Загробные приключения Саши Маузера

Глава пятьдесят четвертая: Игра. Уровень второй. Окончание

— Отлично, отлично, — сказал Ник, когда пять машин выехали через дыру в стене. — Первый пленник спасен, осталось еще два.

— Кажется, мы уложились в отведенное нам время, — я посмотрел на таймер. — Ну, почти, вместо одного часа потратили час и десять минут.

Спасенный Михевич молчал. Когда встал вопрос о том, как перевозить его, то оказалось, что в машине встроена функция дополнительного кресла, причем как в самолете, позади водителя. Так что теперь он сидел позади меня, испуганно сжавшись, и потеряв весь свой воинственный пыл, которым отличился при нашем знакомстве. Надо будет намекнуть Кудасову насчет профнепригодности кадров, которые он отбирает к себе в личный состав. Мои ребята, конечно, раздолбаи, но вот так, чтобы бледнеть, трястись губами, стучать зубами и судорожно сжимать ремень безопасности, себя не ведут.

— Куда теперь? — спросил отец Илларион абсолютно несчастным голосом. Ему было стыдно за то, что он не помог товарищам в трудную минуту, и они справились без него.

— На перекресток, потом налево, — решил я. — Посмотрим, что там нас ждет.

— Эм… ребята? — неуверенно сказала Даша. — Кажется, за нами что-то движется…. Вы не видите разве?

Я посмотрел в расположенное на левом крыле зеркало заднего вида. Действительно, тридцать секунд назад небо позади было чисто и невинно, как попка младенца, а теперь появилась странная черная туча. Опустившись ниже колючей проволоки, натянутой над тюрьмой, она скользила по воздуху, явно следуя тем же курсом, что и мы.

— Это еще что такое? — экран видеосвязи хорошо передал изображения напряженно-сосредоточенного лица Ника. — Маузер?

— Откуда я знаю? Тоже мне, нашел эксперта.

В этот миг туча буквально раскололась надвое — две половинки отделились друг от друга, и разошлись на небольшое расстояние, продолжая двигаться с прежней скоростью. Вот это мне уже конкретно не понравилось.

— Спокойно, ребята, сейчас посмотрю, — слегка притормозив, пропуская мимо остальные машины, я газанул, дернул ручник, и вывернул руль влево. Заскрежетали тормоза, засвистела резина, и машина развернулась вокруг своей оси. Мгновенно врубив заднюю передачу, я втопил педаль в пол, двигаясь, если можно так выразиться, кормой вперед.

— Гонщик, блин! — выругался Михевич у меня за спиной. Не обратив на его слова никакого внимания, я сузил глаза, стараясь максимально приблизить расстояние до непонятной черной тучи. Сработало, включился встроенный в мое тело «бинокль», мгновенно приблизив явление так, будто оно находилось возле самого носа.

Оказалось, что это была не туча, а рой — тысячи, а может даже сотни тысяч маленьких, черных насекомых, тесно прижавшихся друг к другу. Я отчетливо разглядел крошечные крылышки, отполированные брюшка, и злобные красные фасеточные глаза. То ли местные мухи, то ли комары, хрен их разберешь. Повторив свой маневр, только в обратном порядке, я вернул машину в прежнее положение, и быстро догнал остальных.

— Ну, что там? — нетерпеливо спросил Ник.

— Ничего хорошего, очень смахивает на погоню. Давайте-ка поднажмем.

Но было уже поздно — словно поняв, что их идентифицировали, как возможную угрозу, неизвестные насекомые начали действовать. Туча вдруг стала терять очертания, менять форму, изгибы и линии, и вот уже в небе летит за нами гигантская, черная стрела. Охренеть, что происходит вообще? Так разве можно было?

— Спасайтесь! — завопил батюшка дурным голосом. Машины потеряли свой строй, и начали толкаться, пытаясь свернуть с дороги — между тем стрела пролетела над моей головой, и нацелилась своим треугольным наконечником на крышу той машины, где сидел Ник.

— Тормозим! — рявкнул я, и сам втопил педаль тормоза, изо всех сил удерживая вырывающийся из рук руль. Отчаянный визг резины ударил по ушам, остальные запоздало, но среагировали. Промахнувшись на каких-то пару метров, стрела ударила в покрытие дороги, застыв в вертикальном положении. Доли секунды она так торчала, потом словно рассыпалась, и рой, приняв прежнюю форму тучи, взмыл вверх.

— Что это было? — Даша крутила головой. — Что за насекомые?

— Ни одно насекомое не выжило бы после удара об асфальт, — прорычал Ник. — Это или мини-роботы, или что-то другое.

Пришлось с ним согласиться — уж слишком четко и слаженно действовали крошечные существа, а на дороге не осталось ни одного пятнышка, свидетельствующего о том, что кто-то из них разбился на такой скорости. Покружив над нами несколько секунд, словно совещаясь, рой начал принимать форму гигантской руки, сжатой в колоссальных размеров кулак.

— А-а-а! — дружный крик вырвался из пяти наших глоток (Михевич не в счет, он не участник команды). Кулак замахнулся, и обрушился точно на мою машину. Бронированная крыша прогнулась на несколько сантиметров, потолок уперся мне в макушку, подвеска слегка просела. Удовлетворившись результатом, кулак дернулся в сторону, и тыльной стороной врезал сбоку в машину Мафую — от удара левую сторону корпуса смяло, как жестянку, а саму тачку сдвинуло на целый метр.

— Поехали отсюда! — Михевич тряс меня за плечо. — Маузер, что стоишь, биомать!

— Спокойно, — я активировал прицел ракет, и начал наводить его на кулак. — Щас они у меня получат!

Новый удар пришелся в корму машины Ника — и корма превратилась в гармошку, хоть бери, да играй. Целыми и неповрежденными остались только две машины, и это было очень печально. Такими темпами вообще транспорта не останется, на своих ногах придется бегать, как в джунглях. А я уже набегался, дайте хоть тут покататься, жлобы несчастные.

Кулак начал подниматься вверх, и тут-то его и настигла выпущенная мною ракета. Удивительно, но в гигантской конструкции мгновенно образовалась огромная дыра — насекомые пропустили ракету, пролетевшую сквозь эту дыру, и снова сомкнули ряды, став одним целым. Нечего и говорить, что мой выстрел не принес никакого, даже самого незначительного ущерба. Хитрые, сволочи!

— Получите! — прорычал Ник, угощая сволочей пулеметной очередью. Так, минутку, у него же совсем недавно пулемет был недоступен! Значит, моя теория сработала, и часть оружия разблокировалась после достижения прогресса в игре путем спасения первого пленника? Решив проверить, я пробежался глазами по панели оружия, и тоже вызвал пулемет. Недоступно. Огнемет — на крыше машины выдвинулась огнеметная пушка. Есть!

— Мафую, жми, — скомандовал я. — Вытаскивай второго, а мы их задержим.

— Поняла, — отозвалась маленькая охотница, и сорвалась с места. Кулак тут же исчез, и вместо него появилась непроницаемая черная стена, опустившаяся на дорогу, и закрывшая собою проезд. Однако здесь роботы-насекомые лажанулись, и закрыли дорогу не перед перекрестком, а за ним. В итоге машина беспрепятственно свернула направо, и скрылась из виду.

Наведя перед собой прицел, я дал команду к стрельбе — дуло на крыше машины выдвинулось вперед за пределы корпуса, и перед капотом появился столб пламени из огнемета. Аккуратно вдавив педаль газа, и держа руль прямо, я тронулся с места, направляя пламя на черную стену. Та сразу превратилась в изначальную форму тучи, и взлетела, прижавшись к колючей проволоке. Отлично, кажется, танки продолжаются.

— Вот так, детки, старший лейтенант Большой Индеец знает, как нужно играть в такие игры!

— Кто-кто? — переспросила Даша.

— Неважно. Всем построиться за мной колонной! Ник, замыкающий!

Четыре машины гуськом двинулись вперед. Рыжая отстала, Ник пристроился за ней, а батюшка в последний момент умудрился втиснуться в узкое пространство между моей и Дашиной машиной. Продолжая удерживать перед собой огненную защиту, я повел колонну вперед. Посовещавшись, насекомые приняли форму гигантской дубинки, по форме похожей на те, которыми пользуется ОМОН, когда разгоняет митинги. Но когда эта дубинка начала опускаться, нацелившись на машину Даши, Ник от души полоснул по ней очередью из пулемета, заставив злобных «комаров» шарахнуться в стороны, спасаясь от пуль, и тем самым потерять нужную им форму. Вторая попытка кончилась аналогично, третья тоже — впереди огненный заслон, с остальных трех сторон пулемет, поскольку у Ника, как у замыкающего, отлично простреливалось все воздушное пространство над колонной. Четвертую попытку злобные насекомые предпринимать не стали, вместо этого сгрудились в кучу, и полетели куда-то в неизвестном направлении, свернув на перекрестке налево.

— Порядок, отбой, — облегченно вздохнув, я выключил огнемет, краем глаза отметив, что желтая полоска (теперь я понял, что она обозначает боеприпасы оружия) очень сильно уменьшилась.

— Подведем итоги, — мрачно сказал Ник. — Нам противостоят четыре команды; первую мы видели, вторую — очевидно, тоже. Остались еще два сюрприза.

