Залив ангелов

ГЛАВА 34

Когда я спускалась по лестнице, навстречу мне попался доктор Рид.

— Мисс Бартон, — сказал он, — мы вас искали. Пожалуйста, пройдите в гостиную сэра Артура. Нам нужно поговорить.

Я последовала за ним и обнаружила, что в гостиной уже сидят сэр Артур и лондонский инспектор. Тут было так сильно накурено, что у меня заслезились глаза. Это уже само по себе было необычно: королева курения не одобряла, и во дворце даже ее родственники выходили с трубками и сигарами во двор.

Сэр Артур, человек с безупречными манерами, поднялся на ноги, когда я вошла. Полицейский инспектор остался сидеть.

— Хорошо, что вы пришли, мисс Бартон, — сказал сэр Артур. — Пожалуйста, садитесь.

Я села, отметив для себя, что тон сэра Артура несколько изменился, как и манеры всех присутствующих.

— Мисс Бартон, — начал инспектор Роли, — почему вы заподозрили, что причиной смерти графа могли стать листья ядовитого олеандра?

— Граф пришел в кухню жаловаться, в том числе и на то, что на обед ему не подали красного мяса, — объяснила я. — А еще на то, что в буйабесе остались кусочки лаврового листа.

— В чем? — резко переспросил инспектор.

— Это местное рыбное блюдо, — объяснила я. — Очень вкусное.

— И вы добавляете в него лавровый лист?

— Да, но в муслиновом мешочке. Я вынула его перед тем, как подавать еду на стол.

— И вы немедленно пришли к выводу, что это не лавровый лист, а олеандр?

— Нет, сэр. Я начала видеть связь, только когда встретилась в парке с принцессой Софией. Она очень резко поговорила со мной, заявив, что торговца грибами, шеф-повара отеля и меня должны наказать за убийство ее жениха. Потом она неожиданно посмотрела мне за спину, и выражение ее лица изменилось. Я увидела у нее в глазах страх, а после она убежала. Я не могла понять, что вызвало такую реакцию, потому что вокруг никого не было. Мы стояли на газоне, обрамленном олеандровыми кустами. Потом мне вспомнился пикник, когда принцесса Беатриса сказала своим детям, что олеандры очень ядовиты. — Я замолчала, ожидая какой-то реакции.

— Принцесса София — это которая? — спросил инспектор.

— Немецкая принцесса, молодая родственница королевы, — объяснил сэр Артур. — Она была помолвлена с графом.

— Так что же, эта молодая особа предполагает, что принцесса убила своего жениха? — Инспектор посмотрел на доктора Рида, ожидая подтверждения.

— Да, сэр. Именно это я и предполагаю.

— И что же заставляет вас так считать?

— Я разговаривала с ней в день пикника. Она плакала. Я подошла ее утешить, и она сказала, что не хочет выходить за графа. Назвала его чудовищем. Я попыталась вмешаться и поговорить с королевой, но ее величество была непреклонна в том, что эта свадьба политически важна и потому состоится.

Инспектор положил свою трубку и подался вперед, вперившись в меня взглядом:

— Вы ведь повариха, так?

— Да, сэр.

— И при этом утешаете принцесс и болтаете с королевой? Это кажется мне невероятным.

— Если вы мне не верите, полагаю, можно обратиться за подтверждением к ее величеству, — сказала я.

— Но почему? Зачем людям высокого ранга откровенничать с такой, как вы?

— Нетрудно заметить, что мисс Бартон — юная леди, выросшая в хорошей семье, — сказал сэр Артур.

— Которая жила в домишке на йоркширских болотах? А потом с двенадцати лет пошла в услужение? Как это вяжется с хорошей семьей?

«О ужас! — подумала я. — Значит, та информация, которая имеется во дворце о якобы моей биографии, уже получена. Теперь мне остается лишь напропалую блефовать».

— Мой отец был образованным человеком, — начала я. — К несчастью, я очень рано осиротела, и мне не осталось ничего, кроме как найти себе место. — Тут я решила сменить тему. — Но мне хотелось узнать, доктор Рид, мог ли граф умереть от отравления олеандром?

