Высокий, царственный и сварливый

Глава 25

Кай

Было уже за полночь, когда я снова вошел в свою спальню после девяти часов празднования.

Это было блаженство — наконец — то услышать абсолютную тишину вместо кричащих толп, постоянной болтовни и смеха слишком большого количества людей. Конечно, не забудем про пушки. Я всё ещё слышал эхо семидесяти пяти залпов, звенящих у меня в ушах. Не то чтобы церемония пушечных выстрелов была плохой или что — то в этом роде, но это было самое шумное празднование, и Фэй был прав. В большой толпе и большом количестве шума мой социальный заряд разряжался со скоростью света.

Наконец — то вернуться в своё пространство было облегчением. Ещё большим облегчением было снять контактные линзы и принять столь необходимый душ. Но самое большое облегчение пришло, когда я вышел из своей комнаты и увидел Эсмеральду, идущую по коридору, она ослепительно улыбнулась мне и бросилась прямо в мои объятия.

Ничто не сравнится с облегчением от того, что она рядом со мной, её тепло и сладкий аромат пионовидной розы наполняют каждую клеточку моего тела, и я знаю, что она снова в безопасности и счастлива. И моя.

Сегодня вечером я не буду делиться этой радостью. Даже если ночная стража и дворцовый персонал проявили осторожность и позаботились о том, чтобы оставить нас наедине, когда увидели, что мы бродим вместе.

Не выпуская Эсмеральду из объятий, я практически потащил её обратно в свою спальню, наслаждаясь тем, как она хихикала мне в грудь.

— Итак, это твоё тайное логово, — сказала Эсмеральда, выходя на середину моей комнаты.

Я закрыл за собой дверь и запер её, пока мой взгляд скользил по её маленькой фигурке, в то время как её взгляд скользил по пространству. Я с трудом сглотнул, тепло разлилось по моему телу.

Она и её гребаные пижамные шорты и топы доведут меня до смерти. Хотя сегодня вечером на ней был чёрный трикотажный джемпер поверх шелка сливового цвета, который идеально подчеркивал её теплый золотистый оттенок кожи, а длинные, слегка влажные волосы ниспадали на плечи.

— Можно я тут осмотрюсь? — спросила она, бросив на меня широко раскрытый взгляд через плечо.

Я промычал в знак согласия и ткнул пальцем в оправу своих очков. Пока она зачарованно оглядывалась по сторонам, я лениво подошел к изножью своей кровати с деревянным каркасом и балдахином.

Моя комната не сильно отличалась от той, в которой она жила. Тот же кроваво — красный ковер, карнизный потолок с большой люстрой из золота и хрусталя. На стенах были три картины, на каждой изображены три мои лошади, все были нарисованы Фэем. Двери справа от моей кровати вели в ванную комнату и гардеробную, и там, где у Эсмеральды в верхнем углу стоял туалетный столик, у меня был деревянный комод в тон моей кровати с большим прямоугольным зеркалом над ним.

Она подошла к упомянутому комоду, разглядывая вещи, которые я тщательно расставил по своим местам. Она потянулась к чёрному стеклянному флакону одеколона квадратной формы и поднесла его к носу. Её ресницы опустились, когда она глубоко вдохнула, и стон, который она издала после, должен был быть чертовски незаконным. Он был низким, искренним и таким беззастенчиво похотливым. Или, может быть, похотливым был я.

Я чувствовал себя подростком, который впервые привел к себе в комнату девушку. Я уже возбудился, просто увидев её в своей комнате, но её стон был подобен зажженной спичке на моём пропитанном бензином теле.

Я был настолько поглощен своим вожделением к ней, что мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что она выдвигает ящик стола, не верхний, второй. Тот, где я спрятал её…Паника пробежала по моему позвоночнику.

— Подожди, — крикнул я, моё тело дернулось к ней.

Она ахнула, широко раскрыв рот. Чёрт. Она медленно повернула голову, и эта идеальная буква "О" на её губах превратилась в широкую обвиняющую улыбку, а глаза заблестели искрящимся весельем. Дважды чёрт. Горячая кровь прилила к моему лицу. Прежде чем я смог придумать оправдание, моя рука сама собой потянулась к уху, выдавая мой секрет.

— Мистер Идеальный принц, — сказала она, смех пронизывал её слова. — Почему мои черные стринги в твоём ящике?

Её рука скользнула внутрь и вытащила черные кружевные стринги указательным пальцем, которые были на ней той ночью. Она обвиняюще покачала ими, как маятником.

— Я… — я прочистил горло, проводя предательскими пальцами по губам. — Я просто…

— Ты просто… — насмешливо повторила она. — Забрал их той ночью и забыл отдать обратно вместе с моей рубашкой на следующее утро? Значит, ты хранил их в своём ящике, чтобы отдать мне позже?

Уголок моего рта дернулся, но я скрыл это под пальцами, пока не взял над собой контроль. Я засунул руки в карманы своих чёрных пижамных штанов и подошел к ней.

— Я мог бы спросить тебя о том же, — она невинно расширила глаза. — Я не помню, чтобы мне вернули мою футболку.

