Былое и дамы

ДНЕВНИК МАЛЬВИДЫ

Неожиданно рядом с Фридрихом возникла младшая сестра по имени Элизабет. Я, собственно, всегда знала, что у Фридриха есть сестра и что зовут её Элизабет, но она представлялась мне не реальным человеком, а бесплотным символом всего, от чего Фридрих хотел убежать. Он даже как-то написал, что идея вечного возвращения больше всего пугает его опасностью повторной встречи с матерью и сестрой. Но до сих пор он успешно избегал встречи с ними, тем более, что они жили в далёкой деревне Наумбург и в его дела не вмешивались, раз и навсегда осудив его взгляды. Теперь, когда здоровье Фридриха ухудшилось, сестра решила покинуть Наумбург и поселиться вместе с братом, чтобы то ли за ним ухаживать, то ли за ним присматривать. Но поселиться рядом с ним оказалось непросто, потому что он то и дело переезжает с места на место в поисках погоды, подходящей для его здоровья, вернее для его нездоровья. Бедный он, бедный, всюду ему то слишком холодно, то слишком жарко, и надзор сестрицы ему совершенно ни к чему.

Элизабет быстро сообразила, как ей быть, и уехала в Байройт, где, воспользовавшись положением сестры главного любимца, прилепилась к семье Вагнеров — она охотно нянчит их детей и бегает по городу с их поручениями. Там я её и встретила по приезде из Версаля. Она не понравилась мне с первого взгляда. Все в ней мне неприятно — острый, как клюв, носик, пронзительно чёрный косой глаз, ярко накрашенный рот, так не соответствующий ее черному монашескому одеянию, и нелепый головной убор, что-то среднее между чепчиком и монашеским клобуком. А главное, постоянная гримаса недовольства окружающими, всеми, за исключением боготворимых ею Рихарда и Козимы, через которых она соприкасается с миром избранных.