Волчья песнь (СИ)

28

Диверсия на монорельсе испугала командование джаго. Они не верили, что это сделано крошечным партизанским отрядом и настаивали, что земляне уже начали высадку, во всяком случае — высадили диверсионные группы, и те уже действуют. Две тысячи джаго обшаривали леса вокруг монорельса, страшно боясь тех, кого искали — а Лесные Псы путешествовали буквально по пятам своих преследователей, не зная, что им делать — смеяться или плакать от того, как их старательно ищут.

Всё это время шёл дождь.

На четвёртые сутки преследователи убрались прочь.

Дождь ушёл вместе с ними. А Лесные Псы решили нанести ответный визит. "Нас просто обязывают к этому моральные нормы землян," — утверждал Мирко.

Представьте себе тихий и спокойный ночной лес в самом начале июня. Звёзды заставляют всё небо сиять. Огромный кряжистый дуб, из-под корней которого выбегает звонкий ручей, раскинул руки-ветви над младшими родственниками, молодой порослью — молодой в сравнении с ним, видевшим ещё те времена, когда на планете не появились даже мьюри.

Именно на его длинных, широких ветвях и устроились Лесные Псы. В сравнении с дубом они казались крохами.

Сашка, Горька и Люська расположились ближе к вершине. Горька сидел, прислонившись спиной к стволу и вытянув по ветке ноги. Напротив него верхом на ветке сидела Люська; между ними лежала карта. Сашка стоял на коленях сбоку — там вполне хватало места. Эта троица обсуждала детали "визита вежливости". Ярусом ниже сидевший со скрещенными ногами Димка то выстругивал защёлки для силков, то этим же ножом щекотал Люське пятки, чем вызывал на себя очередной кусок коры. Галя, устроившаяся на самом конце ветки, чинила куртку.

Напротив по ветке разгуливал Олмер и проделывал — в десяти метрах над землёй — акробатические номера. Зрителями были Мирко, Бранка и Нина, сидевшие на этой же ветке.

Дик и Машка были полностью укрыты тенью — у корней дуба их приняла великолепная моховая подстилка, и оттуда сейчас доносились смех, шёпот и возня.

— Они просто неистощимы, — заметил Олмер, делая кувырок назад. Кувырок оказался неудачным — ноги парня соскользнули, он замер в положении неустойчивого равновесия над тёмной пустотой, из которой злорадно захихикали.

— Будет очень больно, — задумчиво констатировал Олмер, с трудом балансируя на ветке. Ноги съехали окончательно, он рухнул вниз под дружное аханье девчонок — но в последний момент, толкнувшись, буквально кончиками пальцев зацепился за другую ветку — впереди и выше — подтянулся и сел на неё, победно потрясая руками над головой.

— Жить захочешь — и летать научишься, — философски заметил Мирко, со щелчком примкнув магазин к автомату и передёрнув затвор. — Ну вот, всё готово к фейерверку.

— К празднованию Дня Воинов[40], - заявил со своего насеста Олмер, уже беспечно болтавший ногами.

— Во-во, — согласился, кивнув, Мирко. — Отметим и переотметим досрочно!

"Наверху" громко сомневался Горька:

— Ну вы думайте хотя бы, что вообще собираетесь делать! В этой поганой деревеньке не меньше двухсот голов одного населения. А самое главное — уж больно широко она раскинулась…

— Да ладно-о-о, — протянула Люська, — чего ты трепещешь? Мы же не собираемся население резать. Тут главное пугнуть. А место удобное.

— Ох, не люблю я этой уличной суеты… — поморщился Горька. — Каждый перепуганный дурак с дубиной — уже угроза…

— Да ладно тебе! — не выдержал и Сашка. — Что-то ты поёшь сегодня — на тебя и не похоже совсем! — он обхватил Горьку за шею ладонью и со смехом притянул к себе. — Ну?! Мы ж вместе горы можем свернуть!

— Или шею себе, — проворчал тот, лёгким точным движением высвобождаясь из захвата.

— Кинь, — если не веришь, — не без ехидства посоветовал Сашка.

— А что? — Горька спустил ноги вниз, уперся руками, сел поудобней… Сухой, лёгкий стук палочек… Люська зачем-то нагнулась поближе. Горька торжественно прочёл заклинание и достал -

"Гифу". "Тир". "Сигел".

"Дар". "Слава". "Солнце".

— М? — удивился Горька. — А если ещё раз?

— Эй, второй раз нельзя! — возмутился Сашка, но Горька махнул рукой:

— Спокойно. Я уже понял, что судьба за нас, но… просто ради любопытства, в конце концов!

Выпали…

— Что такое? — Горька потряс мешочек, запустил руку…

Выпали…

Горька с немалым подозрением огляделся и вдруг захохотал:

— Люсь, Люсь! Это твои шуточки, что ли?!

— Ничего подобного, — хладнокровно заявила девушка. — Судьба, я так скажу…

— Нет никакой судьбы, — заметил Сашка.

— Наверху! — окликнула их Галя. Горька, зацепившись под коленками, свесился вниз:

— Что тебе, крошка моя?

— Волки в посёлок не пойдут, вы это учли?

— Учли, крошка. Волкам поручим барражировать за окраиной, чтобы поменьше сбежало. Итак, мы пришли к консенсусу?

Рядом с Горькой в такой же позе повис Сашка:

— Консенсус, — сказал он важно, — это сложное понятие, означающее добровольное согласие двух и более сторон при…

— А согласие, — добавил Горька, — есть соглашение, достигнутое, в свою очередь…

— Мыши летучие, — Галька щёлкнула Сашку в нос и туда же поцеловала Горьку.

— Шутки шутками, а вот пора бы и идти, — Сашка спрыгнул на ветку Димки и Люськи. — К рассвету как раз и доберёмся.