Здравствуй, Аннабелль

7. Вихрь

8 лет назад.

Уже во вторую неделю учебы Аннабелль подумывала отчислиться из Клоустенда. Уроки чаще всего заканчивались поздно — около шести вечера, но это никогда не означало, что можно отдыхать. Домашнего задания не жалели, приходилось делать все досконально, чтобы не попасть впросак, а еще учить дополнительные материалы. Морган падала на кровать, быстро засыпала, но на утро не чувствовала себя отдохнувшей. В Клоустенде действовала балльная система — ученики получали отметки, если вовремя приходили на занятия, активно проявлялись на уроки, ходили в секции и кружки. За опоздания, пререкания, споры и другие негативные моменты баллы отнимались. В конце года лучшим ученикам дарили гранты на обучение в частных университетах Канады, поэтому для многих система гимназии стала спасением. Хорошо учишься — поступаешь в хороший университет, филонишь — вылетаешь с позором. Аннабелль тоже хваталась за шанс и старалась соблюдать строгие правила, хотя все еще определилась куда поступать и с чем связать жизнь. В такой нагрузке девушке нравилось только одно — оказалось некогда переживать из-за Уильяма, его дурацких поступков и одиночества. Каждый день они с Воттерсом пересекались в школе, иногда он останавливался поболтать в столовой, но эти разговоры были заполнены дежурными фразами.

На доске объявлений повесили несколько рекламок секций и клубов для дополнительных занятий. В том числе, пресловутый театральный, художественный, заинтересовавший Аннабелль, спортивный и журналистский. Она не удивилась, когда спустя время увидела под последним плакатом, в списке Уильяма. Морган подумала, что было бы неплохо записаться в художественный кружок, но в сутках только двадцать четыре часа, и время никак не растянешь.

— Аннабелль, как ты? — спросила Ингрид, подойдя к ней украдкой.

— Пытаюсь изобрести в сутках еще один час, — сказала Морган, дописывая конспект.

— Что ты пишешь? Экономику?

— Да, — кивнула девушка, — вчера не хватило времени доделать. Ты все сделала?

— Пф, нет, — рассмеялась Герц, — мадам Гоан никогда не смотрит конспекты, а для себя можно сокращать и рисовать ерунду.

— Ладно, это меняет дело, но я боюсь не понять темы или запутаться, потому что они как снежный ком покатятся.

— Солнышко, слишком много напрягаешься, особенно из-за учебы, выдохни, ничего не случится, если ты не сделаешь что-то идеально.

— Она права, когда-нибудь случится контрольная, которую провалишь. Или тема, которую никогда не поймешь, — присоединился к разговору Доминик.

Он приобнял Аннабелль за плечи и присел рядом. В те две недели девушка часто созванивалась, переписывалась и прогуливалась с ним после школы. Порой его забирал личный водитель на машине, и этот факт до сих пор забавлял. Семья парня была очевидно не бедной, но он ничего об этом не говорил, никак не показывал и выглядел обычно. Разве что более ухоженно, чем другие одноклассники.

— Я правда не хочу неприятностей, — объяснилась Аннабелль, — родители очень надеются, что мне удастся поступить по гранту или стипендии. Пока есть силы, буду стараться.

— Тогда пожелаю удачи! — сказал Шантильон. — Когда почувствуешь запах горелого, можешь не сомневаться, это от тебя так несет.

— В смысле? — переспросила Морган, отвлекшись от конспекта.

— Не обращай внимания. Это я так, о своем.

— Слушай, можешь дать списать задание по алгебре? Я забыла сделать, — мило улыбнувшись, попросила Ингрид.

— Да, конечно, — девушка достала из рюкзака тетрадь, — держи, там закладка. Кстати, я хотела спросить у тебя насчет Уильяма? Как он? Вы общаетесь?

Доминик закатил глаза.

— Немного, он такой непостоянный! А что ты про него расскажешь? — поинтересовалась Герц.

— Не знаю, что сказать. Сияет. В прошлой школе, где мы учились, его считали кем-то панка-интеллектуала. Раньше он любил ходить на всякие подпольные концерты и читать странные книги, тащился по металлу.

Ингрид звонко рассмеялась, глядя на Доминика, изображающего рок-гитариста.

— Боже, ничего себе! Милашка Воттерс и такое творил. Он не рассказывал мне об этом.

Аннабелль удивленно вскинула брови. Ей прежде и в голову не приходило, что Ингрид и Уильям стали близко общаться.

