Залив ангелов

ГЛАВА 30

Поздно вечером того же дня пришла весть о том, что граф Вильгельм скончался: у него не выдержало сердце. Домашняя прислуга королевы получила распоряжение надеть траур. Большинство из нас не привезли с собой черной одежды, поэтому нам выдали траурные нарукавные повязки. На ужин я пожарила каплуна и приготовила простой рисовый пудинг, полагая, что эти блюда соответствуют общему настроению, однако так терзалась тревогой и чувством вины, что едва могла сосредоточиться на том, что делаю. Граф умер! Я убила его! Французские повара не могли понять, что произошло, и я рассказала обо всем Жан-Полю. Услышав мои соображения, он нахмурился:

— Ядовитые грибы? Невозможно! Я уже много лет покупаю у этого торговца. Он абсолютно надежен и не совершил бы такой ошибки. Кроме того, грибы для вас выбрал я сам, а я в состоянии отличить плохой гриб от хорошего.

— Врач практически уверен, что граф отравился, а больше он ничего сомнительного не ел.

— Мне очень жаль. — Жан-Поль озабоченно посмотрел на меня сверху вниз. — Не знаю даже, что и сказать. Этот случай поставит вас в незавидное положение.

— Я знаю и чувствую себя просто ужасно! Что со мной теперь будет? Меня обвинят в его смерти!

— Не вижу, как можно возложить на вас ответственность за случившееся, — сказал он. — Если кого и винить, то меня: это я выбирал грибы. Но я готов поклясться своей репутацией шеф-повара, что ядовитых среди них не было.

Я кивнула, стараясь приободриться:

— Я все время думаю о том, что произошло бы, если бы этот гриб съела королева.

По виду Жан-Поля мне стало ясно, что эта мысль раньше не приходила ему в голову.

— Нам остается лишь возблагодарить Бога за то, что этого не случилось. Ваша королева — счастливица. Похоже, ее защищают высшие силы, ведь она дважды за одну неделю избежала смерти.

— Не будет ли слишком обременительно, если я попрошу ваших поваров готовить для королевы и ее окружения, пока с этой ситуацией не разберутся? — спросила я. — На меня явно пало подозрение, а мне бы очень не хотелось, чтобы кто-то боялся есть и вообще переживал на эту тему. Раз уж мы в трауре, блюда должны быть только самые простые.

— Конечно же, — сказал Жан-Поль. — И не переживайте. Я не сомневаюсь, что, когда возьмут анализы, выяснится, что вы ни в чем не виноваты. Может, этот человек вообще покончил с собой при помощи каких-нибудь лекарств.

Мне не казалось, что граф Вильгельм был из тех, кто склонен сводить счеты с жизнью, при его-то самодовольстве. День прошел отвратительно. Четверо моих коллег не спешили выздоравливать: они миновали критическую стадию болезни, но были пока что очень слабы. Сама я почти не могла есть и при первой же возможности отправилась в постель.

Наутро, едва я осилила чашку кофе, меня позвали в гостиную на втором этаже отеля. Там были доктор Рид, сэр Артур Бигг и какой-то незнакомый мужчина.

— Входите, мисс Бартон, — сказал доктор Рид. — Это старший инспектор Роли, ответственный за безопасность королевы. Его вызвали из Лондона сразу после покушения на жизнь ее величества. Он хотел бы задать вам несколько вопросов.

Я кивнула, не сводя глаз с инспектора. Казалось, он расслабленно сидел в кресле, но его маленькие темные глазки проницательно смотрели на меня. Со склоненной набок головой и похожим на клюв носом он напоминал мне какую-то хищную птицу.

— Так это вы та юная особа, что приготовила грибы, убившие немецкого графа? — спросил он.

— Я приготовила два блюда с грибами, — сказала я, встретившись с ним взглядом. Надеюсь, он прочел в моих глазах уверенность и готовность отстаивать правоту. — Я не знаю, установлено ли уже, от чего именно скончался граф.

— Очень похоже, что причиной его смерти было отравление, а то, как отказывали внутренние органы, говорит, что это не просто расстройство пищеварительной системы, поэтому винить приходится грибы, — заявил доктор Рид.

Они втроем уставились на меня. Все это напоминало судебный процесс.

