Загробные приключения Саши Маузера

Глава тридцать вторая: «Уж полночь близится, а близости все нет…»

В отель я возвращался с бешено колотящимся сердцем. Постоянно лезли в голову всякие ужасы: то боялся, что Багира вдруг резко передумает, то опасался, что не справлюсь чисто физиологически, и мое новое тело подведет меня в самый ответственный момент. Пришлось взять себя в руки, и дать мозгу психологическую установку: все будет нормально, не переживай. В конце концов, Кира меня многому научила, а знания это всегда сила.

Лишь в холле отеля я вдруг осознал, что забыл уточнить у Багиры одну важную вещь — какой именно номер она себе выбрала. То, что на том же этаже, что и мой — знаю, но не буду же я по всему этажу бегать и во все двери подряд стучать, настоящие мужики, летящие на крылья любви, так не поступают. Выручил меня вспыхнувший на стене экран.

— Добрый вечер, Александр, — вежливо поздоровалась администратор Эльза. — Чем могу помочь?

Сразу видно, что местная обслуга не дремлет — увидели, что я топчусь на одном месте с потерянным видом, и сразу сообразили, что клиенту не помешала бы подмога. А в принципе, почему бы и нет?

— Можете. Среди моих друзей была девушка — молодая, красивая, с черными волосами. Не могли бы вы подсказать, в каком номере она остановилась? Это очень важно.

Небольшая пауза.

— Номер по соседству от вас, дверь слева.

— Спасибо, — окрыленный, я взбежал по лестнице прежде, чем администратор успела открыть рот, и ее пожелание приятного отдыха разбилось уже мне вслед.

Остановившись возле нужной двери, я на несколько секунд замер, собираясь с решимостью, потом осторожно нажал на ручку двери, приоткрыл ее, и скользнул внутрь. Было темно — сразу понятно, что Багира стесняется, но ее дыхание отчетливо раздавалось со стороны кровати. Было бы проще включить «ночное зрение», но я отмел эту мысль. Во-первых, так не интересно, а во-вторых, не так романтично.

— Багира! — на всякий случай я позвал тихим шепотом. — Ты здесь?

Она не ответила, но зашевелилась на кровати. Вытянув руки, чтобы не споткнуться обо что-нибудь, я подошел к широкому ложу, скинул с себя пиджак, рубашку, расстегнул ремень брюк и вытащил ноги из туфель. Отчего-то снова начало колотиться сердце, еще и вдобавок руки предательски задрожали. Возбужденное дыхание моей любимой кошкодевочки щекотало слух, заставляло торопиться, дабы не заставлять ее ждать. Наконец, оголившись до нижнего белья, я осторожно лег на нее сверху.

И в следующий миг всю нервозность словно рукой сняло. Организм как будто бы ощутил, что это такое же женское тело, как у Киры или у Юны — такое же нежное, красивое, жаждущее любви и ласки. Ну, может, некоторые нюансы различаются, но в основном здесь все нужно делать по тому же принципу, по которому наши предки размножались много миллионов с хером лет. Багира протянула руки, и погладила мои плечи, спину — а я, устроившись поудобнее, наконец, припал к ее губам долгим, нежным поцелуем.

Ее губы были мягкие и теплые, и очень восхитительны на вкус — она замычала и выгнулась подо мною, двигая губами в ответ. По-моему, она даже попыталась меня оттолкнуть, слегка напуганная таким напором, но когда я начал ласкать ее язычок своим, тут же успокоилась и ответила на поцелуй. Оторвавшись от ее губ, я провел рукой по ее обнаженному, великолепному телу. Даже несмотря на то, что сейчас у нее не было ни кошачьих ушек, ни хвостика, оно по-прежнему было дико желанным мною. Высокие, упругие холмики грудей, плоский подкачанный животик, гладкие стройные бедра, округлые половинки ягодиц.… И то, что находилось между бедер — уже слегка влажное, мягкое, приятное на ощупь.

Опустив голову, я покрыл поцелуями соблазнительные верхние полушария, лизнув языком ложбинку между ними. А вот и твердая, маленькая вишенка, венчавшая грудь — лизнем ее, а теперь еще раз, теперь другую. Багира тихо простонала и погладила меня по голове, а потом охнула и заерзала на месте, когда я начал слегка посасывать то одну, то вторую сладкую ягодку, нежно теребя их во рту языком. Сейчас мне никто не мешал насладиться ею, и я собирался насладиться сполна, в наш очень долгожданный первый раз.