— Вы часто ведитесь?

— Он каждый вечер пишет. В выходные вместе пришли на вечеринку к Доминику, многие знакомые сказали, что мы так красиво смотримся! Уильям — не только умный, но еще и красивый, у него столько интересов, — восхищенно проговорила Герц.

— Здорово, я рада!

Видя, как Герц улыбается, Аннабелль разрывалась от злости. Ревность съедала ее, ревность в коктейле с обидой: как Воттерс мог так поступить с ней? Неужели, семь лет дружбы прошли для него незаметно? Неужели, он не скучал по Морган, их ночевкам, по моментам, когда они включали дурацкий швейцарский реп и поджаривали зефир? Неужели, ему совсем нечего вспомнить?

— Белль, вы были лучшими друзьями? Или Купидон пулял в вас стрелами? — кокетливо спросила Ингрид.

— Пф, нет. Уильям совсем не в моем вкусе.

— А кто в твоем? — сказал Доминик, облизнув губы.

Аннабелль смущенно опустила голову.

— Никто, я бы хотела влюбиться, но пока никого не встретила.

Ингрид ухмыльнулась, накручивая прядку на палец.

— Хочешь, познакомлю с кем-нибудь? Найдем тебе мальчика-красавчика, будет встречать после школы на дорогой машине и возить ужинать в ресторан. И тогда в голове совсем не останется мыслей про экономическую рецессию!

Шантильон легонько толкнул Герц локтем.

— Спасибо за предложение, но пока не надо, экономической рецессии хорошо в моей голове.

Рыжеволосая закатила глаза, всем видом показывая свое недоумение. К ребятам поспешила Мирта Уоллес — лучшая подруга Ингрид. Мирта напоминала Аннабелль мышь. Высокая, худощавая с остренькими чертами лица и темненькими глазками, девушка красила губы темной помадой и заплетала волосы в две короткие косички.

— Что-то вы кислые совсем. Я сегодня заказала украшения для дома на предстоящую вечеринку. Или обсуждаете всякую дрянь? — Уоллес указала на учебник алгебры кивком.

— Готовимся, готовимся, дорогая. — Дом обнял Мирту за спину.

— Всех жду! Аннабелль, а ты придешь? — ласково спросила Мирта.

— Если будет время, — пожала девушка плечами, — пока такой завал по учебе.

Компания, как по команде, надула губы. Аннабелль польстило то, что все хотели видеть ее на вечеринке Мирты.

— Приходи, вечеринка у Мирты — это лучшее, что происходит с нами каждый год, — убеждал ее Доминик, — поплаваем в бассейне, он, кстати, в доме у нее.

— Надеюсь, найдешь минутку заглянуть к друзьям, — сказала Уоллес.

— Да, я постараюсь, — улыбнулась Морган, — Мирта, я буду рада прийти, спасибо за приглашение.

— Конечно, приходи, — ответила Ингрид, — отказы не принимаются. Тем более, это последний год в школе, надо успеть потусить.

— Точно, — согласилась Аннабелль, — это будет незабываемый вечер.

Друзья обнялись, и Мирта напомнила всем о дате и времени вечеринки, а потом они разошлись по кабинетам. Аннабелль чувствовала, что ее ожидает что-то важное и интересное, и она уже с нетерпением ждала день рождения Уоллес.

После уроков в тот день, Аннабелль не смогла пройти мимо коттеджа Воттерсов. На первом этаже горел свет, кто-то из них точно был дома. Она все еще не теряла надежды в то, что Уильям решит обсудить с ней все то, что произошло за последние три недели. Тихо постучав, Морган услышала тяжелые шаги.

Дверь открыл Ронан.

— Привет, Белль! Давно не виделись! — сказал он, пригладив непослушные, слегка вьющиеся волосы.

— Привет! Рада тебя видеть. Как у тебя дела? Как соревнования?

Парень жестом позвал ее внутрь. На первом этаже, в кухне, работал телевизор, видимо, Рон смотрел стендап, шумно работала духовка и живот девушки предательски заурчал от голода — пахло печеным мясом.

— Все в порядке, мы выиграли. Делаю все, чтобы поступило предложение от сборной, нужно сделать еще несколько чертовых очков. А ты как? Нравится в новой школе? Кстати, — он поставил чайник, — ты, судя по всему, жуть какая голодная.

