Былое и дамы

МАРТИНА

В предисловии к воспоминаниям Натальи Алексеевны Тучковой-Огаревой я прочла, что сильное чувство к Герцену возникло у нее при первой встрече с ним в Париже, еще до ее брака с Огаревым. А за три страницы до этого откровения тот же автор написал, что она, будучи на восемнадцать лет моложе Огарева, страстно в него влюбилась и храбро стала жить с ним невенчанная, потому что первая жена не давала ему развод.

Не слишком ли много страстных влюбленностей за столь короткий срок? Может, стоит поискать причины более реалистические, чем влюбленность — ей 18 лет, она небогата, но хороша собой, эксцентрична и неглупа, Огареву вдвое больше, он грузен, богат, болен эпилепсией и склонен выпить лишнее.

По приезде Огаревых в Лондон расклад уже другой — Николай уже не богат, а скорее беден, еще более грузен, еще более болен, еще более склонен выпить. А вдовый Герцен собой хорош, окружен восторженными последователями и сказочно богат. Никакой достойной внимания женщины в его окружении нет, если не считать эту немецкую уродину фон Мейзенбуг — справиться с этой кикиморой будет нетрудно, нужно только почаще склоняться к уху хозяина дома и дышать ему в ямочку на шее — это Натали умеет, проверено не раз.