Её губы раздвинулись невозможно шире, и она вздернула подбородок, как дерзкая маленькая девчонка.

— Это потому, что ты не получишь её обратно. Теперь эта футболка моя.

Я стиснул зубы, когда её притязания на мою одежду вызвали у меня приступ собственнического желания.

— Тогда это… — мой голос прозвучал тихо, когда я снял кружево с её пальцев, проводя большим пальцем по детальному рисунку, прежде чем вслепую бросить их обратно в ящик. — Теперь принадлежит мне, — тихий хлопок закрывающегося ящика совпал с последним слогом моего предложения.

Румянец на её щеках усилился, когда возбуждение залило её лицо, сделав серовато — карие глаза темными и горячими. Я мог видеть, как её коварные мысли отражаются в её взгляде, и я мог притворяться, что собираюсь быть сильным, но мы оба знали, что я уступлю в любой игре, которую она затеяла.

— Но, — сказала она, притворно надув губки. — Это моя любимая пара.

— И это должно вызвать у меня желание вернуть их обратно? — я старался говорить как можно более невозмутимо.

— Тогда как насчёт обмена? — промурлыкала она, прижимаясь ко мне, пока я не почувствовал жар её тела. — Стринги в твоём ящике… не те, что на мне сейчас?

Я чуть не подавился стоном. Мой взгляд автоматически опустился к её бедрам, к тайному промежутку между ними, в который мне снова захотелось зарыться лицом. Мой член сердито дернулся в моих боксерах, отказываясь проигрывать моему слюнявому рту и пытаясь заявить на неё свои права первым. Не имело значения, кто получит её первым, я бы продолжал брать её по очереди — руками, ртом и членом — всю ночь напролет, если бы она мне позволила.

Мягкое трение её бедер друг о друга заставило меня снова поднять на неё взгляд, и даже в моём одурманенном состоянии я заметил, что не один я готов взорваться. Зрачки Эсмеральды были так расширены, что разъедали радужку, а кожа покраснела по всей шее. Но эта её знойная улыбка…Чёрт.

Я сделал медленный, нуждающийся шаг к ней, почти прижимая нас друг к другу.

— Не искушай меня, Бэббл, — мой голос прозвучал хрипло, словно я требовал от неё прямо противоположного. Искушай меня. Искушай меня. Не переставай, чёрт возьми, искушать меня, моя прекрасная Бэббл.

Её улыбка стала шире, и она приподнялась на цыпочки, обвивая руками мою шею. Мои руки естественным образом скользнули под её джемпер, нащупывая её бедра, чтобы прижаться к ним.

— Тогда тебе не следовало сначала соблазнять меня, крадя моё нижнее белье, мистер Идеальный принц.

Я издал смешок в её рот, когда она прижалась своими мягкими губами к моим, я обхватил её руками и поцеловал в ответ. Это не было поспешным или отчаянным, и всё же головокружительный голод всё ещё контролировал наши медленные движения и облизывания. Когда мы оторвались друг от друга, чтобы глотнуть воздуха, я схватил подол её черного джемпера и стянул его через голову. Перекинув его через плечо, я отступил назад, чтобы насытиться ею. Чёрт…

Сегодня вечером на ней не было укороченной рубашки на пуговицах. Только легкий топ того же сливового цвета, что и её шорты. Если бы не бледно — розовый бюстгальтер, выглядывающий из — под черных кружевных бретелек, одно легкое натяжение шелка обнажило бы её пышную грудь.

Я пульсировал от возбуждения везде, где только было возможно, слишком зависимый от её вида, чтобы беспокоиться о том, что я откровенно пялюсь на её грудь. Пока мой разум не подсказал мне образ того падения, которое произошло утром, и тогда мой взгляд осматривал ей по совершенно другой причине.

— Ты действительно нигде не пострадала, Эсмеральда? Совсем?

— Я в порядке. Но если ты волнуешься… — она прошла мимо меня. Я растерянно моргнул, потратив секунду на то, чтобы повернуться и посмотреть, как она, покачивая бедрами, направляется к двери. Я уже собирался спросить, куда она направляется, когда она внезапно развернулась лицом ко мне. — Я могла бы попросить Пьера осмотреть меня ещё раз, а потом вернуться сюда, — сказала она, небрежно пожав плечами. — Я слышала, что он остался на ночь из — за завтрашней Поминальной службы. Я уверена, он не будет возражать, если я скажу ему, что ты хочешь, чтобы он провел мне тщательный осмотр.

Кто знает, был ли это звук открываемой ею двери или звук чего — то треснувшего внутри меня при мысли о том, что Пьер прикасается к ней. Снова. Я понятия не имел, но моё тело напряглось от чего — то раскаленного.

Необходимость мириться с этим в первый раз, когда он флиртовал с ней, заставила мои внутренности позеленеть от зависти, но это, о, это было нечто в десять раз более жестокое. Теперь мое желание было запятнано ревностью, превратившей его во что — то темное, немного подлое и очень требовательное.

