Баба Нюра в новом теле (деле) (СИ)

Глава 31

Мы поднялись на второй этаж, и Мор пригласил меня в просторное помещение, стены которого были сплошь уставлены стеллажами с книгами. Запрокинув голову, я проследила до самого потолка и не сдержала изумлённого:

— А как вы добираетесь, если потребовалась книга во-о-о-он оттуда?

Думала, покажет систему лесенок, как я видела в старых фильмах, но мужчина прошёл к столу, взял длинный прямоугольный предмет, похожий на затейливый ящичек для хранения ручных часов и поднял, целясь в указанное мной место.

Миг, и «коробка» осветилась изнутри, наполняя вырезанные узоры сиянием, и книга сама спрыгнула с полки и влетела корешком в углубление артефакта. Мной овладел азарт:

— А обратно?

— Это немного сложнее, — признался инспектор и снова поднял руку. Целился несколько секунд, и коробка снова осветилась, но на этот раз сначала засияли узоры, потом свечение ушло внутрь, и книга выпрыгнула, пулей устремляясь под потолок…

Врезалась в корешок соседней книги и, отскочив, полетела в меня. Вскрикнув от испуга, я закрылась руками, а мужчина перевернул артефакт, — будто пистолет крутанул! — и в книгу попала искра. Вокруг меня осели листы с опалёнными краями.

— Прошу прощения, — смущённо проговорил Мор. — Раньше я не промахивался.

— Хорошо, что второй раз попали, — тактично заметила я.

— Хорошего мало, — вздохнул мужчина и, присев на корточки, подцепил один из листов. — Редкая книга. Дорогая.

— Тем приятнее, что вы выбрали меня, а не её, — отметила я.

Хотела быть вежливой, пыталась вписаться в нравы этого мира, но эта фраза будто повисла между нами, заполнив всё вокруг двусмысленностью.

Инспектор кашлянул и, бросив лист, выпрямился. Поправив камзол, направился к письменному столу, на котором лежала пухлая папка.

— Можете просмотреть, но не пытайтесь что-то выкрасть, — предупредил мужчина и пододвинул папку в мою сторону.

Я приблизилась и коснулась обтянутой кожей обложки, на которой было выгравирована фамилия семьи Ханны. Перевернула и нетерпеливо всмотрелась в ровные строчки, а Мор сразу отвернулся и встал, сложив руки за спиной.

Что просмотреть всё дело, пришлось потратить не менее получаса. Я присела в кресло и внимательно смотрела, стараясь ничего не упустить. Мужчина за всё время не сдвинулся с места и, лишь когда я захлопнула дело, повернулся.

Взгляды наши встретились.

— Епишкины сандалии! — От злости я едва могла дышать. Вскочив, сжала кулаки и выпалила: — Как можно было вышвыривать женщин на улицу из-за одного доноса? Все доказательства притянуты за уши! Даже я, человек, далёкий от правосудия, вижу это. Как вы, королевский инспектор, могли разрушить жизнь и счастье стольких людей?

От гнева у меня перехватило дыхание, и я замолчала. Мор не проронил ни слова, только буравил меня тёмным взглядом. Волна ярости схлынула, и я медленно опустилась в кресло. Молчание затянулось.

Конечно, я понимала, почему Мор сделал это — видела приписку внизу доноса. И подпись, в которой угадывалось имя отдавшего приказ. Этот человек, обладающий властью настолько большой, что даже королевский инспектор не мог ослушаться, решил воспользоваться писулькой и раздавить семейство Тёрнеров. Уничтожить. Выдернуть с корнем, как сорняк.

Но почему?

Вспомнилось, как кто-то из женщин упомянул, что в их жилах течёт королевская кровь.

Не поэтому же?

Я подняла голову и потребовала:

— А теперь рассказывайте.

Мор приподнял бровь.

— Что именно?

— То, зачем вы меня пригласили, — спокойно ответила я. — Показали дело, зная, что я буду в ярости, узнав о крахе своей семьи из-за обвинения без малейших доказательств. Значит, дело не в бумагах. Так что быстрее рассказывайте, не хочу проторчать здесь всю ночь, вызвав ещё большее осуждение в обществе.

— Как и думал, — он коротко улыбнулся и придвинул стул. Опустившись на него, снова всмотрелся в моё лицо. — Хоть вас и считают сумасшедшей, вы намного разумнее многих из моего окружения.

— Хоть вас и считают бессердечным монстром, — не осталась в долгу, — но вы намного добрее и снисходительнее, чем многие из мужчин, которых я знала.

— Многих? — он выглядел немного уязвлённым, и я с трудом сдержала улыбку.

Ничего не ответила. Пусть помучается. Полезно!

— На этом обмен любезностями предлагаю закончить и приступить к делу. Чтобы сэкономить своё и ваше время, начну первой. Итак, вы получили неприятное указание свыше, которому не могли противиться. Арестовали мужчин, а женщин показательно выгнали из дома, но исподволь дали возможность выжить, предложив дом, от которого нормальные люди бы отказались, даже замерзая на улице.

Я поднялась и, заложив руки за спину, как любил это делать инспектор, прошла к окну. Выглянула на тёмную улицу и, проследив за одиноким прохожим, продолжила:

— Но среди несчастных женщин наудачу оказалась одна чокнутая, которая потащила других в дом колдуна.

Повернулась к Мору и улыбнулась, вспоминая забавный случай с ключом, который выпал из моего кармана.

— После вы изредка навещали нас, наблюдая издалека. Тут я вижу три причины. Первая — вы всё же считаете, что в доносе есть часть правды, и ищете доказательства.

Улыбка моя погасла, ведь я подозревала, что мужчины семьи Тёрнер не так уж кристально чисты, иначе мать Ханны не спрятала бы документы, а на дне колодца не лежал бы некий сундук. И кусочек записки, переданный псевдо-другом брата Ханны, почему-то тревожил.

— Вторая — вы делаете вид, что подчиняетесь властному самодуру, использующему королевского инспектора, как марионетку, а сами расследуете дело о коррупции… То есть продажность и взяточничество вашего начальства.

— А третья?

Мор закинул ногу на ногу и наклонил голову набок.

— Вам нужна я, — пожала плечами и приблизилась к мужчине. — Теперь ваша очередь.

— Хотите, чтобы я поделился своими подозрениями? — Он усмехнулся. — Что же, согласен. Но сначала кое о чём вас попрошу. Если согласитесь, мы продолжим наше сотрудничество. Если нет…

Он многозначительно замолчал.

Да чтоб меня затопило! Снова в сторону спальни смотрит⁈ Иногда я жалела, что попала в молодое привлекательное тело.

Предупредила как можно холоднее:

— Я не стану вашей любовницей.

— И не нужно, — тем же тоном ответил Мор. — Я хочу, чтобы вы стали моей женой.

Едрёны пассатижи!