Высокий, царственный и сварливый

Глава 15

Эсмеральда

Я не могла уснуть той ночью.

Не то чтобы обычно мне это удавалось, но я никогда не чувствовала беспокойства. Не так, как сейчас.

Я продолжала ворочаться с боку на бок в своей постели, пробуя различные дыхательные упражнения, чтобы заглушить кружащиеся мысли, но ничего не помогало.

Я не могла перестать беспокоиться обо всей ситуации с Каем.

Он сказал, что был более чем рад, что я рассказала ему о своих чувствах к нему, и я не могла лгать, мой разум строил теории и фантазии о том, что он, возможно, испытывает что — то по отношению ко мне. Но я боялась, что, возможно, я всё воспринимаю неправильно и слишком оптимистично.

Я даже не была уверен, что хочу видеть его, чтобы подтвердить что — нибудь из этого. Вот почему я страдала от своего беспокойства в темноте своей комнаты, вместо того чтобы бродить по коридорам дворца.

Наконец послышался стук дождя по балконным дверям и окнам. Я вскочила с кровати, отчаянно желая ощутить холодные капли на своём разгоряченном теле.

Я не потрудилась надеть джемпер поверх своей серой шелковой рубашки с короткими рукавами и пижамных шорт. Я просто натянула пару белых носков и выбежала из комнаты.

Знакомое лицо Раджа встретило меня у дверей в сад.

— Могу я убедить вас хотя бы надеть пальто, ваше высочество? — спросил ночной стражник, отстегивая связку ключей от пояса.

— Ты можешь попробовать. Но думаю, что всё равно обойдусь без него.

Он чересчур драматично вздохнул.

— Принцесса, из — за вас у меня снова будут неприятности, — ключи зазвенели в его руке, когда он вставил длинный серебряный ключ в замок под ручкой двери.

— Неприятности? — мои брови нахмурились. — С кем? И почему?”

Он протянул руку к верхнему замку другой двери.

— Принц Кай беспокоится, что вы заболеете, если будете продолжать гулять под дождем.

Радж просто предположил? Или Кай сказал ему это?

— Ну, мы оба знаем, что принц Кай слишком много беспокоится, — сказала я с надменной улыбкой, когда Радж отступил назад. Я обхватила рукой тускло — серебряную ручку. — И только потому, что он сварливый чудак, который не любит дождь, это не значит, что я должна…

— Значит, теперь я сварливый чудак?

Я ахнула и повернулась на голос.

Вся моя неуверенность в том, хочу я видеть Кая или нет, которая была у меня несколько мгновений назад, испарилась теперь, когда он был рядом со мной. Не было никаких сомнений, что я никогда бы не захотела увидеть его великолепное лицо.

Кай опустил капюшон своей темно — бордовой толстовки и медленно направился ко мне, проводя рукой по своим растрепанным волосам. Его взгляд из — за очков в черной оправе был напряженным и ярким.

— Я думал, я зануда? — спросил он, останавливаясь рядом со мной.

Он помнил это? Я сжала губы, борясь с улыбкой.

— Ты по — прежнему зануда, а теперь ещё и сварливый чудак.

Он посмотрел на меня сверху вниз, но это было исключительно игриво. Затем он посмотрел поверх моей головы на Раджа.

— Я же говорил тебе, Радж, больше не выпускать её под дождь.

— Я действительно пытался остановить её, принц Кай. Её высочество просто очень упрямая.

Мой рот открылся и закрылся в шоке, прежде чем я ощетинилась и вытянулась во весь рост. Что, э — э, не имело особо эффекта по сравнению с двумя мужчинами рядом со мной.

— Во — первых, ты не пытался остановить меня, ты сразу же открыл мне дверь.

Радж усмехнулся и изобразил притворную застенчивую улыбку. Я ткнула пальцем в грудь Кая — твердую, широкую, теплую, идеальную, совершенную грудь.

— И я возмущена тем, что ты осмелился строить козни за моей спиной, пытаясь помешать мне выйти под дождь. Как ты мог?