— Даже не думай об этом, Бэббл, — прорычал я сквозь стиснутые зубы. Мой пульс бешено колотился в голове, сердце и эрекции. — Он больше к тебе и близко не подойдет.

В её глазах вспыхнуло возбуждение, но губы приоткрылись в прерывистом вздохе. Тем не менее, я услышал, как повернулась дверная ручка позади неё, когда она слегка приоткрыла её. Она ничего не сказала. Ей и не нужно было. Дерзкий взгляд в её полуприкрытых глазах, сказал всё.

Попробуй остановить меня.

Её вызов вывел меня из себя. Я бросился к ней, прежде чем полностью осознал это. Она пискнула и шире распахнула дверь. Но было слишком поздно. Я оказался прямо за ней, прежде чем она успела переступить порог моей комнаты. Я обхватил её рукой за талию и притянул спиной к своей груди. Она выкрикнула что — то, очень похожее на моё имя.

Я пинком захлопнул за собой дверь и запер её, а затем направилась прямиком к своей кровати. Она приземлилась на кровать, ахнув, когда я бросил её на тёмно — серые шелковые простыни, и попыталась вскарабкаться на четвереньки в бесполезной попытке убежать от меня. Схватив её за бедра, я дернул её назад, туда, где я стоял на краю, засаживая свой твердый член прямо между её бедер.

Она громко ахнула, и я застонал, изо всех сил стараясь держать глаза открытыми, когда удовольствие скрутило мой живот. Я прижимался к ней, и она прижалась ко мне в ответ, наша одежда ничуть не уменьшала восхитительного ощущения. Мой член умолял меня сдаться и трахнуть её прямо сейчас, но доминирующий зверь во мне требовал от неё покаяния. И он победил.

Я наклонился, чтобы запустить одну руку ей в волосы на затылке и приподнять её, пока её спина не оказалась прижатой к моей груди. Она громко захныкала, когда я переместил руку с её волос на горло, прижимая её голову к своему плечу. Она завела руки назад, чтобы вцепиться в мои бедра, удерживая меня на месте.

— Кай, пожалуйста, — выдохнула Эсмеральда, пытаясь повернуть голову, чтобы посмотреть на меня. — Трахни меня, — я насмешливо проворчал я ей на ухо.

— После того, как ты сказала мне, что позволишь Пьеру тщательно осмотреть тебя? — я зарычал, наблюдая, как её ресницы затрепетали, а рот широко открылся. — Я так не думаю, Бэббл. Ты не можешь заставлять меня ревновать, а потом умолять, чтобы я потрепал твою киску. Это так не работает.

Она протестующе захныкала, и я заставил её замолчать, сунув указательный и средний пальцы ей в рот.

— Сейчас нет смысла ныть, — я был осторожен, чтобы не засунуть пальцы слишком глубоко, когда поглаживал её язык, но она застонала и обхватила губами пальцы, втягивая их глубже.

Я вздрогнул, сильнее прижимая свой ревнивый член к её бесстыдно трущейся заднице.

— Только хорошие девочки получают то, что хотят, — прохрипел я, проводя губами по раковине её уха. Она ахнула под моими пальцами. — Но ты была плохой девочкой, Бэббл. А плохих девочек шлепают и дразнят до тех пор, пока они не начнут плакать и молить о пощаде. Разве это не так?

Она замерла, её глаза расширились, когда приглушенный всхлип слетел с её набитого рта. Смесь возбуждения и паники на её лице завела меня так сильно, что я буквально почувствовал жжение в своих глазах. Я ухмыльнулся, смотря на неё сверху вниз, и она начала качать головой, издавая всё больше взволнованных звуков.

Почти беззвучный смех сорвался с моих губ, и я убрал пальцы из её рта. Прежде чем она успела возразить или извиниться, я завладел её приоткрытыми губами, лишая её слов своим языком. Когда я отпустил её, она, слабая и дрожащая, прислонилась к моей груди, её глаза были такими остекленевшими и прикрытыми, что казалось, она вот — вот потеряет сознание. И это заставило меня почувствовать себя одержимым.

— Я…мне жаль, — сказала она, тяжело дыша.

Чёрт, она была так невероятно красива.

— Я знаю, — прошептал я, поглаживая её подбородок большим пальцем. — Но единственное место, где будет мой член — это твой рот, пока я не буду уверен в этом, Бэббл.

Она кивнула, слегка и нетерпеливо. Я наградил её последним поцелуем, прежде чем высвободиться из — под неё и помочь ей повернуться ко мне лицом. Я быстро раздел её, бросив её шелковую пижаму к своим ногам и затаив дыхание, чтобы оценить её почти обнаженный вид. Все изгибы её стройной фигуры в форме песочных часов.

Она была немного мягкой в области живота, где из пупка свисал сексуальный золотой пирсинг, а бедра подчеркивались ощутимым изгибом талии. Её руки и ноги были стройными, но бедра всё ещё оставались гибкими и полными. И вид её розового кружевного нижнего белья, такого чертовски бледного на фоне её теплой золотистой кожи, был более возбуждающим, чем соблазнительная шелковая пижама.

