Загробные приключения Саши Маузера

Эпилог

Из здания суда люди выходили со смешанными чувствами. Некоторые были искренне возмущены, некоторые озадачены тем, что все оказалось совсем не так, как они представляли, а нашлись некоторые, что вообще тряслись от негодования — как можно было ненавидеть невинного человека, которого вот нагло подставили прокурор и пришельцы? Короче, полный дурдом.

— Быстрее, — Никольский легонько толкнул меня плечом, заставляя ускорить шаг, и, нацепив на нос темные очки, завертел головой. — Нужно убираться отсюда.

— К чему такая спешка? — удивилась Даша. — Сашу же оправдали.

— Да, вот только Сэя сейчас может опомниться, вызвать солдат, и упечь Александра в камеру следственного изолятора по вновь открывшимся обстоятельствам, опираясь на свои полномочия прокурора. Пока этого не случилось, лучше ускориться.

Снаружи уже ожидал серебристый летающий микроавтобус, арендованный Ником как раз для суда. Туда мы и набились, после чего машина сорвалась с места, заскользив по улицам тринадцатой базы.

— А куда едем? — спросил я.

— К нам домой, — ответила Даша. — Закатим знатную гулянку, отметим!

— Извини, милая, но к нам домой тоже нельзя, — сказал Владимир, и лицо рыжей сразу же вытянулось. — Сэя и туда тоже может добраться. В идеале Александру нужно как можно скорее вернуться к себе в охотничий лагерь, туда юрисдикция прокурора не доходит.

— Блин! А я уже настроилась погулять!

— Успокойся, Даша, в охотничьем лагере погуляем, — успокоил я. — Я лично каждому из вас проставлюсь, и за здоровье каждого из вас выпью.

— Я не хочу в охотничьем лагере! Там грязно, и вокруг куча небритых мужиков!

— Вот ты вредная, — удивилась Багира. — Саш, он что, всегда такая?

— А ты только заметила, что ли?

— Едем на аэродром, — скомандовал Ник водителю, и машина свернула налево. — Сейчас сядем на дирижабль, и завтра будем уже в охотничьем лагере. А выпивка у меня есть, отметим, как полагается.

Я закрыл глаза, и впервые за несколько дней позволил себе расслабиться. Оказывается, это очень страшно — знать, что тебя могут приговорить к наказанию. Что ты несколько лет проведешь в одном и том же месте, среди людей, которым также не повезло накосячить. А ведь был еще вариант похуже. И как же хорошо, когда рядом верные друзья! И Владимир, мировой мужик; и Даша, такая рыжая стерва, но тоже в какой-то степени друг; и Ник, и Багира, любимая кошкодевочка, и Андрей, мой спаситель, которому я теперь обязан по гроб жизни, и…

— Так, стоп! А где Лобанов?

Молчание.

— Его здесь нет, — сказала Даша.

— Спасибо, капитан Очевидность! Я сам вижу, что нет. А где он?

— Блин, он же с нами в суде был, — Ник наморщил лоб. — И когда мы к выходу пошли, он за мной двинулся. Потерялся, что ли?

— Ой, да и ладно. Пусть тут и остается, сам виноват.

— Знаешь, Даша, в любой другой ситуации я бы с тобой согласился. Но сегодня такой день, когда я пью, и всех люблю. Возвращаемся.

— Куда, в суд? — испугался Владимир. — Там же Сэя!

— Ничего, я готов рискнуть. Тем более, я только что узнал, что у меня на редкость классный адвокат. Черта на хлеб вместо масла намажет, и съест.

Сделав круг по базе, микроавтобус вернулся к зданию суда. К этому времени толпа значительно рассосалась, оставив лишь небольшие группки, обсуждающие случившееся. Едва дождавшись, пока машина остановится, Ник тут же выскочил наружу, и бросился внутрь здания. Вернулся он скоро, минут через пять, чеша затылок.

— Его там нет.

— Блин, ну и где он?

