Академия чаросвет. Отражение

Глава 9. Помолвка

— Ты хочешь детей? — спросила Мэди, когда Солнечный рубеж остался позади, а впереди волшебным миражом замаячили белые стены Альваро.

— Детей? — переспросил Бастиан, быстро на нее глянув.

В последнее время Мэди часто бывала задумчива, погружаясь в собственные мысли. Он не особо любил эти моменты, когда тени скользили по нежному личику, а синие глаза темнели почти до черноты, и справедливо полагал, что ни к чему хорошему ее раздумья не приведут. Но что, если повод для размышлений весьма прозаичен?

— Ты залетела? Тебе ведь должны были дать пилюльку при поступлении.

— Я просто спрашиваю, — торопливо пояснила Мэди. — Никаких залетов.

— Понятно, — выдохнул Бас, а в глубине души вдруг зашевелился червячок разочарования.

Помолвка — это хорошо. Мэди прилежно носила черненый браслет Альваро и сегодня скажет «да» при свидетелях, а потом они огласят дату будущей свадьбы. Но ребенок — это совсем иные узы. Это не слова, которые можно забрать обратно, и не браслет, который Мэди уже однажды сняла. Ребенок — это навсегда.

— Но если бы ты залетела, я был бы рад, — признался Бас. — Раньше я вообще не думал о детях, а сейчас — почему бы и нет.

— Слишком рано, — возразила Мэди. — Куда нам спешить?

— А почему ты вообще спросила?

— Раз у нас сегодня помолвка, то стоит обсудить некоторые вопросы.

Она отвернулась к окну, но на ее лице не отразилось прежнего восхищения городом, острые башни которого уже приближались вместе с роскошью зеленых садов и знойным маревом, дрожащим над стенами. Мэди хмурила брови и явно не испытывала ни восторга от вида, ни тем более трепета, полагающегося невесте.

— У тебя есть сомнения? — спросил Бас, слегка напрягшись. — Только не говори, что ты передумала, Мэди!

— Не передумала, — ответила она. — Просто пытаюсь понять, что ждет меня дальше.

— Ну, мы с тобой создадим семью, — сказал он. — Будем жить вместе и любить друг друга. Потом и дети появятся. Сам процесс их создания у нас с тобой просто идеален. А дети — закономерный итог.

Мэди покусала губы, как будто ответ ее не устроил.

— Я смогу закончить академию чаросвет? — спросила она.

— Конечно! — ответил Бас. — Глупо будет не раскрыть твой потенциал полностью.

— Хорошо, — выдохнула она с явным облегчением. — А что с седьмым домом?

Бас побарабанил пальцами по рулю, сворачивая под белоснежную арку городских ворот.

— Я не знаю, — признался он. — Отец сказал, скоро будет очередной совет, где поднимут вопрос седьмого дома. Белые коты готовят какое-то предложение.

— Значит, судьбу седьмого дома будут решать остальные шесть? — спросила Мэди.

— А ты бы хотела пойти на совет? — спросил Бас. — Что ты там будешь делать? Требовать света для Сумерек? Экспедицию в Ночь?

— А если бы и так? — с вызовом спросила она. — Ты вроде бы любишь меня, Бас, но как будто не воспринимаешь всерьез. Я говорю о том, что меня волнует, но ты не слышишь. Что будет дальше? Я так и останусь твоим отражением? Зеркало Себастиана Альваро, которое не имеет права голоса?

Бас свернул на парковку перед шляпным магазином, остановил чаромобиль и повернулся к Мэди. Слезы блестели в ее глазах, искрясь чаросветом, вспыхивающим в синей глубине, и это было красиво, но он не хотел, чтобы она плакала. Никогда.

— Что тебя так цепляет это зеркало? — спросил он. — Да, ты отражаешь мой чаросвет, и что? Снова начнешь загоняться, что я люблю не тебя, а свое отражение? Все совсем не так, Мэди.

— А как? — она вздернула подбородок, пытаясь удержать слезы в глазах.

— Все куда сложнее, — ответил Бас. — Я и правда словно увидел в тебе свое отражение. Ты — мерило того, на что я способен. Понимаешь?

— Не очень, — призналась Мэди.