— А разве не три мы видели? — удивилась Даша.

— А кто третий?

— Ну, эти… как их там… ходячие мертвецы, вот!

— «Ходячие мертвецы» — это сериал, дура ты крашеная, — буркнул я, и лицо рыжей сразу стало кислым — она явно не ожидала подобной грубости. — А там были зомби, охранявшие башню, и к нашим противникам они никакого отношения не имели.

— Да ладно, я поняла, — пробормотала она. — Можно было бы нормально сказать.

— Можно было бы там, у башни тоже сделать, как я тебя попросил, а не стоять в сторонке, и тихонечко смотреть. Если бы не мы с Мафую, то хрен бы все сейчас вообще в живых остались, понимаешь ты это?

— Уймись, Александр, — вежливо попросил Ник. — Кто же знал, что так получится?

Отвечать ему не хотелось, поэтому я попросил бортовой компьютер связаться с маленькой охотницей.

— Мафую, не молчи! Рассказывай, что там у тебя.

— Пленника нашла, — последовал невозмутимый ответ.

— О, молодец! Жди там, мы сейчас подъедем.

— Да не надо, я справлюсь. Лучше ищите пока третьего, если понадобится помощь — наберу, отбой.

Господи, если ты там есть — спасибо тебе! Спасибо, что тогда, год назад, во время нашей первой охоты надоумил меня пригласить в команду эту маленькую, ловкую проныру! От души просто!

— Эй! Вообще-то, это мы с Виталей тебя надоумили.

— Заткнись, рыжая. Всем за мной.

Третья зеленая точка мигала прямо, и дорога к ней тоже шла прямо, никуда не сворачивая. Обнаружив, что можно «пролистать» карту до местонахождения зеленой точки, я обнаружил, что она мигает в большом черном прямоугольнике, которым не могло быть ничто другое, кроме как громадная фабрика на краю тюрьмы.

— Кажется, нам надо вон к тому зданию с трубами. Кстати, кто-нибудь может объяснить, на кой оно в тюряге?

— Может, для трудового перевоспитания заключенных? — предположил Ник. — Нужно же им приучаться зарабатывать деньги честным способом.

Красные точки мигали справа и слева, наши противники, кем бы они ни были, разбрелись по тюрьме, занимаясь каждый своим делом. Если повезет, то мы с ними больше не встретимся. Внезапно какой-то желтый отблеск в зеркале заднего вида привлек мое внимание — с той стороны, откуда мы приехали, в небе вырос огненный шар, и до нас донесся приглушенный раскат взрыва. Отлично, будем надеяться, что кого-то из них размазало по асфальту местной охраной системой. Плохо, если размажет нас, как это чуть не случилось с зомбаками.

— Внимание, подъезжаем, — объявил Ник. Дорога упиралась в большие решетчатые ворота, за ними раскинулся узкий внутренний двор, со всех сторон его сдавливали большие черные корпуса, вроде тех, что мы видели на въезде. От крыш в небо поднимались исполинских размеров трубы, коптившие воздух фабричным дымом, окна были обычные, не с решетками. Еще я разглядел во внутреннем дворе размеченную белыми линиями парковку, на которой стояли два небольших синих микроавтобуса, наверняка для перевозки зеков-рабочих, и черный, похожий на бегемота джип, очевидно принадлежавший местной охране.

— Тараним ворота, — Ник словно читал мои мысли. Видимо, его захватил азарт, потому что он вдруг вывернул руль, и втопил газ, обгоняя колонну, и нацеливаясь капотом своей машины на ворота. Остальные притормозили, с интересом ожидая результата. И он не замедлил последовать, правда, совсем другой, чем ожидался.

Когда между воротами и капотом бронетачки оставалось узенькое расстояние, последняя с размаху остановилась, словно наткнувшись на невидимое препятствие. Искореженный багажник взлетел вверх и с грохотом приземлился обратно на асфальт, Ник же хорошенько приложился физиономией об баранку, совершенно не ожидая такого кульбита. Экран видеосвязи с его стороны сразу заляпало брызнувшей кровью.

— Эй, друг, ты там живой? — осторожно позвал я.

— Вроде, — послышались приглушенные, невнятные матюки. — Что это, нахрен, такое было?

Откинув люк-полусферу, и предварительно осмотревшись на предмет опасностей, я спрыгнул на асфальт, и с удовольствием размял затекшие от долгого сидения за рулем ноги. Ох, кажется, я нашел вещь, которая намного лучше, чем секс. Ну-ка, посмотрим. Подойдя к застывшей на месте машине, я вытянул руки вперед — и сразу ощутил невидимый барьер, протянутый перед воротами. Кожа ладоней отчетливо ощущала твердое, непреодолимое препятствие, хотя зрительно ничего такого и близко не наблюдалось.

— Хм! Похоже на силовое поле. А и правильно, нечего нахрапом переть, будет вам, дилетантам, наука.

— Очень большое тебе спасибо за сочувствие, — прорычал Ник, тоже спрыгивая на асфальт, и зажимая рукой сломанный нос. Между пальцев сочились и падали вниз капли крови. — Предупредить нельзя было?

— Дурак учится на собственных ошибках, умный учится на чужих, — я достал из кармана охотничьего камуфляжа чистый носовой платок, и протянул ему. — Да и потом, ты же у нас специалист по выживанию в городских трущобах. Я просто дал тебе шанс немного повыпендриваться.

Он мрачно взял платок, и зажал нос. Между тем подошли и остальные, предусмотрительно держась чуть подальше.

— Знаете, я не очень разбираюсь в ваших научно-фантастических вещах, — признался отец Илларион. — Но даже мне понятно, что такое силовое поле, и не совсем понятно, на кой ляд оно понадобилось здесь…. прости меня, Господи, за непотребства сказанные.

— Может быть для того, чтобы зеки-рабочие не взяли штурмом фабрику, и не взорвали ее к чертям собачьим за то, что им здесь мало выходных дают, — предположил Ник. — В любом случае, я задолбался за вас думать. Теперь сами думайте, как это силовое поле отключить, и проникнуть внутрь.

— Злюка, — я посмотрел на забор, достигавший в высоту не менее трех метров. — Даша, ну-ка, пойдем со мной.

— Куда? Это моя машина!

— Я всего один раз стрельну, не переживай.

Поскольку рыжая еще не тратила свой боезапас, ракет у нее было целых десять. Одну я и запустил поверх забора — оставляя за собой шлейф дыма, крылатая бестия пролетела между корпусами, и исчезла где-то в небе.

— Так я и думал. Кому-то надо перелезть через забор, найти пульт управления, и отключить силовое поле. Таким же способом можно открыть ворота, и все попадут внутрь.

— Отлично, — сказала Даша с энтузиазмом. — И кто полезет?

Гробовое молчание.

— Ну… — я кашлянул, не выдержав направленных на меня взглядов. — Давайте на спичках, что ли, разыграем.

— У меня нос сломан, — сообщил Ник. — Я в любом случае не полезу.

— А я недавно в весе прибавил, — отец Илларион с напускным огорчением погладил собственное брюхо. — Церковные харчи, сытая и спокойная жизнь, знаете ли.

— А я вообще девушка! Посылать меня — это дискриминация по половому признаку.

— Да вы все издеваетесь, что ли? — взревел я. — Мало того, что одна всю жизнь за мою спину пряталась, теперь все вокруг решили этому примеру последовать?

— Если бы здесь была твоя несравненная Мафую, то можно было бы послать ее, — пробурчал Ник. — А так как ты ее отправил по другому делу, то и сам виноват, что придется лезть тебе. Смирись, Александр, это обычная коллективная несправедливость, кто умнее — тот и больше работает.

— Ну да, а ты же у нас умный, раз на чужих ошибках учишься, — хихикнула Даша.

— И я считаю, что это правильно, — солидно сказал батюшка.

Против коллектива не попрешь — святая истина, которая известна каждому, кто хоть когда-нибудь работал в этом самом коллективе. И неважно, что ты главный, если ты один умеешь делать что-то хорошо, то другие даже не подумают учиться этому, раз ты это умеешь. Так и у меня — так хорошо получается изображать из себя самоубийцу, что все вокруг полностью и со спокойной душой возлагают на меня эту обязанность. Ладно, уроды, дайте только время, я вам это еще припомню.

— Ну, допустим. Только как я перелезу через забор, если здесь силовое поле?

— Можно машину подогнать, — сказала Даша. — Вплотную к защите, а там расстояние мизерное, тем более, ты только что там, возле башни прыгал, как кузнечик.

Блин, ну вот точно я ее когда-нибудь придушу, помяните мое слово! Но идея с машиной пришлась мне по душе. Правда, у моей была погнута крыша, а здесь каждый миллиметр был важен, так что пришлось опять воспользоваться тачкой рыжей, как одной из двух единственных оставшихся неповрежденными. Сев за руль, я поставил ее кормой возле забора, на том расстоянии, насколько позволяло силовое поле. Кроме того, я опять активировал ракетницы — и высунувшаяся на крыше пушка дала мне лишние десять сантиметров высоты, почти сравнявшись с линией забора.

