Запретная нота

ГЛАВА 37

ГРЕЙС

Появление Холла на танцах не изменит план, но заставит меня ещё больше волноваться.

С учётом увеличения числа охранников и их неожиданной огневой мощи нам не нужны новые неизвестные переменные.

И все же мой разум не может до конца осознать предупреждение Датча и то, что это означает для сегодняшнего вечера.

Меня все ещё трясёт от последствий неистовых ласк Зейна. Он стоит рядом со мной, его горячее дыхание на моей шее, а нечестивая рука вдавливается в дверь, закрывая меня с правой стороны. Тепло другой руки на моём бедре — почти жидкий огонь.

— Я должен был следить за ним. — Рычит Зейн.

Я качаю головой, не в силах смотреть ему в глаза. Он — всепоглощающая тьма, которая путает мой мозг и делает меня безрассудной.

И глупой.

Потому что следовать за Зейном Кроссом в класс и сбрасывать с себя трусики, как нетерпеливая девственница, — это самое настоящее определение глупости.

А сбрасывать трусики, когда весь Redwood Prep находится этажом ниже, ещё глупее.

Я знаю лучше.

Как учительница.

Как взрослая.

Как та, кто больше всех теряет.

По крайней мере, я должна была сказать ему, чтобы он подождал до позднего времени, когда мы сможем покинуть логово льва.

Нет.

Я вообще не должна была этого допускать.

— Вернись ко мне, тигрёнок.

Пальцы Зейна ложатся на мою щёку, и он поворачивает меня к себе лицом.

Закрываю глаза, стараясь не думать о том, что мы только что сделали.

— Нам нужно сосредоточиться. Датч здесь. Это значит, что они готовы.

Я чувствую, как горячий взгляд Зейна сверлит меня.

Нехотя я разлепляю веки и обнаруживаю, что он смотрит на меня. На короткое мгновение я позволяю себе притвориться, что я в безопасности. Что все будет хорошо. Что я могу выйти отсюда, держа Зейна за руку, и не чувствовать, что мир рухнет.

Но это видение длится всего секунду.

Несмотря на то что я люблю книги, я никогда не была из тех, кто живёт в фантазиях.

Чем ближе Зейн ко мне и к моему сердцу, тем больше паники я испытываю.

Ничем хорошим это не закончится.

Не существует ни одной вселенной, ни одной галактики, где все закончится благополучно.

Зейн наблюдает за мной, за всем этим, и его лицо становится жёстким. Он отступает назад, выражение лица не поддается прочтению. Как бы мне хотелось заглянуть в его мысли прямо сейчас. Я бы хотела, чтобы он не чувствовал себя таким неприкасаемым, таким недосягаемым, как галактика, настолько далекая от моей, что её ещё даже не открыли.

Но я не могу так отвлекаться.

Я приехала сюда ради Слоан.

Она — все, что имеет значение.

Сегодня вечером я стану на шаг ближе к ответам, которые мне нужны.

Позволяю оцепенению овладеть мной и клинически выхожу из трусиков.

Зейн хмурится.

— Разве они тебе не понадобятся?

— Я взяла запасные. — Ворчу я, чувствуя себя ещё более неприкрытой, чем тогда, когда он задрал передо мной юбку.

Может, я знала, что так будет. Может быть, я надеялась, что это произойдёт.

Может, я заслуживаю того, чтобы меня уничтожили.

Его губы кривятся, глазах мелькает понимание, как будто он видит мои мысли.

Я тянусь вниз, чтобы поднять ткань, но Зейн выхватывает её у меня.

Мой рот открывается.

— Что ты делаешь?

— Оставляю это себе.

Я хмурюсь.

Звонит мой телефон.

На этот раз это Каденс.

— Нам нужно убираться отсюда. — Бормочу я, чувствуя себя не в своей тарелке. Протягивая руку, я приказываю: — Отдай их.

Зейн берёт меня за подбородок. Его пальцы липкие и пахнут моим мускусом.

— Приходи и забери их после уроков.

Этого не произойдёт.

Но спорить некогда.

Никто из нас не произносит ни слова, когда мы выскальзываем из тёмного класса.

Я отделяюсь от Зейна и направляюсь в сторону туалета на третьем этаже. Каденс уже там. На ней сложный макияж и ярко-рыжий парик, полностью в образе рыжей.

Она кивает мне.