Ее руки тоже не лежали без дела — одна гладила меня по волосам и прижимала мою голову к груди, а вторая, опустившись вниз, шаловливо поймала то, что уже давно распирало ткань трусов. Зря я боялся за свой «механизм» — он завелся буквально с пол-оборота, от одной только мысли, что я сейчас буду обладать кошкодевочкой. Нежно погладив бугор кончиками пальцев, Багира, жадно сопя, оттянула ладонью резинку, и сунула ее внутрь. Я дернулся, когда ее рука сжала твердую, горячую плоть. Очевидно, размеры ее впечатлили, потому что она нетерпеливо застонала и развела ноги в стороны. Для девственницы это было довольно смело, но я знал, что не пока не хочу торопиться. Оставив в покое ее грудь, я продолжил губами свое путешествие — вниз, к самому сладком и запретному плоду.

Возбужденный жар ее тела опалял мою кожу, выступившая на поверхности нежного бутона влага говорила о сильном желании. Доставлять женщине удовольствие языком в темноте не слишком удобно, так что тут я рискнул включить «ночное зрение»… и впервые увидел то, что мне предлагалось. Желая избавиться от малейшей грязи, Багира сбрила там все до последнего волоска, и вся эта поверхность была у нее гладкая и нежная, как у юной школьницы. Закинув ее ноги себе на плечи, я осыпал ее текущее любовным соком лоно целой очередью поцелуем — Багира отозвалась серией коротких, сладких стонов, и сжала ногами мою шею.

— А-а-а-х! — тихо протянула она, и двинулась вперед, ожидая большего. — Еще!

Вспомнив, как нравилось Кире, я принялся за дело, старательно выводя языком «мокрые фигурки», как художник выводит кистью рисунок на бумаге. А тут под капюшончиком еще и твердая горошинка показалось — недаром ее зовут волшебной кнопочкой, через которую проходят тысячи нервных окончаний, доставляющие женщинам невероятное наслаждение. Не удержавшись, я осторожно пощекотал ее указательным пальцем, а потом и языком — пока Багира металась по кровати, стонала, шептала что-то бессвязное; каждое мое движение, каждая моя ласка воспламеняла внутри нее пожар неумного желания. Охая от острого наслаждения, она расцепился бедра, и буквально рванула меня наверх, пристраивая между своим ног.

— Хочу! — жарко выдохнула в губы, потираясь твердыми вишенками груди об мою грудь.

— Будет больно, — предупредил я, и железной рукой осторожно отправил струмент на рабочий участок — иными словами, вставил его туда, где ему природой предназначено быть. А потом двинул бедрами, осторожно заполняя ее изнутри. Я ожидал, что сейчас она закричит, но Багира вместо этого обхватила меня руками, и сама дернулась навстречу, насаживаясь до упора. Никакого сопротивления внутри, никакой преграды мой струмент не встретил, и это меня озадачило.

— Да! — вскрикнула она, впиваясь ногтями в мою спину (блин, хорошо, что у нее кошачьих когтей сейчас нет). В восторге она завиляла тазом, сходя с ума от того, как внутри нее пульсирует горячая и твердая плоть. — Да-а-а-а….

И здесь мой мозг вдруг впервые насторожился — уж очень как-то… необычно звучал ее голос, даже искаженный страстью и желанием. Но Багира, не дав мне задуматься, впилась в мои губы поцелуем, и сама начала двигаться, задавая ритм. Приподнявшись на вытянутых руках, я ритмично заработал бедрами, пронзая ее серией сильных, мощных ударов. Внутри нее было так узко, так хорошо, что хотелось петь от счастья.

— Да! Да! Да! — кричала Багира, подбрасывая бедра все выше. Наши животы гулко шлепались друг об друга, кровать скрипела, ее стоны перемежались с моим сопением. Ощущения были куда острее, чем с моим старым телом — видно, сказывался размер струмента, который здесь был на порядок больше, а может, играл на руку тот фактор, что у этого тела сегодняшний раз тоже был первый. Все было настолько острее, что я, не отдавая себе отчет, вдруг поднялся, рывком закинул ее ноги себе на плечи, и лупанул с такой силой, что Багира буквально завыла от безумного блаженства.

