Академия чаросвет. Отражение

Глава 18. Ночью темной

Первым заволновался Веник. Иллюзия с него спадала постепенно, слоями, и из-под черной шкуры теленка то там, то здесь пробивались шипы. Бас снял с него намордник, и пес не проявлял агрессии к людям. Куда больше его интересовали рюкзаки с поклажей. Подозреваю, тетя Рут сунула туда парочку огурцов. Но сейчас Веник переминался с лапы на лапу на носу лодки и тихо рычал, глядя в темную воду.

Вторая лодка поравнялась с нашей, и Ронда шепнула:

— Там что-то есть, в глубине.

Вроде ничего особенного — волна, бегущая чуть быстрее, пенные буруны, как будто течение натыкалось на риф, или что-то крупное и увязавшееся за нами следом.

— Шарахнуть чаросветом? — предложил Фалько.

— И привлечь внимание всех ночных тварей, еще даже не высадившись на берег? — с сарказмом уточнил Кейден.

Волна набежала на лодки спереди, и нас ощутимо качнуло.

— Оно плавает по кругу, — прошептала Ронда, поворачиваясь.

И круги эти становились все уже.

— Полагаю, мы имеем дело с крауцелой, — тоном заучки сообщил Ларг. — Крупная хищная рыба, достигает семи метров в длину. Интересный факт: чешуя состоит из дентина, и именно ее используют для эликсиров при выращивании зубов у людей.

— Спасибо за информацию, — вежливо поблагодарил Монтега, потрогав языком новенький зуб. — Это очень интересно.

— Глядите-ка, — Ларг как будто даже обрадовался. — Плавник! Здоровый какой… Белые полосы, напоминая лучи света, падающие в воду, служат приманкой для неосторожных рыб.

— Минутка просвещения завершена, — объявил Кей. — Давайте лучше отвлечем эту тварь.

Никто не успел и слова сказать, как он подхватил тело Первого и быстрым движением перекатил через борт. Всплеск, круги по воде, стремительная волна, подбросившая наши лодки, — и простыня, всплывшая на поверхность, стала черной от крови.

— Монтега! — воскликнула я. — Ты в себе?

— Пусть принесет пользу людям, — невозмутимо ответил Кей, отряхивая ладони. — Если я правильно понял, в этом заключалась его великая цель. Что? — спросил он. — Чего ты так осуждающе на меня смотришь? Все равно бы его сожрали в ночи, какая разница — твари или рыбы.

— Вообще-то твой поступок сомнителен не только с точки зрения морали, но и практически, — заметил Ларг. — Ты только что продемонстрировал рыбе, что в лодках есть нечто вкусное и съедобное. Или мы мочим ее чаросветом, или быстренько высаживаемся!

— Рыба поест и отстанет, — возразил Монтега, и вцепился в борт лодки, когда ее ощутимо тряхнуло от удара снизу.

— Причаливаем, — выразил общее мнение Бас. — Сейчас.

Лодки уткнулись в берег, и Веник выпрыгнул на песок, виляя хвостом. Он отряхнулся, сбрасывая последние ошметки иллюзии, пробежал немного и замер, хвост вытянулся в струнку, подрагивая. Впереди раскинулась каменистая пустошь, а над ней — бесконечное звездное небо. Ночь оказалась не такой уж темной. Даже чары, привыкшие к свету, неплохо ориентировались.

— Чему улыбаешься? — спросил Бас, помогая мне выбраться из лодки.

— Здесь красиво, — ответила я. — Ты видишь? Ты = различаешь что-то в темноте?

— А ты, верно, думала, что мы будем тыкаться как слепые котята, — проворчал Кейден, запрокинув голову к небу.

Элма вручила ему рюкзак, и Монтега, расправив лямки на плечах, застегнул свой пиджачок на все пуговицы. Все остальные не отказались от одежды, которую предложила Рут, и в сумеречных обносках мы казались сборищем форменных чучел.

— Если замерзнешь, у меня есть шарф, — напомнила я, но Кей дернул плечом и пошел вперед.

А вот Элма задержалась у кромки воды и все смотрела назад.

— Что там? — спросила я.

На горизонте расплывалось багровое пятно, словно кто-то размазал по небу варенье. Полосатый плавник выглянул и исчез, и звезды заплясали на черной воде.

— Ничего хорошего, — буркнула Элма. — Крон, чуешь?

Мужчина молча кивнул, закидывая рюкзак себе за плечи.