— После встречи с тобой я будто начал понимать, кто я на самом деле, — попытался он объяснить то, что чувствовал. — Ты — мой фатаруг, моя судьба. Ради тебя я на все пойду.

Слезы в ее глазах высохли, Мэди потянулась к нему и поцеловала, и нежное касание губ отозвалось сладким томлением в теле.

— Ты пойдешь со мной в Ночь? — прошептала она.

Глубокая синева ее глаз затягивала как омут: нырнешь глубже — пропадешь навсегда.

— Пойду, — кивнул Бас и получил еще один сладостный поцелуй.

Было так приятно ласкать ее губы, трогать языком влажный рот, скользить пальцами по гладкой коже. Но если они так и останутся тут, на парковке перед шляпником, то опоздают на помолвку. А этого Бас допустить не мог. Как и многого другого.

Усилием воли Бастиан прервал поцелуй и погладил подушечкой пальца мягкие губы, как будто припорошенные звездной пудрой.

— Но без тебя, — добавил он, отстранившись. — Я узнаю все, что ты скажешь. Найду руины седьмого дома, принесу тебе кусок зеркала со светом любви — все, что захочешь. Но вести тебя в Ночь? Ради какой-то призрачной цели? Это слишком опасно, Мэди.

Она не стала спорить. Вместо этого откинулась на спинку сиденья, и по ее лицу вновь заскользили тени задумчивости. Бас завел чаромобиль и вырулил с парковки.

Лучше б она залетела. Это бы сняло кучу вопросов.

***

Резиденция Альваро сперва показалась скромной по сравнению с золотым дворцом Монтеги, но даже мой неискушенный взгляд постепенно уловил сдержанную красоту обстановки.

— Примерку нарядов проведем наверху, — сообщила Лорейн Альваро, цокая каблуками по черным плитам пола, а ее легкая тень плыла по белой стене.

Черное и белое сплетались в интерьере дома Альваро. Бас уже рассказал, что его мать из дома белых котов. Судя по всему, она мечтала увидеть на моем месте еще одну белую кошечку.

— Конечно, я не думала, что мне придется заниматься подготовкой невесты, — Лорейн и не пыталась скрыть недовольство. — Обычно эти заботы ложатся на плечи ее матери и других женщин семьи. Но раз уж у тебя никого нет…

— У меня есть тетя, — ответила я, шагая за будущей свекровью.

Моя тень, черная и плотная, нехотя тащилась сзади. Бас оставил меня на попечение матери, и мне уже его не хватало. Элме тоже дали свободное время до самого приема. Ведь тут, в доме Альваро, мне ничего не угрожает. Разве что я отравлюсь ядом свекрови.

Лорейн обернулась, окинула меня взглядом с головы до пят и вздохнула.

— Было бы лучше, если бы ты приехала раньше. Хотя бы на неделю. Но что уж теперь…

— Исходник у нас прекрасный, — портниха, к которой меня привели, была настроена куда оптимистичнее. — На такую сядет все, что ни надень.

— Спасибо, — ответила я, приободрившись.

На вертикальной стойке висел целый ворох платьев разных оттенков светлого — от кристально-снежной белизны до золотистого.

— Мне не нужно все, — отрезала Лорейн, опустившись в кресло и закинув ногу за ногу. Складки ее лилового брючного костюма легли элегантно — хоть картину пиши. — Она должна выглядеть как девушка, достойная стать женой Альваро.

Поджав губы, она устало прикрыла глаза рукой, всем своим видом давая понять — это, по ее мнению, невыполнимая задача.

— А у вас есть пожелания? — спросила у меня портниха.

Она выглядела неожиданно простой и понятной, даже несмотря на золотую бахрому на подоле и кучу блестящих брошек, хаотично разбросанных по ее платью.

— Что-нибудь такое, в чем я смогу нормально ходить, — ответила я. — И танцевать.

Очередной вздох Лорейн прозвучал еще громче.

— К слову, сбежать после первого танца, как ты сделала на приеме Монтега, не выйдет. Вы с Себастианом должны будете оставаться в зале до последнего гостя. Да и в целом, будь любезна соблюдать правила хорошего тона.

