очаровательную собаку.

Сосны становились все гуще, промежутки между ними были завалены мусором. Мне приходилось уворачиваться от ветвей, а острые сучья так и норовили зацепить мою рубашку и поцарапать кожу. Я пробирался вперед, продолжая звать Макса.

Впереди раздался шорох, который привлек мое внимание. Я преодолел следующий подъем, и, слава богу, вот он.

Макс стоял спиной ко мне, его хвост был поднят вверх, и он яростно копал. Грязь разлеталась за ним, образуя небольшой холмик. Он был весь в грязи.

— Макс, что ты делаешь?

Он приостановился и оглянулся на звук моего голоса, его язык высунулся из пасти. Как бы я ни был расстроен его исчезновением — я был чертовски потным — я чуть не рассмеялся. Он действительно был милым, в своем роде.

— Пойдем, Макс. Пойдем искать твою мамочку.

Он вернулся к копанию, выбрасывая за собой все больше грязи. Возможно, я сказал что-то не то. Собаки понимают команды, а не обычную речь.

— Макс, ко мне.

Вместо того чтобы послушаться, он опустился на землю под странным углом, шеей вниз, и стал тереться обо что-то в грязи.

— Одри! — позвал я, надеясь, что мой голос донесется достаточно далеко, чтобы она меня услышала. — Я нашел его!

Он извивался и корчился, пока не превратился в клубок меха, валяющийся в грязи.

— Одри! Сюда!

Поскольку Макс не желал меня слушать, я решил, что должен хотя бы взять его за ошейник, чтобы он не смог убежать. Я направился к нему. — Ладно, Макс. Ты уже достаточно грязный. Пойдем.

Вдалеке я услышал ответ Одри. — Я иду!

— Сюда! — крикнул я, чтобы она понимала, куда идти.

Я осторожно подошел к Максу, не слишком быстро. Я не хотел, чтобы он подумал, что я здесь для игры в догонялки. Он снова ткнулся в вырытую им яму, потом перекатился на спину, подняв все четыре лапы вверх и крутясь взад-вперед, словно чесал спину о землю.

— Ты смешон, ты знаешь это?

Подойдя на несколько шагов ближе, я остановился и сморщил нос. Что-то ужасно пахло. Откуда исходит этот запах?

Я посмотрел на Макса. Он был весь в грязи или это было что-то другое?

Морщась от запаха, я подошел ближе. Он был вымазан чем-то коричневым, часть которого, несомненно, была грязью. Но грязь так не воняла.

— Черт возьми, собака. Ты серьезно?

Одри показалась среди деревьев, все еще на каблуках. В волосах у нее были сосновые иголки, а рукав рубашки был порван.

— Боже мой, ты нашел его.

Я увидел момент, когда она почувствовала запах. Она остановилась, как будто натолкнулась на твердую стену.

— Стоп. Что это? О, Макс. О, нет.

— Я не знаю, что он нашел, но это, наверное, самое ужасное, что я когда-либо нюхал в своей жизни.

В ее глазах показались слезы, и она отступила на шаг. — Что это? Нет, я даже не хочу знать. Макс, как ты мог?

Он вскочил на ноги и отряхнулся. Грязь и — что там еще — полетели во все стороны, распространяя ужасный запах.

— Уф. — Одри зажала нос большим и указательным пальцами, а остальной рукой прикрыла рот. — Это так мерзко, что меня сейчас стошнит.

— Не смей. Он, наверное, залезет и туда.

— Верно подмечено. Придется вымыть его из шланга. Там есть шланг? У меня его нет, так что я очень надеюсь, что он есть в доме.

— Да, там есть шланг. Если нет, я позвоню одному из своих братьев, чтобы они привезли его.

— Хорошо. Макс, пойдем домой.

Он с радостью повиновался и зашагал рядом с ней, когда она начала пробираться сквозь хвою.

Хромающая. На каблуках.

Я стоял на вершине большого холма с собакой, покрытой то ли дерьмом, то ли гниющими останками мертвого животного, то ли и тем, и другим, с хромающей на каблуках женщиной, которая абсолютно не была моей проблемой.

Вот только она была. Она действительно, действительно была.