Прозрачное кружево сидело высоко на бедрах, два куска ленты вместо обычной ткани, да и бюстгальтер был не лучше. Чашечки едва прикрывала её соски, соблазняя меня освободить их. Итак, я неуклюжим движением пальцев расстегнул её лифчик и стянул его с неё. Я застонал от удовольствия, увидев её обнаженные темно — коричневые соски, уже набухшие и готовые к тому, чтобы их дразнили. Я не мог удержаться, чтобы не провести ласкающими пальцами по ним обоим, заставляя её восхитительно дрожать.

Её стринги не упали на пол вместе с другой одеждой. Они отправились прямиком в ящик моей прикроватной тумбочки. Мне было всё равно, что на этот раз она видела, как я снимаю с неё нижнее белье и забираю себе.

Когда я снова подошел к ней, она стояла на коленях у края матраса, дразняще улыбаясь мне.

— У меня не останется нижнего белья, если ты продолжишь его забирать.

— Для меня это не звучит как проблема, — сказал я, и она злобно хихикнула.

— Я тоже хочу увидеть тебя обнаженным. Пожалуйста.

Я никак не мог отказать ей, когда она вот так просила, поэтому я снял всю свою одежду, прежде чем поправить очки. То, как горели её глаза, когда она смотрела на меня, было достаточно горячим, чтобы согреть меня даже в самые холодные дни. Без верхней одежды. А потом она, блядь, застонала, протяжно и низко, и если это не было самым большим повышением самооценки во всём мире, то я не знаю, что это было. Она заставила меня чувствовать себя в десять раз лучше, чем я был на самом деле.

Вот почему я молча позволил ей насмотреться вдоволь, стоя прямо и совершенно неподвижно — надо признать, я немного напряг мускулы, — пока она практически облизывала всю мою горячую, влажную кожу глазами. От моих широких плеч вниз по мускулистым ногам к моему твердому члену, влажному вокруг набухшего кончика и торчащему прямо к ней.

— Почему ты такой красивый? — прошептала она. — Этого нельзя допускать. Это может кого — нибудь убить.

Мою ухмылку было невозможно остановить, жар на щеках не поддавался укрощению, а желание поцеловать её было чертовски неутолимым. Я обхватил её подбородок и приподнял её рот выше, чтобы принять его.

— Кто бы говорил, Бэббл, — пробормотал я ей в губы. — Видела бы ты себя прямо сейчас.

Она улыбнулась мне, и у меня защемило сердце от того, как прелестно она выглядела. Это заставило меня на мгновение задуматься.

— С тобой действительно всё в порядке, Эсмеральда?

— Мне не больно, — сказала она, сжимая маленькой ладошкой моё запястье. — Я обещаю, Кай.

— Если это слишком, используй наше стоп — слово. Или дважды постучи меня по ногам или рукам, хорошо?

— Хорошо. Но не забывай, что стоп — слово предназначено и для тебя, Кай.

Чёрт, она была такой…Мне едва удалось быстро кивнуть, прежде чем я снова завладел её ртом с благодарностью и какой — то отчаянной настойчивостью. Она знала, что вести себя как доминант всё ещё ново для меня, и её заверения, её уверенность в себе и доверие ко мне значили всё.

— Смотри на меня, пока будешь сосать, Бэббл, — сказал я, отрывая свой рот от её.

Она кивнула и нежно чмокнула меня в губы, когда я отпустил её подбородок. Я выпрямился, и она поднялась вместе со мной, лаская руками рельефные мышцы моего живота, совсем чуть — чуть задев своими короткими ногтями ровный слой темных волосков на моих крепких грудных мышцах.

Она прижалась губами к заросшей щетиной нижней части моей челюсти, покрывая поцелуями и облизывая всю мою шею, вызвав у меня не одну дрожь и вздох. Прикосновение ее зубов к каждому из моих плоских сосков вырывало из меня грубые стоны, но именно облизывающие поцелуи ниже пупка заставляли меня дрожать от желания. Я едва мог контролировать своё прерывистое дыхание.

Чёрт. Сейчас подходящее время упомянуть, что никто не делал этого со мной почти пять лет?

Но затем её руки оказались на моих бедрах, цепляясь и впиваясь, когда она откинулась на одеяло и приникла ртом к моему члену, и эти слова встретили быструю смерть. Я осторожно взял её волосы обеими руками и убрал их с её лица. И тогда она приоткрыла свои мягкие, припухшие губы.

Её первое прикосновение к влажному кончику моего члена было взрывным. Второго прикосновения было достаточно, чтобы убить меня. Но я отчаянно цеплялся за сознание, когда удовольствие туго скрутило моё тело. Я не собирался умирать до того, как у меня появится шанс увидеть дерзкий рот моей Бэббл, набитый моим членом.

— Чёрт возьми, Эсмеральда. Ещё раз оближи головку, — прорычал я сквозь стиснутые зубы, сильнее сжимая её волосы.

Она сделала это. Кончиком языка, затем ещё и ещё, дразнящими кругами. Затем вниз по всей длине меня, к чувствительной коже моих яиц. Наблюдая за мной, изучая мою реакцию, пока она смачивала меня своей слюной.

