Чёрное пламя

Глава 14

— Я уже пожалел, что согласился, — сообщил он мне, сажая на коня.

— Ну считай, что это просто прогулка.

— Угу, мы уже по городу погуляли, — проворчал он, — ладно, куда ехать? Как деревня называется?

— Так, дай вспомнить, — я покопалась в воспоминаниях, пока мы не спеша ехали по дороге на запад от Тирры, — одна деревня называлась Мельничий холм, а вторая… Перепутье, наверное.

— Тогда в первую, она ближе по дороге, насколько я помню. Ну если ты не пожелаешь идти через лес.

Я помотала головой и снова просияла, предвкушая наше небольшое путешествие.

Солнце медленно клонилось к закату, окрашивая окрестности тёплым оранжевым светом и светя прямо в глаза. Погода стояла просто отличная. Трава нечасто колыхалась на теплом лёгком ветерке, приносящим сладкие цветочные запахи с окрестных лугов. Извилистая дорожка петляла утоптанной гладью среди лугов и лесов, то поднимаясь на пологие холмы, то спускаясь в низины. То и дело из деревьев срывались стайки мелких птиц и перелетали подальше, снова заводя свои птичьи трели. Иные луга были сплошь усыпаны озерцами цветов, особенно красивых в лучах солнца. Несколько раз я заметила зайцев, белок и даже одну обычную рыжую лисицу.

Впервые в жизни мне не было страшно куда-то ехать. Я не спасалась бегством от наёмников, не шла навстречу в опасную неизвестность с вампиром… Хотя, конечно, ехала я с тем же вампиром и тоже в неизвестность, но в это раз не думала, что он меня убьёт, ну или мы оба умрём в конце пути. Именно об этом я и мечтала с сестрой. Просто посмотреть мир, не боясь найти смерть на каждом шагу. Неужели у меня наконец это получится?

Дорога заняла часа три непрерывной езды. Если коням было всё равно, как и Маркусу, то я перестала чувствовать нижнюю часть тела и начала подвывать. Я искренне опасалась, что останусь в такой позе навсегда. Когда любимый стащил меня с коня, я просто упала на траву и некоторое время приходила в себя, вообще не двигаясь.

Хорошо, что мы не подъехали прямо к самой деревне, иначе на меня странно бы смотрели жители. Да и на коней отреагировали бы неоднозначно. Хотя не уверена, что на западе многие видели вампиров в живую, а их теневых животных тем более.

Маркус взял меня за руку, мы переплели пальцы и пошли по дороге в сторону деревни. Я поздно сообразила, что селение могло быть разрушено войной, но, к счастью, дома оказались вполне обитаемы. Деревня была небольшая, домов тридцать, не более, огороженных покосившимся щербатым забором. Ворота оказались настежь открыты, а на входе посередине дороги в выбоине спала собака, не обращая никакого внимания на входивших и выходивших.

Прямо у первого дома кузнец чинил плуг, а ему помогали два мальчика лет двенадцати. Увидев взгляд вампира, один из них так и прирос к земле, смотря на нас широко открытыми от ужаса глазами, а второй убежал к дверям дома. Кузнец же утёр пот со лба и недоверчиво нас оглядел, но ничего не сказал.

По пути к дому старосты встретилось много женщин и детей, а вот с мужчинами было не густо. Война если и не дошла сюда в прямом смысле слова, то забрала с собой многих. Бабушки сидели на лавках или судачили, собравшись в небольшие группки, кто с постиранным бельём, кто с козой, кто с граблями, а одна и вовсе держала за ухо чумазого лохматого мальчика.

При нашем приближении все замолкали. Хотя на меня мало обращали внимания. В основном просто скользнув по мне взглядом, они таращились на вампира. Некоторые посмелее, что смогли перебороть страх, обратили внимание, что мы держимся за руки, после чего их лица выражали крайне сложные эмоции из недоверия, удивления и даже жалости.