— За нами кто-то идет, — сказал он и оттолкнул лодки от берега. — Обратно пойдем другой дорогой.

— Радует, что у нас есть план на возвращение, — оптимистично заметил Фалько. — А теперь-то куда?

— Предлагаю идти на тренировочную базу, — сказал Бас. — Как на практических вылазках. Мы, конечно, забрались в сторону, но карту я помню. Скоро должна быть старая башня, сможем там отдохнуть.

— Башня? — переспросила я. — Кто ее построил?

— А ты как думаешь? — фыркнула Ронда. — Добро пожаловать домой, Мэдерли!

— С возвращением, королева ночи! — подхватил Монтега. — Есть какие-то озарения?

— Нет, — честно ответила я. — Никаких.

Увы, сердце пока молчало и не спешило дарить подсказки, зато Бас пошел вперед вполне уверенно, и моя рука была в его ладони. Веник то отбегал в сторону, то возвращался, улыбаясь зубастой пастью, но больше не рычал.

— Если будет опасность, он нас предупредит, — подтвердил мои мысли Бастиан. — Не бойся, все будет хорошо.

— Может, вам не стоит держаться за руки? — спросила Ронда. — Мэди от этого светится.

— Не так уж сильно, — возразила я.

— И дорогу лучше видно, — поддакнул Монтега.

Его слова будто сдернули тень с моих глаз, и я и правда увидела широкую дорогу, мощеную плоскими серыми плитами. Камни на пустоши вырастали в моем воображении, превращаясь в добротные дома, магазины, лавки. А здесь была площадь и, может, даже фонтан. Тут жили люди! Сказки обретали плоть и кровь, и на миг мне даже померещился шум базарной площади.

Веник вернулся из темноты и выплюнул мне под ноги огромную крысу.

— А! — вскрикнув, я отпрыгнула быстро как кошка.

— Она дохлая, — рассмеялся Бас.

Он потрепал Веника по ушам, и пес умчался в Ночь, полный энтузиазма.

— М-м-м, это сизый крысак, — объявил Ларг, исследовав добычу. — Считается условно съедобным.

— Вот и бери его себе, — предложил Монтега. — Я лично собираюсь продержаться на харчах доброй тетушки. Мэди, знаешь что, давай свой шарф. Надеюсь, он не колючий.

— Может, он еще должен гармонировать с твоим пиджачком? — поинтересовалась Ронда. — Какие цвета носит дом хорька?

Монтега обмотался шарфом до самого носа и предпочел проигнорировать вопрос. Плоские серые камни ложились под ноги, дыхание паром вырывалось изо рта. Волшебство растаяло, и город исчез, но мне все казалось, будто кто-то смотрит на меня, изучает. Мой дом. Я хозяйка. Осталось понять, как зажечь в нем свет.

***

Далекая россыпь камней, похожая на раздавленный торт, вблизи обросла седым мхом и прихорошилась россыпью тонконогих грибов, мерцающих как звездная пыль. Узкое окно старой башни прищурилось в нашу сторону, а потом из него вспорхнула птица и взмыла ввысь. Добрый знак! Веник оббежал башню по кругу, скрылся внутри и появился снова, улыбаясь во всю пасть.

— Отдохнем немного, — сказал Бас.

Однако сам он вместе с Кроном не стал рассиживаться, а прихватил пирожок тети Рут и отправился назад той же дорогой. Высунувшись в окно, я смотрела, как они натягивают сверкающие сети чаросвета, которые медленно гасли, теряясь во тьме.

— Это задержит того, кто идет по нашим следам, — пояснила Элма.

Она все тревожилась и даже теперь не садилась, а все ходила кругами, действуя мне на нервы. Я разобрала поклажу, достала припасы. Угощение тети Рут еще никогда не пользовалось таким успехом: пирожки смели подчистую, а Веник чуть с ума не сошел от радости, когда получил вожделенный огурец.

Решив сбежать от Элмы хоть ненадолго, я взяла хрустящую горбушку и забралась по шатким ступеням на самую крышу, но там неловко застыла, когда поняла, что не первая сюда пришла.

— Решила составить мне компанию? — спросил Монтега. — Давай, проходи.

Я уселась с ним рядом, протянула хлеб, и Кей отломил половину.

— Зачем ты с нами пошел? — этот вопрос не давал мне покоя.

Монтега аккуратно отщипнул кусок корочки, положил в рот и, прожевав, ответил:

— Это сложный философский вопрос, Мэдерли.

— Так уж прямо и философский, — не поверила я, подпихивая под попу пальто.