— Еще! Еще! — ее голос снизился до низкого, хрипящего стона. — Глубже! Сильнее!

Слегка сбавив темп, я начал чередовать движения — то быстрее, то медленнее, то до конца, то наполовину, а то почти на выход, и опять сразу до конца. Струмент превратился в оголенный нерв, через который тоненькими иголочками по всему телу покалывало то самое чувство, которое испытывает мужчина, занимаясь этим с любимой женщиной. Весь мир вокруг исчез — остались лишь мы, наши обнаженные тела, и финишная черта, к которой мы оба стремились, и за которой лежала нирвана наивысшего блаженства.

Сколько это продолжалось? Час? Два? На самом деле, прошло не более пяти минут — но и их хватило, чтобы подвести нас к долгожданному финалу. Угадав момент и прервавшись на несколько секунд, я опустил ладонь вниз, и безошибочно (спасибо уроками Киры) нащупал ту самую волшебную кнопочку, которая являлась ключом к всепоглощающему наслаждению. Стоило мне нажать на нее, как тело Багиры напряглось, стиснул «кнопку» между пальцами — и кошкодевочка выпустила из себя длинный, протяжный стон удовольствия. Кончая, она так восхитительно сильно сжала меня внутри, что я и сам не удержался. Залп получился мощный, как у пушки с крейсера «Аврора», все погреба за один раз опустошили. Упав на нее сверху, я потянулся к ее губам — и на этот раз Багира сама поцеловала меня, жадно исследуя мой рот языком. Мои ладони нашли ее груди, ее ноги сцепились у меня за спиной, вжимая в себя. Мне не хотелось покидать влажную, гостеприимную пещерку — тем более что мой верный кореш даже не думал расслабляться, демонстрируя готовность продолжить.

— М-м-м! — простонала Багира, прекрасно ощущая, как внутри нее продолжает заполнять и растягивать узкие стеночки твердое копье. — Ты просто великолепен!

От неожиданности я чуть не подскочил на месте. Этот голос! Теперь, когда порыв безумной страсти угас, не узнать его было невозможно. Рывком поднявшись с кровати, я метнулся к стене — выключатель здесь был на том же месте, что и в моем номере. Вспыхнувший свет озарил комнату — и показал картину, от которой я чуть не сел на пол.

Потому что Багиры в комнате не было — вместо нее на кровати, обнаженная и все еще подрагивая от полученного наслаждения, лежала Сэя….

******************

Признаться честно, в первые несколько секунд мне хотелось вскочить на ноги, и выброситься в окно. Особенно, когда до меня дошел весь ужас моего только что случившегося поступка. Потому что вместо любимой девушки по ошибке трахнуть прокуроршу — такое даже в страшном сне присниться не может.

Слегка отойдя от пережитого, мой мозг тут же занялся анализом ситуации — главным образом того, как все это вообще произошло. Далеко ходить не пришлось, картина нарисовалась сразу. Когда я описал «молодую и красивую девушку с черными волосами» — администратор Эльза вместо того, чтобы подумать про Багиру, подумала про Сэю. Потому что прокурорше, как бы это странно не звучало, такое описание тоже подходит — действительно, молодая, красивая (особенно если очки снять и купальник надеть). И волосы черные, правда, с синим оттенком, но ведь про оттенок речь не шла. Таким образом, думая, что вхожу в комнату к Багире, я уже сделал самую грубейшую и глупейшую ошибку в моей жизни. И в темноте лица не видно, и зрение ночное не стал включать, чтобы интригу не портить, дебил! А уже потом включились инстинкты, при которых мне было не до размышлений. Даже над тем, почему Багира ведет себя так развратно и открыто, хотя говорила, что это у нее в первый раз.

Между тем Сэя приоткрыла глаза, сладко потянулась… и увидела меня, сидящего у стенки. И тут же грянул такой вопль, что я чуть не оглох.

— Вы… Вы… Вы что себе позволяете? — это были единственные слова, которые я разобрал в этом крике. Между тем госпожа прокурор торопливо нацепила на нос очки, закуталась в одеяло, пряча от меня свои прелести, и прижалась к спинке кровати, с таким видом, будто я маньяк какой-нибудь. — Вы… Вы… Вы как здесь оказались?