— Давай, я держу за тебя кулачки! В школе жутко сложно, но стараюсь, хотя иногда голова дымится.

Рон ухмыльнулся и достал из холодильника стеклянную бутылочку газировки.

— Давай ты поешь сначала, — сказал он, — через пять минут мясо будет готово.

Аннабелль пожала плечами.

— Мне кусок в горло не лезет, если честно.

— Что-то беспокоит тебя, верно? — спросил он, наполняя стаканы газировкой.

Аннабелль вздохнула и посмотрела на своего друга.

— Насчет Уильяма… Со стороны может показаться, что мне нечем заняться и я все пытаюсь разобраться, но я правда не поняла, что произошло.

— А что произошло? — вскинув брови, отозвался Рон.

Аннабелль рассказала о событиях последних двух недель. О том, что он не позвонил, когда вернулся домой, перестал с ней общаться после поездки в Нью-Йорк, не отвечал на сообщения и почти игнорировал ее существование. Ронан внимательно слушал девушку, иногда кивая.

— После этой поездки — он поменялся, правда, — признался парень, когда подруга закончила, — Уильям всегда был закрытым человеком, когда дело касается его личных проблем, так что, скорее всего, что-то там случилось. Слушай, пойдем-ка мы к нему зайдем! Поболтаем.

Девушке не хотелось никаких конфликтов в тот момент, потому что школа и так вымотала достаточно нервов. Стараясь не думать о плохом повороте событий, девушка любовалась спортивным телом Ронана, чувствуя, как легкий румянец ложится на щеки. Сквозь черную футболку просвечивали рельефы подкаченных мышц. Высокий, крепкий, статный брат лучшего друга, как в фанфике про какую-нибудь поп-группу, где фанатка случайно попадает в дом солиста, но влюбляется совсем не в него.

— Идем, — вернулась к жизни Морган и поднялась вслед за Ронаном, на второй этаж.

Из комнаты Уилла, как обычно, доносилась музыка. Парень прислонился ухом к двери, дабы послушать, что там происходит.

Он громко постучался.

— Эй, братец Кролик, открой. Это я.

Аннабелль рассмеялась, такое прозвище так часто она слышала от Рона. Уилл не открыл дверь, только слегка убавил музыку. Ронан постучал еще сильнее, дверь слегка подпрыгнула.

— Мелкий, у меня ключи есть, — прокричал он.

Музыка совсем замолчала. Послышались шаги. Белль задрожала, Уильям приоткрыл дверь, слегка высунув нос.

— Да я не один! — совершенно нахально ответил он. — Чего ты долбишься, как сумасшедший? Я девушку не могу привести в дом?

Из одежды на Уилле оказалась только простыня, обмотанная вокруг бёдер.

— Ты, чего там, трахался, пока я сидел на первом этаже? У тебя, что, совести совсем нет? — сказал Ронан рассерженно.

— Рон, заткнись. Если что-то срочное, то дай мне одеться, если нет — отвали, — сквозь зубы прошипел Уильям. — Что-нибудь слышал про личные границы? Какого черта у тебя вообще ключи от моей комнаты?

Морган, стоявшая на лестнице, молчала. Она ощущала запах алкоголя, доносящийся из комнаты друга, и удивлялась почему Уилл так говорит с Роном. Какой-то новый, незнакомый Уильям предстал перед ее глазами. Она подумала о том, что их отношения тоже перестали быть прежними. Девушка только наблюдала за тем, как братья спорят, а ее мысли крутились в голове.

— Твоя лучшая подруга здесь, идиот, вел бы себя поадекватнее.

Уильям заметно забеспокоился, лицо его раскраснелось.

— Прямо здесь? — спросил он, поправляя простыню.

— Аннабелль… — позвал девушку Ронан.

Скрестив руки на груди, сковавшись, Морган стояла, облокотившись о стену.

— Я могу подождать в другой комнате, если вам нужно поговорить наедине, — сказала она, вздохнув. — Я просто…

Уилл выглядел смущенным и раздраженным, Ронан переминался с ноги на ногу, а Аннабелль чувствовала себя как лишний элемент в этой ситуации.

— Кто там, милый? — раздался голос Ингрид из комнаты Уильяма. — Если это твоя подружка, забудь! Возвращайся ко мне.

Аннабелль хотела было раскрыть рот от удивления, но не стала, подумав, что сцены устраивать не стоит. Уильям вытаращился на подругу, лицо стало томатно-красным, и казалось, готовилось к взрыву.