— Ну, ждите, — не глядя на лица друзей, я разбежался, вскочил на капот, оттуда на ракетницу, а уже оттуда дал своим мускулистым ногам максимально сильный толчок. Прыгнув, перелетел по воздуху, приземлился на забор, и замахал руками, как ветряная мельница, стараясь удержать равновесие. На какие-то доли секунды мое тело начало отклоняться назад, собираясь упасть вниз, но я, что было мочи, дернулся вперед, и выровнял свое положение.

— Блин! — внизу Даша схватилась за голову. — Слушайте, до меня только сейчас дошло…. А разве нельзя было пройти по силовому полю? Оно же твердое!

— Поздно, — ухмыльнулся Ник. — Наш гениальный командир уже все сделал.

— А не пойти бы вам куда подальше? — огрызнулся я, изучая расстояние до асфальта. Просто так спрыгнешь — переломаешь ноги; ну, они, конечно, быстро заживут, регенерация в моем новом теле хорошая, но даже пару ближайших дней ковылять на покалеченных обрубках мне совсем не улыбается. Где-то в каком- то кино про паркур я видел, как в таких ситуациях спортсмены приземляются, погасив скорость кувырком вперед, и тем самым избежав ненужных травм. Самому, что ли, попробовать? Ладно, взялся за гуж — не говори, что передумал…

Вопреки опасениям, прыжок прошел довольно удачно, заложенные рефлексы и тут сработали на сто процентов. Оказавшись, наконец, на твердой земле, я не спеша прошелся по парковке, напряженно оглядываясь, вокруг стояла глухая, нервирующая тишина. Ух, ну тут у них и жутковато, я прям чувствую, как сжимается узкое колечко между задних булок. Конечно, в джунглях жизнь тоже не сахар, но там хотя бы естественная природная среда: птички поют, бабочки летают, травка зеленеет, цветочки пахнут, уже не так страшно. А здесь, в этой искусственно созданной тюрьме, среди зомбаков и инопланетных пришельцев мне было как-то не по себе.

Ну все, хватит философствовать, философ недоделанный, щас тут все взорвется к ебеням, пока ты думать о всякой херне будешь. Войти внутрь главного административного корпуса можно было только через специальную проходную, стандартную на всех фабричных предприятиях. На этот раз не было ни ярусов с клетками, ни стеклянной комнаты с пультом управления — пройдясь по пустым коридорам, я нашел самую обычную комнату охраны, и самым обычным способом отключил силовое поле, а затем открыв ворота. Думаете, все так просто? Ага, и мне так поначалу показалось.

На крыше главного корпуса была оборудована вертолетная площадка, правда, сейчас пустая. И внезапно мне в голову пришла мысль — а что, если подняться наверх, и осмотреться? Ведь другого шанса не представится, а там кто знает, вдруг наши противники уже близко, а мы и не в курсе. Войдя в лифт, я поднялся на крышу, и спустя пять минут уже расхаживал по прямоугольной площадке, огороженной перилами, с кружком посредине и мигающей в нем буквой, очень похожую на нашу «Н», только у этой во все стороны торчали короткие шипы. С высоты мне было хорошо видно, как четыре машины въехали в ворота, и остановились на парковке (мою собственную вел севший за руль Михевич). Теперь мне следовало спуститься вниз, и возглавить поиск третьего пленника, но вместо этого я подошел к перилам, вглядываясь вдаль.

Оказалось, что выработанное за прошедший год охотничье чутье на неприятности меня не подвело.

С крыши корпуса вид открывался хороший, и поэтому я отчетливо увидел, как слева к фабрике под одной из улиц приближается наш старый знакомый громадный желтый шар. И не один, рядом с ним скользили еще два — только один зеленый, а другой красный. Я выждал двадцать секунд, ожидая, что они свернут в сторону по своим делам, но они не свернули.

— Тревога! — рука моя машинально попыталась нащупать на поясе рацию, но пальцы схватили только воздух. Ругаясь под нос, я бросился вниз.

— Что случилось? — спросил Ник, увидев, как я вылетаю из проходной с перекошенным лицом.

— К нам идут противники, — я мотнул головой в ту сторону, откуда приближались шары. — Три объекта, возможно, настроены агрессивно.

— И что делать? — задал отец Илларион глупый вопрос.

— Обороняться, нах.! — иногда я прекрасно понимал Салама, вставляющего в свою речь такие словечки. Действительно, очевидно же, что делать, а они стоят, тупят. — Ник, Михевич — развернуться к воротам, приготовить оружие. Один стреляет ракетами, второй гасит пулеметом. Батюшка, Даша, а вы смотрите по сторонам, вдруг кто-нибудь еще появится. Не исключено, что это отвлекающий маневр….

Мои слова были прерваны дружным воплем. В распахнутые ворота фабрики вдруг начала просачиваться какая-то отвратительная розовая масса — булькающая, шипящая, распространяющая вокруг себя неприятных запах двухнедельных носков, она ползла вперед, оставляя за собой широкий липкий след. Я заморгал, озадаченный этим. Какого черта? Только что ведь смотрел сверху, и ничего подобного не наблюдалось! И что это вообще такое? Пережеванная каким-то инопланетным существом жвачка с собственным сознанием?

«Увидев» нас, неизвестное существо начало менять свое положение. Часть массы осталась прилипшей к асфальту, а вот часть отлипла от него с неприличным звуком, и поднялась вверх, нависая над нами с самым зловещим видом. За доли секунды до меня вдруг дошло, что именно сейчас произойдет.

— Бежим!!!!

Ухватив за руку Дашу, я дернул ее за собой, и очень вовремя. Розовая масса обрушилась вниз, и накрыла ближайшие к ней две бронемашины, которые за считанные мгновения буквально утонули в ней. Более того, я услышал громкое шипение, явно говорящее о том, что хваленая броня начала разъедаться под действием какого-то очень мощного окисляющего процесса. Прелесть, сука, просто прелесть!

— Быстрее, — Ник толкнул застывшего в ступоре отца Иллариона. Розовая масса немедленно поползла следом, норовя схватить нас за пятки. Лишившись двух машин — моей и батюшки — мы запрыгнули в оставшиеся так лихо, как будто за нами черти гнались. Извернувшись немыслим образом, так как Даша навалилась сверху, я передвинул рычаг переключения передач вперед, нащупал ногой педаль газа, и едва успел схватить руль кончиками пальцев левой руки, когда авто резко скакнуло вперед. Видимо, слишком резко — вперед внезапно выросла стена корпуса, и бронемобиль с размаху уткнулся в нее капотом и бампером, а мы чуть не свернули себе шеи, когда нас швырнуло вперед. Локоть рыжей больно стукнул меня в висок, ее волосы забились в лицо, а своим весом она изрядно придавила мне… в общем, мешочек с орешками. Нащупав шлем, и кое-как натянув его на голову, я отдал команду — и салон авто раздался в длину, а сзади выскочило второе, дополнительное кресло. Перебросив туда Дашу, я, наконец, получил свободу, и еще секунд десять пытался отдышаться — помимо всего прочего эта стерва еще и в грудак мне коленом заехала!

— Саш, сзади!

— Вижу, — розовая масса быстро надвигалась, готовясь снова повторить свой трюк. Чуть сдав назад, я выкрутил руль до отказа, и втопил газу — бронетачка чиркнула бортом по стене, высекая сноп искр. Успели, но не совсем — машина вдруг ощутимо просела на заднюю левую сторону, как будто что-то сожрало половину колеса. «Ремонт!» — скомандовал я, сразу послышались механические звуки, какие обычно слышишь в автосервисе, и тачка выровнялась. Ого, тут и такая опция есть? Во дела, а я ведь просто так, наугад выкрикнул.

Впереди открылся проезд внутрь корпуса — туда мы и рванули, спасаясь от поганой розовой массы. Внутри оказался цех производства, огромное помещение, по которому были расставленные громадные станки, между ними протянулись ленты конвейеров. Выкрутив руль, я развернул свою машину на месте, и скомандовал: «Ракеты»! Бах, бах! Стена с грохотом обвалилась, закрыв проезд, и отрезав неизвестной живности путь внутрь. Только тогда мы, оправившись от испуга, начали совещаться.

— Двух машин лишились! — ругался Ник, за его спиной просматривалось лицо Михевича. — Это вообще что сейчас такое было? Маузер? Почему ты не сказал, что оно сюда ползет?

— Прости, друг, — я виновато вздохнул. — Но, по законам фильмов ужасов, пока ты смотришь в одну сторону, жуткая хренотень обязательно нападает с другой. А эту я просто не увидел, слишком близко была, а я вдаль смотрел.

— Так, все, меня задрал этот цирк уже, — он открыл люк, и высунулся наружу. Я невольно содрогнулся — на Ника было страшно смотреть: нос по форме и по цвету напоминал перезревшую сливу, все лицо в крови, волосы всколочены, глазах полыхают безумным огнем. Хорошо, что Багира сейчас не видит своего патрона, после такого ее вера в него сильно бы пошатнулась.

— Маузер, идем вытаскивать этого… третьего, и валим отсюда! А вы чего вылупились? Даша, отец Илларион, и ты… как там тебя! Если не будете нам помогать, мы вас, к херам собачьим, здесь оставим! Подыхайте себе на здоровье!