Дом старосты легко узнавался, он единственный в деревне мог похвастаться крашеными в ярко-зелёный цвет стенами. Старостой оказалась полная женщина с толстой длинной косой. Возраст у неё был неопределённый, что-то среднее между тридцатью и пятьюдесятью. Когда мы подошли, она как раз красила кривой забор в светло голубой цвет, а сзади неё крутилась мелкая собачка с пятном краски на спине.

— Нечасто путники-то к нам заглядывают, — поднялась она с хрустом в спине, убрала рукой выбившиеся волосы и испачкав лоб, — а вы…

Женщина замолчала, вперившись глазами в вампира. Меня она по ходу дела даже не заметила. Я решила проявить инициативу.

— Здравствуйте, — обратилась я к ней, — я надеялась, что вы нам поможете.

Взяв себя в руки, староста перевела на меня настороженный взгляд и осмотрела с ног до головы.

— Далече вас занесло-то, — заметила женщина, — я пригласила бы вас на чай, да вот руки все в краске измазаны.

— Не волнуйтесь, — улыбнулся Маркус, демонстрируя клыки, — чай нас и не интересует.

Я незаметно ткнула его локтем в бок и криво улыбнулась женщине.

— На самом деле мы уедем, как только кое-что узнаем, — заверила я её.

— Ну коли так, спрашивайте. Может, знаю чего.

Женщина окунула кисточку в краску, опять капнув на крутящуюся собаку, и мазнула по забору. Маркус скрестил руки и выжидающе посмотрел на меня. Ну ладно, всё-таки это мне надо.

— Когда-то давно много лет назад у вас в деревне жила женщина. Её звали Офелия. Потом её ещё искали солдаты, думаю, было это в прошлом или позапрошлом году. Я хочу узнать о ней.

Женщина резко выпрямилась и с осторожностью посмотрела на нас.

— А зачем она вам нужна? — сощурилась староста.

— Хочу понять, зачем её искали стражники, и кто она такая.

— Ничего не знаю, не бывало тут таких.

— Послушайте…

— Уходите, негоже вам тут на ночь оставаться, мест нет свободных, — отрезала женщина, демонстративно вернувшись к забору.

Я ещё несколько раз попыталась заговорить, но она старательно делала вид, что меня не существует. Я поникла. Столько ехали, и всё впустую. Я исподлобья посмотрела на Маркуса, такого самодовольного выражение лица я не видела у него ни разу.

— Значит так, — повернулся он к старосте, — если ты не расскажешь всё, что знаешь, то я добуду информацию сам. Я буду пытать и убивать вас по одному, пока все жители деревни не закончатся. Даю на обдумывание одну минуту, время пошло.

Глаза старосты расширились от страха, она было дёрнулась, но сзади неё появились два теневых волка, оскалившись и рыча, и женщина застыла на месте.

— Убежать от меня невозможно, не советую даже пытаться, — вкрадчиво произнёс Маркус.

Путь угроз мне не нравился, но видят Боги, я пыталась поговорить мирно.

— Офелия жила у нас, двадцать пять аль шесть лет назад. Далече. Колдуньей была, травнице по первой помогала, — женщина заметно нервничала и всё сильнее сжимала кисточку в руках, — да пряталась она у нас. Видно было, что женщина благородная, с манерами, и руки тонкие, нерабочие совсем. И волосы у нее были белые, как у тебя. Совсем седые, и это в таком-то возрасте.

— От кого пряталась? — удивилась я.

— Да кто ж знал, не говорила она. Жила, помогала, а мы нос-то и не сували, куда не следовало. Муж-то мой, может, и больше помнил, да во время войны его покойник пожрал. А я больше и не знаю ничего.

— А куда она уехала? И почему?

— А кто знает, — развела руками женщина, — в один день собрала вещи свои, да уехала. Семь годков с нами жила, а ток попрощалась, и след простыл.

— А те, что искали, что-нибудь узнали?

— Да не более, чем вы. Что тут узнать-то, столько лет прошло. Да не одни они искали, — староста помолчала, а потом добавила уже тише, — приходил тут один, рыскал всё… ваш собрат, — посмотрела она на Маркуса, — тоже расспрашивал.