— О, господи, — рассмеялась Аннабелль, — это же Ингрид.

— Какого черта вообще ты пришла, — с непритворной жестокостью сказал он, — без приглашения?

— Я поговорить хотела, — выкрикнула девушка, но голос предательски задрожал. — А ты стал таким же придурком, как и твои дружки, спутался со стервой!

— Я уже не знаю, как от тебя отвязаться! Зачем ты приперлась сюда? Как ты надоела мне, Аннабелль! Ты, что, не поняла этого, когда я не написал тебе по приезде? Иди ты к черту, оставь меня в покое. Отстаньте от меня!

Сердце дрогнуло. И, кажется, раскололось на две части. Аннабелль вихром побежала по ступенькам, чуть не споткнулась, и поскорее вышла из дома Воттерсов. Увидев это, Ронан дал младшему брату звонкую пощечину.

— Ну и придурок! — прорычал он и побежал вниз за Аннабелль.

Она не ожидала, что встреча с Уильямом закончится таким образом. Ронан выскочил вслед за ней, видя, как она убегает, и проклиная младшего брата за грубость и неразумные слова.

Уильям усмехнулся, с грохотом закрыл дверь, и включил музыку.

Наше время.

Аннабелль назначила встречу с Ронаном Воттерсом-Кляйном ровно в семь вечера. Сердце ее билось с бешенной скоростью от предвкушения. Морган бы соврала, сказав, что не скучала по этому парню все эти годы. Морган бы соврала, сказав, что не любила его тогда, в две тысячи двенадцатом. Перед отъездом они отвратительно расстались, но Аннабелль надеялась — Ронан простил ее. Ей не терпелось увидеть его вживую, а не в профиле социальных сетей, где каждая фотография только кричала об успехе и хорошем положении дел.

Белль заказала себе чашечку чая, ведь остальное оказалось слишком дорогим. Ронан предложил встретиться в ресторане «Огни Монреаля», потому что это было его любимое место. Уютный ресторанчик в одном из самых высоких зданий города — Сибс Тауэре. Городская панорама завораживала, манила и звала к себе. Морган не могла оторвать взгляд от утопающего в сумерках Монреаля.

— Мсье Кляйн-Воттерс, ваша спутница уже ждет вас, — сказал официант, подойдя к столику вместе с высоким шатеном, — желаем хорошего вечера!

— Аннабелль, пробки, клянусь, торопился, — улыбаясь, проговорил он, — извини.

Первые несколько секунд, девушка молчала, просто разглядывая старого друга. Она не могла поверить, что он стоял перед ней, вживую и что-то говорил. Он и восемь лет назад считался симпатичным парнем, теперь же — довел себя до идеала. Бежевое дорогое пальто безукоризненно сидело на подтянутой фигуре. Волосы карамельного цвета, аккуратно зачесанные набок, открывали его лицо — широкое и скуластое. Прямой нос без горбинок, пухлые губы, застывшие в полуулыбке, густые опрятные брови. Красивый молодой мужчина, а не юноша. Аннабелль не смогла сдержать улыбки.

— Поверить не могу, — прошептала девушка, словно зачарованная.

— Аннабелль, я так рад встретиться. Безумно! — заговорил парень бархатистым голосом.

— Так много лет прошло, я тоже очень рада…

Ронан притянул девушку к себе, чтобы обнять. В нос ударил аромат бергамота и лимона, отозвался в памяти, нежно вернув в те годы, когда Аннабелль могла придти к Воттерсам в любой момент.

— Совсем выросла, — подметил он, — как и мой братик. Кстати, виделась с ним?

— Да, виделась, — с горечью сказала она, — но что-то…не знаю, встреча не сильно задалась. Вы общаетесь?

Ронан посмотрел на нее взглядом, полным сожаления.

— Нет, но, если разрешишь, мы поговорим об этом позже. Хочу поговорить о тебе. Мы целую вечность не виделись.

Аннабелль легко рассмеялась. Впервые за пару недель кто-то заставил ее ощутить себя лучше. К их столику подошла девушка с листочком и ручкой. Ронан сразу понял в чем дело, и приветливо улыбнулся.

— Можно автограф? Для папы, папу зовут Омар.

— Конечно, — ответил мужчина, расписываясь, — это для Омара.

Девушка поблагодарила его и ушла, чуть было не подпрыгивая на ходу.