— Поддерживаю! — я вежливо поднял руку. — Меня тоже, знаете ли, задолбало все на себе тянуть.

— Ну ладно, ладно, — Даша обхватила себя руками за плечи. — Скажите нам, что делать, и мы сделаем, в чем проблема-то?

— Верно, — отец Илларион вздохнул. — Вообще, мне по моему положению запрещено отнимать чью-либо жизнь, или даже причинять вред какому-либо живому существу… (но тут Ник наградил его таким свирепым взглядом, что все сразу съежились)… но, раз такая свистопляска пошла, то я тоже помогу, чем смогу.

Внезапно что-то с силой ударило в стену — здание содрогнулось, бетонный пол под ногами завибрировал. И не с той стороны, где осталась розовая гадость, а с другой. Я сразу смекнул, что это, видимо, круглые шары — пришли, скоты такие, по нашу душу. Но зато это сразу прекратило все разговоры.

— Я за пленником.

— Мы тебя прикроем, — пообещал Ник.

К счастью, рабочий цех соединялся с административным корпусом стеклянным, проведенным в метрах десяти над землей коридором. Из него было прекрасно видно, как три круглых громадных разноцветных шара беспорядочно катаются по двору фабрики — не зная, где именно мы находимся, они тыкались наугад. Розовая гадость тоже никуда не делась, навалилась на стену в попытках найти щель, куда можно просочиться. А когда я посмотрел в ту сторону, откуда мы приехали, то у меня душа ушла в пятки: там как раз поднялся над домами и полетел в нашу сторону знакомый черный рой. Да вашу ж мать, что за хреновина? Почему это вдруг все местные инопланетные гады вдруг крепко вбили себе в головы, что им ну просто очень надо полакомиться нашей компашкой прямо в данный момент? Может, им Даша так приглянулась в качестве закуски, она девушка аппетитная, во всех смыслах этого слова.

— Маузер, быстрее! — донесся снизу крик, и это подстегнуло меня. Влетев обратно в здание главного корпуса, я остановился. Подумать, надо подумать. Где может быть нужный нам человек? В одном из цехов? В раздевалке? В столовке? Да вряд ли, если его только в одном из этих помещений наручниками к батарее не пристегнули. Быстрее, Маузер, быстрее! Начнем с того, что это не совсем стандартное фабричное предприятие, оно находится на территории тюрьмы, и работают здесь отбывающие срок преступники, зачастую не очень доброжелательные. Снаружи мы уже видели силовое поле, значит, внутри тоже должно быть что-нибудь эдакое, предназначенное конкретно для того, чтобы держать под контролем уголовно-рабочее общество, вряд ли здешнее начальство захочет повторить историю печально известного броненосца «Потёмкин». Там, правда, насколько я помню, все из-за херового борща началось, но и здесь найдется немало поводов для недовольства, которое может привести к открытому бунту с бессмертным слоганом «Вертухаев на перо!»

Окей, если бы бунт начался, то что тогда? Как обычно поступают в тюрьмах в таких случаях? Для начала — нейтрализуют самых активных, потом успокаивают толпу, а зачинщиков прилюдно наказывают по всей строгости, чтобы другим урок был. А прилюдно — значит, прямо на рабочем месте, на глазах у других зеков. Вывод — здесь должно быть место, где зачинщики в ожидании этого самого наказания пребывают. Что-то вроде карцера, только не общего, для всей тюрьмы, а конкретно для бедолаг, что трудятся на этой фабрике. Каково, а?

Блин, а чего я, собственно, голову-то ломаю? Есть же комната охраны, где я отключал силовое поле, а там были мониторы, на которые наверняка выводятся изображения с камер наблюдения. Нужно лишь с их помощью визуально обшарить фабрику, и пленник найдется, где бы он ни был! Гениально, сударь, позвольте поднять бокал за ваше здоровье. Ну что вы, не стоит. Что вы, что вы, я настаиваю. Бр-р-р! Так, надо бросать эту вредную привычку в критические минуты шутить с самим собой, так и до раздвоения личности недалеко.

Едва я сделал шаг, как здание содрогнулось, пол завибрировал под ногами, где-то послышался характерный стук падающих друг на друга кирпичей. Перейдя на бег трусцой (хорошо, что никто из моих подчиненных меня в эту минуту не видел, бегающий командир в мирное время вызывает смех, а в военное — панику), я влетел в комнатушку, которую покинул пятнадцать минут назад, и буквально рухнул на стул у пульта управления. Быстрее, быстрее! Мониторы были выключены, но я поступил, как с пультом от телевизора у себя дома — просто нашел большую красную кнопку, и нажал ее. Слава Богу, и здесь сработало.

Мониторов было восемь, по четыре в ряд, и каждый в свою очередь разделен на четыре части. Выходит, тридцать две камеры в общем количестве, что-то как-то дохрена. Подавшись вперед, я впился взглядом в экраны мониторов, ощущая себя охранником в торговом центре, который пытается обнаружить злостного нарушителя, свистнувшего с прилавка бутылку с кониной. Пустые коридоры, какие-то цеха, помещения непонятного назначения… Часть камер показывала наружную территорию — и на одной я вдруг с невыразимым ужасом увидел совсем рядом три разноцветных шара, и чуть не упал со стула. Мда, ну тут и технологии! Смотрим дальше. Где же ты, наш безымянный товарищ, жертва Игры? Кто скрывается под таинственной личиной пленника, которого мы должны спасти любой ценой, и в каком месте на фабрике он в данный момент пребывает? Взгляд рассеивался, ухватить сразу несколько квадратиков в мониторе становилось почти невозможным, пришлось начать скрупулезно смотреть на каждый по очереди. Мозг вскипал от напряжения, глаза начали болеть, не выдержав такой нагрузки на неподготовленные зрачки. Первые четыре монитора ничего не дали, пришлось подниматься к оставшимся. Цеха, цеха, цеха, коридоры, коридоры, цеха, пустая комната, цеха, коридоры.… Стопэ, блин! А ну-ка, назад! Сместившись обратно, я нашел глазами нужную мне камеру наблюдения. Она показывала крошечное прямоугольное помещение с каменными стенами и полом, вместо двери — стальная решетка. А что это у стены? Я буквально прилип к монитору, нос уперся в жидкокристаллический экран. Наверное, можно приблизить, но уже нет времени искать нужную кнопку. У стены… да, человек, сидит на полу в дальнем углу, голова опущена, руки сложены на коленях. Лица не разглядеть, однако внутри у меня поднялась настоящая буря эмоций, в частности — неописуемый восторг. Наконец-то, нашелся! Так, теперь нужно скорректировать маршрут, чтобы не бегать второпях, обшаривая каждый угол, как до этого в башне.

Мало кто знает, но жизнь в джунглях очень хорошо развивает зрительную память — особенно в тех случаях, когда нужно по незначительным деталям отличить один участок лесной чащи от другого, даже если они идентичны, как две капли воды. Так что я без труда проследил по камерам свой маршрут от стеклянного перехода до комнаты с охраной, а уже от нее — до комнаты с пленником. Отлично, почти рядом, надо всего лишь спуститься на первый этаж, повезло, что не в другом корпусе. На всякий случай нажав красную кнопку, чтобы выключить мониторы (не хочется, чтобы потом счета за потраченную впустую электроэнергию прислали), я выскочил из комнаты, буквально подпрыгивая на ходу. Но не от радости, а скорее от ощущения, что у меня земля под ногами горит. Ведь мало того, что половина отведенного нам времени истекла, так еще и снаружи эти уроды, жаждущие нашей крови. Любой нормальный человек от такого бы рехнулся, повезло мне, что я уже слегка пришибленный на всю голову. Или не слегка…

Но на этом мое везение, как и всегда, тупо закончилось.

Лестница, спускающаяся вниз, находилась в конце коридора. Пробегая мимо окна, я услышал какой-то глухой стук, и машинально повернул голову. Снаружи рядом со стеклом зависла в воздухе крошечная черная точка. Доли секунды мне понадобилось, чтобы осознать — это не что иное, как одно из насекомых из того самого роя. Вздрогнув, я сорвался с места со скоростью спринтера, а злобное насекомое воспарило вверх, и исчезло из виду.

Лестницу я пролетел, как это обычно делают дети в школе, когда спешат домой после уроков. По какой-то причине, комната охраны находилась на самом верхнем, третьем этаже, кто так по-дурацки придумал, не могу сказать. Наверное, из соображений безопасности, чтобы у охраны было время подготовиться, если вдруг фабрику возьмут штурмом поднявшие восстание зеки. Больше того, лестница, ведущая со второго этажа на первый, находилась в другом конце коридора. Это что вообще за планировка такая, какой неадекват ее придумал?

Бац! Стекло окна посреди коридора разлетелось вдребезги, во все стороны полетели осколки, а внутрь начал просачиваться черный рой. На этот раз реакция моя была мгновенной — я стремительно метнулся в пустой кабинет рядом, и встал за распахнутой настежь дверью. Злобные насекомые явно решили меня прикончить, воспользовавшись моментом, когда я не внутри бронемашины, а на своих двоих. Неужели обиделись на то, что я их немного огоньком угостил? Блин, вот же попал! И оружия под рукой нет, вся экипировка осталась на космическом корабле. И классическая русская забава в виде мордобоя уже не поможет, один против десятка сотен, силы явно не равны. Между тем рой спустился на пол… и начал образовывать собой фигуру человека, только этот человек состоял не из живой плоти, а полностью бы соткан из черных, тесно прижавшихся друг к другу букашек. А еще у него полностью отсутствовало лицо, голова подпирала потолок, каждый кулак размером напоминал кувалду, а толщина туловища была как у старого дуба. Поигрывая мышцами, это нелепое творение двинулось по коридору в мою сторону.