А потом она посмотрела вниз, приоткрыла рот, и в ужасе прижала к нему ладонь. Только сейчас я тоже увидел, что сам нахожусь в костюме Адама, то есть — в чем мать родила, а потому схватил брошенные на пол брюки, и натянул их прямо на голое тело.

— А вы? — рявкнул я, прекрасно зная, что лучшая защита — это нападение. — Не могли сказать, что это вы?

— Что вы имеете в виду? — щеки Сэи стали ярко-красными. — Как я могла сказать, если я спала? И вообще, я первая спросила!

Охренеть можно! То есть, как это спала? И внезапно до меня начало постепенно доходить вся абсурдность случившегося.

— И что, когда вы спали, вам ничего такого не снилось? — поинтересовался я вкрадчивым тоном.

— Это не ваше дело! — Сэя вдруг покраснела, дернулась, и плотнее прижала одеяло к обнаженной груди. — Или вы сейчас объясните, как вы оказались у меня в комнате, или я…

— Госпожа прокурор! — перебил я ее. — Чтобы я долго не объяснял, просто представьте, что все, что вам снилось, было на самом деле — только со мной. Кто там вас во сне любил, Джонни Дэпп? Или Бред Питт? Или кто там из вашего времени. Короче, то удовольствие, что вы получили во сне, вы только что получили от меня.

— Что вы… — медленно, но Сэя начала понимать. Недаром она прокурор, у нее мозг тоже здорово анализирует, даже почище, чем у меня. — То есть, вы хотите сказать… что мы… сейчас… занимались….

Я кивнул. Она потрясенно выдохнула:

— Нет! Не может быть!

— Еще как может, — мрачно ответил я, поднимаясь с пола. — Я шел к Багире, а по ошибке зашел квам. Считайте, что все это — большое недоразумение. Спокойной ночи.

— Подождите! — Сяэ окончательно растерялась. — Но как же так! Я же просто…. У меня давно никого не было, вот я и… Я ведь даже подумать не могла, что…

Дальше я слушать не стал, бесполезно, пока она не приведет мысли, а тем более речь в порядок. Просто подобрал с пола свои шмотки, вышел из номера, и зашел в соседнюю дверь своего. Рухнул на свою кровать, и уставился в потолок. Все, это финиш. Завтра мне хана!

Интересно, еще не поздно пойти к Багире, и все исправить? Ну, подумаешь, первый блин комом. Тем более что Сэе грех жаловаться, судя по тому, с какой страстью она отдавалась, ей все понравилось. Да и мало ли у меня было таких случайных раз? Из ступора меня вывел стук в дверь.

— Саня! — послышался встревоженный голос Лю. — Ты здесь?

— Чего надо?

— Там Лобанов… — этих двух слов хватило, чтобы я вскочил с кровати. Не успел Лю собраться с мыслями, чтобы как можно корректнее закончить фразу, как я уже распахнул дверь, чуть не пришибив китайца на месте — хорошо еще, что он успел увернуться. Увидев меня в одних брюках, Лю растерялся. — Извини, что помешал, я не вовремя, да?

— Нормально. Что случилось?

— Да там… — он махнул рукой. — Пошли, в общем, долго объяснять.

*****************

— Бегом марш! Оружие наизготовку! — раздавал команды Кудасов, пока его солдаты разбегались по позициям, чтобы организовать хорошо защищенный коридор, ведущий от деревянных ворот, ограждающих подземный Лас-Вегас от остальной половины нулевой базы, до выхода на поверхность. Защищали, естественно, не нас — защищали местных от нас самих. После того, что случилось ночью, не удивлюсь, если нас прямо здесь попытаются расстрелять на месте, без суда и следствия. — Сержант, доложить о готовности. Отлично. Капрал, ведите их.

Конвой получился внушительный — двенадцать человек спереди, по две шеренги, и столько же сзади. Посреди мы сами — безоружные, хмурые, мрачные.

— Ну, спасибо тебе, Сеня, — ворчал я, пока мы не спеша двигались по широкой главной дороге, пересекающей город. — Не, я, конечно, все понимаю. Ну, проиграл пару раз в рулетку, рассердился, с кем не бывает. Но зачем ты, япона мать, казино-то поджег, а?

— А потому, что там все подстроено, — буркнул кузнец. — Как ни крути, а все равно не выиграешь.

— Между прочим, я предупреждал об этом, — заметил Владимир.

— Во! Ты что, дебил, Сеня? Нет, не так… Ты дебил, Сеня! Тебя же умные люди предупредили, а ты….

