Загробные приключения Саши Маузера

Глава тридцать седьмая: Религиозное восстание

Дверь плавно и бесшумно отъехала в сторону, пропуская внутрь дома уставших, вымотанных и раздраженных хозяев. Швырнув сумку в угол прихожей, Даша прошла в гостиную, рухнула на кресло, вытянула ноги, и громко, никого не стесняясь, заявила:

— Господи, как я затрахалась! Целую адскую неделю по этим долбанным джунглям, с ума можно сойти!

— Милая, мы, кажется, говорили с тобой насчет нецензурных слов, — напомнил Владимир — мягко, но со стальными нотками в голосе.

— А, да, извини, — вытащив из кармана телефон, рыжая быстро перевела тридцать баллов на своего счета на другой счет, обозначенный в настройках как «Деньги за ругань». — Кстати, давно хотела спросить: а можно я кину туда сразу пару сотен, и буду ругаться весь день, сколько захочется?

— Нельзя, — ответил Никольский, пряча улыбку. — Потому что это наказание, а не платная услуга. И вообще, иди в душ — перегар от тебя, мягко скажем, не лавандовый.

— Это потому, что я опять бухала перед тем, как лететь домой, — мрачно ответила Даша, поднимаясь с кресла. — И теперь, когда ты знаешь, что я боюсь высоты, и не надо притворяться, я буду делать это еще чаще. Спасибо Маузеру! И за венчание на корабле в открытом море, и за свадебное путешествие по джунглям, и за свадебный подарок в виде метеорита, который мы так и не получили для исследования. Хотя он обещал!

— Дорогая, ты к нему слишком несправедлива. Благодаря ему мы остались живы, а он из-за этого потерял все, что имел.

— И вот почему ты его постоянно защищаешь, а?

— Я не защищаю. Просто, зная, как сильно ты его любишь, стараюсь быть справедливыми.

Бурча под нос, Даша отправилась в ванную, на ходу скидывая с себя одежду прямо на пол. Решив не ждать своей очереди, Владимир отправился в гостевую ванну. Когда через полчаса он вошел в спальню, его невеста уже спала крепким сном, свернувшись клубочком на краю кровати. Заботливо поправив одеяло и легонько поцеловав любимую в рыжую макушку, Никольский прошел в свой рабочий кабинет — за время его отсутствия накопилось немало дел, с которыми предстояло немедленно разобраться.

Первым делом, конечно, следовало бы разобраться, что произошло в мире за время их «путешествия в поисках приключений». Про внезапное появление пришельцев Владимир уже успел услышать краем уха, но хотелось бы составить для себя полную картину. Тем более что для него, ученого, который занимается исследованием космоса, это должно стать одним из главных событий в жизни. Не считая, конечно, свадьбы, потому что свадьба — это, согласитесь, святое.

И, конечно же, многие бы удивились, если бы узнали, что Владимир Никольский был одним из тех немногих людей на планете, которые узнали о скором появлении пришельцев уже давно — намного раньше даже Верховного Совета…

Первым делом Владимир проверил почту, и обнаружил в ней длинное, зашифрованное сообщение, сплошь состоящее из разнообразных символов типа «крестики, нолики, черточки и скобочки» в комбинациях с буквами от одного до сотни. Загрузив письмо в специальную программу, которая в течение нескольких минут должно было его расшифровать и перевести на человеческий язык, он загрузил со спутника все выпуски новостей, которые пропустил за время скитания по джунглям, и принялся их бегло просматривать. Общая картина вырисовывалась довольно ясно.

Первый челнок (Никольский знал, что гигантские черные «огурцы» — это всего лишь челноки, а не настоящие космические корабли), появился над десятой базой, и тут же пропал из виду. Военные успели только зафиксировать трехсекундное нахождение в воздушном пространстве неизвестного объекта, и послали туда самолет-разведчик, однако никаких следов не обнаружили.