Как обычно в таких ситуациях, мой мозг лихорадочно заработал на всю катушку, стремительно рождая, обрабатывая и отметая самые невероятные пути к спасению. Конечно, нашлось место и жесткой самокритике, куда без нее. Ни оружия, ни экипировки — не охотник, а просто кусок дерьма на палочке, которое скоро окажется размазанным на полу кровавыми ошметками. И кто знал, что меня убьет не монстр в джунглях, а какие-то модифицированные мухи-комары-мутанты посреди межгалактической колонии для преступников? Неисповедимы пути Господни, как сказал бы сейчас отец Илларион. Я решительно стиснул зубы, вспомнив про Багиру. Нет уж, фигушки, я выберусь отсюда, меня там симпатичная кошкодевочка ждет, я же ей успел большую любовь с три короба наобещать. Что у нас такого имеется под рукой, что мы можем использовать в качестве хотя бы оружия? Кабинет крошечный, наверное, для местной бухгалтерии или отдела кадров фабрики, всего один стол, стул и пыльный шкаф, заставленный папками. Схватив стул, я прикинул его по весу. Самый обычный, с каркасом из дутого, полого внутри железа, с прикрученными к каркасу спинкой и седлом, сделанными из мягкого, обернутого черной тканью поролона. Сойдет.

С оглушительным треском дверь слетела с петель, образовавший фигуру человека рой сдернул ее одним рывком. Размахивая стулом, я пошел в атаку, лупя по всему, до чего мог дотянуться. Сработало, удары стула нарушили конструкцию, пробивая в ней солидных размеров бреши. Черный гигант замахнулся кулаком — я подставил стул, и тот согнулся, спинка каркаса легла на сиденье, а две ножки разошлись в разные стороны. Новые удары я нацелил на ноги конструкции, совершенно упустив из виду то, что насекомые держатся в воздухе за счет крыльев, а не стоят на твердой поверхности. В результате ног, как не бывало, но все остальное продолжает спокойнехонько парить над полом, словно привидение. Отброшенные ударом насекомые оглушено и яростно жужжали крыльями, изрядно дезориентированные в пространстве, но те, кто успел оправиться, уже занимали покинутые места, заполняя бреши.

Затягивать схватку было смертельно опасно, так я что отшвырнул стул, бросился на пол, и проскочил под конструкцией, воспользовавшись отсутствием у нее ног. Правда, пришлось очень больно проехаться коленями и локтями по жесткому напольному покрытию, благо ткань охотничьего камуфляжа защитила эти места от серьезных повреждений, оставив только чувствительные ссадины. Поднявшись на ноги, я что есть духу чесанул по коридору, лишь у лестницы на долю секунды оглянувшись через плечо. Снова образовав черную тучу, рой летел следом, горя желанием продолжить драку. Вот же неугомонные твари!

А вот и первый этаж. Рой уже дышал в спину, несколько насекомых, вылетевшие вперед, бились об мои ноги, стараясь заставить меня таким образом потерять равновесие. Ладно, получите. Не сбавляя скорости, я рухнул на пол, в последний момент едва успев перевернуться на спину, и проскользив на ней несколько метров. Рой не успел затормозить, и пролетел мимо, с печальным результатом — вся туча врезалась в стену в конце коридора, и почти все букашки упали, не выдержав столкновения. Не теряя зря времени, я вскочил на ноги, и, стараясь не обращать внимание на отчетливую боль в области лопаток, одним прыжком подскочил к той самой комнате с пленником.

— Эй, друг! — я от души пнул ногой решетку, и она отозвалась громким лязганьем. — Хватит спать, подъем!

— Александр? — донесся из угла спокойный, знакомый голос. Сидящий на полу человек поднял голову. Даже в полутьме я без труда разглядел крепкое, атлетическое тело и светлые волосы героя троянской войны.

— Ахилл, ты? Ну, наконец-то, хоть кто-то из моих друзей! — прозвучало это вполне искренне, хоть и немного странно. Все-таки, биоробот не полноценный человек, а лишь послушная машина на базе андроида, и вряд ли его можно причислить к друзьям. Но сии мелочи меня давно уже не смущали, даже Ахилл в тысячу раз лучше, чем вздорный вояка вроде Михевича. — Слушай мою команду! Активировать боевой режим, обозначить задачу — защищать меня и следовать за мной. Ломай решетку, и выходи из камеры!

— Слушаюсь, — он начал медленно подниматься с пола, расправляя могучие плечи. Внезапно сильнейший удар снес меня в сторону — часть роя снова превратилась в нехилых размеров кулак, который врезался мне в бок. Падая, я отчетливо услышал, как слева что-то хрустнуло, не иначе, как сломанные ребра. И тотчас меня окатило тошнотворной волной боли, заставившей выдать короткий, но крайне эмоциональный матюк. Но это были еще цветочки, ягодки ждали впереди. Оставшиеся насекомые быстро поползли по полу, забираясь под мое тело, и переплетаясь со своими товарищами, тем самым образовывая вокруг меня прочные черные веревки, которые надежно связали мои ноги, а потом дернули их вверх. Оказавшись над полом в висячем положении головой вниз, я замахал руками, пытаясь сбросить наглых букашек, но две другие веревки набросились на мои руки, также надежно привязав их к туловищу. Даже сквозь ткань камуфляжа ощущалось противное прикосновение сотни тысяч маленьких лап к моей коже. Между тем огромный кулак висел в воздухе, не оставляя сомнения в своих замыслах. Сейчас меня начнут бить, как боксерскую грушу — сильно и беспощадно, удар за ударом превращая в большую котлету с фаршем из сломанных костей и расплющенных внутренних органов, и так, пока я не испущу дух.

Задергавшись, я изо всех сил напряг подаренные мне наукой бицепсы и трицепсы на руках, пытаясь разорвать состоящие из насекомых веревки, но противные твари словно приклеились друг к другу, упрямо не желая разрывать цепь. Кулак отлетел назад, замахиваясь для удара, судя по траектории, попадет он мне прямо в грудную клетку. Если повезет, то обломки костей разорвут сердце, и я умру сразу, а если не повезет, то буду наслаждаться пытками и истекать кровью до самого конца. Но от этих гадов можно не ждать милосердия, по любому ведь начнут дубасить, как профи, аккуратно, но очень больно. От неизбежной смерти меня могло спасти только чудо.

И оно не замедлило проявиться. Даже в этот какой-то там раз по счету. Видимо, у высших сил еще были планы на мою грешную душу.

Кулак начал свой ход, грозя подарить мне удар чудовищной силы. Я зажмурился и сжался, а зубы стиснул так крепко, что челюсть заныла. Если эти букашки ждут, что Саша Маузер, бесстрашный охотник, начнет кричать или молить о пощаде, то не дождутся, суки такие. Но время шло, секунды складывались в минуты, а удара не было. Тогда я робко приподнял правое веко… и охренел от увиденного.

Весь пол был усеян раздавленными телами букашек, многие еще сочили ногами и дергали крыльями, пытаясь взлететь. От кулака осталась только крошечная туча, но и она исчезла в сильных ладонях Ахилла. Ловя насекомых на лету, биоробот сжимал их в своих пальцах, давя, как тараканов, а потом бросая и хватая следующих. Ни один его захват не прошел мимо цели, ни одна букашка не вышла живой из его стальной хватки. Бездушная машина-андроид с человеческим сознанием, подчиняясь приказу, в очередной раз спасла мне мою вечно наживающую проблемы задницу от гибели.

Я открыл рот, чтобы подбодрить Ахилла каким-нибудь громким кличем, но вместо этого почувствовал, что лечу вниз, и шмякнулся на пол в нелепой позе. Веревки, обвивающие мои руки и ноги, рассыпались, насекомые принялись спешно собирать такую конструкцию, чтобы справиться с неожиданным соперником. Но, то ли от того, что их застали врасплох, то ли массовая гибель большей части роя повлияла на их разум, а только собрали они ту же плотную стену, которой атаковали машины, и полетели вперед, явно рассчитывая зажать Ахилла в угол, а там уже разобраться с ним по-тихому. Не моргнув глазом, биоробот спокойно стоял на месте, ожидая приказаний.

— Ахилл! Уничтожить! — прохрипел я, с трудом перевернувшись в нормальное горизонтальное положение. Он кивнул, и пошел вперед, протягивая руки. Подпустив его поближе, стенка обернулась одеялом, и набросилась на андроида, обвивая его тело в плотный кокон, и сильно сдавливая в своих объятиях. Но у Ахилла, в отличие от меня, была нерушимая воля, а тело куда лучше приспособлено, так как в нем отсутствовали многие функции, предназначенные для счастливой жизни простого смертного. Совершенно игнорируя давление кокона, он ловил и давил букашек, и при этом даже успевал топтать ногами тех, которые сами упали на пол, сбитые взмахами его рук. За пять минут все было кончено, от злобного роя остались только усеивающие коридор крошечные черные тела.

