Высокий, царственный и сварливый

Глава 39

Эсмеральда

Ученым со всего Невиша нужно было провести эксперимент, чтобы проверить, возможно ли умереть от слишком большого количества оргазмов. Потому что я чуть не умерла прошлой ночью.

Животное, которое совершенно случайно выглядело и говорило как мой парень, бесконечно оскорбляло меня. Моё тело принимало все позы, в которых оно могло корчиться, до раннего утра. И он не подарил мне умопомрачительный оргазм после потрясающего оргазма. Нет.

Кай контролировал мои оргазмы во всех смыслах этого слова.

Он не позволял мне кончит, пока я не заплакала, не стала умолять и подчиняться каждому его грязному приказу. Затем он потребовал их, как будто они подчинялись ему, пока я не зарыдала и не взмолилась, что у меня больше нет ничего, что я могла бы ему дать. Но он нашел их; украл их, как вор, находящийся в списке самых разыскиваемых. Он, блядь, высосал из меня всё, как вампир высасывает кровь, и оставил меня в бездыханном состоянии.

Хотя я не могла жаловаться. Я наслаждалась каждым моментом беспомощности, когда он прижимал меня к себе, подстраивая моё удовольствие под любой ритм, который он хотел.

На следующее утро я проснулась от легкой, как перышко, ласки пальцев, проводящих по моей брови. Не для того, чтобы снова любоваться сексуальной мужской грудью — Кай слишком сильно ненавидел холод, чтобы быть из тех парней, которые спят голыми или даже без рубашки. Он даже не позволял мне спать голой. Но я успела полюбоваться сексуальным парнем с мускулистым телом в обтягивающей белой термофутболке, с рукой, заложенной за голову.

— Привет, — прохрипела я с застенчивой улыбкой, наклоняя своё лицо к его лицу.

— Привет, — ответил он, его хриплый голос вибрировал у меня внутри, когда он провел большим пальцем по моей челюсти.

— Как долго ты наблюдал за тем, как я сплю?

— Десять — пятнадцать минут, — я сморщила нос.

— Подонок.

Я могла видеть только ямочку, несмотря на то, что он нахмурил брови.

— Я не подонок, — его большой палец потянул меня за нижнюю губу. — Мне нравится видеть тебя спящим рядом со мной. Такое чувство, что ты доверяешь мне. Со мной ты чувствуешь себя в безопасности, и это делает меня…счастливым.

Чёрт возьми. Он не должен был давать ответ, который заставил бы моё сердце пуститься вскачь, как у ребенка с сахарной лихорадкой. Я могла бы подразнить его и сказать, что я так крепко спала, потому что он высосал из меня всю энергию, но я не хотела разрушать то, что он сказал. К тому же, возможно, не было никаких научных доказательств, подтверждающих это, но, учитывая, что я потеряла способность спать, когда потеряла чувство безопасности, я не думала, что он ошибался, говоря, что я снова обрела это с ним. Кай дал мне каждую унцию безопасности, о которой я когда — либо мечтала.

Я улыбнулась и придвинулась ближе к нему, закинув ногу на его бедра, а руку — на талию. Он слегка усмехнулся и обнял меня, приподняв мою голову за подбородок.

— Сегодня без спортзала? — пробормотала я ему в грудь. От него так хорошо пахло, так тепло и по — мужски, со сладким привкусом его одеколона.

— Нет, — он провел рукой вверх и вниз по моей спине. — Я хотел убедиться, что с тобой всё в порядке, — моё лицо точно знало, о чём он говорит, и раскалилось до ста градусов.

— У меня немного побаливают бёдра, — тихо сказала я. — Думаю, засосы, которые ты оставил у меня на спине, тоже, — его рука тут же убралась с моей спины.

— Прости. В ванной есть немного бальзама. Он должен облегчить боль в течение нескольких минут. Я схожу за ним и…

— Подожди, я пошутила. Это была шутка, — сказала я со смешком и вцепилась в его руку, чтобы он не перекатился на край кровати. — Ничего не болит. Я в порядке. Просто побаливает, может быть.