Можно было только догадываться, кто застонал громче, когда она обхватила меня губами, мы оба растворились в удовольствии отдавать и брать. Затем дюйм за дюймом она погрузила меня во влажный жар своего рта.

Она немного отстранилась, и я ахнул, почти согнувшись пополам над ней, когда угроза быть уничтоженным менее чем за десять секунд обрушилась на меня, как мчащийся грузовик. Восторг, похоть и что — то вроде гордости танцевали в её глазах, когда она моргнула, глядя на меня, и, чёрт возьми, это меня взбудоражило. Это меня завело. Мне нравился этот взгляд её глаз, но это и бесило. Предполагалось, что это будет её наказанием. Но кажется, что это моё наказание.

Стиснув зубы, я опустил её голову ровно настолько, чтобы заставить её снова втянуть эти сантиметры в рот.

— Продолжай сосать, Бэббл. Или такими темпами я никогда не прощу тебя.

Она захныкала и удвоила усилия, неуклонно наращивая скорость, царапая ногтями мои бедра, задницу и живот, массируя одной рукой мои яйца, пока я не начал задыхаться. Она прихорашивалась при каждом моём стоне, вздохе, прошептанной похвале и постанывала, когда я позволял одной руке пощупывать и теребить каждый из её набухших сосков.

Когда она начала чувствовать себя комфортно, я начал использовать её волосы, чтобы направлять её, но этого было недостаточно. Чёрт возьми, не было. Я хотел, чтобы слезы текли по её лицу. Мне нужно было услышать и увидеть, как мой член полностью затыкает её рот.

— Ты можешь взять меня глубже? — прохрипел я, лаская большим пальцем её впалую щеку.

Едва заметно кивнув и без малейшего колебания, Эсмеральда медленно проглотила каждый дюйм моего пульсирующего члена. Пока её припухшие губы не коснулись моей кожи у основания.

Её дыхание участилось, а мое полностью остановилось. В моих лёгких было чертовски блаженно, когда мои яйца напряглись, а после громкий стон вырвался на свободу, когда её горло судорожно сжалось вокруг моей длины.

— Чёрт возьми, вот и всё, Бэббл. Такая чертовски хорошая девочка, — я оскалил на неё зубы, наблюдая, как её прекрасные глаза наполняются слезами, а щеки розовеют, когда она изо всех сил пытается удержать весь мой член у себя во рту. И она смогла. Это было великолепно. Она была великолепна.

Она задержалась на несколько секунд, затем отстранилась, ахнув в тот момент, когда мой член выскользнул у неё из губ. Слюна потекла по её подбородку, рот приоткрылся, жидкая похоть в глазах угрожала пролиться по щекам. Даже лучший художник в мире не смог бы воспроизвести эту потрясающую картину.

Что — то дикое и собственническое взревело в моей крови, разрывая на части остатки здравого смысла в моём разуме. Мои руки рефлекторно задвигались под всепоглощающим чувством, приподнимая её голову за волосы, пока её приоткрытые губы не прижались к моему насквозь мокрому члену, в то время как другая моя рука взлетела вверх.

Я наклонился над ней и шлепнул её по дерзкой ягодице, задранной вверх. Не в качестве наказания, а как гребаная награда, которой она жаждала и заслуживала.

Эсмеральда подавилась криком, её тело дернулось от удара, а ногти так чертовски сильно впились в мои бедра, что было чертовски сладко. Вероятно, достаточно сильно, чтобы оставить маленькие отметины. Её отметины на мне.

Я застонал, когда вибрации её крика пронеслись по моему члену. Точно так же, как слабое розовое пятно от отпечатка моей руки на её заднице. Моя отметина на ней.

Потянув её за волосы, я запрокинул её голову, чтобы посмотреть на неё. Часть меня проверяла, не зашел ли я слишком далеко, но другая часть хотела запомнить каждое выражение её лица.

Я нежно провел пальцами по её припухшему рту и раскрасневшимся щекам.

— Ты сногсшибательна, Эсмеральда.

Блеск в её глазах стал ещё более возбуждающим.

— Ещё, — она приблизила свой рот к моему члену.

Не было никаких сомнений, что она имела в виду и порку, и глубокий минет. Я издал короткий смешок, ухмыляясь, когда свободной рукой взял её за подбородок.

— Откройся.

Она подчинилась, и я медленно скользнул внутрь. Замерев на три секунды, почти полностью вышел, снова ударив по задней стенке её горла, затем полностью вышел. Я вздрогнул, когда она ахнула, и в награду дважды сильно шлепнул её по заднице, прежде чем засунуть свой член обратно ей в рот.

Мне удалось проделать это всего несколько раз, прежде чем удовольствие стало слишком похоже на приближающийся оргазм. Но я никак не мог кончить раньше, чем это сделает она. Или в её рот. По крайней мере, прямо сейчас.