— Задание выполнено, враг уничтожен, — доложил биоробот. — Какие еще будут приказы?

— Помоги встать, — я протянул руку, и был буквально подброшен в воздух мощным рывком. Похоже, не обошлось без последствий, явно имеются серьезные травмы, но к счастью, моя регенерация все вылечит сама. Опершись на подставленное плечо Ахилла, я зашелся в жутком кашле, каждый отзывался болью в области левой стороны ребер.

— Еще приказы? — невозмутимо осведомился Ахилл.

— Валим отсюда, — это был приказ, который я отдал с удовольствием, и сам же ему подчинился.

*****************

Хотя мне казалось, что за время бегания по корпусу и бойни с насекомыми прошла целая вечность, на самом деле прошло достаточно времени, чтобы мои товарищи окончательно потеряли терпение.

— Наконец-то! — Ник бросился нам навстречу. — Привет, Ахилл, рад тебя видеть. Сань, ты в порядке?

— Почти, — по всему телу разливалась сильнейшая слабость, ноги и руки словно налились свинцом, перед глазами стоял какой-то кроваво-красный туман. Регенерация начала действовать, но для этого требовалось прилечь и отдохнуть, чего я себе позволить не мог. — Даша, садись за руль. Ахилл поедет с батюшкой, Михевич с Ником.

— А как же эти, снаружи? — резко спросил подчиненный Кудасова. — Они там до сих пор рыщут, нас ищут.

— Попытаемся прорваться, другого выхода у нас все равно нет. Если рванем на высокой скорости сразу к воротам, то они нас не догонят. А если даже бросятся следом, то хорошенько угостим их ракетами, пусть отвалят.

Возражений ни у кого насчет этого крайне сомнительного плана не возникло. Забравшись внутрь бронетачки, я занял пассажирское сиденье позади водителя. Отчаянно тянуло в сон, пришлось залепить себе хлесткую пощечину. Хорошо еще, что Даша это комментировать в своей обычной манере не стала.

— Порядок колонны? — поинтересовался Ник.

— Командуй сам, ладно? — едва я расслабился, как накатила такая вялость, что все тело превратилось в желе, даже пальцем не пошевельнуть. Даже язык ворочался с трудом. — У меня регенерация, и я на ближайшие тридцать минут совершенно не дееспособен.

— Ладно, отдыхай. Даша, держись за мной, мы прикроем тебя с двух сторон. Ахилл, ты за рулем своей машины. Справишься?

Но биоробот не двинулся с места, пока я не продублировал ему приказ, заодно передав его управление Нику. На секунду мелькнула мысль — наверное, не стоило ехать вместе с рыжей, сам же видел, как она водила в начале уровня, врезаясь во все подряд. Хер с ним, вместе начинали все это дерьмо, вместе и погибать будем.

Зарычав двигателями, машины выдвинули на своих крышах пушки, готовясь пойти на прорыв. Ник что-то еще говорил по экрану видеосвязи, но я слушал его в пол-уха. Хотите знать, что чувствует человек с искусственно произведенным на шестой базе телом в тот момент, когда его тело начинает самостоятельно исцелять полученные ранения? То же самое, что чувствует человек во время сильнейшей простуды, включая симптом, когда тебе становится совершенно фиолетово на окружающую действительность, и ты просто плывешь по волнам, погруженный в какой-то свой мир вялых, бессвязных мыслей. Именно это сейчас со мной и происходило.

И именно поэтому о том, что происходило в дальнейшем, я буду рассказывать не только, насколько смутно помню, а больше дополняя историями товарищей, поведанными мне намного позже.

— Эй, смотрите, что у меня есть, — из переднего бампера машины Ника выдвинулся, и развернулся, закрывая собой тачку, черный щит. — Интересно, что тут еще найдется?

Щит убрался, вместо него на крыше выдвинулась мощная стальная болванка с заостренным концом, очевидно выполняющая предназначение тарана.

— Сойдет, — слегка порычав двигателем, бронетачка двинулась к дальней стене цеха, осторожно огибая расставленные по помещению станки и ленты конвейеров. Остальные две за ней, тщательно выполняя каждый маневр.

Возле стены Ник резко ускорился, выжав газ до отказа. Болванка пробила стену, корпус доделал все остальное, сокрушив каменные кирпичи своим нехилым бронированным весом. Расшвыривая вокруг себя обломки, машина выкатилась на наружную территорию фабрики, и свернула направо, огибая корпус цеха по кривой окружности. А вот и парковка, а вон и ворота. А вот и засада.

Три разноцветных шара беспорядочно метались по парковке, перевернутые машины, принадлежащие фабрике, валялись вверх колесами, одна даже уже пылала красивым огнем. Но хуже было то, что розовая гадость ползла к воротам, намереваясь отрезать нам путь к отступлению. Неизвестным образом инопланетные твари объединились, чтобы похоронить нас здесь всех.

— Всем машинами, огонь по розовой хреновине! — скомандовал Ник. — Стреляйте из крупнокалиберной танковой пушки, она идет в списке вооружения сразу после пулемета.

Бац, бац, бац! Два выстрела слились в один, третий слегка запоздал. Розовая хреновина как раз начала подниматься, чтобы растянуться, как жвачка, и образовать заслон перед воротами, когда три снаряда превратили ее в решето, и это был именно тот редкий случай, когда тип оружия играл куда большую роль, чем прицельность выстрела. Не давая ей опомниться, заработал пулемет, разнося отвратительную пульсирующую маску на куски. Розовая хреновина сразу сжалась, и начала отползать назад, спасаясь от выстрелов.

— Слева! — шары тоже начали приближаться. — Ахилл, огонь!

Бац, бац, бац! Биоробот с присущим ему мастерством угостил врагов крупнокалиберными снарядами. Два увернулись, а третьему не повезло, снаряд отбросил его назад. Пролетев в воздухе, зеленый шар врезался в здание административного корпуса, и исчез из виду под грудой обломков. Остались красный и желтый.

— Прорываемся, — машина тронулись с места, направляясь к воротам. Внезапно машина Ника, возглавляющая колонну, свернула в сторону.

— Эй, куда? — запаниковала Даша, едущая следом.

— Спокойно, просто жми вперед, сейчас я этим гадам устрою…

Желтый шар притормозил, а вот красный нетерпеливо помчался вперед навстречу бронетачке. Послав машину в красивый дрифт, Ник развернулся на месте. Шар клацнул ртом, но опоздал на несколько секунд, задняя часть ускользнула, когда бронетачка понеслась вперед. Промчавшись по парковке, они устремились прямо в корпус цеха.

— Получи! — прорычал Ник, дергая ручник, и выворачивая руль. Машина ушла в сторону, а вот шар на полной скорости… влетел прямо в розовую хреновину, растянувшуюся на земле. В следующий миг воздух прорезал оглушительный, душераздирающий вопль дикой боли — он буквально бил по барабанным перепонкам, и забирался в голову, заставляя кровь стынуть в жилах, а спину покрываться холодным потом. Розовая хреновина чавкнула, и начала обвивать собою шар, топя его в своей пульсирующей массе. Крик оборвался также неожиданно, как начался, но я уже не забуду его никогда в жизни, точно вам говорю.

Мгновенно забыв про нас, желтый шар кинулся на помощь товарищу, но, докатившись до места трагедии, застыл в нерешительности. Сразу стало ясно, что он понятия не имеет, как атаковать неизвестное существо, если оно не имеет ни тела, ни строго определенной формы, ни даже какого-либо уязвимого места. Тем временем красный, уже ставший розовым, уменьшался прямо на глазах, ядовитая кислота стремительно разъедала его инопланетную плоть. Это был уже готовый труп.

— Жуть какая! — догнав нас, Ник пристроился в хвосте колонны. — Простите, ребята, но вы первые начали. Мафую, эй, Мафую! Ответь, ты где?

На экране видеосвязи рядом с его лицом появилось миловидное личико маленькой охотницы.

— А вы где? — флегматично спросила она.

— Мы рядом с фабрикой.

— А я в самой дальней юго-западной точке колонии. Только что вытащила второго пленника, он сидит в машине позади меня. Подробности расскажу потом.

Несмотря на напряженность ситуации, Ник явно растерялся. Еще пока недостаточно хорошо зная Мафую, он точно не ожидал от нее такой прыти.

— Это… как это?

— Это ртом это, — уголки губ маленькой охотницы разошлись в едва заметной улыбке. — Так что мне дальше делать?

— Выдвигайся к порталу, через который мы должны отсюда уехать, встретимся там.

— Поняла, — и связь прервалась.

— Жмите, ребята, жмите! — обратился к нам Ник повеселевшим голосом. — Второй уровень мы прошли, осталось только убраться отсюда поскорее.