— Ой, молчал бы лучше! — не удержалась Багира. Но больше ничего не сказала, только стрельнула в меня яростным взглядом своих зеленых, с вертикальным зрачком, глаз. Кошкодевочка тоже была сердита. Мало того, что я не пришел на свидание тет-а-тет, так еще и все мы из-за моего деревенского… то есть, поселенского дурачка в оборот влетели.

— Хе-хе, — хмыкнул Салам, отчего-то единственный из нас пребывавший в хорошем расположении духа. — Кажись, кого-то ночью не отжарили, нах.

— Ты чего лыбишься? — поинтересовался я. — Сам-то где шлялся?

— Я?

— Да, ты.

— Да так.… Гулял.

— Гулял…. Лучше бы за Лобановым следил, гуляка тоже мне нашелся.

— Я здесь при чем, нах.? Он же в твоем отряде, а не в моем.

Возразить на это было решительно нечего. Вместо этого я покосился на Сэю. Ее взгляд не предвещал лично для меня, а в общем для нас всех, ничего хорошего. В преддверии возвращения на базу к цивилизации и Верховному Совету, надеяться на ее милосердие после окончательного превращения в жестокого, хладнокровного, помешанного на справедливости прокурора Верховного Суда, можно было даже не надеяться. Интересно, она уже мне придумала наказание, или еще нет?

— Чего это ты на нее так смотришь? — подозрительно спросила Даша.

— Да так, ничего, — я отвел взгляд.

Кудасов встретил нас возле грузового лифта. Оказалось, что та платформа, на которой мы сюда спустились, была аварийным, то бишь, запасным выходом. Подниматься же теперь следовало через главный вход — он был выполнен в виде эскалатора, вроде таких, какие стоят в метро. Оценив уходящую в потолок лестницу с движущимися ступеньками, я посмотрел на изрядно поседевшего за последние несколько дней Кудасова, с удивлением обнаружив на его плечах погоны полковника.

— Поздравляю.

— Пошел ты… — он легонько толкнул меня в спину. — Из-за тебя, засранца, все началось, и все случилось. Шагай, давай!

Шедший впереди конвой рассредоточился вокруг эскалатора, шедший сзади взял нас на прицел. Выстроившись в цепочку, мы по очереди вставали на движущуюся лестницу, и она по очереди уносила нас наверх. Отправив первыми наверх Лю и Салама, я, как обычно, пошел последним.

На поверхности нас тоже ждали — три вертолета и отряд из пятидесяти человек. Молча мы загрузились в вертушки, и еще минут десять сидели, ожидая, пока не поднимется Кудасов со своими ребятами. В целях безопасности (чтобы не сговорились по дороге) нас распихали в разные вертолеты, так что я оказался рядом с Сэей, Ником и Трегубом. Улучив момент, когда ни Ник, ни белорус не смотрели в нашу сторону, я наклонился к прокурорше:

— Сэя, насчет вчерашнего…

— У меня только один вопрос, — перебила она меня ледяным тоном. — Что мы будем делать, если я забеременею?

Я вздохнул.

— На этот счет не волнуйтесь. Видите ли, у меня новое тело, а у него первый раз полностью холостой.

Ее губы тронула презрительная улыбка.

— Значит, вчера ничего не было, и оставим эту тему.

Но ее глаза меня не обманули — они предсказывали страшную бурю, гневную кару, которая только и ждет, чтобы обрушиться на мою многострадальную головку. Решив больше не рисковать, сунувшись с расспросами, я закрыл глаза, и замолчал. Пришел Кудасов, сунулся в наш вертолет, и дал команду к отлету.