С остальными понятно: Крон и Элма, можно сказать, на работе, Фалько — неудавшийся мститель — хотел приключений, Ронду я считала подругой, а Ларг следовал за ней тенью. Бастиан — это Бастиан, свет моей души, как бы пафосно ни звучало.

Но Кейден Монтега оставался для меня загадкой.

— Ну, во-первых, это красиво, — улыбнулся он, опершись спиной о каменную стену и глядя на звезды.

— Захотел полюбоваться Ночью?

— Я не про это, — он взмахнул рукой, обводя темное небо. — Про тебя. Когда ты светишься, я испытываю сложную гамму чувств, Мэди. От зависти до восхищения. Сперва преобладало первое, теперь, пожалуй, второе.

Сейчас Кей как никогда напоминал эталонного чара с плакатов: высокий чистый лоб, золотые кудри, в глазах — чаросвет. Даже уродливый шарф не портил картину.

— Помнишь, как над тобой смеялись после урока истории? Ты написала о сотворении мира из любви богов. В этой наивной легенде есть своя красота и правда. И ты тому живое подтверждение. Можешь считать, Мэди, что ты затронула какие-то тонкие струны моей души, — он вновь улыбнулся, и было непонятно, то ли он шутит, то ли говорит всерьез. — Это все равно как смотреть на произведение искусства и понимать, что перед тобой шедевр. Нельзя позволить, чтобы это испортили или убили.

— Значит, ты собираешься защищать меня как картину? — уточнила я.

— И как истину, — кратко ответил он. — Вторая причина, почему я сейчас здесь. Все, между тобой и Бастианом, настоящее. И ты, и он, и Порожки твои вонючие, ради которых Бас чуть не погиб…

— Они не вонючие! — возмутилась я.

Кей спрятал нос в шарф, но голубые глаза светились в темноте и теперь смотрели прямо на меня.

— Ты его фатаруг, — сказал он. — Но что, если не только его? Что, если ты кочка, о которую споткнулся весь мир, и я в том числе?

— Никакая я не кочка…

— Вроде проверки на вшивость — на что я способен на самом деле, какой внутри. А в-третьих…

— Есть еще и в-третьих?

Монтега заложил руки за голову, устраиваясь поудобнее.

— Может, я просто хочу быть рядом с королевой ночи при ее восхождении на престол, — сказал он. — Думаю, это обеспечит дому рыжих котов некие преференции. Тем более что и Бас мне должен.

— Вот в это я верю охотно, — буркнула я.

Горбушка закончилась, и я, отряхнув руки, устроилась рядом с Монтегой, запрокинув голову к небу. Звезды помельче усыпали небо ровно, как манка, крупные горели там и сям, собираясь в драгоценные ожерелья.

— Смотри, вот это созвездие похоже на птичку, — Кей ткнул мальцем в небо, обрисовывая крылья.

— А тут — корона, — подхватила я игру, чертя пальцем острые зубчики.

— Скорее забор, — усмехнулся он.

— А вон там как будто дырка, — заметила я, указав на пустой участок.

— Ага, словно кто-то ластиком прошелся. А здесь, смотри…

— Мэди! — Элма как всегда сердилась. — Не сиди на холодном!

— Здесь у нас дева-воительница, — продолжил Кейден.

— Не вижу.

— Ну как же, вот меч, волосы…

Следом за Элмой на крышу выбрался Фалько и с энтузиазмом включился в игру.

— Да, я вижу воительницу! — воскликнул он. — Вот груди!

— Сдается, ты везде их видишь, — едко заметила Элма.

— А вот там сразу двое, — продолжил Фалько, вытянув рядом со мной длинные ноги. — О, кажется, они занимаются чем-то очень приятным.

— Где? — заинтересовался Монтега.

— Да вот же, — Фалько все пытался показать нам любовников, но их никто так и не увидел.

Ронда с Ларгом тоже появились на крыше, а когда туда прибежал и Веник, стало совсем тесно.

— А там что? — спросила я. — Смотрите, совсем низко!

Звезда как будто двигалась, плыла над каменной пустошью, то пропадая за скалами, то вновь появляясь.

Все притихли, и первой среагировала Элма.

— Быстро! — скомандовала она. — Хватаем вещи и ходу!

Мы собрались впопыхах, Бас, появившийся из темноты вместе с Кроном, взял меня за руку и повел за собой.

— Там группа чаросветов, — сказал он. — Идут за нами.

— Может, остаться тут и дать бой? — предложил Фалько.