— Прости. Так живу. Былая слава не дает покоя. Сейчас меньше, но все же, — сцепив пальцы в замок, признался Ронан.

— Это не мешает?

— Нет, я привык. Это не так уж часто происходит. Восемь лет назад мне проходу не давали. Давай-ка, вернемся к моему вопросу — где ты остановилась? Надолго тут?

— Мне тут очень тяжело, дел много, не знаю даже…Я долго жила в Берлине, затем был Лондон, а в Монреаль я приехала из Лос-Анджелеса. Отвратительный город, хуже не бывает. Смотрю на одноклассниц, все уже давно замужем, а у некоторых — дети. И где я?

Воттерс нахмурил густые брови.

— Какая разница что там у других, — успокоил Ронан ее, — у тебя свой путь путь. Жизнь — это не гонка, и у каждого свой темп. Восемь лет назад ты пыталась выйти замуж за одного парня, не будем называть его имени, где ты его оставила?

Аннабелль кивнула. Все время, пока Ронан сидел напротив, его взгляд устремлялся прямиком ей в глаза. Он смотрел не поверхностно, а куда-то глубоко, будто в душу. Воттерс-старший знал. Знал Адама Клэмана, знал и ненавидел уже много лет.

— Да мы, — сказала она, съежившись, — мы расстались.

— Чем меньше Адама в твоей жизни, тем лучше. Когда мы познакомились с ним, сразу стало понятно, что ничего хорошего ждать от него не надо. Я не сужу, но до сих пор задаюсь вопросом, как ты могла с ним связаться?

— Я не хочу сейчас об этом говорить, — прошептала Аннабелль, — и обсуждать отношения.

— Извини. Мне не следовало.

— Ты ведь все еще в спорте?

Ронан вертел браслет на запястье.

— Наполовину. Совладелец баскетбольной команды. Так случилось, пару лет назад я получил травму, которая напрочь перечеркнула выходы в игру. Колено восстановили, а игра не приносит никаких ощущений, кроме болевых. Купил квартиру, занимаюсь бизнесом, помогаю родителям, пытаюсь тренироваться. В целом, все в порядке, Белль, — на одном дыхании произнес он.

— Вот это да, — прошептала Аннабелль, восхищенно глядя на Ронана. — Я так горжусь тобой.

— Все еще очень много планов, но спасибо. По секрету скажу, мы с партнером занимаемся проектом детской спортивной школы, будем инвестировать в талантливых юниоров. Когда вижу мелких, сразу вспоминаю Уильяма. Он сбегал с тренировок по плаванию в Kfc.

— Ты так тепло говоришь о нем. Почему вы все-таки перестали общаться?

Ронан склонил голову, и его плечи немного опустились, словно под тяжестью воспоминаний.

— Ладно, — вздохнул парень, — мы не смогли общаться нормально после того, как ты уехала из Монреаля. Уильям долго лечился от депрессии, потом ему поставили паническое расстройство, он увяз. Я пытался поддержать его, но он замкнулся в себе и начал жить совсем по-другом. Мы потеряли общий язык, и это было…болезненно. Мы много говорили про тебя, кстати.

— Ох, черт…Представить только, что он там говорил, что вообще было в его голове.

— Уильям всегда говорил, что он гордился бы тобой, независимо от того, где бы ты не была, — сказал Ронан, подняв взгляд на Аннабелль, — я не мог с тем, что он навредил тебе. Я все время думал, что мог бы защитить тебя, но не сделал этого. Я должен был остаться с тобой и помочь. Я не смог это сделать, и я сожалею об этом.

— Не надо жалеть ни о чем. Это я…

— Все в порядке. Все хорошо. Ты многого не знаешь, ты ни в чем не виновата. Не хочешь сегодня переночевать у меня дома? Хочу пригласить тебя в гости. Места на всех хватит. Ты наверняка остановилась в каком-нибудь отеле? — любезно предложил Воттерс-Кляйн.

— На всех? Кто-то еще будет?

Аннабелль положила руки на стол, и Ронан заключил их в свои.

— Нет, только мы вдвоем, — мягко заверил он, — но если хочешь кого-нибудь позвать, ради Бога, только не Уилла.

— Нет, — ответила Аннабелль, улыбаясь, — у меня в этом городе почти не осталось знакомых.

Они продолжили разговор о том, что было и что будет, обмениваясь новостями и переживаниями. Ронан нежно улыбнулся девушке, и позвал официантку с просьбой рассчитать их.