Водопад одержимости

ГЛАВА 8

Джосайя

Я вышел из дома и вернулся к своему грузовику, чувствуя себя идиотом. Поговорим о неловкости. Я вошел в дом, полный праведного негодования на незваных гостей, а обнаружил в ванной голую девушку.

Горячую голую девушку.

Я поправил джинсы.

Тупица. Я должен был сообразить, что не стоит врываться в дом, когда услышал звук льющейся воды. Но это меня разозлило. Мало того, что какой-то случайный придурок забрался в мой дом с собакой, так он еще и принимал ванну?

Только это оказался не сквоттер, а я выглядел как осел.

Я сел в машину и достал телефон, чтобы позвонить Аннике.

— Привет, — ответила она. — Я вроде как занята, что случилось?

— Ты сдала кому-то дом с двумя спальнями?

— Сдала! — Ее голос был раздражающе веселым. — Быстро, да? Ты позвонил, чтобы поблагодарить меня? Потому что если да, то я не понимаю, почему ты сердишься.

— Ты собиралась сказать мне, что дом больше не пустует?

— Извини, я просто еще не успела. Подожди, а что случилось?

— Я просто ворвался туда и застал там девушку, потому что решил, что она самовольно заняла дом.

Моя сестра разразилась хохотом. Я стиснул зубы от досады.

— Мне очень жаль. — Она втянула воздух сквозь смех. — Боже мой, это не смешно, но я не могу остановиться.

— Ты права, это не смешно. Она была в ванной.

Это вызвало у нее новый приступ истерического смеха.

— Бедная девочка. Мне действительно не стоит смеяться. Ты, должно быть, напугал ее до смерти.

Образ того, как она падает лицом в ванну, врезался в мою память. — Да.

— Мне жаль. Она неожиданно позвонила и согласилась не глядя снять дом, причем хотела въехать как можно скорее. Я отдала ей ключи всего несколько часов назад, а потом мне нужно было возвращаться домой к детям.

— И ты говоришь, что это мне не хватает навыков общения.

— Ну, так и есть. Ты извинился перед Одри?

Почему-то меня не удивило, что ее звали Одри. Она выглядела как Одри. Не тогда, когда она падала в ванну. Тогда она выглядела просто как тело с гладкой кожей и очень красивой задницей. Но когда она вылезла после этого.

На самом деле она показалась мне смутно знакомой, но я не смог ее вспомнить.

— Ну, знаешь, арендатор, — сказала Анника, когда я не ответил. — Ее зовут Одри Янг. Она из Пайнкреста.

— Да, я извинился. — Я сделал паузу. Извинилась ли я? — Вроде того.

— Тебе, наверное, стоит вернуться туда и сказать ей, что ты сожалеешь. Просто, знаешь, постучи сначала, как нормальный человек.

— Я не собираюсь туда возвращаться.

Она вздохнула. — Конечно, предоставь мне разгребать твое дерьмо.

— У тебя это получается лучше, чем у меня.

— Верно. Хотя, если бы ты не врывался к нашим жильцам, у нас не было бы этой проблемы.

— Ты так говоришь, как будто я уже делал это раньше.

— Разве нет?

— Нет.

— Хм. А звучит так, будто ты мог бы.

Я закатил глаза. — Спасибо.

Она рассмеялась. — Ладно, мне пора. Я позвоню Одри завтра и удостоверюсь, что она понимает, что мы не безумцы, которые не уважают ее пространство.

Я хмыкнул в знак признательности.

— Пока, старший брат.

— Пока.

Я закончил разговор и бросил телефон на соседнее сидение. Отличный способ закончить неделю.

Ну и ладно. Она переживет это.

Она не была моей проблемой.

Я завел машину и поехал домой, а когда ложился спать, то перед глазами вставали образы горячей брюнетки, падающей в ванну.

Я не собирался идти туда.

Мое внимание постоянно переключалось с работы, которую я должен был делать, — отдирать слой уродливого старого линолеума от пола на кухне — на соседний дом.

Она упала очень сильно. Ей было больно?