Летели долго — часа четыре, если не больше. Во время полета друг с другом почти не разговаривали, а когда сели для заправки топлива, нас даже наружу не выпустили. Подумать только, всего какую-то неделю с чем-то назад мы точно также летели с нашего охотничьего лагеря, окрыленные новым охотничьим походом, предвкушая новые приключение, подвиги, большие деньги. А что получилось в итоге? Большая часть отряда где-то потерялась, а оставшаяся горстка скиталась по джунглям, попадая в неприятности, пока не вернулась обратно с тем же, с чем и ушла — то есть, ни с чем. Мало того, еще и проблемы на голову нажили. Погиб помощник Сэи во время крушения дирижабля — раз. Взорвали остатки четвертой базы — два. Угробили отряд Браво-восемь — три. Устроили пожар в подземном казино — четыре. И пять — лично я переспал с прокуроршей. Не знаю даже, зачтется ли последнее лично мне, или пойдет в счет всей команде, но сделанного уже не вернешь. Интересно, а Сэя об этом прямым текстом на суде скажет, или как-то по хитрому, чтобы никто не догадался, о ком идет речь? Вот ребята удивятся, когда услышат. И в тюрьме меня, небось, за такое уважать станут — я думаю, многие из тех, кого Сэя на суде взгрела по полной программе, хотели бы ей хорошенько впиндюрить. Считай, отомстил за всех сразу.

А что по основной теме? Королеву монстров мы нашли — только она уже была мертвая, но это фиг кому докажешь, потому что ее тело тоже вместе с четвертой базой сгорело. Кроме того, мне даже сказать не дадут, что она там была — сразу рот заткнут, или признают невменяемым. Свидетели, разумеется, все со мной круговой порукой связаны. У Ника и Багиры свои интересы, дружба дружбой, а только они не станут вместе с нами в одном болоте тонуть. Соревнование это дурацкое мы тоже продули — Сэя во время путешествия только и видела, как охотники под моим командованием всякие глупости делали, вместо своих прямых обязанностей. Вот и получается, что я опять всех подставил, сам того не хотя. Дернул же меня черт играть крутого парня! Надо было еще на дирижабле сидеть, и не выпендриваться. В результате: хотел, как лучше, а получилось, как всегда. Или, по старой русской традиции, все закончилось крайне хреново.

Так я и занимался самокопанием, пока не задремал, чувствуя внутри просто огромную, наполняющую всю душу усталость. Не тело — тело было свежо и полно сил — а именно душу. Меня весь этот окружающий бред в моей новой жизни так уже достал, что хотелось закрыть глаза, и больше не открывать их никогда. Или открыть — а я опять в своем старом теле, в своей старой жизни, и все, что случилось со мной после смерти — не более чем сон; или, скажем, я впал в кому, и видел все это только в моей голове. Даже в какой-то момент открыл глаза — ничего не поменялось, все то же самое вокруг, ничто никуда не исчезло. Обидно!

От начала и до конца полета меня никто не трогал, да и разговаривать ни с кем в присутствии вояк не хотелось. В итоге я проспал весь полет, и проснулся только, когда Ник толкнул меня в бок.

— Вставай, давай, — сказал он без особых дружеских интонаций в голосе. — Добрались, наконец.

Я протер глаза, и оглянулся.

— И где мы?

— На шестой базе.

Ого, значит, опять там же, где все и началось. Вытащив из вертолетов, нас повели в мой главный офис — ну, точнее, к помещению, которое я арендовал и оборудовал под таковой. Собственно, офисом это назвать трудновато — всего лишь две комнаты, приемная и мой кабинет, и примыкающий к первой санузел. Все под тем же конвоем нас подвели к дверям, когда они распахнулись, и наружу выбежала Кира — эффектная черноглазая брюнетка, с шикарным телом и искренними чувствами к моей неблагодарной персоне.

— Саша! — всхлипывая, она бросилась ко мне на шею. — Слава Богу, нашелся!

Не отдавая себе отчета, я машинально обнял ее, поглаживая по волосам. Выглядело это настолько неожиданно, что у троих из нас — у Ника, Багиры и Никольского — отвисли челюсти.

— Это еще кто такая? — возмущенно воскликнула кошкодевочка.

— А, это Кира, — безмятежно ответила Даша. — Секретарша Маузера. Просто они, когда видятся, всегда спят вместе.

— Ага, а это Даша, наша самая лучшая сотрудница, — не удержался я. — Год назад мы выдвинули ее на должность охотницы, и с тех пор никак не можем заставить закрыть свой рот.

В этот момент Кира, словно на что-то решившись, вдруг притянула меня к себе, и поцеловала — тем самым долгим и чувственным поцелуем, которым мы традиционно заканчивали каждое наше постельное свидание. Я ответил на поцелуй, и только через несколько секунд осознал свою ошибку. Взгляд Багиры сверлил мне спину, и, даже не видя его, можно было легко догадаться, о чем она думает.

— Бывшая уже, значит, — многозначительно протянула она. — Ну-ну.