Я старалась сохранять спокойствие.

Инспектор прочистил горло:

— Мне сказали, что эти грибы не от поставщиков отеля, а из другого источника.

— Да, сэр, это так. Они с рыночного прилавка, из города.

— И почему вы их там приобрели?

— Хозяин этого прилавка специализируется именно на грибах и трюфелях. У него множество разных видов грибов, и шеф-повар нашего отеля всегда покупает грибы именно там. В тот раз он выбрал для меня несколько штук, потому что я недавно готовила грибы для королевы и она попросила их снова.

— Ясно.

Последовала долгая пауза.

— Значит, вы никак не могли узнать, съедобные это грибы или ядовитые?

— Нет, сэр. Я полагалась на мнение местного шефа — весьма уважаемого шеф-повара.

— Я счел бы все это трагическим инцидентом, несчастным недоразумением, — сказал старший инспектор Роли, — если бы не недавнее покушение на жизнь ее величества. И я спрашиваю себя: а не из анархистов ли этот французский шеф-повар? Или, быть может, он антироялист? Вероятно, это именно он спустил курок во время неудавшегося покушения, а потом решил прибегнуть к более изощренному методу?

— Конечно же нет! — выпалила я.

— Насколько хорошо вы знаете этого человека?

В его голосе мне послышался сарказм. Я подумала, что, возможно, кто-то видел, как мы целовались в городе, и эти слова — намек на несуществующие отношения.

— Только по работе — мы ведь трудимся в кухне бок о бок. Шеф Лепин всегда очень помогал мне, учил, как готовить новые блюда. Я не могу поверить, что он желает зла нашей королеве. На самом деле он даже однажды сказал, как рад, что ее величество выбрала для отдыха Ниццу, благодаря этому открылся новый отель, а у него самого появилась возможность готовить для иностранных гостей.

— И тем не менее мы не можем исключить, что кто-то использует невинную девушку, чтобы воплотить свои планы, — сказал сэр Артур, но его взгляд при этом не выражал сочувствия.

— Или не невинную, — проговорил инспектор Роли, и в его голосе снова послышалась насмешка. — Как давно вы служите у ее величества?

— С сентября, сэр.

— Так, значит, вы новенькая. И откуда же вы прибыли?

Я неожиданно осознала, что оказалась в ужасной ловушке. Если я солгу, они вполне могут докопаться до правды и станут подозревать меня еще сильнее А если во всем признаюсь, во мне увидят самозванку, задумавшую что-то недоброе. Все трое мужчин не сводили с меня глаз.

— Из Йоркшира, сэр, — невнятно пробормотала я. — Я служила у леди Сауэрби.

— А почему вы оставили это место?

— Леди Сауэрби состарилась и решила перебраться жить к сыну.

— Но от Йоркшира до Лондона путь неблизкий, не так ли? Что заставило вас его проделать?

— Я увидела объявление, сэр. Кто же откажется от шанса готовить для самой королевы и ее домашних?

Похоже, такой ответ их устроил.

— Думаю, пока все, мисс Бартон, — сказал полицейский. — Мы ничего больше не узнаем, пока не получим результатов токсикологических анализов графа Вильгельма.

Я успела сделать всего пару шагов, когда он добавил:

— И нам, юная леди, понадобятся все подробные сведения о вас: где родились, где служили, рекомендации.

— Все это есть во дворце, старший инспектор. — Мой голос слегка дрожал. — Я приложила все сведения к письму с прошением о месте.

— Вот именно, — отрезал он. — Тут их нет, и проверить их я не могу. Так что напишите все и передайте мне.

Я решила, что, возможно, пришла пора дать им отпор.

— Не знаю, почему вы решили, что я могла нарочно положить в пирог ядовитый гриб, — сказала я сердито. — Если вы действительно считаете, что я хотела убить ее величество, то не кажется ли вам, что это довольно глупый способ покушения? Потому что результат абсолютно непредсказуем. Шансы, что ядовитый гриб попадется королеве, весьма малы, и какой мне смысл пытаться навредить кому-то еще из ее семьи?

— Мы вовсе не подозреваем вас в нехороших намерениях, — поспешно заявил сэр Артур. — Пожалуйста, мисс Бартон, не расстраивайтесь.