Потом она вроде бы пришла в себя, но тупые травмы не всегда ощущаются сразу. Адреналин и все такое. Что, если она ударилась головой? Проснулась ли она сегодня утром?

Проклятье. Она не была моей проблемой.

Как и шкафы, линолеум был приклеен неприличным количеством клея. Я стоял на коленях с ломиком, отрывая вместе с полом куски распадающейся древесно-стружечной плиты. Небольшие куски. Каждый раз, когда я думал, что мне удастся отклеить линолеум, он отрывался, увлекая за собой кусок ДСП.

Это могло занять целую вечность.

Единственной хорошей новостью в этой катастрофе было то, что подложка под всем этим выглядела вполне прилично.

Я не знал, почему тот, кто делал эту работу, так благоволил строительному клею. К несчастью для меня, именно мне пришлось с этим столкнуться.

Это была моя проблема. Не Одри.

Странно, что я вспомнил ее имя. Я вообще плохо запоминал имена. Как, например, звали последнюю девушку, которую тетя Луиза пыталась мне всучить? Понятия не имею, как ее зовут. Не то, чтобы меня это волновало. Просто было странно, что имя Одри так отчетливо всплыло в моей памяти после того, как я услышал его всего один или два раза.

Я оторвал еще один кусок, ругаясь под нос, когда древесно-стружечная плита раскололась. Проклятия не помогали — нужно было смириться и сделать дело, — но ничто не могло остановить поток ругательств, вылетавших из моего рта.

На лбу выступили бисеринки пота, и я потерял счет времени, когда вошел в ритм, обдирая кусок за куском этот проклятый пол. Это была медленная и утомительная работа, но в то же время странно успокаивающая. Мой разум был ясен, руки и спина работали, мышцы были горячими и напряженными от усилий.

Через некоторое время я поднял голову. Я закончил примерно половину кухни. Неплохо. Выглядело это так, будто взорвалась бомба: повсюду были разбросаны куски напольного покрытия, не говоря уже о пыли, но я добился неплохих результатов.

Я решил разгрести завалы, прежде чем продолжить работу. Я набрал охапку линолеума и сломанных древесно-стружечных плит и вынес их в мусорный контейнер.

Казалось бы, из ниоткуда появился черно-коричневый пес. Он обежал вокруг меня, когда я опустил свой груз на землю, а потом остановился, глядя на меня с высунутым языком и виляя хвостом так сильно, что половина его тела виляла следом.

Похоже, он был так же рад видеть меня вчера вечером, как раз перед тем, как я вошел к его хозяйке.

— Не очень-то ты сторожевой пес, да? — Я поднял кусок пола и выбросил его в мусорный бак.

— Макс! — Одри бежала за своей собакой, одетая в майку и обрезанные шорты, которые демонстрировали ее ноги.

Красивые ноги. Не то чтобы худые, скорее подтянутые.

Я отвел глаза. Взгляд на ее кожу напомнил мне о том, как она выглядела обнаженной.

— Привет. — Она приветливо улыбнулась мне. — Извини за Макса. Он считает всех своими лучшими друзьями.

— Да, я вижу.

— Думаю, у нас не было возможности познакомиться раньше. — Она протянула руку. — Я — Одри Янг.

Я взял ее руку в свою. Ее кожа была мягкой, а хватка крепкой. — Джосайя Хейвен.

— Да, я знаю. Прости, это прозвучало странно. Я просто хотела сказать, что помню тебя. Со школы.

Я нахмурил брови. Может, поэтому она показалась мне знакомой?

— О, нет, я не училась в Тиликуме, — сказала она, как будто я задал вопрос. — Я ходила в Пайнкрест, но я была в команде чирлидинга, и мы часто пересекались на играх. Так что я помню тебя и твоих братьев.

Чирлидинг? Ничего удивительного. Она все еще была такой же кипучей, счастливой девчонкой, как будто в любой момент могла совершить кульбит и закончить его с поднятыми вверх руками.

Энергичные девушки мне не нравились, как бы они ни выглядели в обнаженном виде.