Она щелкнула пальцами и подозвала служанку, которая тут же подбежала и открыла передо мной шкатулку с кольцами. Массивные ободки из черненого серебра, украшенные резьбой уже знакомого мне орнамента Альваро, заполняли ее белое бархатное нутро ровными рядами.

— По традиции помолвочное кольцо жениха должно нести символы дома невесты, — сказала Лорейн. — Если он, разумеется, есть, этот дом. Но раз уж ты из Сумерек…

Что означало — без роду и племени.

— Я приготовила кольцо для Баса, — сказала я, перебив свекровь.

— Вот как? — изогнула она бровь. — Можно взглянуть?

— Нет, — ответила я. — Оно прибудет позже.

Кольцо сделает Ларг. В конце концов, он получил и мою тьму, и чаросвет, и даже свидание с девушкой своей мечты. Так что пообещал выполнить все в точности, как я хочу, и отдать мне кольцо на приеме.

— Я все же выберу какое-нибудь, потом сравним и оставим лучший вариант, — сказала Лорейн, и служанка подала шкатулку ей.

А портниха помогла мне раздеться и влезть в платье, похожее на белое облако. В зеркалах, висящих на всех стенах примерочной, в разных ракурсах отразилась принцесса из детских сказок. Я несмело улыбнулась и покрутилась, и пышные юбки взметнулись воздушной пеной.

— Никуда не годится, — сокрушенно покачала головой Лорейн. — Следующее.

Я перемеряла все платья до единого, меня искололи булавками, рыжеватые волосы портнихи взмокли и прилипли ко лбу и шее, и даже золотая бахрома на ее платье как будто потускнела, но свекровь все цокала языком, изгибала брови и поджимала губы.

— Я пойду в этом, — сказала я, вновь надев платье, которое больше остальных запало мне в душу.

Белое, с черным пояском, а в складках юбки как будто запутались тени.

— Чудесный выбор, — сказала портниха. — Подчеркнет линию шеи, белизну кожи. Элегантное, но не слишком строгое…

— Оно не выглядит грязным? — с брезгливым сомнением произнесла Лорейн.

— Дело не в платье, так? — уточнила я, повернувшись к свекрови, которая перекатывала в пальцах выбранное ею кольцо для сына. — Это меня вы считаете неподходящей.

— Только давай без сцен, — отмахнулась она от меня как от надоедливой мухи.

— Я люблю Себастиана, — ответила я. — А он любит меня. Это главное.

Свекровь умудрилась посмотреть на меня свысока, даже сидя в кресле.

— Это вовсе не главное, деточка. Любовь — пустые слова. Страсть проходит. Остается уважение, общность душ, близкие интересы. Себастиан быстро загорается и так же быстро остывает. Что останется, когда этот свет между вами пропадет?

— Давайте чуть-чуть уберем в талии, — пробормотала портниха, собирая ткань булавкой.

— Не пропадет, — ответила я.

В конце концов, свет седьмого дома до сих пор горит где-то во мраке. Вот и наша любовь с Басом будет сиять вечно. И раз уж она зажглась, то это даже преступно — не использовать ее свет во благо.

— Дайте вон то платье, с рукавами, — потребовала свекровь, вновь не обращая на меня внимания, как будто я какая-то вещь, которую еще надо довести до ума.

— Я пойду в этом, — упрямо сказала я. — Спасибо за помощь, госпожа Альваро.

— Что ж… — она изящно поднялась, провела кончиками пальцев по светлым волосам, уложенным в идеальном порядке. — Отведи ее потом к парикмахеру, пусть попытается сделать что-то приличное, — приказала она служанке и пошла прочь.

Я провела ее взглядом. Лорейн исчезла, и цокот ее каблуков звучал все тише, пока не растаял совсем. Надеюсь, Басу не придет в голову мысль жить вместе с мамой.

***

Мы встретились с ним уже перед самым началом приема. В черном костюме и белоснежной рубашке Бас выглядел потрясающе элегантным. Я отхватила самого красивого парня по обе стороны Солнечного рубежа.

— Восхитительно, — шепнул Бас, склонившись и поцеловав кончики моих пальцев, а когда выпрямился, серые глаза вспыхнули чаросветом — как будто солнечные лучи пробились сквозь тучу.