— Мы не знаем, сколько их, — ответил Крон.

— А вдруг они не враги? — предположила я.

— Не будь такой наивной, Мэди, — осадила меня Элма.

Веник тоже чуял угрозу, и шипы на его хребте поднялись.

— Держим темп, — приказал Крон. — Бас, ты вперед, я замыкаю.

***

Камни били по ногам, холодный воздух врывался в легкие. Вспышка, взорвавшаяся позади, упавшей звездой озарила ночную пустошь, и перед ними выросли длинные тени — у всех, кроме него.

— Ловушка сработала, — пояснил Бастиан остальным.

На какое-то время это задержит погоню, и это плюс. Но есть и минус: теперь те, кто идет позади, уверены, что не сбились со следа. Бас не знал, кто их догоняет. Ясно одно: им нужна Мэди. Это могли быть Красные Псы, или наемники другого дома, или серые эквилибры, ратующие за равновесие, — не так уж важно.

Мэди считала себя его отражением, но она стала зеркалом, отразившим безумие всего их мира. И Бастиан бежал в Ночь, не зная толком, что делать дальше, но понимая, что выложится на все сто и даже больше — не зря его уровень теперь не определялся стандартными измерителями.

Седьмой дом погиб из-за предательства, Бас прочитал это в дневнике Расмуса. Чар, которому повезло найти истинную любовь, отказался от нее. Строки на этих страницах бежали вкривь и вкось, и Бас едва разобрал записи слепого. Там говорилось о непреодолимых обстоятельствах, союзах других домов и семьях, которые эта любовь разрушала.

К счастью, он сам оказался не таким уж умным и не терзался сомнениями.

— Че лыбишься? — бросил Фалько, раскрасневшийся от бега.

— Вспоминал твою маму, — ответил Бас.

Фелиция отправила его в Сумерки на встречу с судьбой. Подарила шанс на любовь, которая сделала его лучше. А заодно дала шанс всему миру.

— Не удивлюсь, если она явится в Ночь и проверит, достаточно ли тепло я одет, — выдохнул Фалько и натянул шапку поглубже на уши. — Ронда, дай кольцо!

— Обойдешься, — буркнула та.

Еще одна вспышка разорвала мрак, и Бас внимательно глянул на Мэди. Она бежала на удивление хорошо, но насколько ее хватит? До базы еще пару часов.

— Я бы все же предложил задержаться где-нибудь в укромных скалах и посмотреть, что за настойчивые люди нас преследуют, — Монтега произнес это так спокойно, как будто сидел, развалившись в кресле, а не пер во весь дух по ночной пустоши.

— Ставлю… на… серых, — отрывисто сказал Ларг.

Вот кому приходилось хуже всех. Пот стекал по его горящим щекам, дыхание сбилось. Долго он не протянет.

— Ронда, — выпалил он. — Дай кольцо мне. Я останусь. Я их задержу.

— Рот закрой и береги силы, — приказала она.

— Я могу их задержать, — предложила вдруг Мэди. — Только надо остановиться.

Ларг с облегчением застонал и повалился на землю, так что и остальным волей-неволей пришлось устроить привал.

Бас взбежал повыше, оглядывая простор. Камни сменились холмами, поросшими сизой травой, скоро овраги изрежут землю шрамами, затем блеснет под звездами озерцо с соленой водой, и потом — база.

— Что ты можешь? — спросила Элма, и в ее голосе послышалось отчетливое раздражение.

Похоже, она не в восторге от своей подопечной.

— Поблизости твари, — ответила Мэди. — Вон, глянь на Веника.

Пес и правда то порыкивал, то вскидывал шипы. Но Бас почти позабыл о прочих опасностях.

— Дунгер говорил, что теоретически я могу управлять любыми тварями ночи, — продолжила Мэди.

— Теоретически? — вспыхнула Элма. — А может, сейчас не время для научных изысканий?

— Не злись, малышка, — попытался успокоить ее Фалько. — Ты просто устала. Хочешь, помассирую тебе ноги?

Элма зарычала от злости и отошла к Крону. Тот вел себя не в пример спокойнее и, усевшись на плоский валун, перебирал поклажу. Приладил ножи на ремень, достал небольшой арбалет и проверил болты. Пожалуй, идея с засадой выглядела не так уж плохо. Но те, кто идут за ними, вряд ли дадут перестрелять себя как овец.

Мэди тем временем уселась прямо на землю и закрыла глаза. Под ее нежной кожей замерцал чаросвет, и Бас залюбовался ею как в первый раз.

