Залив ангелов

ГЛАВА 28

Только оказавшись в привычной обстановке кухни, я сообразила, что натворила. Если королеве захочется еще раз поболтать со мной, она может начать расспрашивать о моей семье, о детстве. И мне, вероятно, придется лгать. Все свои знания о Йоркшире я почерпнула из книг «Джейн Эйр» и «Грозовой перевал»: унылые вересковые пустоши, где в печных трубах завывает ветер. Мне придется объяснять, почему моя семья решила там поселиться и почему у меня отсутствует йоркширский акцент. Либо врать, либо во всем признаться. Поймет ли королева, почему я уцепились за возможность поступить на работу во дворец, или сочтет это обманом и отошлет меня обратно в Англию? Я не могла пойти на такой риск.

Приготовив филе камбалы с петрушечным соусом, я добавила к нему тарелку грибного супа, кисть винограда и блюдце с трайфлом. Когда я подала все это королеве, она несколько мгновений смотрела на поднос, а потом проговорила:

— Вы явно решили, будто я вернулась в детскую. В следующий раз подадите мне хлеб с молоком или кашу-размазню.

— О нет, мэм! — ответила я, вспыхнув от смущения. — Я всего лишь предположила, что, когда не хочется есть, нужна пища, которую легко проглотить.

— Вы барышня заботливая, — сказала королева. — И может статься, что вы правы. А теперь можете меня оставить. Не хочу, чтобы кто-то видел, как я буду хлебать суп. Позвоню слуге, когда поем.

— А что приготовить на вечер, мэм? Баранью котлету? Курочку?

Она подняла на меня невероятно юные, сияющие глаза:

— Нет, думаю, что я уже достаточно натосковалась. Будьте добры, приготовьте утку, а ужинать я желаю вместе с семьей.

Я улыбнулась:

— Хорошая новость! Я обо всем позабочусь, мэм.

Она тоже улыбнулась в ответ:

— Вы же не забудете купить завтра грибы, правда?

— Конечно нет, мэм. С утра первым делом пойду на рынок.

Когда я пятилась к двери, королева сказала:

— И не перетрудитесь. Мы поймем, если блюда будут не такими замысловатыми, как обычно. Благодаря яйцу, которые вы подали мне с утра, я поняла, что иногда приятно ощутить чистый вкус простой еды, а не смешения множества ингредиентов, приправленных сотней соусов.

— Совершенно верно, мэм. Высококачественные продукты говорят сами за себя.

Я сделала реверанс, открыла дверь и увидела мунши, который опять сторожил за порогом спальни.

— Ее величество поправляется? Она не желает, чтобы я помог с документами? — спросил он.

— Тут ваш индийский слуга, мэм, — сказала я. — Желаете, чтобы он вошел?

— Категорически нет! — ответила королева. — Я уже сказала ему это. Ни одному мужчине не подобает видеть королеву в ночной одежде, и уж тем более мужчине, религия которого требует держать женщин в гаремах и не позволять им показывать лица. Передайте, что я позову его позже, когда буду готова выйти.

Как же мне хотелось намекнуть королеве, насколько сильно ее окружение беспокоит тесная связь мунши с опасными индийскими возмутителями спокойствия! Но повариха не дает советов королеве. Я закрыла дверь и обернулась к индусу:

— Ее величество говорит, что вам не подобает ее лицезреть, пока она в постели. А ваше желание видеть государственные документы абсолютно недопустимо! — добавила я уже от себя.

Я вернулась в кухню и стала обдумывать меню ужина. Мне никогда в жизни не доводилось делать утку и поэтому пришлось листать поваренные книги. Там были сотни рецептов, но содержались также и предупреждения, что это очень жирная птица, которую непременно нужно запечь до хрустящей корочки, иначе она не будет аппетитной, а мясо важно не пересушить. В конце концов мне пришлось проглотить свою гордость и обратиться к Жан-Полю.

— Прошу простить меня за беспокойство, шеф, — сказала я, — но королева заказала на вечер утку. Боюсь, у себя в Англии мы не так часто их едим. Может, вы порекомендуете мне, что лучше из нее приготовить?

Темные глаза Жан-Поля мгновение изучали меня. «Он откажет, — подумала я. — Просто чтобы я потерпела фиаско». Но тут он произнес:

— У меня тоже есть утка в сегодняшнем вечернем меню. Принесите из мясной кладовой две тушки, будем готовить вместе.

— Даже не знаю, как вас благодарить!

— Мой долг — помогать неопытным поварам, — сухо ответил он. — Особенно если они приехали из-за границы.

Я принесла уток, к счастью, уже ощипанных и выпотрошенных — у меня пока не очень получалось отрезать лапки и головы.