— Если бы я хотела причинить вред королеве, у меня были для этого прекрасные возможности, — продолжила я. — После покушения ее величество оставалась в постели, я приносила ей еду на подносе и стояла рядом, пока она ела.

— Будьте так любезны, мисс Бартон, составьте список блюд, которыми вы кормили в тот день королевское окружение, — сказал инспектор. — И, может быть, вам известны случаи, когда граф ел что-то еще, помимо того, что подавалось на стол королевы?

— Только не в тот день, — сказала я, забыв добавить «сэр», потому что к тому времени очень разволновалась. — Но на следующий день после ранения он оставался у себя в комнате, и еду ему тоже относили туда. Однако это были в точности те же блюда, что я готовила для королевской столовой. — Тут я заколебалась, сообразив кое-что. — У графа Вильгельма была привычка приходить на кухню.

— Приходить на кухню? — с удивлением переспросил сэр Артур.

— Да, сэр. Он постоянно жаловался на еду и не стеснялся пробовать все, что, по его мнению, выглядело особенно аппетитно.

— Это совершенно неприлично! — сказал доктор Рид. — Вы об этом докладывали?

— Насколько я понимаю, мистер Анджело, наш главный повар, жаловался на него, но безрезультатно.

— Да, теперь, когда вы об этом упомянули, я припоминаю, что слышал что-то такое, — сказал сэр Артур. — Но я счел, что у графа, безусловно, есть право приходить к шеф-повару и выражать недовольство, если ему не нравится еда.

— И что же, в тот день, о котором идет речь, граф был на кухне? В день, когда он заболел.

— Да, он приходил. Его расстроило, что в обед не было красного мяса. И ему не понравился рыбный суп, который я подавала накануне вечером.

— А он, случайно, не пробовал что-нибудь на кухне?

Я нахмурилась, вспоминая.

— Нет. На самом деле он казался еще слабым после ранения, нетвердо держался на ногах. — После паузы я добавила: — Ой, я налила ему говяжьего бульона, которым пою остальных больных. Кажется, ему понравилось.

— Должно быть, мисс Бартон, — сказал старший инспектор, — вас раздражали эти его постоянные хождения на кухню?

— Очень раздражали, сэр.

Он слегка кивнул. Вид у него при этом был удовлетворенный.

Я возмущенно уставилась на него:

— Если вы считаете, что я отравила его, чтобы он перестал наведываться на кухню, то это просто нелепо!

— Никто не считает, что вы умышленно отравили графа, — быстро сказал доктор Рид, но я видела, что главный инспектор Роли именно так и считает.

— А кто-нибудь еще приходил к вам в кухню? — спросил он.

— Только доктор Рид, рассказать о состоянии своих пациентов.

— Надо побеседовать со слугой, который относил графу поднос с едой, — сказал инспектор, обращаясь к двум джентльменам.

— Но это было за день до того, как мисс Бартон приобрела грибы, — с озадаченным видом сообщил сэр Артур. — А в тот день, о котором идет речь, граф, как нам сказали, питался со всеми остальными.

— Но заходил в кухню. — Инспектор никак не желал оставить эту тему. — Можем ли мы предположить, что у кого-то были причины недолюбливать графа? Возможно, в отеле работает кто-нибудь из его земляков, который решил воспользоваться случаем и избавиться от непопулярного правителя?

— Если так, то вся эта печальная история может не иметь никакого отношения к мисс Бартон. Думаю, нам незачем ее задерживать.

— Может, и незачем, — согласился инспектор. — Но, мисс Бартон, детали вашей биографии нам все-таки понадобятся. Просто на всякий случай.

— Очень хорошо, сэр, — сухо ответила я ему.

Когда я уже собралась уходить, он добавил:

— Вы ведь понимаете, что мы хотим сохранить все это в строжайшей тайне только между нами. Считайте, вам повезло, что дело не передали французской полиции. Уверяю, их методы расследования вовсе не такие мягкие, как мои.

— Тут нечего расследовать, сэр, — сказала я. — Если грибы в моем пироге действительно оказались ядовитыми, то это трагическая случайность, о которой я искренне сожалею. — И, прежде чем выйти из комнаты, слегка кивнула.

Я не упомянула о принцессе Софии, которая сейчас наверняка радовалась смерти графа.