В тот момент, когда я оторвал её рот от своего члена, я развернул её задницей к себе. Я надавил рукой ей между лопаток, прижимая её грудь к матрасу, так что её попка приподнялась ещё выше и…

Шлепок. Я сильно шлепнул её по одной из ягодиц. Она всё ещё кричала, когда я ударил и по другой ягодице, звук прозвенел сквозь её задыхающийся крик.

— Ты, блядь, собираешься снова попытаться заставить меня ревновать, Бэббл? — я стиснул зубы, проведя обеими руками по её заднице.

— Нет, — закричала она, мотая головой из стороны в сторону и сжимая в руках шелковое одеяло. Я быстро отшлепал её по ягодицам. — Я не буду! Не буду! — шлепок. — Я обещаю, — шлепок. — Мне так жаль, — шлепок. — Кай! — шлепок. — Пожалуйста!

Она не умоляла меня остановиться. Она умоляла о большем. Потирая рукой её горящую кожу, я сказал:

— Говори “спасибо” после каждого шлепка, Эсмеральда. Громко и чётко.

Шлепок.

— Спасибо, — хныкнула она.

Шлепок.

— Спасибо!

Шлепок.

После её десятого “спасибо” я испытал такую передозировку возбуждения, что в голове у меня был полный туман. Мне пришлось покачать головой, чтобы лучше видеть, прежде чем я провел руками по её покрасневшей заднице.

— Чёрт, — простонал я, наблюдая, как её возбуждение стекает из её набухшей вагины на мои простыни. — Ты, чёрт, течёшь, Бэббл. Тебе так сильно нравится, когда тебя шлепают?

Всё, что я услышал, это её всхлипывающий звук и сильную дрожь её бедер. Я усмехнулся, чувствуя себя гордым больше, чем следовало бы, за то, что украл у моей болтливой Эсмеральды способность говорить, но всё, чего я хотел, это заставить её молчать и одурманить удовольствием, которое я хотел ей доставить.

Я погладил двумя пальцами между её влажных половых губ, покрывая их её влагой, прежде чем засунуть их прямо в неё до костяшек пальцев. Она вскрикнула, содрогнувшись всем телом, и я пожалел, что не мог видеть выражение её лица в этот момент. Вместо этого, я удерживал её, обхватив рукой за шею, и стал сильно и быстро двигать пальцами. Её влагалище издавало восхитительные, грязные влажные звуки.

— Скажи мне, Бэббл, — прохрипел я, перемещая руку с её шеи в волосы. — Кто заставляет тебя чувствовать себя так хорошо, что ты, блядь, не можешь ни говорить, ни двигаться, ни дышать?

— Ты, — всхлипнула она. — Чёрт возьми, Кай. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

Я потянул её за волосы, заставляя отодвинуться назад и выпрямиться.

— Чья ты хорошая девочка?

— Твоя, — её новая поза позволяла ей оседлать мои пальцы, и, чёрт возьми, она усердно терлась о них, как нуждающаяся проказница.

Я дернул её за волосы, запрокинув её лицо к потолку, что позволило мне мельком увидеть её влажные щеки и задыхающийся рот.

— Кто теперь единственный человек, который отныне будет тщательно осматривать тебя? — зарычал я, придвигаясь ближе к ней, чтобы получше рассмотреть её красивое, заплаканное лицо.

— Вы, сэр!

Я застыл. Мои пальцы застыли. Время застыло.

Тяжело дыша, я моргнул снова и снова. Моему разуму потребовалось мгновение, чтобы понять, почему мой член внезапно запульсировал так чертовски сильно, что почти опередил моё сердце.

— Как…как ты меня назвала? — прохрипел я.

Ресницы Эсмеральды нервно затрепетали, когда она судорожно глотнула воздух.

— Я…

Я притянул её обратно к себе и быстро обнял за плечи, взяв её за подбородок и повернув её лицо ко мне.

— Ты назвала меня сэром, — сказал я, ища её застенчивый взгляд. Её влажные ресницы опустились, и я строго встряхнул её за подбородок. Она быстро подняла их. — Скажи это ещё раз.

Её глаза расширились, и она неуверенно вздохнула.

— Сэр, — прошептала она.

Стон, вырвавшийся из моего горла, был грубым и первобытным, исторгнутым из меня жестким толчком моего члена. Теперь не только с неё капало на простыни.

— Ещё раз.

— Сэр.

Я издал смешок и крепко поцеловал её.

— Мне это нравится. Мне это очень нравится.

Она улыбнулась мне в губы.

— Значит, ты будешь моим сэром?

— Чёрт возьми, да, Бэббл, — сказал я, снова целуя её. — Да, я буду твоим сэром.

Поцелуй.

— Тогда могу я попросить ещё об одной вещи, сэр? — я стиснул зубы, когда мои яйца сжались до боли, и кивнул. — Мне нравится, когда ты меня хвалишь, но я хочу, чтобы ты также унижал меня. Называй меня своей кончающей шлюхой. Своей хорошей маленькой шлюхой. Своим грязным отродьем. Что хочешь. Тебе не нужно сдерживаться.

Чёрт, чёрт, чёрт. Мой разум должен был воспротивиться идее унизить её подобным образом, но возбуждение пронзило меня с такой силой, что я увидел звёзды.