Потом, тем же днем, но намного позже, тот же самый, видимо, челнок, не спеша пролетел над первой базой. Поскольку общество первой базы сплошь состояло из фермеров, постоянно занятых своими фермерскими делами, на неожиданных гостей почти никто не обратил внимания. Однако их засекло ПВО, и с третьей базы послали истребители. Пока они долетели до первой, челнок опять благополучно испарился, не оставив никаких следов.

Это уже был тревожный сигнал, и Верховный Совет дал приказ поднимать все имеющиеся военно-воздушные силы для осмотра воздушного пространства планеты на предмет неожиданных находок. Вскоре вояки обнаружили целых три челнока — один курсировал над Атлантическим океаном, другой — над Северным Полюсом, третий — над бывшей территорией Абхазии. И во всех трех случаях гигантские черные «огурцы», обнаружив, что их засекли, начинали развивать такую головокружительную скорость, что их не смогли догнать обычные самолеты; когда же за одним из них погнался новейшей разработки истребитель, челнок после недолгой погони просто растаял в воздухе, дематериализовавшись в пространстве. Пришельцы словно осматривали обнаруженную ими планету, но пока что опасались вступать в контакт с их жителями. И правильно сделали, потому что в каждом из трех случаев самолетам был отдан приказ стрелять на поражение.

Тогда всем научным конторам, занимающимся исследованиями космоса, был дан приказ срочно проанализировать возникшую ситуацию, а также прошерстить телескопами орбиту как можно дальше. Однако на орбите не было обнаружено никаких космических кораблей, анализ ситуации, основывавшийся только на внешних описаниях челноков, тоже ничего не дал. Сошлись только во мнении, что пришельцы, кем бы они ни были, пока что демонстрировали мирные цели визита, и ни в коем случае нельзя отвечать им агрессий, и тем самым изначально портить еще даже не начавшиеся взаимоотношения. Сюжеты дебильных голливудских боевиков, где мировое правительство при любом появлении инопланетных братьев по разуму считало, что их надо немедленно мочить, пока они не начали первыми, здесь не канали.

Потом пришельцев не было два дня, а потом они опять появились. На этот раз челнок завис над тринадцатой базой — кстати, самой развитой из всех в плане космических технологий. Как будто гости знали, где именно их буду встречать лучше всего. Не дожидаясь прибытия военных, челнок выбросил из окружающей его черной тучи некий предмет, который упал в окрестностях базы, и улетел, как ни в чем не бывало. Посылку тут же разыскали — это были обломки военного самолета, пропавшего месяц назад в океане во время шторма. Внутри был живой, пристегнутый ремнями к своему креслу пилот. Его немедленно доставили на базу, и подробно расспросили.

Оказалось, что бедняга летчик не помнил совершенно ничего из того, что с ним происходило, он как будто на месяц выпал из реальности. Тогда его отправили на встречу с Верховным Советом, и уже к вечеру стало ясно — память летчика хранила в себе зархивированное послание пришельцев. Насколько стало ясно, пришельцы предупреждали землян пока что об одном — никаких насильственный мер в свою сторону, иначе планета в один момент будет уничтожена. Верховный Совет принял это к сведению, успокоил перепуганных людей, объяснив им, что братья по разуму не желают никому зла, и начал с нетерпением ожидать нового послания.

И оно не замедлило появиться. Правда, на этот раз пришельцы пошли дальше, и… похитили одного из советников, забрав его к себе на челнок, и вернув лишь через сутки. Кстати говоря, это был новый, тринадцатый советник, только недавно введенный в Верховный Совет от тринадцатой базы — очевидно, его специально выбрали для роли посланника. Подробности первой встречи представителя планета Земля с неизвестной инопланетной расой, которая уж получила название «раса Z», естественно, не раскрывались. Однако кое-какие факты говорили сами за себя. Хотя бы то, что Верховный Совет строго-настрого запретил военным атаковать челноки или преследовать их в воздушном пространстве. В то же время жителям баз строго-настрого запретили поднимать панику, если такой челнок появится в поле видимости. И, наконец, людям была выдана так называемая успокаивающая версия — пришельцы полностью дружелюбны, злобными намерениями не обладают, и никого порабощать или убивать не собираются.

Стоит ли говорить, что такая версия успокоила далеко не всех?