— Это было не смешно, — я дерзко вздернула подбородок.

— Считай это местью за то, что прошлой ночью ты заставил меня так много умолять.

Его губы дрогнули, но нахмуренный взгляд оставался упрямым, когда он повернулся ко мне. И ещё ближе. И ещё ближе. Я быстро обнаружила, что вжимаюсь в подушку, когда он забрался на меня, устраиваясь всем весом между моих ног. О чёрт.

— Я запомню твою месть, Бэббл, — прохрипел он, сверкнув глазами. — И в следующий раз тебе придется благодарить только себя, если я заставлю тебя умолять дольше.

Я не могла дышать, не могла ответить, но потом он опустил голову и лизнул меня прямо в губы, к чёрту утреннее дыхание. Я пискнула от неожиданности, мои руки дернулись вверх, чтобы обхватить его лицо, когда он усмехнулся. Но он уже наклонился, чтобы облизать и расцеловать всю мою шею.

— Кай, — взвизгнула я сквозь приступ щекотливого хихиканья. — Подожди, — его зубы задели мою кожу. — Кай!

— Мне следовало бы укусить тебя за то, что ты заставляешь меня волноваться, — прорычал он.

Хлопнув ладонью по его лбу, я попыталась оттолкнуть его лицо назад, и мне почти удалось заставить его посмотреть на меня своим волчьим взглядом.

— Из — за тебя Роуз убьет нас обоих, если ей придется скрывать ещё один след от укуса на моей шее, мистер Идеальный принц.

Как только это прозвище слетело с моих губ, я пожалела, что произнесла его, вспомнив, как она выплюнула его в его адрес, как оскорбление. Последнее, чего я хотела, это использовать то же прозвище и напоминать ему обо всех его плохих воспоминаниях с Мэг. Это заставило меня почувствовать вину. Кай поцеловал меня в подбородок после того, как моя улыбка исчезла.

— Скажи это ещё раз. Мне нравится, когда ты меня так называешь, — но противоречивое чувство не позволило мне. — Скажи это. Пожалуйста, Бэббл.

Я облизывала губы.

— Мистер Идеальный принц…

На его правой щеке появилась ямочка, но он приподнял бровь.

— Просто мистер Идеальный принц?

Я сжала его щеки в своих ладонях.

— Мой мистер Идеальный принц, — я повернула его лицо, чтобы быстро поцеловать в заросшую щетиной щеку. — Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — он запечатлел на моих губах целомудренный поцелуй.

— Нам нужно вставать.

— Нет.

— Мы должны.

Я попыталась выполнить невыполнимую задачу — выкатиться из — под него. По сути, всё, что я сделала, это повернула голову. И ахнула, когда увидела красные цифры на цифровых часах, стоящих на прикроватной тумбочке.

— Уже почти десять сорок?

— Да. Так что пока нет необходимости вставать. Мы уже пропустили завтрак.

— Но… — я заикнулась, когда паника, словно шарик для пинг — понга, ударила меня между ребер.

Технически, я знала, что мои отношения с братом были не такими, как раньше, но это не означало, что я могла автоматически предположить, что Карим не будет возражать, если я останусь в постели с Каем так долго в день финального бала. Моим первым побуждением всё ещё было беспокойство о его реакции.

Кай запечатлел на моей щеке крепкий поцелуй.

— Всё в порядке, Эсмеральда, — мягко сказал он. — Когда я впервые проснулся в восемь, я оставил сообщение кухонным работникам, своим родителям и твоему брату, предупреждая их, что мы не спустимся к завтраку. Так что, он уже знает. Он сказал дать тебе поспать как можно дольше.

Чуть больше недели назад я бы никогда не поверила, что Карим может или скажет такое, но сейчас представить это было немного легче. Всё ещё сюрреалистично, но почти правдоподобно. Но что ещё более важно…

— Карим дал тебе свой личный номер?