— Может, он к нам домой двинулся? — предположила Даша. — Решил, что мы туда едем. Тем более что мы туда и собирались.

Звучало резонно, и микроавтобус медленно двинулся по улице, все внутри напряженно осматривались, надеясь узреть где-нибудь фигуру Лобанова. Я изо всех сил ругал себя за то, что позволил себе расслабиться. Конечно, Сэя не похожа на злодея из фильма, который после сокрушительного поражения будет похищать друга главного героя, чтобы отомстить, но кто знает… Мало ли, какие сдвиги в ее прокурорской психике могут произойти.

— Вон он, — глазастая Даша ткнула пальцем в сторону переулка, где на несколько секунд мелькнула широкая спина Лобанова. — Туда пошел.

— Тормози, — скомандовал я. — Сидите здесь, я разберусь.

Ну, Сеня, держись — я, конечно, не шаман, но в бубен настучать могу. Все же получилось, все же сложилось, а этому идиоту надо было опять все усложнить. И зачем, непонятно.

Однако в переулке было пусто. Пробежавшись до конца, я оказался на задворках крошечного одноэтажного дома, с небольшим участком и проволочным забором. И что я увидел? Возле дома стояла Сэя, а напротив нее Лобанов, и прямо сейчас они слились в страстном поцелуе!

Это было настолько неожиданно, что я чуть не упал, споткнувшись об какой-то камень. Первая мысль была — Сеня, молодец, отомстил за меня, решил изнасиловать прокуроршу, чтобы ей неповадно было по долгу службы врать. Но более внимательного взгляда хватило, чтобы понять, что все происходит в искреннем порыве чувств. Губы мужчины и женщины двигались, свободной рукой Сэя гладила мощные плечи кузнеца, а он старался забраться своими загрубевшими ладонями под ее форменный синий пиджак. Наконец, ему удалось расстегнуть две верхние пуговицы, и руки скользнули внутрь, сжимая грудь прокурорши под одеждой. Я ожидал, что Сэя сейчас вырвется и залепит ему пощечину, но вместо этого она едва слышно застонала, и подалась вперед, позволяя гладить ее. Оторвавшись от ее губ, Лобанов принялся покрывать поцелуями ее шею — а Сэя откровенно млела, ее глаза за стеклами очков закатились в сладостной неге. Потом она вдруг что-то нетерпеливо прорычала, и снова впилась кузнецу в губы, прижимая его к себе с животной страстью. Наверное, будь они сейчас не на улице, а в помещении с хорошей кроватью и без лишних свидетелей, уже давно бы одежда в разные стороны полетела.

Выйдя из оцепенения, я медленно-медленно сделал несколько шагов, включив заднюю скорость. Но все равно произвел какой-то шорох, заставивший неожиданную парочку испуганно отскочить друг от друга.

— Ты слышал? — Сэя закрутила головой, торопливо расправляя смятый во время грубых ласк синий пиджак.

— Слышал, — кивнул Лобанов. — Кошка, наверное, пробежала. Продолжим?

— Нет, не здесь, нас могут увидеть…. Знаешь, что? Приходи ко мне вечером, как стемнеет.

— Ладно, приду. Будешь ждать?

— Очень.

Еще несколько секунд они смотрела друг другу в глаза, а потом прокурорша развернулась, и быстрым шагом направилась к двери своего дома. Лобанов остался на месте, провожая ее взглядом, и только потом с глупой улыбкой пошел к забору, выходящему в переулок. И замер, как вкопанный, узрев меня.

— Так-так-так… Сеня, ты вконец охренел?

— Маузер… давай вот только без этого, — молодецки перемахнув через забор, он двинулся по переулку. — У тебя Багира теперь есть, а рыжая с этим… Владимиром, а я что, особенный?

— Да без базара, Лобанов. Конечно, ты мужик видный, настоящий русский богатырь, к тебе бабы должны, как мухи на мед слетаться. Но почему именно Сэя? Тебя что, женщины в прокурорской форме заводят? Или ты мазохист?