— Это весьма вероятно, — ответил тот. — Олеандр вызывает спутанность сознания, головокружение и тошноту. Потом отказывает сердце. Граф умер именно так.

— Значит, он уже был отравлен, когда пришел ко мне на кухню, — сказала я. — Он спотыкался, не мог как следует сосредоточиться и говорил несколько сбивчиво. Я еще подумала, уж не пьян ли он.

— Вы приготовили рыбное блюдо, — вступил инспектор, — и что дальше? Была ли у кого-то возможность подсунуть туда эти листья?

— В кухне — нет. — Теперь у меня было больше надежды, и голос звучал увереннее. — Потом пришел лакей, и я сервировала для графа поднос с обедом. Лакей его унес.

— С этим лакеем побеседовали. — проговорил сэр Артур. — Он заявляет, что как раз нес еду графу, когда появилась принцесса София. Она сказала, что хочет побыть несколько минуток со своим суженым, и велела лакею оставить поднос на столе перед дверью в комнату.

— Значит, у нее была прекрасная возможность подложить олеандр в тарелку и дать ему время впитаться, — прошептала я.

Мужчины кивнули.

— Если все действительно указывает на вину принцессы, — медленно произнес сэр Артур, — а пока, похоже, так оно и получается, я понятия не имею ни как доказать это, ни как поступить. Следует ли сообщить ее величеству? Или такую тревожную новость лучше утаить?

— А что с принцессой Софией? — не понял инспектор. — Вы что, собираетесь дать ей уйти от правосудия?

— Это нужно как следует обдумать, — сказал сэр Артур. — Рассмотреть все последствия. Возможен международный инцидент. Отец принцессы — могущественный человек. У него союзники по всей Европе. Император Священной Римской империи, кайзер…

— Вы правильно сказали, что мы не сможем ничего доказать, — согласился доктор Рид. — Не думаю, что мы добьемся у принцессы признания.

— Вы должны знать еще кое-что, — проговорила я. — Думаю, она и раньше пыталась его убить.

— Правда? И когда же? — Инспектор сидел теперь очень прямо и не сводил с меня глаз.

— Я считаю, что на карнавале стреляла именно она. И не в королеву, а в графа Вильгельма. Но, будучи не слишком хорошим стрелком, только задела ему плечо.

— Как, ради всего святого, вы пришли к этой идее?! — вскричал инспектор.

— Принцесса не пошла на шествие. Она заявила, что у нее болит голова, и осталась. И помните, сэр Артур, я нашла револьвер в кустах и отнесла его вам. Если стрелял анархист, посторонний человек, то у него была возможность выбросить оружие куда угодно — да хоть в море зашвырнуть. Я думаю, принцессе пришлось в спешке возвращаться в отель, и возможности избавиться от револьвера у нее не было.

— Силы небесные! — Сэр Артур выглядел теперь весьма обеспокоенным.

А вот инспектор — нет.

— А знаете, что я нахожу интересным? — протянул он. — Роль этой молодой особы во всем, что случилось. Она печет пирог, но уверяет, что ничего не знает о грибах. Она узнает об олеандре, но твердит, что сама никуда его не клала. А теперь говорит нам, что нашла оружие и приходит к выводу, что из него стреляла принцесса София, потому что оно оказалось в кустах у отеля. Как-то весьма удачно для нее, не считаете?

— На что конкретно вы намекаете, старший инспектор? — спросил сэр Артур.

— На то, что она по каким-то причинам очень хочет впутать принцессу Софию.

— И какой же мотив у нее может быть?

— Конечно же, спастись самой. — Казалось, инспектор очень собой доволен.

С меня было достаточно.

— Старший инспектор, — сказала я, — не знаю, откуда у вас взялась мысль, что я каким-то образом недолюбливаю августейшую семью. Для меня величайшая честь работать у королевы. И если бы я действительно совершила эти преступления, то неужели бы сказала кому-то об олеандре? Разве отнесла бы припрятанное оружие сэру Артуру?

— Тут она права, — согласился доктор Рид. Я понимала, что он на моей стороне.