— Как можно поднять руку на такое чудо? — прошептал Монтега, и укол ревности оказался неожиданно острым.

Это его девушка, его невеста. Браслет Альваро и сейчас был на ее руке, но этого мало.

— Не смотри на меня так, — усмехнулся Кей. — По сути, я сейчас наблюдаю за вашей любовью, как бы двусмысленно это ни звучало. Это ведь ты ее зажигаешь. Хотя я и не согласен с выбором богов.

— Еще б ты согласился, — проворчал Бас.

— Ну, что? — требовательно спросила Элма. — Посидели немного, может, теперь побежим со всех ног?

Веник подскочил к Басу, жалобно затявкал, как будто пытаясь предупредить, но чуть позже он и сам почуял, как земля задрожала под ногами.

— Все, — объявила Мэди, вставая.

Вдали показалось облако пыли, которое постепенно обросло спиральными рогами, изогнулось горбатыми спинами. Топот копыт, поначалу едва слышный, превратился в дикий бой барабанов.

— Вивируша! — гаркнул ему на ухо Фалько, как будто он сам вдруг ослеп.

— Все назад! — скомандовала Элма, и стадо ночных косуль пронеслось мимо них грохочущим ураганом.

Веник, не удержавшись, кинулся следом, слегка прихватил за ляжку отставшую вивирушу, и та пустилась во всю прыть. А пес вернулся назад, очень довольный собой.

— Неплохо, — расщедрился на похвалу Крон, возвращая в рюкзак арбалет. — Затопчут если не погоню, то наши следы.

— Давай мне рюкзак, — предложила Ронда, протянув руку Ларгу, но тот упрямо мотнул головой, натягивая лямки на плечи.

— Кажется, она тебя наконец разглядела, — шепнул Бас, когда Ронда отошла.

Ларг вскинул голову и жадно посмотрел девушке вслед.

— Думаешь? — тихо произнес он. — Она что-то тебе говорила?

— Ее взгляд изменился, — ответил Бас и не соврал. Ронда и правда теперь смотрела на Ларга без прежней снисходительности.

Ларг расплылся в счастливой улыбке и побежал за девушкой следом. А Бас обнял Мэди и, притянув к себе теснее, поцеловал. Любовь дарит крылья, и он готов был взлететь к самым звездам.

— Вперед, — бесцеремонно напомнил Крон. — Потом нацелуетесь.

Мэди виновато усмехнулась и побежала за остальными.

— Расстояние сокращается, — добавил Крон тише. — Там, позади, явно профессионалы.

И вряд ли их остановишь вивирушей.

***

Ночь встретила холодом, кусающим щеки, сырым ветром, воющим в скалах и острыми рифами, пропоровшими днище лодки. Чаросвет высушил мокрую одежду, разогнал кровь по телу, а заодно привлек ночных тварей, которых оказалось неожиданно много.

Кошка отпугивала мелких хищников, но с брогорохом пришлось сразиться самим. Тупая тварь обладала такой толстой шкурой, что успела сбить с ног одного из братьев, прежде чем удалось ее прикончить.

Ит оставил его позади. Им нельзя медлить из-за одной поврежденной ноги да пары сломанных ребер. Серый скулил как раненый пес, и его вой звучал в ушах, даже когда они отошли далеко. Точно так выл черный пес старшего брата, поняв, что хозяин погиб.

Пса пришлось усыпить, Ит сожалел об этом. Но тварь оказалась слишком привязана к одному человеку. Ему самому больше нравились кошки — дикие, независимые, но признающие силу.

Кошка вела их по следу, удерживая ровный спокойный темп. Артефакты-очки, которые братья нацепили на носы, позволяли видеть в темноте так же ясно как днем. Но Ит бы нашел девчонку и без следа, и без очков. Оракулы говорили, что у него есть особый дар. Ищейка. Сам он предпочитал называться охотником. Тем глупее было угодить в ловушку, которую оставили на их пути.

Чары скрутили его и подбросили вверх, и пару минут Ит висел над землей как муха, попавшая в паутину. Братья сдерживали улыбки, но он знал — они потешаются. А еще больше смеются те, кто оставил ловушку. Ит терпеливо подождал, пока чары распутают, и когда его ноги коснулись земли, снова пошел вперед.

Равновесие — вот что главное в их работе. На этом зиждется мир. Не позволяй расшатать себя — и победишь.