— Да блин! — вскинулся он. — Нихрена ты не понял, Маузер! Ты же сам это начал!

— Что я начал?

— Ну, ты же меня к ней тогда поводырем приставил. Я, блин, целую неделю в джунглях от нее ни шаг не отходил! Потому что она слепая была, как крот, и беспомощная, как ребенок. Ну, пока мы шли, начали разговаривать, общаться. Я ей анекдоты рассказывал, она смеялась. Даже, блин, спали рядом, чтобы с ней ничего не случилось. И потом… короче, вот так.

Хотя рассказ кузнеца не отличался лаконичностью или художественным изыском, мне этих нескольких предложений хватило, чтобы моментально установить истину. Сэя и Лобанов влюбились друг в друга за время нашего путешествия; в ту ночь, когда я случайно вломился к ней в комнату, Сэя спала и видела чувственный сон, в котором, несомненно, присутствовал ее любимый; и только что она пригласила его к себе домой, чтобы наконец-то удовлетворить свою страсть. Все это осознание шибануло меня с мощностью удара молнии.

— И… и что, у вас все серьезно?

— Не знаю, — пожал плечами кузнец. — Сам понимаешь, блин, она прокурор, а я…

— Пустое место, — закончил я за него. — Ох, Лобанов-Лобанов! И чего тебе на свете спокойно не живется?

— А сам?

— Логично. Ничего, Сеня, не вешай нос. Я свою личную жизнь только с третьей попытки наладил, а уж с твоей как-нибудь разберемся. Помогу, чем смогу, обещаю.

— Спасибо, командир, — мы подошли к микроавтобусу. — Сань, я это… здесь останусь, лады?

— А, ну да, у тебя же свидание. Давай там, не облажайся, — Лобанов кисло улыбнулся. — Я, конечно, не эксперт, но что-то мне подсказывает, что она любит это дело, хотя по виду и не скажешь.

— Не облажаюсь.

— Тогда бывай, — я уже было полез внутрь машины, но вовремя вспомнив кое о чем, остановился. — Кстати, чуть не забыл… Лобанов!

— А?

— Чтобы следующие две недели я тебя в охотничьем лагере не видел. Считай, что у тебя отпуск.

*****************

Насчет дирижабля Ник не соврал — он действительно основательно затарился выпивкой. Помимо прочих к нам присоединились и те, кто выступал в суде — Мафую, неразлучная троица (Пироман все еще в сопровождении медбрата, который за скромную сумму на целый месяц стал его личным медбратом), и Юна с Кирой, и вот такой вот веселой компанией мы полетели к охотничьему лагерю. Все было классно, бухло лилось рекой, все были в прекрасном настроении, обсуждая планы на будущее. На борту воздушной махины воцарилась та самая праздничная атмосфера, что обычно возникает после долгой, напряженной работы — а если вспомнить все приключения за последние несколько недель, то становилось ясно, что каждый воспользовался поводом, чтобы сбросить напряжение.

Но было среди всех лиц и такое, что не сильно радовалось вместе со всеми, и оно принадлежало Трегубу. Белоруса как будто что-то сильно беспокоило, это было видно невооруженным глазом. Дождавшись удобного случая, мы с Дашей, Багирой и Ником решительно взяли его в оборот.

— Треша, в чем дело? — осведомился я. — Твой начальник из-под следствия вышел, али ты не рад?

— Рад, еще как, — отозвался белорус без особого энтузиазма. — Вот только не пойму, с хрена ли вы все так радуетесь. Забыли что ли, какие у нас серьезные проблемы?

— Ты о чем это? — удивилась Багира.

— А, то есть вы уже придумали, что мы будем делать, когда у власти останется Особый Комитет? — спросил Трегуб. — А если они объявят войну поселенцам? Или опять начнут создавать отдельные страны-государства, чтобы снова вернуть тот хаос, что был до эпидемии? Ведь с Верховным Советом все было налажено, мы жили под его защитой и мудрым руководством, а теперь….