— Очень легко, — на лице у него не было никаких эмоций, но в глазах светилось озорство. Это было так чертовски сексуально, что я даже не могла попытаться расстроиться из — за его своевольного поведения.

— Ну, — сказала я раздраженно. — Я хотела бы прояснить, что я не намерена слушать никого из вас.

Я схватилась за дверные ручки на обеих половинках арочной двери и рывком распахнула их. Радж хмыкнул, а Кай издал низкий звук ненависти, когда холодная сырость и постукивающий звук наполнили пространство вокруг нас. Но я улыбнулась, наслаждаясь тем, как холод поглаживал и пощипывал мою обнаженную кожу.

Когда я попыталась выйти наружу, Кай схватил меня за запястье и остановил.

— Нет, — пророкотал он резко и повелительно. — Ты не выйдешь на улицу в таком виде, Эсмеральда.

Я попыталась вырвать своё запястье из его руки. Тщетно, потому что его хватка была нерушимой.

— Я достаточно одета, Кай, и мне всё равно не холодно, так что…

— Ты дважды испытывала удачу. В третий раз тебе не повезёт, — я покачала головой. — Если хочешь, можешь стоять в открытых дверях, Эсмеральда. Но ты не выйдешь на улицу. Пожалуйста.

Я смутно слышала шаги позади себя, но продолжала хмуро смотреть на Кая. Я продержалась секунд десять, прежде чем тяжело вздохнула.

— Ладно. Прекрасно. Я не пойду.

Я опустила руку, как только он отпустил её, но я навсегда запомнила, как мой пульс вытатуировал очертания его пальцев на моей коже в последовавшей тишине.

— Что случилось? — спросил Кай. Он прислонился спиной к двери, лицом ко мне, нахмурив брови. — Ты такая тихая. Ты была тихой и за ужином.

Я нервно прикусила нижнюю губу. Он потянул дверь на себя.

— Скажи мне, Эсмеральда. Что случилось?

Я вздохнула.

— Я просто…нервничаю из — за кое — чего.

— Нервничаешь из — за чего — то?

Это была та часть, где я должна была отмахнуться от всего этого, как от пустяка. Но я не хотела. И всё же я изо всех сил пыталась подобрать правильные слова.

— Мне нравился один парень почти семь лет, и я сказал ему об этом, а он сказал, что рад, что я ему сказала, но я не могу избавиться от чувства, что поступила неправильно, и теперь я нервничаю.

Понимание промелькнуло на лице Кая. Он уставился на свои чёрные тапочки.

— Ты ему не поверила? Когда он сказал, что был более чем рад, что ты рассказала ему?

Я слишком отчаянно нуждалась в ответах, чтобы удивляться, что он решил подыграть.

— Часть меня поверила…верит. Но часть меня не знает, что и думать. Я боюсь, что он имел в виду не то, что я думаю. А что, если он сказал это просто чтобы не было неловкости?

— Нет. Он сказал это не поэтому. Он… — Кай вздохнул и провёл рукой по волосам. — Может быть, это было неправильно сказано, но он не самый лучший в самовыражении.

Воспользовавшись моментом, чтобы осознать надежду, которую вселили в меня его слова, я повернулась к нему лицом.

— Тогда что он пытался сказать? Почему он был более чем рад услышать моё признание?

Он молчал так долго, что я начала сомневаться, что он ответит.

— По той же причине, по которой он бродил вокруг в течение последнего часа или около того, разыскивая тебя. И по той же причине, по которой он здесь. Может, он и ненавидит дождь, но как только услышал его, сразу направился сюда, надеясь найти тебя.

На этот раз я никак не могла неправильно истолковать то, что он пытался сказать. Это ударило меня прямо в живот мощным, сладким ударом, от которого у меня чуть не подогнулись колени.

Кай что — то чувствовал ко мне.