Ага, вот в такие моменты все по п**де и идет, когда кто-то сильно рано радоваться начинает. Следуя указаниям, возглавляющую колонну Даша свернула на узкое шоссе, огибающее тюрьму по периметру. Таким образом, мы могли беспрепятственно добраться до портала, избежав встречи с еще какими-нибудь враждебно настроенными пришельцами. Стрелка на спидометре дошла до отметки 50, но рыжая, уже вполне освоившись, спокойно крутила баранку, удерживая бронетачку на дороге. Шоссе шло в обход тюрьмы, но в некоторых местах имело съезды на улицы. И вот на одном из таких съездов, застыв посреди дороги, нас уже ждал проклятый, оставшийся в гордом одиночестве желтый шар. Как он так быстро сумел сюда добраться, ума не приложу, но на то это и игра, чтобы ломать весь принцип человеческой логики.

— Ай, мама! — завопила Даша, обнаружив перед собой неожиданное препятствие.

— Не мамкай, стреляй, — отозвался Ник. Совет хороший, вот только рыжая вместо этого инстинктивно втопила педаль газа, стрелка на спидометре скакнула к отметке 70. На доли секунды в глазах шара промелькнуло что-то, похожее на удивление, перемешанное с испугом, а потом он вдруг резко подпрыгнул высоко вверх, пропуская машины под собой. Приземлился, развернулся, и помчался следом, открывая и закрывая уродливо прорисованный рот.

— Съезжайте с шоссе, — невероятным усилием воли я заставил себя сосредоточиться на происходящем. — Он не отстанет, нужно стряхнуть его с хвоста.

Впереди открылся следующий съезд, на этот раз двусторонний. Даша сбросила скорость, и испуганно дернулась сначала в одну сторону, потом в другую.

— Вправо, вправо поворачивай!

— Заткнись, без тебя знаю! — огрызнулась рыжая, но сама вывернула руль влево. Ну, перепутала девушка, с кем не бывает. Съезд загибался кольцом, и упирался в узкую улочку, оканчивающуюся тупиком в виде высокой бетонной стены. А у стены, почти сливаясь с отбрасывающей ею тенью, стояла передком к нам серая, аналогичная нашей машина. Даша вдавила газ, тачка пошла юзом, и тяжело затормозила, оставляя на асфальте две черные полосы.

— Это… это… — рыжая приоткрыл рот.

— Знаю, — я втянул воздух сквозь крепко сжатые зубы. — Это Асмодей.

То ли он с самого начала тут прятался, то ли специально только что подъехал, не могу сказать. Но одно было ясно точно: перед нами враг, самый злобный и опасный во всей этой дурацкой Игре. Можно даже сказать, босс, которого необходимо уничтожить любой ценой.

— Ракеты! — скомандовал я, несмотря на сильнейшую вялость от процесса регенерации меня охватил привычный охотничий азарт. — Взорви его нахрен!

— Поняла.

И тут Даша сделала классическую ошибку каждого новичка в компьютерной игре. Вместо того чтобы хладнокровно прицелиться и точно выстрелить, она торопливо и беспорядочно выпалила в белый свет, понадеявшись, что снаряды сами попадут, куда надо. В итоге свою цель нашла только одна ракета, все остальные прошли мимо. Я ожидал, что Асмодей выстрелит в ответ, но вместо этого его машина, зарычав двигателем, сорвалась с места.

— Ай! — крикнула рыжая, когда раздался металлический гул и две бронетачки сошлись нос к носу, капот к капоту. Сквозь люк-полусферу нам не было видно лицо врага, но я почти наяву представлял его перекошенную от ненависти ящериную физиономию, и как на губах играет мерзкая, не предвещающая для нас ничего хорошего улыбка. Под давлением противника наша машина начала потихоньку откатываться назад.

— Заднюю передачу! Газу до отказу!

— Знаю, знаю, — наша машина поехала кормой вперед. И тут Даша сделала вторую классическую ошибку, на этот раз начинающего водителя: развив скорость задним ходом, она не потрудилась посмотреть в зеркала, чтобы увидеть, куда едет.

Свернув с улочки, бронетачка заехала в какую-то дыру в заборе, и со всего маху влетела в огромную кучу песка, насыпанную возле одного из тюремных зданий, где, видимо, в последнее время шел капитальный ремонт. От удара меня снесло с пассажирского кресла, и я оказался на полу, чувствительно приложившись головой об внутреннюю поверхность корпуса. Мозги замутило, к горлу стремительно подступила тошнота, и все же я прохрипел:

— Переднюю передачу, живо!

Задние колеса забуксовали в песке, безуспешно пытаясь найти сцепление с дорогой. Правда, оставался еще передний привод, но машина была слишком тяжела из-за брони и оружия, и передние колеса не могли вытащить этот вес в одиночку. Мотор ревел от перегрузки, бронетачка дергалась, но мы не двигались с места.

Бах! Нам в крышу ударил снаряд из крупнокалиберного танкового орудия, посланный Асмодем. Развернувшись так, чтобы закрыть нам выезд, он наводил на нас свою пушку. Бах! Еще один снаряд угодил в капот, и тот вздулся горбом.

— Повреждение двадцать процентов, — Даша стянул с головы шлем, и съежилась в кресле, закрыв лицо руками. — Все, Саш, мы погибли! Прости меня, я такая дура, это я во всем виновата! Тупая курица!

— Брось, рыжая, — с трудом переборов тошноту, я кодовой фразой вызвал в своем теле панель настроек, и силой мысли ввел в поиске слово «регенерация». — Самокритика вещь хорошая, но в этом бою ты превзошла саму себя в лучшую сторону.

— Не надо, не успокаивай, я прекрасно знаю, что я бестолочь! Никогда ничего правильно в своей жизни не сделала. Не надо было мне тогда возвращаться, я же все испортила!

— Даш, угомонись. Я на самом деле был очень рад, что ты вернулась, просто не показывал этого.

— Правда? — она отняла пальцы от лица, смотря на меня мокрыми от слез глазами. — Но ты же всегда только и делал, что обзывался, и мечтал поскорее от меня избавиться!

— Вот ты дуреха на самом деле. Я же не просто так обзывался, это у меня было перевоспитание такое. Я просто не хотел, чтобы ты и дальше бегала по шестой базе без денег и работы, как в нашу первую встречу, вот и провоцировал тебя, что характер закалить. А то, что я мечтал от тебя избавиться — так наоборот, я хотел, чтобы ты поскорее отправилась в суровый взрослый мир налаживать свою жизнь, как это надо было сделать, едва тебе исполнилось двадцать, и тебя вытолкали из приюта. И ты справилась, ты живешь на тринадцатой, самой лучшей базе из всех, и у тебя есть очень крутой жених, классный мужик, который сделает тебя счастливой на всю жизнь. Ты повзрослела, нашла свой путь, и я тобой очень горжусь.

— Саш… ты что, сейчас вправду честно-честно говоришь? — глаза рыжей заблестели сквозь слезы, а вслед за ними блеснула и робкая улыбка.

— Ну да, конечно.

— Тогда и я тебе скажу.… Даже сейчас, когда в моей жизни появился Эрнесто, я все равно люблю тебя! И всегда любила! А бесила, чтобы установить барьеры, потому что знала, что нам не суждено быть вместе. А на самом деле я всегда мечтала, чтобы ты в порыве ярости бросился на меня, сорвал с меня одежду, и мы занялись любовью, как в наш первый и единственный раз!

— Ничего себе откровения! — на экране видосвязи появилось слегка ошарашенное лицо Асмодея. — Браво, Александр, вы не перестаете меня удивлять. Даша, Кира, Юна…. Сколько же у вас девушек?

— Не твое собачье дело! — огрызнулся я, изрядно смущенный прозвучавшим признанием со стороны рыжей. — Лучше сдавайся, а то сейчас подъедут наши друзья, и мы убьем тебя, как бешеную собаку, без всякой жалости.

— Вас ждет еще третий уровень, — напомнил он. — А без своего гениального командира ваша команда не сможет его пройти. Я просто делаю то, что должен делать. Полагаю, вы уже в курсе насчет моих планов на вашу никчемную, практически опустошенную планету?

— Да как ты смеешь, урод! — рявкнула Даша. — Это и твоя планета тоже!

Вместо ответа прозвучал новый выстрел, и оторванный передний бампер машины рухнул на землю. Вместо того чтобы ответить на выпад, Асмодей отключился, и вернулся к своему плану расстрелять нас на месте. Дожидаться Ника и остальных уже явно не было времени, придется выбираться самим.

Вернувшись к настройкам тела, я зашел в меню управление регенерацией, и сразу обнаружил кнопочку «Отключить». Стоило ее мысленно нажать, и страшная вялость сразу исчезла, зато вернулась боль в сломанных ребрах и кровоточащих ссадинах.

— Рыжая, жди момента, потом стреляй!

— А ты куда?

— Спокойно, я просто отвлеку его. Открой люк, пожалуйста.

Полусфера плавно поднялась. Ухватившись руками за края люка, я молодецки выпрыгнул наружу, вскочил на капот, а оттуда — на землю. И сразу упал, когда над моей головой просвистел очередной крупнокалиберный снаряд. Танковая пушка начала убираться, вместо нее выдвигался пулемет. Но я-то был куда быстрее механизмов.

Сделав несколько прыжков, я оказался за машиной Асмодея, и запрыгнул на ее корпус, спрятавшись за пулеметом вне его поля зрения. Пулемет начал разворачиваться, нащупывая меня своим прицелом. Дождавшись, пока он развернется, я переменил положение, снова спрятавшись теперь уже сбоку. Даша, ну стреляй, чего же ты медлишь? Сейчас самое время разнести его на куски, пока он занят мною!