— Простая запеченная утка в апельсиновом соусе отлично подойдет для начала, — заявил Жан-Поль. — Секрет в том, чтобы сделать на кожице множество мелких проколов и сунуть тушку в духовку на средний огонь, а через час вытащить, дать стечь жиру, потом полить им утку и снова поставить в духовку, но уже на сильный огонь, чтобы кажа зарумянилась.

— Так вы ее сегодня и приготовите?

— Нет, — ответил он. — Это было бы недостойно моего таланта. Я сделаю традиционную magret de canard. Утиная грудка готовится в собственном жире, пока кожица не зарумянится, а потом я приправлю ее инжиром, бальзамическим уксусом и местным медом.

— И что же, вы считаете, что я не способна приготовить такое блюдо? — сердито спросила я.

— Я просто пытаюсь уберечь вас от слишком долгой возни, — ответил он. — Не так-то просто в первый раз в одиночку управляться со всей кухней.

— Вы правы, — признала я. — Сегодня я ее просто запеку, а потом, возможно, вы поделитесь со мной секретом приготовления утиной грудки.

— Может быть, — ответил он.

Я задумалась о том, что бы еще приготовить. Требовалось что-то несложное и не вычурное, поэтому я решила накормить королевское окружение буйабесом — этим пряным местным супом из морепродуктов. Я даже рискнула положить туда чеснок. Жан-Поль учуял запах моей стряпни.

— Ага, так вы решили, что наши местные блюда можно есть, — прокомментировал он мои действия.

— Я стараюсь упростить меню, чтобы не пришлось слишком много делать в последнюю минуту, — пояснила я. — А на десерт я сделала pot de crème[43].

Несмотря на то что блюда были несложными, я довольно сильно устала и решила выйти передохнуть на воздух — ведь мне пришлось трудиться с самого рассвета. Сняв колпак и фартук, я отправилась в парк. Стоял райский теплый денек, предвещавший скорую весну. Я задержалась под пинией, вдыхая запах ее хвои, и тут услышали голоса: ее величество со свитой! До чего же глупо было с моей стороны забыть, что она говорила о своем намерении прогуляться!

Голоса приближались, а нам, слугам, накрепко вбивали в головы, что мы никогда не должны попадаться на глаза господам. К тому же мне меньше всего на свете хотелось, чтобы королева завела со мной разговор в присутствии своей родни. Она могла спросить меня о детстве. Когда показалась вся компания, я быстро шмыгнула за пинию. Мунши вез ее величество в кресле-каталке, по обе стороны от которой шли королевские внуки, а за ним послушно следовала принцесса Беатриса с доктором Ридом и одной из фрейлин.

Ствол пинии был не настолько толстым, чтобы надежно спрятать меня, если они подойдут ближе. Я попыталась ретироваться в заросли цветущих кустарников: олеандров, гардений и камелий. Аромат цветов кружил голову. Протискиваясь сквозь кусты, я вдруг услышала лязг металла, а потом что-то упало на землю. Я отвела ветку в сторону и посмотрела под ноги — там лежал револьвер.

Аккуратно, чтобы не поцарапаться и не выколоть себе глаз, я наклонилась и подняла его со всеми предосторожностями, на тот случай, если он заряжен. Кто мог забросить револьвер в кусты, удивилась я, а потом меня осенило: не исключено, что анархист последовал за королевой, надеясь закончить начатое на площади. Но, видимо, вокруг оказалось слишком много народу. Может, кто-то заметил его, вынудив выбросить оружие подальше в кусты и сбежать. Мне же теперь следовало отнести револьвер секретарю королевы, чтобы тот решил, нужно ли передать его французской полиции. Интересно, нашли ли пулю, ранившую графа, и если да, возможно ли сличить ее с пулями этого револьвера и узнать, из него ли она выпущена. Но, наверное, способа определить, кому именно он принадлежал, все равно не существует.

В гостиной сэра Артура не оказалось, и один из придворных сказал, что не видел его после обеда.

— Не исключено, что он решил вздремнуть, — добавил придворный.

Тут я сообразила, что держу в руках револьвер, и постаралась незаметно спрятать его в складках юбки. Потом, поколебавшись, решила, что ради такого важного дела вполне можно разбудить королевского секретаря. Мне пришлось постучать несколько раз, прежде чем в дверной проем просунулась растрепанная голова сэра Артура и сердито уставилась на меня.

— Что вам надо?! — свирепо спросил он.

— Ужасно жаль беспокоить вас, сэр Артур, — сказала я, — но я гуляла в саду и нашла там оружие. Кто-то выбросил его в кусты. Может быть, это из него вчера стреляли в ее величество?

Сэр Артур принялся изучать револьвер, который я ему вручила и который лежал теперь в его большой ладони. Выражение его лица изменилось.