Я попытался оттолкнуть Киру, но она только крепче прижала меня к себе. Все, это финиш, хуже уже некуда. Теперь, когда Багира все увидела, ее симпатия ко мне рухнула, как карточный домик. А Кира, ничего не подозревая, целовала меня, радуясь, что я вернулся живой и здоровый. А я себя чувствовал, как последний подонок. Одной врал, другой наврал, вот тебе и счастье в личной жизни.

— Ну, все, хватит, — резко сказала Сэя. — Мы сюда пришли не просто так. Господин полковник, сопроводите всех ненужных к Маузеру на квартиру, пусть ждут дальнейших распоряжений. А мы пока с остальными побеседуем.

Через несколько минут солдаты ушли, уведя с собой Трегуба, Пиромана, Карлсона, Лобанова, Ахилла, Лю и Салама. Остались только я, Кира, Даша с Владимиром, да Багира с Ником. Вошли в офис — здесь царил жуткий беспорядок, везде виднелись грязные следы армейских сапог, все бумаги были перерыты сверху донизу, вся мебель перевернута, дверь в мой кабинет криво висела на одной петле.

— Что случилось? — спросил я у Киры.

— Ворвались сюда, и устроили обыск, — ответила она, прижимаясь ко мне. — Я пыталась спросить, какое они имеют право, но меня даже никто не слушал. Саш, что происходит?

— Пока сам не знаю. Но думаю, нам сейчас это объяснят.

Руководившая балом Сэя вошла в мой кабинет, и кивком показала нам, что нам нужно остаться в приемной.

— Ждите здесь, — холодно сказала она, и кое-как прикрыла дверь. Я досадливо сплюнул, глядя, как вояки оцепляют выход. Похоже, нас опять считают за преступников, к гадалке не ходи.

— Кира, кофе организуй.

— Хорошо, — она направилась к стоящей в углу на тумбочке кофемашине. Я поставил на ножки три перевернутых стула, и жестом пригласил присутствующих садиться. Владимир и Ник отказались, сели Даша и Багира.

— Долго ждать? — проворчала кошкодевочка.

— Иди и спроси, — буркнул я, принимая от Киры чашечку с эспрессо. Все остальные от кофе вежливо отказались, все, кроме Даши — она была не такой человек, чтобы отказываться от угощения. — Если хотите знать мое мнение, то я думаю, что вскоре окажется, что я — пролетел, а вы в шоколаде.

— Успокойся, накосячили все вместе, — поморщился Ник. — Нечего тут панику раньше времени разводить.

— Да нет, он прав, — Багира смотрела на меня таким же взглядом, которым и Сэя в нашу с ней первую встречу — как на маленького, кровососущего паразита, который сидит на теле общества. — Действительно ты, Маузер, наворотил много всего. И я лично ни слова в твою поддержку не скажу. Наоборот, какую бы версию произошедшего Сэя не выдала, я подпишусь под каждым ее словом.

— Слушай, завязывай, а? — попросил я. — И без того тошно.

— Завязывать? — она вдруг поднялась. — Да это ты начал! Как я могла быть такой… такой… Ну, да, выпила вчера немного в этом долбанном казино, повело меня немного. Кира, а, Кира. Ты ведь девушка Маузера, да?

— Ну… не то, чтобы девушка, — смутилась брюнетка. — Но я люблю его, и давно жду, что он ответит мне взаимностью.

— А еще они спят вместе, — будничным тоном заметила Даша. — Просто так, потому что им нравится.

— Ты вообще заткнись! — грубо оборвал ее я. — Тебя не спрашивают.

— Сам заткнись! — огрызнулась рыжая. — Из-за твоего кузнеца-идиота не только у Багиры в эту ночь все обломалось. Причем уже в третий раз по твоей милости.

— Милая, успокойся, — примирительно попросил Владимир. — Александр ни в чем не виноват.

— Я вот считаю, что виноват, — изобличительно ткнула в меня пальцем Багира. — Виноват своим фактом существования.

— Вот только давай не переходить на личности! — обиделся я. — Да, соврал немного, да, к тебе в спальню не пришел…

— Не пришел? Да ты с Сэей переспал! — кошкодевочка сорвалась на крик. — Я все слышала через стенку!

— Чего?! — офигела Даша. — То есть как это с Сэей?

— А вот так! Он же просто похотливый кобель. Кого захотелось, того и оприходовал.