— Выбирать платье — та еще морока, — пробормотала я, смущенная и обрадованная его реакцией.

— Будем считать, самое сложное уже позади. Теперь просто красиво ходи туда-сюда и улыбайся.

— Ладно, — сказала я, не подавая виду, что его слова меня задели. Очень похоже, что только этого от меня теперь и ждут, всю оставшуюся жизнь.

— Помолвка — событие для широкого круга. Свадьбу устроим небольшую, после моего окончания академии, — непререкаемым тоном добавил Бастиан, но затем пояснил уже мягче: — Так нужно, Мэди. Ты станешь членом семьи Альваро, в нашей ситуации по-другому никак.

— Я понимаю, — кивнула я.

Бас беспокоился о моей безопасности. Я помнила, что случилось с моей матерью, оставшейся без защиты великих домов.

— Ты подозрительно легко со всем соглашаешься, — заметил он, прищурив глаза.

— Вживаюсь в роль хорошей жены, — ответила я.

К чему устраивать спор, если дом Альваро уже принял решение? Это значит лишь то, что мне нужно поторопиться.

— Тебе идет эта роль, — похвалил меня Бастиан и, склонившись, легонько поцеловал в губы.

— Так ты дрессируешь Веника? — поинтересовалась я, не успев прикусить язык. — Поощряешь хорошее поведение?

— Я с ним не целуюсь, — возразил Бас, пристально на меня глядя. — В чем дело, Мэди?

— Просто волнуюсь, — буркнула я, опустив ресницы.

— Я рядом, — напомнил он, не сводя с меня глаз. — Ничего не бойся. Даже если сделаешь что-то не так — это все ерунда.

— А ты уверен, что я ошибусь?

— Знаешь, чего я хочу сейчас, Мэди? — хрипло спросил он. — Отнести тебя в спальню, закрыть двери и услышать «да» на все мои вопросы. Там я, по крайней мере, уверен в ответах.

Я придержала его за руку. Кажется, не только я волнуюсь перед этим дурацким приемом.

— Я люблю тебя, Себастиан Альваро, — тихо призналась я. — Я скажу «да», не сомневайся.

Его пальцы на моей ладони слегка расслабились, а двери перед нами распахнулись.

Я бы, наверное, испугалась такого скопления людей, но рука Баса держала мою ладонь спокойно и уверенно. Смех, голоса, колючие взгляды — все казалось спектаклем в черно-белых декорациях. Вместо одной из стен зала вырастали колонны, а дальше открывался чудесный сад, залитый солнцем, с фонтанами и мраморными дорожками, по которым гуляли гости.

Зеленое платье Фелиции Фокс, украшенное живыми цветами, казалось кусочком клумбы.

— Поздравляю! — воскликнула она, спеша навстречу, и обняла нас как родных. Браслеты на ее запястьях мелодично звякнули. — От всего сердца желаю счастья!

Фелиция явно пыталась укротить свою буйную гриву, но упрямые рыжие пряди выбивались из высокой прически, закручиваясь колечками над длинной шеей. Игривый разрез на платье приоткрывал стройную ножку, зеленые глаза сияли — Фелиция Фокс могла бы разбивать сердца пачками.

— Предсказаний не будет? — с некоторой опаской спросил Бас.

— Будущее туманно, — ответила она. — Но на мой взгляд, вы идете верной дорогой. Разумеется, еще не поздно свернуть…

Его пальцы сжали мою ладонь крепче.

— Нет уж, — ответил Бас. — Я не упущу свою судьбу. А где Фалько?

— Он наказан, — сообщила Фелиция. — Он бы плохо себя вел.

— В смысле, если бы пришел? — уточнила я.

— Именно, — подтвердила она и, поставив на поднос служанки пустой бокал, взяла другой, в котором искрилось розовое вино.

А мой взгляд метнулся к знакомому лицу девушки. Это ведь она убирала башню Альваро! Тень из сумеречного сопротивления! Служанка отошла к другим гостям, а я вновь повернулась к Фелиции, чувствуя, как по позвоночнику пополз холодок. Первый не упускает меня из виду. Тени повсюду. И я не могла понять: хорошо это сейчас или плохо. Спросить бы Фелицию…

— Мой дар — тяжкая ноша, — говорила она, — так что я извлекаю из него все возможные выгоды. Иногда лучше сделать шаг первой.