Едва Никольский успел дочитать до этого места, когда запущенная программа расшифровки выдала результат. Появилось длинное-предлинное письмо, посланное Владимиру неким Альфом (имя было придумано по ассоциации с персонажем из некогда известного юмористического сериала про космического пришельца, живущего в человеческой семье). Письмо содержало много того, о чем Верховный Совет даже не подозревал, но то, что оно было отправлено именно Никольскому, а не кому-либо другому, было немного странно.

Закончив чтение, Владимир вздохнул, минут пять сидел, глядя в пространство и размышляя, потом тряхнул головой, закрыл программу, выключил новости, и занялся рабочими вопросами своей научной конторы, читая длиннющий отчет, предоставленный его заместителем обо всем том, что случилось за время отсутствия шефа.

Поглощенный чтением, Владимир не замечал, как пролетало время. Часа через полтора в кабинет вошла выспавшаяся Даша — в коротком халате, с чашкой чая в руках.

— Ну, что там?

— Да так, — неопределенно ответил Никольский — очевидно, совсем не собираясь посвящать любовь всей своей жизни в инопланетные дела. — Мы погорели на триста тысяч баллов, и это плохо. Однако, вслед за этим заработали пятьсот тысяч — и это хорошо.

— Круто! А можно мне колечко с алмазом? Мне в коллекции только одного камня не хватает.

Пользуясь тем, что ее жених достаточно зарабатывал, Даша собирала коллекцию перстней с драгоценными камнями — рубинами, изумрудами, янтарями, топазами… в общем всеми, что известны науке. В данный момент коллекция насчитывала уже около полусотни экземпляров, но останавливаться на достигнутом рыжая не собиралась.

— Можно, — ответил Владимир. — Но это потом, сейчас мне срочно нужно в контору.

— На работу? Сейчас? — огорчилась Даша. — А я думала, что мы наконец-то побудем вдвоем, проведем время вместе.

При этом она соблазнительно повела плечами, и ткань халатика тут же натянулась, наглядно демонстрируя, что под ней никакой другой одежды нет.

— Боюсь, не получится, — сказал Никольский, на секунду задержав взгляд на проступающих сквозь ткань твердых сосках. — У нас скоро свадьба, а за ней медовый месяц, вот там и проведем много времени вместе.

— Злюка! — Даша помрачнела, но потом просветлела. — Тогда возьмешь меня с собой? Ненавижу сидеть одна дома, когда ты на работе.

— Хорошо, возьму. Собирайся, выходим через пятнадцать минут.

Радостно вздохнув, рыжая ушла, прямо на ходу сбросив с себя халат, под которым действительно ничего из одежды не оказалось. Владимир проводил ее взглядом, закрыл отчет, и первым же делом запустил систему уничтожения информации, хранящейся в памяти компьютера. Потом еще немного посидел в кресле, бросил взгляд на часы, потянулся, и вышел из кабинета.

Вскоре жених с невестой уже шагали по улицам тринадцатой базы, направляясь в тот район, где у Никольского была расположена его научная контора. Несмотря на отсутствие такой важной вещи для организма, как регулярный секс, Даша ничуть не расстроилась — шагала себе, весело поглядывая по сторонам и о чем-то беззаботно болтая. А вот Владимир никак не мог отделаться от внезапно появившегося чувства надвигающейся опасности. И хотя он не мог понять, в чем эта опасность заключается, он держался настороже, хотя и выглядел из-за этого немного угрюмо.

— Милый, ты чего? — только когда они дошли до первого светофора, Даша наконец заметила состояние своего жениха.

Ответить Никольский не успел — из-за угла начала выходить группа людей в числе около тридцати, с транспорантами и табличками в руках. Весь веселый вид Даши как рукой сняло.

— Только не это! — простонала рыжая. — Опять они!

Во главе группы двигался высокий, широкоплечий мужчина. С первого взгляда было видно, что он священник — главным образом это сообщала густая черная борода, спускающаяся до середины груди, а также черная ряса, полы которой чуть-чуть не доставали до тротуара. В одной руке он держал массивный деревянный крест, в другой — Библию в старинном переплете. Это был отец Илларион, глава единственной на всех базах церковной службы, и поскольку он в этой истории сыграет не самую последнюю роль, о нем чуть поподробнее.