Черт побери.

— Одри, подожди. — Я встал перед ней, так что оказался ниже на склоне, и согнул колени. — Запрыгивай.

— Тебе не обязательно нести меня.

— Просто залезай.

Она положила руки мне на плечи и подпрыгнула. Я обхватил ее ноги и подтянул к себе, чтобы она надежно держалась на моей спине. Затем я начал спускаться с холма.

К счастью, вонючий пес Макс рысил рядом с нами. Может быть, мне показалось, но он выглядел ужасно гордым собой.

По пути вниз я гораздо лучше осознавал ненадежность склона. Камни скатывались вниз, а под ботинками скользили сосновые иголки. Меньше всего мне хотелось уронить ее или упасть на задницу.

Мы спустились целыми и невредимыми, и пес все еще шел рядом. Он добежал до дерева на заднем дворе и помочился на него, что показалось ему естественным и странно подходящим завершением нашей миссии по его спасению. Он и не подозревал, что проблема решена лишь наполовину. Теперь нужно было придумать, как его вымыть.

Я усадил Одри.

— Дай мне две секунды, — сказала она. — Я не хочу делать это в рабочей одежде.

— Лишь бы он не убежал снова.

— Я знаю. Но я не пущу его в дом в таком виде.

— Просто поторопись.

Она побежала к дому, а я наблюдал за ее собакой. Казалось, он довольствовался тем, что нюхал траву. Как он мог учуять что-то, кроме себя, — ума не приложу.

Через несколько минут она вышла через заднюю дверь, одетая в футболку и шорты. Она была босиком, в руках — бутылка шампуня для собак и большое синее полотенце.

В доме был шланг. Макс пытался атаковать струю воды, и поскольку никто из нас не хотел хватать и держать его, мы делали, что могли. По крайней мере, казалось, что ему нравится этот процесс. Как только он немного отмылся, Одри сняла с него ошейник. Он был заляпан грязью, остатками животного или чем там еще. Она отбросила его в сторону.

— У меня в доме есть еще один. Не думаю, что этот можно спасти.

— Согласен. Выбрасывай.

После ополаскивания пришло время намыливать его. Эту часть он обожал. Неудивительно, учитывая, что это было похоже на то, как будто два человека гладят его по всему телу одновременно.

— Будь осторожна, — сказал я. — Он сделает это снова, только чтобы помыться.

— Он любит купаться, хотя обычно это не ледяная вода из шланга.

— Я рад, что он больше не убегает.

— О боже, то же самое. — Она наклонилась и обнюхала свою собаку. — Я не могу понять, исчез ли запах. Думаю, теперь он только у меня в носу, но я не уверена.

Я подошел ближе и глубоко вдохнул. — Я больше не чувствую этого запаха.

— Ты уверен?

— Да, думаю, мы его отмыли.

Она протяжно вздохнула. — Слава богу. Какой кошмар. Прости за все это.

Моя одежда была мокрой, я устал, и от меня наверняка пахло псиной. Но, как ни странно, я не был раздражен.

— Все в порядке. Я рад, что мы нашли его.

— Я тоже.

Она вытерла его полотенцем, и он снова отряхнулся. Мы оба еще раз его понюхали, просто чтобы убедиться. Я чувствовал только запах лаванды из собачьего шампуня.

— Ладно, Макс, хватит приключений на один день. — Она открыла дверь и пропустила его внутрь. — Заходи.

Он забежал внутрь, и она закрыла дверь, оставив лишь небольшую щель. Положив руку на ручку, она встретила мой взгляд. — Спасибо.

— Не за что.

Секунду она не двигалась. Затем она шагнула ближе и обняла меня.

Не задумываясь, я обхватил ее руками и крепко прижал к себе.

Черт возьми, как же это было приятно. Она была мягкой и теплой, а ее волосы приятно пахли. Ее тело прижималось к моему, возбуждая во мне все то, к чему я не был готов.

Она отодвинулась, и я, почти неохотно, отпустил ее.

— Спокойной ночи, Джосайя.

— Спокойной ночи.

И с этими словами она скрылась в своем доме, оставив меня с болью в груди.