— Да. Несколько дней назад. Итак, ты никуда не уходишь. Ты останешься со мной, пока не приедет Роуз, чтобы помочь тебе подготовиться к балу.

Его очаровательное, настойчивое требование заставило меня улыбнуться.

— Ваши инструкции неясны, мистер Идеальный принц, — поддразнила я. — Ты хочешь сказать, что я должна держаться от тебя подальше до бала?

— Попробуй. Если сможешь, выберись из — под меня.

Я не пыталась. Держаться от него подальше? Нет. У меня не было ни воли, ни желания, вообще ничего для этого. Но то, что у меня не было выбора, поразило меня сильнее, чем когда — либо за последние две недели.

— Я не хочу уезжать завтра, — мрачно прошептала я.

В выражении лица Кая была отчаянная напряженность.

— Тогда останься.

Если бы только это было так просто.

Я была наследной принцессой Джахандара. У меня были работа и долг, и впервые я не хотела выполнять свою роль покаяния перед Каримом и моими родителями. Я хотела поддержать Карима, постоять за своё государство и за наш народ. Без всякого страха, вины, жалости к себе и ненависти.

Я хотела хоть раз заставить себя гордиться собой.

— Я не могу.

— Я знаю…

У Кая были работа и долг, от которых он тоже не мог отказаться. И я не сомневалась, что он чувствовал то же самое, что и я.

— Ты ещё не ушла, но мне уже больно, — сказал он, утыкаясь носом в мою правую ладонь. — Я знаю, что мы оба будем заняты. Не зная, когда я смогу поцеловать тебя и обнять в следующий раз. Это уже убивает меня, — боль пронзила мою грудь. — Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы выкроить время и навестить тебя в Джахандаре, но что я буду делать, когда не смогу, Эсмеральда? Как я буду спать, когда тебя не будет рядом? Как мне не скучать по тебе каждую минуту каждого дня?

У меня защипало в носу и глазах.

— Я не знаю, — мой голос дрогнул. — Но мы можем созваниваться каждый день. И я тоже найду время, чтобы навестить тебя. Когда смогу. И мы сможем посещать одни и те же международные мероприятия. Все, — я проглотила комок в горле. — Я знаю, это будет тяжело, но у нас всё получится. Я обещаю тебе, Кай, мы справимся.

— Я знаю, — выдавил он и прижался своими губами к моим.

Мы целовались, целовались, и целовались. Долго и медленно. Глубоко и лихорадочно, не торопясь, чтобы стереть страх, сомнения и боль. Позади осталось только страстное желание, которое сделало пространство между моими раздвинутыми бедрами влажным, горячим и нуждающимся. И когда стояк Кая прижался прямо туда…

— Ты нужен мне. Ты нужен мне сейчас, Кай.

Он быстро покачал головой, ошеломленный румянец залил его лицо.

— Прошлая ночь была насыщенной, Эсмеральда. Я не хочу, чтобы потом тебе было больно.

— Я хочу, чтобы мне было больно, — сказала я, не сбиваясь с ритма. — Я хочу чувствовать тебя между ног во время ходьбы, — я прижалась тазом к его эрекции. — Я хочу эту боль, Кай. Дай её мне. Пожалуйста. Я умоляю тебя.

Прижавшись своим лбом к моему, он застонал, сдержанность и удовольствие боролись на его лице. Было очевидно, что удовольствие побеждало.

— Ты и твой грязный рот, Бэббл, — прорычал он и поднял голову. — Я не должен причинять тебе боль. Скажи мне, что я не должен.

— Ты должен, — я провела ногтями по его напряженной спине и впилась пальцами в его полные ягодицы через пижамные штаны. Он зашипел надо мной. — Ты правда должен.

Когда наши взгляды встретились, а руки переплелись над моей головой, он так и сделал.