— Мне все же кажется, что превентивные наказания — это непедагогично, — высказал Бас.

— Вот когда у тебя появятся свои дети, тогда и будешь умничать, — отрезала Фелиция. — Какое отличное вино, Артирес! — воскликнула она, когда к нам подошел отец Баса. — Праздник просто чудесный! О, Лорейн, поздравляю от души! Как там говорят, умная свекровь получает дочь?

Вот только та ей даром не нужна. Госпожа Альваро, безупречно элегантная и эффектная в брючном костюме цвета лазури, вежливо улыбнулась. Видимо эта роль — красиво ходить и улыбаться — освоена ею на все сто. Артирес Альваро ненавязчиво отвел Баса в сторонку, Фелиция упорхнула, а я осталась со свекровью.

— Лорейн, дорогая, — к нам подошла еще одна дама, вся увешанная золотом. — Это такое счастье — женить единственного сына!

Лорейн вновь улыбнулась и покивала.

— Я без ума от радости, — произнесла она, а у меня чуть глаза на лоб не полезли от такого наглого вранья. — Мэдерли — чудная девушка. Вот бы и Кейден нашел такую.

— Такой больше нет, — ответила дама с некоторым ехидством. — Твоя невестка — единственная в своем роде. И за что тебе такое счастье?

— Сама не знаю, — ровным тоном ответила Лорейн. — Сына я пристроила, теперь буду ждать внуков. Если бы твой Кейден поторопился с выбором дамы сердца, а потом и с наследниками, то как знать — вдруг наши дома бы породнились.

— О, Кейден подходит к выбору невесты со всей ответственностью перед родом и домом, — важно произнесла дама. — Он спешить не будет. Кей сказал, что уважает традиции и выберет невесту по совету оракулов.

В ее тираде так и слышалось — не то, что некоторые.

— Говорят, оракулы сейчас ничего не предсказывают, — заметила Лорейн. — Не могут. Как бы твоему Кею не остаться холостяком…

Она вновь улыбнулась и даже приобняла меня за плечо, незаметно расправив перекрутившуюся бретельку. Что ж, на людях Лорейн Альваро поддерживает семью, и это радует. Заметив в саду красные волосы Ронды и крупный силуэт Ларга, я улучила момент, когда дамы вновь принялись покусывать друг друга, и ускользнула.

— Принес? — шепнула я, и в мою ладонь опустилась прохладная тяжесть кольца.

— Все получилось отлично, — похвастался Ларг. — Пришлось повозиться, чтобы чары не наслаивались. Я добавил еще подгонку размера, так что помимо основного плетения есть и подстраховка от случайной потери…

— И выглядит хорошо, — перебила его Ронда. — Бас оценит. Как и все остальные. Ты понимаешь, что это провокация, Мэди?

Как не понимать. Сад украшали символы дома Альваро: черный пес скалил зубы с герба, закрепленного на стене замка, черно-белые флаги плавно развевались на столбах, обвитых пышными гирляндами цветов.

— Все же жаль, что невеста не из чаросемьи, — услышала я позади. — Красиво, когда флаги великих домов колышутся рядом, знаменуя новый союз.

Все выглядело так, будто Себастиан Альваро решил взять в жены обычную тень. Если бы это касалось лишь меня одной, я бы не стала возражать. Но за мной были Сумерки.

— Спасибо, — поблагодарила я, разглядывая кольцо.

Символы седьмого дома я нашла в тетрадке Расмуса, которого так и не вызволили из тюрьмы, и теперь они украшали широкую полоску металла легкой вязью, напоминающей птичьи перышки.

— То, что нужно, — добавила я.

***

— Она совершенно невыносима, Арти, — прошипела Лорейн, склонившись к плечу мужа и не забывая при этом мило улыбаться гостям.

— Перестань, — поморщился Артирес. — Ты с самого начала восприняла Мэди в штыки.

Прием шел как по нотам: напитки лились рекой, в саду играла музыка, изысканные угощения радовали и вкус, и глаз, и все гости казались довольными. Так и не скажешь, что этой помолвкой он плюнул в лица всему совету великих домов.