Много лет назад Верховный Совет установил твердое и непреклонное правило — Бога, как такового, не существует, все существующее ранее религии и религиозные взгляды полностью упраздняются, и все живущие на базах люди признают ВС как отца-спасителя своего, выкинув из головы всю эту антинаучную ересь, которую так любят проповедовать в церкви наивным и доверчивым гражданам. И самих церквей больше не будет, ни на одной из баз, и не будет религиозных праздников в честь очередного мученика или святого какого-то там, которого на самом деле никогда не существовало, и никто под страхом изгнания в джунгли не смеет поднимать бучу насчет того, что действия Верховного Совета, ведущего человечество к совершенному будущему, каким-нибудь образом идут в разрез все той же антинаучной религиозной ереси.

Конечно, некоторые люди — те, в чьих головах все еще живет твердое убеждение, что Бог есть, и любой плохой поступок расценивается, как грех, за который можно навеки попасть в Ад — были с таким принципом не согласны. И даже, вопреки предупреждению насчет джунглей, начали спорить. В итоге по всем базам началось мощное, объединенное восстание, и ни вмешательство военных, ни разумные доводы против оскорбленных в лучших чувствах религиозных фанатиков не помогли. Пришлось Верховному Совету все же пойти на уступки, и позволить создать одну-единственную на все тринадцать баз цервовную службу. Самой церкви, правда, не было — был онлайн-храм, куда скидывались пожертвования и где в онлайн-режиме проводились церковные службы, но все равно лучше, чем ничего. В качестве компромисса главой храма назначили того, кто поднял религиозное восстание, и им был как раз отец Илларион.

В политике Верховного Совета отцу Иллариону не нравилось многое. Он не доверял андроидам, утверждая, что это — слуги Дьявола, в которых живут души страшных грешников, и что они посланы из Ада, чтобы обратить Землю в пепелище. Он не одобрял идеи создать вокруг базы защитные купола, утверждая, что прячутся и скрываются от окружающего мира только страшные мерзавцы, а честный и чистый человек всегда открыт для Господа и его влияния на свою жизнь. И, наконец, отец Илларион не доверял самому ВС, открыто презирая из за свои антирелигиозные и очень научные взгляд. Он утверждал, что отдал бы десять лет жизни, лишь бы посмотреть в глаза тем страшным людям, что скрываются под масками советников, поскольку был уверен, что это даже не люди вовсе, а кое-что пострашнее.

А настоящей бедой стало, когда отец Илларион прознал о поселенцах. Осознание того, что политика ВС выделяет людей, живущих на базах, и равняет с животными тех, кто живут в джунглях, глубоко потрясла священника. С тех пор он поставил задачу — свергнуть Верховный Совет, как бы абсурдно это не звучало. К несчастью, у него было мало последователей, и среди них не было ни одного военного или вообще влиятельного человека, так что задачка оказалась не по зубам. Отцу Иллариону больше ничего не осталось, как проводить акции, и на каждый промах ВС открыто доказывать, что они ведут человечество не в светлое будуще, а в глубокую пропасть, где всех ждет час Страшного Суда.

А новой темой для недовольства, разумеется, стало появление пришельцев.

Распевая какую-то церковную молитву, отец Илларион вел своих последователей по улицам тринадцатой базы. Сейчас они двигались на единственную на базе площадь, чтобы там обратиться ко всем людям на свете, и открыто заявить о своем мнении по поводу происходящего в последнее время. Даша проводила толпу взглядом, и покачала головой.

— Кажется, в этот раз серьезно настроились. Когда четвертая база погибла, они почему-то не появлялись.

— Они просто на девятой базе были, там акцию проводили, — хмуро ответил Владимир. — Кстати, ты Маузеру, случайно, не проговорилась, что его некоторые окрестили прозвищем «мерзавец номер 666»?

— Да что я, дура, ему о таком говорить? — обиделась Даша. — Слушай, а пойдем за ними, послушаем, о чем базар будет.