Я накрыл её рот своим, крепко целуя и скрепляя сделку. Потому что я этого хотел. Чёрт, я тоже этого хотел.

— Тогда чего моя хорошая маленькая шлюшка хочет от своего господина? — хрипло выдохнул я, поглаживая большим пальцем её подбородок. — Мой рот или мой член?

— И то, и другое, — нахально промурлыкала она.

Я боролся с желанием улыбнуться.

— Не будь соплячкой, Бэббл. Чего ты хочешь в первую очередь? И отвечай быстро, или я выберу, и тогда это всё, что ты получишь за всю ночь.

— Твой член. Пожалуйста, сэр.

Я снял очки и бросил их на подушку, прежде чем сменить наше положение. Осторожно опрокидываю её на спину и забираюсь на неё.

Она вздохнула, когда я прижался губами к мягкости её живота, вдыхая её аромат. Я целовал, покусывал и посасывал её кожу, заставляя её извиваться и скулить. Дорожка из розовых пятнистых любовных укусов следовала за моим ртом вверх к её груди. Она наблюдала за мной, прикусив нижнюю губу, пока я дразняще дул на её напряженный сосок. Её губы раздвинулись с тихим звуком, и я почти поддался искушению наклониться и снова заполнить её рот своим языком. Почти.

Вместо этого я втянул её сосок в рот, постанывая в мягкую, как подушка, грудь, прижимающуюся к моему лицу. Я резко втянул её, перекатывая острый бутон между зубами. Она застонала и вцепилась в мою голову и плечи, как будто пыталась оторвать меня от себя, и в то же время выгнулась навстречу моему рту, умоляя о большем.

Я проделал то же самое с другим её соском, сделав его горячим и набухшим, с красным оттенком, и моя прекрасная Бэббл задрожала. Она одними губами произнесла моё имя и подняла на меня расфокусированные глаза, не издав ничего, кроме тихого хриплого звука.

Сдавленный смешок вырвался из меня, когда я наклонился к ней. Я неоднократно покрывал её губы покусывающими поцелуями, и в какой — то момент её дрожащие руки поднялись и обхватили моё лицо.

— У меня в ящике стола есть презервативы, Эсмеральда, — прошептал я. — Я могу ими воспользоваться, если ты передумала.

— Я не передумала. Я хочу тебя без преград между нами. Сейчас, Кай. Пожалуйста, сэр.

Мне больше нечего было сказать, поэтому я поцеловал её и переместил свой вес на неё, просунув руку между нами. Я прижал свою эрекцию к её входу, потирая кончик между её влажностью. Она вздохнула, откидываясь на одеяло. Её пристальный взгляд поглотил меня, вызывая что — то тугое и болезненное в моей груди, что едва не вырвало прерывистый звук из моего горла.

Чёрт. Может, дело было в сексе, а может, и нет, но мне показалось, что…

Я влюблялся в неё.

— Эсмеральда, — прохрипел я, вводя в неё головку своего члена. — Ты такая красивая.

— Ты тоже, — прошептала она, притягивая меня ближе к себе руками и ногами.

Наши глаза оставались прикованными, когда я медленно погружался в неё, её рот открывался всё шире, а моё дыхание становилось всё более неровным с каждым дюймом. И это было так болезненно интимно, как ничто из того, что я когда — либо испытывал раньше. Как будто я обнажал перед ней свою душу, и она делала то же самое для меня, и мы разрывали их на части, чтобы переплести во что — то новое.

Когда её внутренние мышцы сжались вокруг меня, я был уверен, что она тоже это почувствовала. Я прижался своим лбом к её, пытаясь восстановить дыхание. И рассудок.

— Ты такой большой, Кай, — произнесла она.

Я застонал, закрыв глаза, и попытался убедить свой перевозбужденный член расслабиться хоть на секунду.

— Не говори так, Бэббл, или я не продержусь больше минуты.

Я почувствовал её усмешку, когда её пальцы погладили мою напряженную челюсть.

— Я бы не возражала.

— А я возражаю, — выдавил я сквозь зубы и открыл глаза. — Я не позволю своему первому разу за пять лет закончиться так быстро. Особенно учитывая, что это с тобой.

Её пальцы замерли.

— Что? Твой первый раз…

Я не дал ей закончить предложение. Я отвёл бедра назад, пока почти не выскользнул из неё, и резко подался вперёд, входя до упора. Эсмеральда ахнула, выгибаясь подо мной, и откинула голову на одеяло. Я не знал, что задерживалось во мне дольше, удовольствие в животе или острое покалывание на плечах под её ногтями, но я не хотел, чтобы ни то, ни другое чувство покидало меня. Никогда.

Я зарычал и припал ртом к её шее, вонзив зубы прямо в то место, где она соприкасалась с плечом. Она выкрикнула моё имя, и мои глаза закатились. Снова, и она потянула меня за волосы. Я застонал и сделал это снова. Снова, и снова, и снова. Вышел. Вошел. Вышел. Вошел. Сильнее. Быстрее. Глубже. Заполняя её, целуя её, покусывая её, облизывая её, запоминая её, когда она помечала меня, плакала из — за меня, встречала меня толчком за толчком, поцелуем за поцелуем. И это было так чертовски хорошо.