— Потому что она безродная тень, бесприданница, — не унималась Лорейн. — Было бы странно, если бы я обрадовалась такой невесте!

— Ты ошибаешься, — возразил Артирес. — Мэди из седьмого дома, кровь, что течет в ее венах, самая что ни на есть древняя, а ее приданое — это возможности и перспективы, которые еще только предстоит оценить. Если хочешь знать, я считаю ее весьма выгодной партией. Денег у нас и так завались, а вместо союза домов мы могли бы заполучить шпиона под собственной крышей. Нет, Мэдерли Эванс — отличный вариант для Баса.

Лорейн упрямо мотнула головой, но после поправила выбившуюся прядь и лучисто улыбнулась проходящим мимо гостям.

— Может, тень его зачаровала? — предположила она. — Как вышло, что он выбрал эту серую мышь?

— Себастиана невозможно зачаровать, — терпеливо напомнил Артирес, перекатывая в ладони бокал с игристым вином. — Наш сын — высший чар, если ты вдруг забыла. Его свет развеет колдовство. Что до внешности, Мэди очень хорошенькая. Не видишь, как Бас на нее смотрит?

Сын улыбнулся невесте, и она вся словно засветилась в ответ. Их любовь была видна невооруженным глазом: в их касаниях, взглядах, даже в том, как они стояли рядом, словно едва сдерживаясь, чтобы не кинуться в объятья друг другу.

— Это всего лишь страсть, — отмахнулась Лорейн. — Себастиан молод, и ничего странного, что он заинтересовался: захотелось экзотики, а она вроде черной вороны среди лебедей.

— Лорейн, прекрати, — потребовал Артирес Альваро, теряя терпение. — Чего ты хочешь? Чтобы мы отменили прием? Выступили против собственного сына?

— Это все ты ему потакаешь, Арти, — брюзгливо заметила она. — Пошел на поводу у его капризов.

Он выдохнул и пожал руку очередному гостю.

— Честно говоря, я почти смирилась, — жалобно произнесла Лорейн, когда тот отошел. — Думала, ладно, пусть ни кола, ни двора, зато девочка будет тихой и послушной — лепи что хочешь. Так она смеет зубы показывать! Мы приняли ее в семью, вытащили из грязи, а в ответ — никакой благодарности! Она спорила со мной по поводу платья и кольца, представляешь? Хотя могла бы сообразить, что я в этом понимаю куда больше!

— Вот как? — ухмыльнулся Артирес.

— А тебя это, видимо, забавляет, — оскорбилась Лорейн. — Вот увидишь, от нее будут одни неприятности. Наш сын однажды уже чуть не погиб. Ох, я ведь так надеялась, что сердце Себастиана завоюет Найрин. Чудная девушка. Воспитание, родовитость, внешность…

— Это не она там идет? — уточнил Артирес, указав на дорожку из сада. — Немного странно — вырядиться в черный на помолвку.

— Это проявление вежливости, — неуверенно ответила Лорейн. — Она надела цвета нашего дома.

— Либо же это демонстративный жест, — сказал Артирес. — Траур по несбывшимся мечтам.

— Пожалуй, шляпка с вуалью и правда лишняя…

— Надеюсь, от нее не будет проблем?

— Я пойду поздороваюсь, — кивнула она. — Как бы там ни было, сорвать помолвку я не позволю.

Поставив пустой бокал на поднос служанки, Лорейн направилась к гостье, а Артирес нахмурился, пытаясь понять, откуда взялось дурное предчувствие. Он ждал провокаций со стороны Тибальда, но Серебряный Лев пил с Монтегой и смеялся, тряся седой гривой. Был небольшой спор между чарами, попытавшимися ухлестнуть за Фелицией Фокс, но та перевела все в шутку. Откуда же эта тянущая тоска?

Вино показалось кислым, и солнечный сад будто потускнел. Артирес Альваро кивнул охране, указав на девушку в черном, к которой шла его жена. Пусть присмотрят, лишним не будет. А сам вновь нашел взглядом Себастиана. Сын по-прежнему стоял возле невесты, а ее тень, густая и черная, лежала на мраморной дорожке в одиночестве.