— Не думаю, что мы услышим там что-то новое.

— Да ладно тебе, пошли, интересно же!

Пришлось Никольскому уступить напору невесты, и они вдвоем пристроились в хвосте колонны. Постепенно к ним начали присоединяться и другие, свободные от работы люди, которым тоже было интересно. А сверху даже завис ощетинившийся камерами квадрокоптер, снимающий все происходящее для теленовостей.

На площади церковники разделились — половина выстроилась в круг, а вторая половина начала в центре этого круга сооружать небольшую деревянную трибуну, составляющие части которой люди принесли с собой. Когда все было готово, отец Илларион взошел на нее, и уже оттуда торжественно обратился к народу.

— Братья! Сестры! Друзья! — громко выкрикнул они эти три слова, и проникновенно добавил: Товарищи!

На площади воцарилась тишина, все обратились вслух. Убедившись, что все глаза устремлены только на него, и ни на кого больше, отец Илларион откашлялся, и продолжил свою речь, заготовленную еще заранее.

— Разве мы прислуга Верховного Совета? Или мы их верноподанные, а они наши властелины? Никто, слышите, никто не дает им права решать за нас нашу судьбу!

Посмотрите на небо! Посмотрите вокруг себя! По улицам ходят бездушные роботы с душами грешников внутри, небо закрывает проклятый защитный купол, сотворение самого Сатаны, а тринадцать ослов, допустивших все это, хотят сделать все еще хуже! Вы все видели, что произошло на этой неделе! Все видели эти проклятые летающие тарелки, все знают про четвертую базу! Дьявол хочет уничтожить нас, а что хотят сделать советники? Договориться с ним! Да-да, договориться! Я не поверил своим ушам, когда услышал это.

Вот здесь, — он потряс своей Библией, — у меня слова самого Бога, самого Иисуса Христа в его послании своим ученикам. Еще тогда он предупреждал нас, а что мы сделали? Забыли! Мы забыли учение Господа нашего, мы отдались во власть проклятого прогресса! Нас соблазнили сладкими речами, нас заманивают прямиком в Ад! Сейчас я зачитаю вам Его слова, и вы сами все поймете!

Далее последовал отрывок из Библии, написанный таким мудреным языком, что приводить мы его здесь не будем во избежании потери нити повествования. И уж тем более его не сильно поняли стоящие на площади. Нет, конечно, они приблизительно врубились, что речь идет о Боге, но вот о чем конкретно — для них осталось тайной. А отец Илларион этого даже не заметил — он относился к тому числу людей, которые думают, что раз уж им все просто и понятно, то и остальным должно быть тоже.

— Так вот! — продолжил отец Илларион. — К чему я веду? Хватит это терпеть! Хватит позволять этим псам играть с нами, и распоряжаться нами, как рабами! Мы уже достаточно вынесли по их вине! Я не знаю, кто такие эти пришельцы, или, как их называют, раса Z, но я уверен, что Верховный Совет — и есть причина ее появления! Они прилетели не из-за нас — они прилетели из-за них! И мы не хотим, чтобы нас втягивали в эти игры — мы хотим жить, мы хотим быть счастливи, и мы хотим быть свободными! Долой Верховный Совет! Объеденим все базы, обшарим всю планету, найдем советников, и навсегда изгоним их! Очистим наши души от пагубного влияния, и откроем их Господу, потому что только он имеет волю решать — жить нам, или нет!

Он замолчал, ожидая одобрения, но его не последовало. Правда, тридцать человек его сопровождения поддержали оратора дружным «Ура!», но это были единственные на всей площади. Остальные удивленно таращились на батюшку, некоторые переглянулись с улыбками. Предложение объединиться никого не воодушевило.

— А как же военные? — дерзко крикнула Даша со своего места. — Они же прилетят, и расстреляют нас за такое!

— Они не посмеют поднять руку на братьев своих по вере! — не совсем убедительно ответил отец Илларион. — Они с нами, но они боятся признаться в этом, им нужно очищение, им нужно просветление, им нужна сила веры, в конце концов!