— Приятно познакомиться, — сказал я, надеясь быстро закончить разговор. — Можешь сообщить Аннике, если что-нибудь понадобится.

— О, спасибо. Она ведь твоя сестра, верно? Она такая милая. Она позвонила мне сегодня утром, чтобы объяснить — ну, ты знаешь — тебя.

Я нахмурил брови еще сильнее. — Она объяснила меня?

Одри улыбнулась и кивнула. — Да. Просто чтобы ты знал, у нас все в порядке. Насчет прошлой ночи, я имею в виду. Ничего страшного.

— Ты пострадала? — спросил я, прежде чем смог остановиться.

— Нет, не особо. Возможно, у меня появился синяк или два. — Она вывернула одну руку, чтобы осмотреть локоть. — Но я в порядке. Очень мило с твоей стороны поинтересоваться этим.

Это не было мило с моей стороны. Я не был милым парнем. Вместо ответа я просто хмыкнул.

Ее собака, видимо, Макс, опустил мяч у ее ног. Я не видел, откуда он его притащил, но я и не обращал на него внимания.

Не теряя времени, она подняла его и швырнула в сторону своего дома. — Что ты там делаешь? Перепланировку?

Я взглянул на другой дом. — Да. Только начинаю.

— Я хотела спросить про большой мусорный контейнер. Он просто огромный.

Макс вернулся и принес мяч. Она подняла его и снова бросила.

— Это капитальный ремонт, — сказал я. — Все устарело.

— Ты ремонтировал дом, в котором я живу?

— Да. Это то, чем мы занимаемся.

— Вы — это ты и твоя сестра?

— Она работает на нас с отцом, мы партнеры.

— А когда вы заканчиваете ремонт, то потом сдаете их в аренду?

Я поднял еще один кусок напольного покрытия и выбросил его в мусорный контейнер. — Почему ты задаешь так много вопросов?

— Мне просто любопытно.

У нее были карие глаза, но, несмотря на их темный цвет, они были яркими и светились подкупающим интересом.

Это было раздражающе мило.

— Зависит от собственности.

Я хотел, чтобы этим мой ответ и ограничился, но она продолжала смотреть на меня с радостным ожиданием, пока снова поднимала и бросала мяч своей собаке. Она словно втягивала меня в разговор против моей воли.

— За эти годы мы продали несколько домов, но рынок замедлился, так что в целом нам выгоднее оставить их себе и сдавать в аренду.

— Это напрягает?

— Что напрягает?

Она пожала плечами. — Быть домовладельцем. Приходится постоянно общаться с арендаторами, чинить то, что ломается, заставлять их своевременно вносить платежи и тому подобное.

— С жильцами разбирается Анника.

— Верно, потому что ты плохо ладишь с людьми.

— Она так сказала?

— Что-то в этом роде. — Снова эта веселая улыбка. Она дразнила меня? — Вы отлично поработали над соседним домом. Он очень красивый.

— Спасибо.

— Прости, мне пора перестать надоедать тебе. Уверена, у тебя много работы. — Она подняла мяч, но держала его прижатым к груди, пока Макс делал круг вокруг нее. — Увидимся.

— Да, увидимся.

Одарив меня еще одной ошеломляющей улыбкой, она повернулась и пошла обратно к соседнему дому. Ее слишком взволнованный пес был таким же энергичным, как и она сама. Я был удивлен, что он не делал сальто вокруг нее.

Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что я смотрю ей вслед. Я потряс головой, чтобы прояснить мысли, и вернулся к выбрасыванию старых древесно-стружечных плит в мусорный контейнер.

Вот так. С этим было покончено. У нас был арендатор в доме с двумя спальнями, и Анника все уладила после того, как я облажался прошлой ночью. Мне не нужно было беспокоиться о ней.

Или думать о ней в этих шортах.

Но я думал о ней в этих шортах. Я вернулся к работе, отдраивая остатки пола на кухне, и, как ни старался, не мог выкинуть из головы Одри Янг и ее раздражающе красивую улыбку.