Зверь

37

____

Диего шел по боковому проходу Собора Святого Франциска Великого. Вокруг царил хаос: беспорядочно сваленные балки, изрезанные полотна, разноцветные осколки мрамора и скульптур.

Старенький монах зажигал перед алтарем свечи. Диего обратился к нему с вопросом, где найти брата Браулио.

— Он предается раздумьям в своей келье, — ответил старик и перекрестился.

Порыв ветра задул только что зажженные свечи. Лишь одна не сдавалась, словно огонек надежды, и монах вновь зажег от нее остальные.

— А где его келья?

Старик медлил с ответом, эти несколько секунд показались Диего вечностью.

— В монастырском крыле, за атриумом, — наконец прошептал старик.

Диего направился в атриум. Словно скользнувшая по каменному полу змея, его догнал предостерегающий шепот:

— Брат Браулио не любит, когда ему мешают.

Диего прошел через атриум. Сводчатый переход за ним вел к кельям, среди которых он легко отыскал клетушку брата Браулио. Монах сидел на табурете, опустив голову на грудь. Луч света освещал его фигуру. Несколько секунд Диего смотрел на человека в коричневой сутане, неподвижного, похожего на терракотовую скульптуру. Но монах вдруг резко, словно сработала невидимая пружина, вскинул голову:

— Что ты здесь делаешь?

Вопрос был задан без церемоний: на «ты» и довольно недружелюбно.

— Мне нужно с вами поговорить.

Монах оглядел Диего с ног до головы и помрачнел еще больше, узнав шарлатана, который не сумел наложить жгут.

— А! Самозваный доктор. И не совестно тебе обманывать людей?

— У меня были на то причины, и ни одна из них вас не касается. На самом деле я репортер.

— Вселять ложную надежду — не знаю, есть ли на свете что-нибудь более мерзкое.

— Возможно, религия? — Диего знал, что может дорого поплатиться за свой сарказм, но не смог удержаться.

— Ты действительно репортер или это тоже брехня? — Брат Браулио встал и с угрожающим видом надвинулся на Диего.

— Это правда. Мне нужны сведения, которые могут помочь в расследовании убийства. Я хотел бы узнать о перстне…

— Ах, о перстне?!

Брат Браулио вдруг схватил Диего за горло и припечатал к стене.

— Что тебе о нем известно?

— Ничего.

Диего задыхался. Глаза монаха налились кровью.

— Или ты выкладываешь мне все, что знаешь о перстне, или я тебя убью.

Диего захрипел. Монах отпустил его, и он рухнул на колени, задыхаясь от кашля, но тут брат Браулио схватил его за грудки, поднял в воздух и швырнул на койку.

— Говори! Говори, или убью!

— О перстне я ничего не знаю. Знаю только, что эмблему с такими же скрещенными молотами находили в горле у мертвых девочек.

Даже такой суровый человек, как брат Браулио, при этих словах изменился в лице.

— Мертвых девочек?..

— Убитых Зверем.

— Что ты несешь? Какая связь между перстнем и Зверем?

— Не знаю. Надеялся у вас узнать…

Монах все еще был в бешенстве, и Диего судорожно сглотнул, брат Браулио все еще был в ярости, но потом задумался о чем-то, на его лице появились сомнения.

Он сжимал и разжимал кулаки, и через некоторое время буркнул:

— Убирайся! И чтобы я тебя больше не видел.

Даже пройдя два квартала, Диего все еще не мог отдышаться. Время от времени он оборачивался, опасаясь преследования. Лусии грозит опасность… Монах может выследить его, узнать, где он живет. Или Лусия сама решит отправиться к нему, когда выяснится, что Диего вернулся ни с чем. Впрочем, кое-что Диего все-таки узнал: очевидно, что перстень — это ключ ко всем загадочным событиям последнего времени.

Отправившись на поиски какой-нибудь пивнушки, он продолжал думать о Лусии. Девочке больше ни дня нельзя оставаться в его доме.

И он уже знал, кто поможет ему присмотреть за девочкой.