— Но если мы изгоним ВС, то кто тогда будет главным? — поинтересовался Никольский.

— А вот это самое главное — не будет никого главного! — батюшка потряс над головой крепко сжатым кулаком. — Все люди на Земле будут равны, и да воцарится долгожданный мир и любовь.

— И что, детей можно будет заводить, сколько захочется? — не поверила Даша.

— Именно!

— А вот мне еще одно непонятно… Вы говорите, что защитные купол — сотворение Сатаны, но если его не будет, то никто не помешает монстрам сожрать нас, — заметила рыжая. — А если не будет андроидов, то некому будет нас защитить.

— Ну… — отец Илларион лихорадочно обдумал это заявление. — Я уверен, вместе мы найдем решение, и да пошлет Господь нам озарение во имя спасения наших потомков!

— Бред какой-то, — заметил какой-то мужчина в первом ряду зрителей. — Не слушайте его, он сумасшедший. Расходимся, ребята.

Толпа зевак, и без того небольшая, быстро начала редеть. И так быстро, что уже через пять минут на своих местах остались только Даша и Владимир.

— Глупцы! Куда же вы? — ревел отец Илларион. — Этого они и добиваются — чтобы вы обманывали самих себя! Подключайтесь к нашей онлайн-церкви, и вы узнаете всю правду! Я даже могу рассказать про королеву монстров! Стойте!

— А я бы подключилась, — сказала Даша. — Жутко хочется помолиться за то, чтобы у нас первой родилась девочка.

— Почему? — спросил Никольский.

— Чтобы я ее научила, как на подонков вроде Маузера внимания не обращать, — ответила рыжая. — И как лучшие годы своей жизни в джунглях среди мужланов-охотников не потерять.

Владимир укоризненно покачал головой, но сказать опять ничего не успел — Даша вдруг дернулась, и схватила его за руку. Кто-то из уходящих с площади случайно поднял голову наверх, и тотчас со всех сторон раздались крики:

— Смотрите, это пришельцы!

— Точно, это они!

— Ничего себе! А что они здесь делают?

Еще пять минут назад небо было безоблачно чисто — теперь же его закрыла темная, пронизанная зелеными молниями грозовая туча, окутывающая гигантский черный «огурец», парящий в воздухе без каких-либо признаков летательных свойств. Отец Илларион, уже успевший приуныть, сразу воспрял духом.

— Вот! — заорал он, тыча пальцем в небо. — Вот они, посланники Люцифера, явившиеся забрать наши бессмертные души, и обратить в прах наши сердца! Неужели вы не видите, в чем состоит замысел вашего любимого Верховного Совета? Они позвали их сюда, чтобы устроить для нас всех Страшный Суд!

Но его уже никто не слушал — для людей появилось зрелище намного поинтереснее, чем изрядно надоевший всем священослужитель. Космический челнок расы Z начал медленно снижаться — без сомнений, его целью была именно расположенаая внизу тринадцатая база. Даша сжала руку Никольского.

— Давай уйдем отсюда, — попросил он.

— Да ладно тебе, ничего они нам не сделают. Интересно же! А как ты думаешь, как они выглядят?

Но как «они» выглядят, Даше действительно было суждено узнать немного позже. От черного «огурца» отделился треугольный предмет, и по прямой линии устремился вниз, прямо к защитному куполу базы. В считанные секунды преодолев расстояние, он… просто прошел сквозь купол! Причем мало того, что сам купол ни капельки не пострадал, он даже не отреагировал, хотя должна была включиться тревога. А в следующее мгновение сверкнул яркий белый свет, и десятки собравшихся на площади людей завопили от боли в пострадавших глазах. Когда свет исчез, оказалось, что все церковные протестующие и их неблагодарные зрители лежат на земле, и глухая тишина на площади нарушается лишь глухими постанываниями и неразборчивыми проклятиями.

А вот Даши и Никольского на их месте вообще не было — они словно испарились в воздухе вместе с таинственными летающим треугольником. Более того, деревянная трибуна, с которой выступал отец Илларион, тоже была пуста….