— Очень даже может быть… Этот тип пришел сюда, чтобы сделать еще один выстрел, но ему не представилось такой возможности. Или кто-то понял его намерения, и ему пришлось сбежать. Спасибо, милочка. С вашей стороны было очень разумно мне его принести. Сюда едет человек из Скотланд-Ярда, которому отныне будет поручена охрана ее величества. Он разберется, что с этим делать.

— А вы не думаете, что пистолет нужно отдать французской полиции? — спросила я осторожно. — В конце концов, именно там могут знать, кто из местных анархистов мог покушаться на английскую королеву.

— Посмотрим, что решит инспектор Роли. Лично я боюсь, что здешняя полиции окажется сворой некомпетентных идиотов, хотя, может, это просто мои предубеждения. — И он, коротко хохотнув, закрыл дверь.

Я уже спускалась по лестнице, когда раздался женский крик, срывающийся на визг:

— Где он?! Вы должны знать! Он исчез! Пропал! Это вы взяли?! Наверняка вы! Вас давно прибрал к рукам этот доктор!

Мне не следовало больше здесь задерживаться: слугам не положено подслушивать разговоры тех, на кого они работают. Но, спеша по узкому коридору к себе в кухню, я просто умирала от любопытства. Какая-то дама из окружения королевы потеряла нечто важное. И это не может быть ни принцесса Беатриса, ни леди Литтон, потому что они обе прогуливаются с ее величеством в парке. Тогда принцесса Елена? Неуравновешенная принцесса, которая хотела, чтобы я купила ей наркотиков. Может, они и пропали? Весь ее запас. Но было использовано слово «он». Я замерла посреди коридора. Не мог ли пропажей случайно оказаться револьвер? Вдруг кто-то из постояльцев отеля стащил револьвер принцессы, чтобы попытаться убить королеву?

Я прекрасно знала, что все это не мое дело. Я просто повариха, а не ответственная за охрану ее величества, но во мне определенно жила отчаянная преданность королеве. Да, конечно, она — королева, но ведь она еще и старая женщина, а потому очень уязвимая. Может быть, именно поэтому ей хотелось находиться на Ривьере инкогнито: вряд ли кто-то захочет убивать обычную леди Балморал. Если бы она приехала с небольшой свитой и сняла виллу, ее план мог бы сработать. Но обычная женщина не путешествует в сопровождении полка волынщиков и индийского слуги.

Я вернулась к работе и, следуя указаниям Жан-Поля, занялась уткой. К тому времени, когда она была готова, ее кожица стала румяной и хрустящей. Апельсиновый соус, который я к ней приготовила, был острым и вкусным. А буйабес! Я немножко попробовала — и он оказался восхитительным! Еще я нажарила картошки, сделала пюре из брюссельской капусты и миндальный пудинг. По-видимому, ужин был встречен одобрительно: лакей, который принес обратно тарелки, сказал, что у королевы хороший аппетит и она отметила рыбный суп.

Недовольным остался лишь граф Вильгельм, который до сих пор отлеживался у себя в спальне. Он послал лакея с жалобой на то, что ему не подали настоящего сытного мяса, полезного для его здоровья. Почему ужин такой скудный и почему его не принес тот пригожий паренек, Джимми? Мне было любопытно, сколько еще времени он проведет в своей комнате, если поймет, что ему не хватает полного меню, подаваемого в столовой.

Сэр Джеймс Рид пришел на кухню, когда я заканчивала с уборкой.

— Я был у наших больных, — сказал он, — и принес хорошую новость. Думаю, тиф и холеру мы можем исключить. Видимо, это дизентерия. Тоже не та болезнь, на которую можно махнуть рукой, но она хотя бы не слишком заразна. Если ночью не случится ничего особенного, думаю, утром можно будет попробовать дать им немного крепкого бульона.

— Конечно, доктор, — сказала я. — Говяжьи кости весь день томились у меня на медленном огне. Я процежу бульон и с утра пошлю им немного.

— Могу вас поздравить, — проговорил доктор Рид, — вы весьма компетентная барышня. Большинство женщин запаниковало бы от мысли о том, чтобы в одиночку кормить королеву и ее семейный круг, но вы справились!

— Спасибо, доктор, — сильно покраснев, ответила я.

Я шла к себе и ликовала, вспоминая слова врача: мне пришлось одной готовить для королевы и ее близких, но, по-видимому, все остались довольны. Может быть, вскоре я стану достаточно опытным шеф-поваром, чтобы руководить целой кухней или даже открыть собственный ресторан? «Гордыня предшествует падению», — не уставала напоминать нам матушка. Нужно быть благодарной за то, что у меня есть здесь и сейчас.