Не было единого названия для чувства, которое с безрассудной самозабвенностью разлилось по моим венам. Огромное облегчение, взрывное счастье, невероятное желание броситься к нему и вцепиться изо всех сил. Всё это и многое другое переполняло мою грудь до боли. Он сделал маленький шаг ко мне, и моё сердце забилось сильнее.

— Но по сравнению с твоими семью годами, он не был уверен, что его нескольких дней будет достаточно. Он не был уверен, что ты сочтешь его искренним, поэтому ничего не сказал.

У меня кружилась голова и перехватило дыхание, но на моих губах расцвела довольная улыбка.

— Даже если бы он сказал, что прошло двадцать минут, я бы ему поверила.

Он нахмурился, придвигаясь ещё ближе.

— Ты не должна, — прошептал он в ответ. — Тебе следует ожидать большего. Тебе следует ожидать, что сначала он проявит себя перед тобой.

Я последовала его примеру и сократила последний разрыв между нами.

— Тогда как насчет того, чтобы испытать его сейчас, — я облизываю губы быстрым движением языка, мой взгляд опускается к его широкому, твердому рту. — Что бы он сказал, если бы я попросила его поцеловать меня?

Жар вспыхнул в его радужках, сделав их темными, прежде чем он опустил ресницы. Я почти почувствовала, как его взгляд скользнул по моим губам. Я приоткрыла их на вдохе, и его ресницы взметнулись, пронзая меня горячим, напряженным взглядом, от которого мне показалось, что я вообще не дышала.

Молчание было долгим и громким. Не в неудобном смысле, а в обжигающем, напряженном, "сделай это или сломай" смысле, который сближал нас, но в то же время отдалял друг от друга.

— Разве тебе не понадобилась бы стремянка для этого? — сказал он.

Что — то вокруг меня лопнуло, словно мыльный пузырь.

Глубоко на правой щеке Кая появилась ямочка, и моё замешательство рассеялось. Оно сменилось смущенным шоком, от которого моя челюсть упала на пол. Глубокий, грубый, громкий звук вырвался изо рта Кая, когда он отодвинулся от меня.

Я, возможно, оценила бы, что этот сварливый принц, который отрицал, что хихикал передо мной в прошлый раз, смеялся так сильно, что его грудь сотрясалась, а глаза были в морщинках, если бы я не была так обижена и смущена. Даже если маленькая часть меня находила это забавным.

Я сжала губы и ударила его обеими руками в грудь; он едва покачнулся.

— Ты мудак, — закричала я.

Он схватил мои запястья своими руками, прижимая мои ладони к своей груди. Я извивалась и боролась, безрезультатно толкая и дергая его за толстовку, и бросила в его адрес несколько оскорблений. Но смех пробивался между моими словами.

— Как ты мог смеяться над моим ростом, когда я говорила серьезно?

Он ухмыльнулся, обнажая зубы, и моё сердце затрепетало.

— Но ты маленькая. Не думаю, что достаешь мне даже до плеча. Даже не на несколько сантиметров. Так как же ты сможешь дотянуться?

Я подавилась потрясенным возгласом.

— О, вот и всё. За это толкну тебя под дождь, который ты так сильно ненавидишь!

Улыбка Кая тут же погасла. Я откинулась назад, готовясь толкнуть его изо всех сил, но внезапно меня развернули.

Я ударилась спиной об открытую дверь, недостаточно сильно, чтобы было больно, но неожиданный удар выбил у меня дыхание. У меня кружилась голова, я была ошеломлена и задыхалась, мне потребовалось мгновение, чтобы сориентироваться в своём положении.

Кай был повсюду. Везде. В моем пространстве, окружал меня. В моих легких, сладкий, древесный и чарующий. Его лицо прямо над моим, его приоткрытые губы в нескольких дюймах от меня. А мои запястья? Он держал их в руках, прижав к двери прямо над моей головой, выгибая мое тело навстречу ему.

Целую вечность или несколько секунд мы оставались в таком положении. Ничего не было сказано. Ничего не было сделано. Единственное, что было слышно, — это наше дыхание и утихающий шум дождя. Напряжение, которое держало нас в плену, было таким горячим, что я больше не чувствовала холодного воздуха.