Люк полусфера начала подниматься, миг, и Асмодей тоже на крыше. Зарычав, мы кинулись друг на друга, но он оказался проворнее, увернулся, и подставил мне подножку. Хватая руками воздух, я полетел спиной вперед с бронетачки, и грохнулся на землю. Удар, конечно, пустяковый, даже дыхание не перешибло, как это обычно бывает. Но когда я напрягся, готовясь вскочить на ноги, то увидел, что Асмодей стоит в метре от меня, а рука его сжимает небольшой, причудливой формы пистолет.

— Сдохни уже, наконец, — презрительно сказал он, наводя на меня пушку.

— Погоди, погоди! — я поднял руки, тормозя выстрел. — У тебя что-то за спиной, обернись.

— Издеваешься? — взревел Асмодей. — Думаешь, я второй раз поведусь на эту ху…

Позади него бронетачка слегка дернулась, когда с ее крыши вниз спрыгнула маленькая, с двумя длинными светлыми косами, девичья фигурка японской школьницы. Обхватив ногами шею Асмодея, Мафую ухватила его голову, одну рукой за лицо, другой за затылок, и резко крутанула ее вокруг своей оси. До меня отчетливо донесся хруст ломающихся шейных позвонков. Пистолет полетел на землю, тело еще несколько секунд держалось в воздухе, а потом, как в замедленной съемке, начало не спеша падать следом. Маленькая охотница невозмутимо приземлилась на ноги, и слегка прищурила левый глаз.

— И чтобы ты без меня делал?

— И не говори, — я прикрыл глаза, чувствуя непередаваемое облегчение, перемешанное с легким сожалением. Кажется, из-за меня только что погиб очередной предатель, еще одна смерть другого человека на моей совести…. Да, и пофигу.

— Спасибо, Мафую! Хотя, погоди…. Ты откуда здесь взялась?!

— Следила за вашим передвижением по карте, увидела его машину, и то, как вы подъехали к нему. Поняла, что происходит, и решила на всякий случай все проконтролировать. Шагу без меня ступить не можешь, животное ты похотливое.

Несмотря на укор, в ее голосе отчетливо слышались знакомые нежные нотки. Сколько же у меня девушек? Вопрос настолько сложный, что без ста грамм и не разберешься.

— Убери его тачку с дороги… хотя нет, мы лучше в нее пересядем, а то наша малость застряла. Возвращайся к остальным, мы сейчас.

— Есть, — она лениво козырнула, и пошла к выезду. А я вернулся к нашей машине, где Даша тряслась и стучала зубами от страха, а тушь на ее глазах потекла от слез, оставляя жуткие черные следы.

— Саша, Сашенька! Слава Богу, я уже думала, что все!

— Вылезай оттуда, мы делаем пересадку. Слушай, рыжая, а ты какого хрена не выстрелила, когда он из машины вышел? Ты бы могла убить его на месте!

— Так это… — она пожала плечами. — Боялась в тебя попасть. Я же только что говорила, что люблю тебя, разве я бы стала стрелять?

— Да лучше бы ты меня ненавидела, дура! Вылезай из машины, кому сказано!

— Не кричи на меня! — озлобилась Даша. — Я девушка, а не охотник-мужлан, будь так добр, прояви немного вежливости!

И вот так всегда. Только у нас все наладится, как что-то бацнет, и опять все возвращается на круги своя. Точно также было и в прошлый раз, и в позапрошлый, и в позапозапрошлый…

— Куда лезешь? — я отпихнул ее в сторону, когда она попыталась усесться в водительской сиденье машины Асмодея. — Сам поведу, а то ты так водишь, просто позорище.

— Ты не оборзел, козел? Ты как со мной разговариваешь? Думаешь, если я тебе правду рассказала, то теперь можно меня постоянно возбуждать своими оскорблениями, думая, что я потеряю контроль, и…. А-а-а! Саша, он встает!

Я глянул назад… и у меня чуть сердце не прихватило от увиденного. Нелепо шаря руками по земле, тело Асмодея начало медленно принимать вертикальное положение, хотя его голова была по-прежнему развернута на все сто восемьдесят градусов, и лицо находилось там, где положено быть затылку. Само лицо тоже изменилось — смертельно бледное, с потухшими мертвыми глазами, оно как бы продолжало жить, выражая чувство сильнейшей ярости. Отталкиваясь коленями и локтями, Асмодей начал ползти вперед, нащупывая оброненный пистолет.

— Да ну, нафиг! — я воткнул первую передачу, и машина сорвалась с места. Нащупав пистолет, и схватив его, Асмодей полностью поднялся на ноги, начав разворачиваться затылком в нашу сторону, чтобы выстрелить. Тут-то его и настиг страшной силой удар передним бампером, отчего его тело нелепо растянулось на капоте. Протащив его там несколько метров, я со всей дури вмазал его об Дашину машину, оставшуюся на своем месте. От удара Асмодея разорвало пополам, нижняя часть осталась на земле, а верхняя проехала на передке назад, и только потом соскользнула. Не удовлетворившись результатом, я еще хорошенько проехался по половинке туловища, стараясь попасть туда, где была голова — и почувствовал, как дернулась машина, когда ее заднее колесо раздавило что-то хрупкое. Ох, и живучая же падла попалась! Зато еще одно мое предположение подтвердилось, Асмодей точно был не человеком, а инопланетянином.

— Уже можно смотреть? — спросила Даша, старательно зажмурившаяся, чтобы не видеть всего этого кошмарного ужаса.

— Можно, — аккуратно развернувшись, и бросив прощальный взгляд на увязшую в песке машину, я от души газанул, и вылетел обратно на тупиковую улочку. — Ребята, вы где, ау?

— Мы у портала, — доложил Ник. — Что там с Асмодеем?

— Получил то, чего заслуживал. Кстати, а как там у нас со временем? А то у меня что-то все настройки сбились.

— У нас еще сорок три минуты.

Я тряхнул головой, изрядно озадаченный.

— Да не может такого быть! По ощущения прошел час-полтора, ну, может два!

— Значит, кто-то специально подкрутил время, чтобы мы ничего не успели и все здесь взорвались, — равнодушно заметила Мафую. — И я думаю, все прекрасно знают, кто именно мог это сделать.

Дружный вздох.

— Да, а кто? — полюбопытствовала Даша.

— Либо Асмодей, либо его хозяева, — объяснил я специально для нее.

Машина проскочила перекресток, проехав мимо остатков разорванного в клочья желтого шара. Я мысленно кивнул сам себе, Ник отлично поработал, просто молодчага. Интересно, если по словам Отто нам противостояли четыре вражеские команды, то почему мы видели только три, и куда делась четвертая? Или ее изначально здесь не было?

А вот, наконец, и поворот на дорогу, ведущую к порталу. Там же ждут три машины, весьма печально, если вспомнить, что пару часов назад их было семь. С другой стороны, и народу заметно прибавилось, а это не могло не радовать. Опять же очередную паскуду замочили. Сдается мне, мы на этом втором уровне даже в плюс вышли. А еще я страшно не хочу переходить на третий, после сегодняшних приключений мне теперь месяц придется сидеть дома и просто отдыхать, прежде чем моя долбанутая натура снова позовет меня в джунгли крутить монстрам хвосты. Знаете, есть предел мощности, предел прочности, предел мечтаний? Так вот, есть предел и авантюризму, и я свой сегодня, прямо скажем, перешагнул.

— Все здесь? — как ответственный командир, Ник просто не мог не сказать этого. — Внимание, перекличка…

— Да все, все, — нетерпеливо ответил я. — Давайте уже сваливать отсюда.

Бу-бух! С той стороны, где осталась фабрика, внезапно вырос столб дыма и пламени, а спустя доли секунды по ушам ударил грохот взрыва. Б^я, выходит, что фабрика все это время была заминирована? Вот же пи…. Превратившись в ослепительное красное зарево, взрывная волна пошла вдоль территории колонии, уничтожая всем на своем пути.

— Тюрьма взрывается! — заорал Михевич. Мда, похоже, пришельцы-создатели Игры упрямо не хотят отпускать нас живыми с уровня. Сорвавшись с места, машины понеслись вперед, в сторону портала.

— Успеем, успеем, — бормотала сзади меня Даша, словно успокаиваю саму себя. А вот и громадная каменная арка, внутри которой полыхает синее пламя. Машина Мафую шла первой — вкатилась под арку прямо в пламя, и словно растворилась в воздухе. Следующим нырнула бронетачка, несущая в себе биоробота и батюшку. Тоже исчезла, как будто корова языком слизнула.

— Давай, — я слегка притормозил, пропуская Ника вперед. Это не жест благородства, просто сработало дурацкое, известное издревле правило о том, что капитан покидает тонущий корабль последним, сначала убедившись, что спаслись все остальные, а в нашем случае метафора была полноценной. Ник послал мне через экран молниеносный взгляд благодарности, и исчез под аркой. А в следующий миг взрывная волна ударила в заднюю часть нашей машины, и швырнула на головокружительной скорости прямо в синее пламя.