— Спокойно, Треша, спокойно, — ласково улыбнулась ему Даша. — Маузер же сказал, что все придумает. Да, Маузер?

— Ага, тем более, что я уже все придумал.

— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовалась Багира. — И что же ты придумал?

— Ну… я вот, если честно, даже не знаю, как вам рассказать.… В общем, мысль простая: раз уж Верховный Совет мертв, но люди в нем по-прежнему нуждаются, а Особый Комитет, как уже стало видно, мышей не ловит и вообще не в тему, то нужно… что?

— Что?

— Верховный Совет вернуть. Как бы воскресить, но с учетом всех прошлых ошибок. Будет Верховный Совет версия 2.0, более продуманная и усовершенствованная.

— Что-то ты какими-то ребусами говоришь, — нахмурилась рыжая. — Понятнее нельзя?

— Можно. Мы сами займем места Верховных Советников, и будем от их имени управлять человечеством.

— Маузер!!!!

Но я уже был чрезвычайно горд своей бредовой идеей.

— А что? Настоящих советников никогда никто в лицо не видел, их могущественный образ — это просто картинка. А их тела подделка, и они все это время были живы, только прятались. Верховный Совет вернется, Особый Комитет исчезнет, и все будет опять, как раньше.

— Но как мы займем их места? — ошарашено спросила Багира. — Это же невозможно! Нас даже такое количество не наберется!

— Почему? Советников ведь было тринадцать, правильно? Значит, считайте: я, Лю, Салам — три; ты и Ник — пять; Даша и Никольский — семь; Трегуб и Карлсон — девять…

— А Пироман? — спросил Ник.

— Боюсь, ему с нами будет неинтересно, у него в голове одни взрывы. Продолжаем. Дед и Мафую — одиннадцать, Сэя — двенадцать…

— Сэя не согласился.

— Тогда Юна — двенадцать, а Кира — тринадцатая. Вот и все, пасьянс сошелся.

— Кира? — переспросила Даша. — Юна? Я правильно поняла: ты хочешь доверить места в Верховном Совете бывшей проститутке и мулатке-андроиду?

— Заткнись, рыжая. Кира очень умна, а Юна имеет свое собственное, независимое самостоятельное сознание. Кроме того, мы все вопросы будем решать вместе, так что тут скорее важно количество людей, чем их отдельно взятые качества.

— А что, мне нравится, — Ник повел плечами, и широко улыбнулся. — Тогда я возьму на себя руководство девятой базой.

— А я тринадцатой, — тут же сказала Даша. — А Эрнесто — третьей. А Багира — первой.

— Почему это я первой? — спросила кошкодевочка.

— Да брось, мы уже все давно знаем, кто ты на самом деле.

Багира покраснела, и бросила в мою сторону испепеляющий взгляд.

— Вы сильно не разгоняйтесь, — хмыкнул я. — То, что каждый из советников мог самостоятельно управлять одной из баз, еще не значит, что и вы тоже способны. Повторяю, мы все решения будем принимать исключительно вместе, как общие, так и отдельные.

Дружный вздох сожаления.

— Это настолько безумно, что может и сработать, — размышляла рыжая. — Если только забыть, что советники были бессмертные, а мы нет.

— А нам и не надо будет править сто пятьдесят лет.

— Успокоил. Короче, я согласна. Всяко лучше, чем быть просто домохозяйкой.

— Тогда остался последний вопрос, — Ник оглянулся в сторону носовой кабины. — Остальным-то когда расскажем?

— Думаю, с этим торопиться не стоит, — ответил я. — Выберем момент, соберем всех вместе, проясним ситуацию. А может, и не получится у нас нифига. Это пока так, идея Икс, наброски масштабного плана по спасению родной планеты и возвращения ее к изначальному состоянию. Может, и без нас все обойдется.

Продолжение следует….