Руки Кая сжались вокруг моих запястий, когда его взгляд снова остановился на моих губах.

— Я всё ещё могу проявить себя? — прохрипел он.

Моё сердце замерло.

— Да.

Не было внезапного порыва, но мой пульс бешено забился в предвкушении, когда Кай очень нежно провел кончиком своего носа по моему. Он облизнул губы, и хоть убейте, я не могла сказать, замерла ли я или двинулась ему навстречу.

Но когда наши губы соприкоснулись…Семь лет я представляла, мечтала, надеялась на этот момент, и это было намного лучше, чем я когда — либо могла себе представить.

Фейерверки, бабочки, мелодии скрипки, дождь из лепестков, ослепляющий жар. Всё взорвалось внутри меня одновременно, и, клянусь, я умерла на секунду. Но я вернулась к жизни, когда Кай крепко накрыл своими губами мои. Целуя меня медленно, с мастерством и теплотой, которые привязали меня к нему.

Я растаяла и прислонилась спиной к двери, позволяя ему завладевать моими губами так, как он хотел. Я ответила тем же, запоминала форму и тепло его мягких губ. Я не почувствовала, как он отпустил мои запястья, но почувствовала, как его твердая стальная рука обвилась вокруг моей спины и притянула меня вплотную к нему. Наши губы разошлись всего на мгновение, но его ладонь обхватила мою щеку, а мои руки нашли его плечи, сжимая их, чтобы притянуть его ниже и ближе ко мне.

С хриплым, раскатистым звуком он сильно прижался губами к моим, откидывая мою голову назад, перегибая моё тело через его руку, так что у меня не было выбора, кроме как положиться на него, чтобы он поддержал меня. Я ахнула от его внезапной силы, по всему моему телу пробежали искры.

Но Кай резко отстранился.

— Прости — прости, я причинил тебе боль? Ты в порядке?

Я захныкала от его потери, карабкаясь по нему, как по дереву, в попытке притянуть его рот обратно к себе.

— Нет, нет, всё хорошо, очень хорошо. Это было идеально. Почему ты остановился?

Он притянул меня к себе, его ошеломленные глаза блуждали по моему лицу.

— Ты уверена?

— Да.

Это был либо безумный всплеск энергии, вызванный адреналином, либо преимущество внезапности, но я подтолкнула Кая назад, и он споткнулся, с ворчанием врезавшись в другую дверь. Я врезалась ему в грудь, сжимая в кулаках его толстовку, и захихикала, затаив дыхание, когда посмотрела на него.

Боже, он выглядел великолепно, прижатый к двери, со слегка порозовевшими щеками. Его очки криво сидели на кончике носа, глаза расширились от шока.

— Прости, — промурлыкала я, приподнимаясь на цыпочки и потираясь передней частью о его твердое тело. Обхватив его одной рукой за шею, я зажала оправу его очков между пальцами и стянула их с его носа. — Но ты остановился, — его горячий взгляд опустился на мою грудь, когда я опустила дужку его очков за V — образный вырез своей шелковой рубашки, позволяя им висеть там. — А мне нужно больше.

Не давая ему возможности ответить, я прижалась своими губами к его губам.

Он застонал, низко и протяжно, и звук проник вибрацией в самое моё нутро, делая меня влажной и горячей повсюду. Его рука легла мне на затылок, крепко сжимая мои волосы в кулаке, удерживая меня неподвижно, когда он поцеловал меня в ответ с такой же силой. Я застонала от этого ощущения.

Отчаянно желая попробовать его на вкус, я высунула язык. Но вместо того, чтобы встретиться с его губами, я коснулась чего — то теплого и влажного. Его языка. Когда он высунул его, чтобы тоже попросить разрешения войти.

Мы оба ахнули от этого прикосновения, и пуля возбуждения пронзила мой живот. Мои ноги задрожали подо мной, но Кай прижал меня к себе, и мы сцепились в безумии.