— Чёрт, — всхлипнула она, приподнимая бедра навстречу моим толчкам. — Это так приятно…вы ощущаетесь так хорошо, сэр.

— Эсмеральда, — простонал я и накрыл своими губами её рот, заставляя её замолчать ради сохранения моей пошатнувшейся выносливости. Чёрт, она разрушала меня. Так идеально. Необратимо.

Не потребовалось много времени, чтобы её дыхание стало быстрым и неглубоким, её киска запульсировала вокруг моего члена. Я стиснул зубы, когда белизна стала угрожать краям моего зрения, но я обхватил рукой её затылок, её волосы запутались между моими пальцами и прилипли к её влажной коже.

— Блядь, Бэббл. Скажи это, — прорычал я сквозь зубы, погружаясь так быстро и сильно, что матрас затрясся под ней. — Попроси меня об этом, — я просунул руку под одно из её бедер, сжимая и подтягивая её ногу выше к своему бедру, раздвигая её ещё больше для себя, чтобы я мог проникнуть глубже, сильнее потереть ее клитор. Она звала меня громче, её рот открылся шире.

— Не смей делать это без спроса.

— Кай, — выдавила она, её затуманенные глаза сморщились в отчаянной мольбе. — Пожалуйста…я не могу…я…позволь мне кончить. Позволь мне кончить. Пожалуйста, позвольте мне кончить. Пожалуйста, могу я кончить, сэр?

Я врезался в неё со злобным рычанием.

— Дай это мне.

Толчок.

— Кончи на меня, как хорошая маленькая шлюшка.

Я не сбавлял ритма, терся о её клитор так, как ей было нужно, наблюдая, как изгибается её раскрасневшееся лицо, как её руки шарят по всему моему телу в поисках идеального захвата.

И затем она воспарила. Глаза широко раскрыты, изо рта вырвался прерывистый крик, ногти царапают мою спину. Чёрт, её киска обхватила мой член так сильно, что от удовольствия у меня перехватило дыхание.

Я пытался продержаться. Я действительно пытался. Я пытался взять себя в руки, пытался дышать, пытался думать, отчаянно пытался не гнаться за облегчением, умоляющим об освобождении. Но я ничего не смог сделать, кроме как вонзиться в неё, как дикий зверь, в тот момент, когда её тело чуть — чуть растаяло, глубоко вдавливая её в матрас.

— Пожалуйста, — всхлипнула она, одной рукой касаясь моей щеки.

Вот и всё. Я больше не мог сдерживаться. Я кончил с громким стоном ее имени, ощущение пульсировало в моем животе и голове, когда мои бедра дернулись, прижимаясь к тазу Эсмеральды. Казалось, что это продолжалось вечно. Я никогда в жизни не кончал так сильно и так долго. Моё тело отчаянно пыталось отдать ей каждую каплю спермы, как будто пыталось доказать, что я принадлежу ей.

— Такой красивый.

Мягкий голос Эсмеральды пробился сквозь звон в моих ушах. Сладкий, успокаивающий зов, от которого моё тело потеряло всю свою силу. Я рухнул на неё сверху, делая слабую попытку скатиться, но она обхватила меня руками за плечи, удерживая на месте. Мне следовало больше беспокоиться о том, что я могу раздавить её. Но я не думал об этом. Я обнял её и уткнулся лицом в её шею, только тогда осознав, что дрожит не она. А я.

— Ты…ты в порядке? — мой голос прозвучал приглушенно из — за её кожи.

— Я намного больше, чем в порядке, Кай, — прошептала она, поглаживая рукой мои влажные волосы. — Я чувствую себя великолепно. Так хорошо. А ты?

— Я тоже, — я прокладываю поцелуями свой путь вверх по её шее и подбородку к её улыбающемуся рту, снимая с неё свой вес настолько, насколько мне позволяли её руки. — Ты была такой идеальной, Эсмеральда, — я поискал её мягкий, насыщенный взгляд. — Я…тебе было хорошо?

Её губы растянулись в усталой улыбке.

— Я думаю, ответ на твой вопрос совершенно очевиден, Кай.

Я улыбнулся, убирая прядь волос с её лба.

— Даже порка? Это было не слишком сильно?

Она поцеловала меня в переносицу.

— Нет. Это было всё, чего я хотела, — она ухмыльнулась. — И мне действительно нравится твоя привычка кусаться. Ты как сексуальный вампир со своими острыми клыками, — я фыркнул от смеха. — Но что ещё важнее…ты уверен, что не занимался этим пять лет?

— Я уверен, — сказал я, ухмыляясь. В её устах это не прозвучало так, будто я должен был смущаться. Она выглядела изумленной. А потом совершенно озорной.

— Хочешь сделать это снова?

Учитывая, как сильно я только что кончил, я не должен был снова чувствовать жар, захлестывающий меня. Но мой член бросил вызов биологии мужчины и был готов овладеть ею снова.