Отвечаю ей тем же и проскальзываю в кабинку. Используя туалетную бумагу, чтобы убрать беспорядок между бёдер, я надеваю чистое нижнее бельё и переодеваюсь в наряд обслуживающего персонала.

Когда я выхожу на улицу, Каденс протягивает мне маску.

Надеваю её на голову.

В зеркале я вижу женщину с вьющимися прямыми волосами, на укладку которых ушло несколько часов, смуглой кожей и испуганными глазами, спрятанными за жуткой театральной маской.

— Финн уже заблокировал камеры наблюдения. — Говорит Каденс, её голос низкий и настоятельный. — Датч рассказал мне о Холле. Он бродит вокруг…

— Должно быть, он ищет неприятности. Нам нужно быть быстрее.

Она кивает.

— Максимум у нас есть двадцать минут.

Я вздрагиваю.

Её рука ложится на мою руку. Мягкое, ободряющее прикосновение.

— Я люблю планы. И это хороший план. Но знаешь, что ещё лучше, чем хороший план?

— Что?

— «The Kings»…

Моя грудь напрягается.

— Мальчики теперь в этом. Они безумны, жестоки и порой пугающи, но они неумолимы. И они на твоей стороне. Несмотря ни на что, мы получим то, за чем пришли.

Я киваю, утешаясь её словами.

Мы выскакиваем из ванной, и я резко останавливаюсь, потому что «The Kings» стоят там, неподвижные и внимательные. Тени ползут вокруг них, как будто даже тьма знает, что они слишком опасны, чтобы к ним прикасаться.

Что-то меняется, когда я наблюдаю за ними сегодня. Обычно мальчики двигаются с какой-то вялой самоуверенностью, словно мир ждёт их и время должно подчиниться их воле.

Сегодня же от их кожи веет энергией.

Каждого из них.

Высокие. Безжалостные. Таинственные.

Когда я вижу, что они стоят и ждут моего сигнала, во мне бурлит адреналин.

Это совсем другая сила. Неудивительно, что Каденс выглядит такой спокойной и бесстрашной после возвращения со свадьбы.

Я вскидываю подбородок.

— Давайте сделаем это.

Финн и Сол отходят.

Датч и Кейди идут впереди.

— Ты в порядке?

Зейн сужает глаза и протягивает руку, поправляя мою маску.

— Да.

— Я разберусь с Холлом после этого.

Замечаю выпуклость в кармане Зейна и пытаюсь сделать вид, что она меня не волнует.

— Не надо.

— Он сделал тебе больно. — Челюсть Зейна сжимается под маской. В его словах бурлит гнев. — Это значит, что он причинил боль нам. Холл не дурак. У него на спине мишень. Так что если он сегодня здесь, это не может быть чем-то хорошим.

— Просто оставь его в покое.

Губы Зейна искривились в жестокой ухмылке. Я никогда раньше не видела такого кровожадного выражения лица — сырое, яркое, словно катушка, которую годами сматывали, и вот она наконец-то вырвалась на свободу.

— Не вступай в бой, Зейн. — Повторяю я.

Он ухмыляется.

Я точно знаю, что он не собирается слушать.

Звук колес, катящихся по земле, прерывает нас.

Оглядываюсь и вижу, как Каденс, Датч, Финн и Сол везут тележки — такие, какие используют официанты в отелях, чтобы разносить еду по номерам.

Белая ткань накинута на передвижной стол. Купола из нержавеющей стали маскируют их назначение.

— Отличная работа. — Говорю я, указывая на тележку.

Каденс улыбается.

— Правда? Они выглядят так аутентично.

Датч слегка ухмыляется под своей маской. Ему явно нравится, что его жена развлекается. Затем его улыбка тускнеет, когда он смотрит на часы.

— Нам нужно двигаться.

Я следую за солистом по коридору. Лунный свет освещает наш путь, падая через окна и создавая серебристую дорогу, по которой мы идем.

Подвал находится в конце коридора и слева.

Перед нами простирается пустой коридор. Сегодняшнее задание окажется легче, чем я думала.

Я чувствую себя хорошо, как вдруг впереди раздаются шаги.

Охранник поворачивает за поворот и идёт в нашу сторону. Он ещё не видит нас, но это лишь вопрос времени, когда заметит наш подозрительный караван.

Мы все замираем.

Мои ногти впиваются в центр ладони.

На лбу выступили капельки пота.

Бежать или прятаться некуда.

Если этот охранник заметит нас здесь сегодня ночью, весь наш план рухнет.