Мы вцепились друг в друга, пылающая жадность сменила сладкую привязанность. Притягивая и отталкивая друг друга. Его язык завладел моим. Мои губы впились в его. Его руки в моих волосах. Мои руки на его теле. Голодные и нуждающиеся. И это было так хорошо. Так чертовски идеально.

Мой клитор набух и пульсировал для него. Шелк дразнил горячую, чувствительную кожу внутренней поверхности моих бедер. И, несмотря на мягкость моего живота, я почувствовала, как что — то упирается в меня.

Кай был твердым. Для меня. От поцелуя со мной.

Из меня вырвался пьянящий вздох, когда я прижалась ближе к его эрекции. Кай с шипением выдохнул мне в рот и отодвинулся. Но так же быстро, как он это сделал, обе его руки легли мне на талию, и он оттолкнул мои бедра. Следующее, что я осознала, это то, что я была прижата к двери, он стоял на моем месте, и расстояние между нашими желающими телами было слишком большим, на мой взгляд.

— Кай, — выдохнула я, потянувшись к нему, когда мои тяжелые ресницы приподнялись.

С остекленевшими глазами он быстро покачал головой.

— Нет — нет. Мы не можем. Я не могу. Не так, Эсмеральда.

Я быстро кивнула, дергая его за толстовку.

— Мы можем. Вот так.

— Нет. Я бы воспользовался тобой, Эсмеральда, — прохрипел он, его лицо исказилось.

Его комментарий отрезвил меня. Я обхватила его щеку одной рукой, заставляя посмотреть прямо на меня.

— Нет, это не так, — тихо сказала я. — Я хочу этого. Я хочу тебя. Я так долго хотела тебя, Кай.

— Именно, — он вздохнул, прижимаясь щекой к моей ладони. — Я нравлюсь тебе гораздо дольше, когда то, что я чувствую к тебе, Эсмеральда, это совсем не то, что я когда — либо чувствовал раньше, это ново, и я всё ещё пытаюсь в этом разобраться. И я бы чувствовал, что пользуюсь тобой, если бы я… — он покачал головой. — Я не могу этого сделать. Я не буду так неуважительно относиться к тебе. Ты заслуживаешь лучшего. Ты заслуживаешь большего.

Он был таким милым и внимательным, но мне всё равно хотелось поспорить с ним.

— Да, я влюблена в тебя дольше, но, Кай, технически, мои чувства к тебе тоже новы. Потому что единственный, кто мне действительно нравится, — это этот ты. А пять дней назад я и не подозревала о твоём существовании.

Он устало улыбнулся, и это было раздражающе сексуально.

— И всё же, Эсмеральда. Это другое. Ты знаешь, что это так.

Весь пыл, стоявший за моим аргументом, испарился, и я обессиленно прислонилась к двери.

— Ладно, прекрасно, — я надулась сквозь улыбку. — Но знай, что прямо сейчас я проклинаю тебя за то, что ты благородный принц.

Рядом с моим большим пальцем появилась ямочка на его щеке.

— Я не думаю, что благородный принц прижал бы принцессу к двери в коридоре дворца, где их мог увидеть кто угодно.

Чёрт, и правда. Мы стояли у открытых дверей в сад, где любой мог пройти мимо.

Подождите, а где Радж?

— Он ускользнул некоторое время назад, — сказал Кай, когда я огляделась вокруг.

— О. Я не заметила, — я неловко поерзала. — Ты же не думаешь, что он видел нас, не так ли? — несмотря на то, что я привыкла к тому, что вокруг меня были охранники, видевшие каждую деталь моей жизни, были некоторые вещи, которые я бы предпочла, чтобы они не видели.

— Нет, — Кай вздрогнул, слегка нахмурив брови.

— Ты замёрз?

— Сейчас да, — он отступил от двери, беря меня за руку. — Пойдем куда — нибудь ещё.

Я нахально ухмыльнулась.

— Куда? В твою спальню?

Он предупреждающе нахмурился.

— Нет.

Что ж, попробовать стоило.