***

— Добрый день, Найрин, как поживаешь?

Лорейн щелкнула пальцами, и служанка тут же подала припозднившейся гостье бокал. Найрин неспешно убрала густую вуаль, и Лорейн едва сумела сохранить приветливое выражение лица: густая зелень глаз девушки словно выгорела от чаросвета.

— Ты в порядке? — спросила Лорейн.

— Нет, — печально ответила Найрин, и ее губы задрожали. — Я не в порядке. Мой любимый собирается обручиться с другой, и мое сердце разбито.

— О, дорогая, — сочувственно произнесла Лорейн, приобнимая ее за плечи и ненавязчиво уводя в сторону от гостей. Надо бы незаметно вывести ее прочь и препоручить охране, пока Найрин не закатила сцену. — Мне так жаль, правда.

— Я была уверена, что Себастиан выберет меня, — всхлипнула Найрин. — Я подхожу ему больше. Да и вам тоже. Мы славно проводили время.

— Согласна, — кивнула Лорейн. — Наши прогулки по магазинам и кафе стали для меня приятной привычкой.

— Мне тоже с вами легко и просто, — кивнула Найрин. Она послушно шла рядом, словно погрузившись в свои мысли, только глаза ее все светились белым холодом. — У нас столько общего, Лорейн.

— Да, — согласилась она лишь для того, чтобы не затевать пустой ссоры.

Вообще-то Лорейн только что сама убеждала мужа в том, что Найрин — идеал, но сейчас серьезно в этом засомневалась. Что за выходки? Сперва явилась в трауре на помолвку, а сейчас собирается порыдать на плече у несостоявшейся свекрови — какая пошлость.

— Я рассчитывала на вашу поддержку, — откровенно призналась девушка, глянув на Лорейн, и белые искры в глазах вспыхнули еще ярче.

— Но, дорогая, — вздохнула Лорейн, — я не вправе делать выбор за Себастиана. К глубокому моему сожалению.

Может, муж прав, и девочка из Сумерек не такой уж плохой вариант. Пусть слегка колючая и с норовом, но тем интереснее будет ее обтесать. А этим ее седьмым домом можно затыкать рты завистницам вроде Монтеги. Надо подумать, как лучше это преподнести. Вот то платье, которое выбрала Мэди для помолвки, на самом деле неплохой вариант. Свет и тьма, заплутавшие в складках тени, для свадьбы надо будет выбрать что-то подобное… Но сейчас надо решить вопрос с Найрин, они уже ушли достаточно далеко. Придется вытереть ей сопли, а потом твердо и уверенно отправить с охраной прочь.

— Волюнмеан, — произнесла Найрин, и голову словно сдавило горячим обручем, выдавливающим все мысли.

Лорейн еще успела подумать, что это явно какое-то чарослово, прежде ей незнакомое, хотя она отлично училась в академии в свое время. А потом все сомнения и догадки исчезли.

— Вы мне поможете, — сказала Найрин, и ее голос зазвенел в пустоте.

Лорейн кивнула. Все ориентиры исчезли. Остался лишь голос и свет, струящийся из глаз Найрин, и Лорейн Альваро готова была идти на него как на луч маяка.

— Вы полностью на моей стороне.

— Да, — сказала она.

Найрин улыбнулась и опустила траурную вуаль, прикрывающую глаза. Первый шаг получился отлично. Пусть все остальное пройдет так же легко.

Охранник подошел минутой позже, вопросительно уставился на госпожу Альваро. Здоровенный бугай из черных псов наверняка великолепен в боевке, но не способен распознать ментальное вмешательство высшего уровня.

— Все хорошо, — заверила Лорейн, беря Найрин под руку. — Мы просто гуляем с моей дорогой подругой. А куда мы, собственно, направляемся? — спросила она, когда бугай отошел.

— Вы хотели показать дизайн штор в эркере на втором этаже, — напомнила Найрин.

— О, это в спальне Себастиана, — подхватила Лорейн. — Пойдем скорей, пока не началась торжественная часть. А то все пропустим.

— Мы успеем, — заверила ее Найрин.

С чарами из закрытого сектора библиотеки у нее все получится.