Вторую ловушку он увидел заранее и успел обезвредить, пока она не захлопнулась. Вспышка чаросвета на миг ослепила глаза. Тот, кто сплел эти сети, очень силен. Как бы не высший чар. Если бы Ит попал в нее, то висеть ему в чарах до возрождения седьмого дома.

Второго брата они потеряли вновь из-за тварей. Вивируши настигли их в узком ущелье — никуда не свернешь. Ит вслед за кошкой успел забраться повыше, другие братья вжались в трещины в скалах. Но одного насадили на витые рога как на шампур, и после того, как стадо промчалось и скрылось в ночи, спасать было нечего.

Ит приказал бросить его так. Ночь быстро разделается с останками. Она подмигивала звездами, хохотала далеким лаем тварей. Кошка все крутилась на месте, силясь взять след.

— Мы их потеряли, — сказал серый брат.

Ит втянул холодный воздух, обжегший горло, стащил очки-артефакт. Он провел довольно много времени, разглядывая великий ковер, что висел в зале оракулов. Переплетение судеб завораживало. И сейчас он мог со всей уверенностью сказать, куда тянется пучок тонких нитей, и в каком месте они оборвутся.

— Я знаю, куда они идут, — сказал Ит. — Мы срежем путь и встретим их там.

***

— Ты что-то видишь? — Алеф легонько встряхнул Фелицию за плечи, и рыжие кудри полыхнули пламенем.

Она сфокусировала на нем взгляд, и зеленые глаза, горящие чаросветом, вспыхнули ярче.

— Они прошли старую башню. Соленое озеро, полное звезд. Фалько, мой Фалько, какой же ты дурачок! Голая скала умоется кровью…

— Соленое озеро? — повторил Алеф. — Они идут к тренировочной базе!

Он открыл дверцы шкафа, стащил через голову рубашку, и пуговица отлетела и запрыгала по деревянному полу.

— Я буду там даже быстрее, — пообещал он, надевая черную майку, обтянувшую крепкую спину. — У нас стационарный портал. Я приведу Фалько к тебе. Только не плачь больше, Фелиция.

Крупные слезы пробежали по ее щекам и расплылись мокрыми пятнами на зеленом подоле.

— Не плачь, — повторил Алеф, обернувшись.

— Ты пойдешь за моим сыном в Ночь? — переспросила она.

— Ты ведь знаешь, что я небескорыстен, — усмехнулся он. — Счастье любимой женщины означает, что и мне перепадет немного радости. Или много, как повезет.

— За ними идут, — прошептала она. — Минус два. Осталось четыре. Один очень опасен. И тварь.

— Кто идет? — нахмурился Алеф.

— Ночь, темно, я не вижу. Все кошки серы. Кошка…

— Слушай, кто бы там ни был, у наших ребят есть все шансы уцелеть. Я — прекрасный учитель, чтоб ты знала. Бастиан — просто боевая машина. Ронда отлично дерется, хоть и девчонка. Фалько, конечно, мало чему научился, но и он даст отпор.

Он запрыгал на одной ноге, натягивая плотные кальсоны.

Фелиция улыбнулась сквозь слезы.

— Это ты мне их подарила, — ворчливо напомнил Алеф. — Смотрятся так себе, зато все важное в тепле. Вот как славно, что ты выделила мне пару полок в шкафу! Глядишь — найдется местечко и в твоем сердце.

— Ты уже в моем сердце, Алеф. Но я не знаю, что и сказать… Это очень опасно!

Склонившись, он поцеловал ее, зарывшись руками в густую медь ее кудрей.

— Только ты останешься здесь, поняла? — сказал он, отстранившись, и легонько поцеловал ее в нос.

Фелиция кивнула.

— Без меня ты куда быстрее, — сказала она.

— Умница, — похвалил он ее. — Все, смотри в будущее и любуйся, какой я сильный и смелый.

— Хорошо, — вновь согласилась Фелиция. — Алеф, спасибо тебе…

— Поблагодаришь, когда я вернусь, — многозначительно ухмыльнулся он.

Фелиция вышла за ним на террасу, звенящую колокольчиками.

Фатаруг — странная штука. Кто-то встречает свою судьбу, но отворачивается и бежит прочь. Другие долго колеблются, не зная, какой выбрать путь. А третьи просто шагают вперед, даже не осознав, что только что их проверяли на прочность. Вот как сейчас.

Она перехватила волосы лентой, чтобы не лезли в лицо, села в кресло-качалку и долго смотрела вслед мужчине, которого — она знала — теперь не разлюбит никогда.