— Я бы попросил…

— Маузер, ты вообще уже головой тронулся? — Ник выпучил глаза, и повертел пальцем у виска. — Ты что, переспал с прокуроршей?

— Вы мне хоть слово дадите сказать, или нет?

— Во дела! — Даша покачала головой. — Ну, Маузер, я тебе тогда не завидую. Кира, как тебе это?

— Я, если честно, ничего не поняла, — призналась брюнетка. — Кто такая Сэя, и кто эта вот девушка, которая оскорбляет моего… моего начальника.

— А перед этим ты хотела сказать «моего мужчину», да? — прищурилась Багира.

— Все, хватит! — мозг у меня готов был вот-вот взорваться. — Замолчали все, иначе я за себя не отвечаю!

— Нет-нет, вы продолжайте, — попросила рыжая. — Мне очень интересно, что же будет дальше. Значит, Маузер переспал с Сэей, а она что?

— Не знаю, — бросила Багира. — И знать не хочу. И вообще, товарищ Маузер, доношу до вашего сведения, что вы — мудак. И не вздумай больше подходить ко мне, глаза выцарапаю, и ты прекрасно знаешь, что это не пустая угроза.

— Больно надо!

— И кстати, Кира, я бы на твоем месте бросала щадить этого урода. Он же никого не любит, кроме себя.

— А я предлагаю открыть клуб, — тут же предложила Даша. — Клуб тех девушек, которые испытывали к Маузеру чувства, и разочаровались, узнав, какой он кусок дерьма на самом деле. Кто за? — и подняла руку.

Багира, чуть помедлив, повторила ее жест, и обе посмотрели на Киру. Брюнетка молчала.

— Ничего, приглашение остается в силе, — важно сказала рыжая. — Еще бы надо пригласить Мафую, она тоже может много чего рассказать.

— О! Так у него и еще какая-то была? — не поверила своим ушам Багира. — И после этого ты, Маузер, смеешь утверждать, что слухи про твой гарем — чистейшей воды бред?

— Нет у меня никакого гарема!

— Конечно, нет! — фыркнула Даша. — Кто же тебя, козла, полюбит настолько, чтобы в гарем прийти.

— У Саши нет никакого гарема, — вступилась за меня Кира. — У него есть только я.

— Да-да, конечно, — Даша прикрыла рот ладонью, и громким шепотом сообщила Багире: На самом деле, Кира надеется, что Маузер подарит ей ребеночка, а он тупо использует ее для секса, и кормит пустыми обещаниями.

— Да ладно?

— Вообще-то, я все слышу!

— Вообще-то, мы это знаем, поэтому специально громко говорим. Ну что, девчонки, предлагаю сломать ему руку. Или ногу. А еще лучше, кастрировать. Чтобы впредь неповадно было.

— Владимир! — слушать это было невыносимо. — Угомоните свою невесту, пока я ее не пристрелил.

— И не подумаю, — ответил Никольский. — Правильно она все говорит.

— Подождите минутку… — медленно сказала Кира. — То есть, вы хотите сказать, что Саша…

— Трахнул прокуроршу, а перед этим пытался сделать это со мной, наврав мне, что вы расстались, — закончила Багира.

— Ты ведь сама была не против! — заорал я.

— Конечно, я же тебе поверила, мудаку.

— Кира… — смотреть в глаза своей любовнице мне было стыдно, как никогда. — Прости меня, я не хотел ничего такого….

— Я знаю, — кивнула она грустно. — Я до последнего надеялась, что смогу тебя переубедить. Что мы будем вместе не только в постели, а всегда. Что ты остепенишься, предложишь мне выйти за тебя замуж, захочешь создать семью. Но видно, я была такой дурой, что зря надеялась. Ты никогда не изменишься. Начиная с того момента, как ты врал мне про ребенка — ты будешь врать всегда. Наверное, будет лучше, если мы прекратим все это. Раз мое тело тебя уже не интересует настолько, что ты начал искать замену на стороне… то так тому и быть. Я увольняюсь из «Моей обороны», и навсегда ухожу из твоей жизни.

Я замолчал, ошарашенный это новостью. Наступила тишина, которую прервала вышедшая из кабинета Сэя.

— Александр Маузер, Ник и Багира! — сказала она торжественным тоном. — Прошу на встречу с Верховным Советом.