— Может быть, — усмехнулся инспектор. А может, и нет. Просто что-то во всем этом не так. Я так долго служу в полиции и имел дело с таким количеством расследований и преступлений, что у меня появилось чутье. И я чую: что-то во всем этом выглядит странным. В вас, мисс Бартон, есть нечто, что меня тревожит. И я намерен выяснить, что именно.

— Думаю, вы незаслуженно суровы к ней, старший инспектор, — проговорил сэр Артур. — Эта барышня оказалась настолько нам полезна и проявила такую выдающуюся интуицию, что лучшего и желать нельзя. И вообще: думаю, вас вызвали из Лондона совершенно напрасно и с этим делом придется покончить. Во всяком случае, мне кажется, что мы докопались до истины благодаря острой наблюдательности мисс Бартон.

— Как вам будет угодно, сэр Артур. — Инспектор посмотрел на него с вызовом.

Он знал, что обязан подчиниться: обычный полицейский куда ниже по рангу рыцаря королевства. Но в его взгляде, который переместился на меня, можно было прочесть: «Будьте уверены, я выясню всю правду».

Выйдя из гостиной, я не сразу смогла взять себя в руки. Инспектор намеревался все обо мне разузнать. На самом деле это будет не слишком сложно. Но что произойдет после этого? Если он выйдет на Ронни Бартона, не станет ли тот убеждать, что это я толкнула его сестру под омнибус с целью занять ее место? Инспектору явно хочется обнаружить, что я в чем-то провинилась, и убийство вполне его удовлетворит.

Я понимала, что должна как-то доказать свою невиновность в деле графа Вильгельма, пусть даже сэр Артур и доктор Рид склонны принять мою теорию относительно принцессы Софии. Если бы я могла заставить ее признаться! Я вспомнила о коробке с одной недостающей шоколадкой и о том, как принцесса Елена кричала, что у нее что-то пропало. Я задумалась. Раньше мне казалось, что она могла иметь в виду револьвер, но более вероятно, что дело было связано с ее зависимостью от наркотиков. У меня перехватило дыхание. Возможно ли это?

Я дождалась, когда сэр Артур и доктор Рид наконец выйдут из гостиной, и последовала за врачом до самой его двери.

— Простите, доктор, могу я поговорить с вами наедине? — спросила я, догнав его.

Он остановился и обернулся ко мне:

— Конечно же, мисс Бартон. Должно быть, вся эта история очень для вас тяжела.

Я кивнула:

— Безмерно тяжела, доктор. Но, думаю, мы можем найти способ наконец-то окончательно и бесповоротно выяснить всю правду.

Доктор Рид нахмурился:

— Продолжайте.

— В организме графа нашли какие-нибудь наркотики?

Теперь его взгляд стал подозрительным:

— Нашли. Опиоиды. Возможно, это новый препарат, героин. Считается, что он чище и безопаснее, чем его предшественник — опиум. Немецкая компания «Байер» выпустила его недавно на рынок в качестве средства от кашля.

— И это вещество было в крови графа?

— Было. Это не удивило меня и не насторожило. Оказывается, аристократы часто злоупотребляют такими вещами. Иногда даже доходит до зависимости.

— Принцесса Елена, — сказала я. — Мне о ней известно.

— Но помилуйте, откуда же?!

— Она пыталась послать меня в городскую аптеку со списком покупок. Некоторые лекарства из этого списка я знаю.

— Кто бы мог подумать! — покачал головой он. — Вы полагаете, у графа тоже была страсть к таким вещам?

— Нет, — ответила я. — Мне кажется, ему дали наркотик. Объясните, пожалуйста, вот что: если кто-то сделал так, чтобы он принял героин, одновременно накормив его олеандром, — и все это сразу после огнестрельного ранения, такая комбинация могла ускорить его кончину?

— Определенно, — сказал доктор Рид. — Такая комбинация замедляет сердцебиение и угнетает дыхание. Но что вы имеете в виду?

— Если вы согласитесь, думаю, мы могли бы кое-что доказать.

Я подошла к нему поближе и зашептала. Вид у доктора стал удивленным, потом он кивнул:

— Очень хорошо. В таком случае мы ничего не потеряем. Я попытаюсь.