— Как он выглядел? — спросил Маркус.

— Да кто ж знает, поздно вечером он объявился, да в капюшоне, одни глаза сверкали.

Мы с Маркусом переглянулись.

— А дома её не осталось? Может, вещей каких, чего-то личного.

Староста подпёрла бока руками.

— Дык, сгорел дом-то давным давно, можете пройтись посмотреть на участок, да новый на его месте построили, Мика там живёт. Больше и не знаю ничего, клянусь памятью о муже.

Она махнула рукой в противоположную сторону деревни. Я поблагодарила её, а Маркус опять одарил её плотоядной улыбкой. А только мы двинулись в указанном направлении, как все окружающие сбежались к старосте с расспросами, и поднялся галдёж. Мы даже отойти не успели, как женщины зацокали языками и наперебой завалили её вопросами.

— Думают, что ты у меня в плену как женщина для утех, — усмехнулся он.

— Популярное мнение, — фыркнула я.

— И думают, что из-за этого ты и поседела. Очень они тебе сочувствуют, но не желают мне перечить, поэтому тебя заранее похоронили как очередную несчастную жертву злобного вампира.

Я обернулась и окинула их злым взглядом, но женщины только активнее зашептались.

Около обозначенного дома, развалившись на лавке, сидел худющий дед и курил трубку, откашливаясь после каждой затяжки. В такт кашлю квохтали ходящие рядом куры. Дед оказался сообразительнее старосты. Увидев, кто перед ним, он быстро выложил всё, что помнил, не дожидаясь угроз. К моему огорчению, знал он не многим больше старосты. Старик припомнил, что фамилию она скрывала, да и не нужна она была в деревне-то. Он разрешил пройти внутрь, а сам остался сидеть на лавке.

В самом доме оказалось делать нечего. Да и не удивительно, тут были только вещи этого Мики. Сделав пару кругов по комнатам, я сдалась и согласилась, что внутри ничего полезного не найти. Небольшой огород оказался наполовину засеян тыквой, а наполовину зарос бурьяном. В земле копались куры, выискивая червячков, а за огородом пасся привязанный к забору ослик. Я прошлась туда сюда по огороду и даже влезла в бурьян, но не получила никакой отклик, зато нахватала штанами репейника и с добрых минут десять отдирала его от дорогой ткани.

Вернувшись к дому, я обошла его по периметру. Маркус со мной ходить не стал, а просто опёрся на забор и выжидающе смотрел, да и всё равно ничем бы не помог. Я остановилась и задумалась. Если и были следы, то за эти годы они оказались похоронены глубоко в земле. Может, у меня и не было никакого личного предмета, но тут должны же были остаться какие-то следы энергетики. Метки оставались на важных предметах с уроков прорицания, но ведь и дом был важен, она провела тут много времени, не должно всё бесследно уйти.

Я опустилась на корточки, положила руки на землю и постаралась сосредоточиться. Было неудобно и сложно, постоянно отвлекали какие-то звуки и голоса, а с лавки периодически доносился запах табака. На мгновение мне показалось, что я что-то чувствую, но мутная картинка исчезла также быстро, как и появилась, да я даже не поняла, относилась ли она к той женщине. Вытерев пол со лба, я отошла подальше от курящего деда и снова села. Но ни на эту, ни на другую попытку у меня ничего не получилось, да только начала кружиться голова, и затекли ноги от неудобной позы. Я встала, чтобы размяться, но в глазах так резко потемнело, что потеряла равновесие, но от падения меня спас Маркус, успев вовремя подхватить.

— По-моему, на сегодня достаточно, — сказал он, когда я пришла в себя, — и можешь так на меня не смотреть.

— Должно же быть что-то, — в отчаянии простонала я.

Заверив, что я в порядке, я выбралась из объятий и медленно прошлась вдоль стены, Маркус шёл рядом, видимо боялся, что я опять упаду. Все варианты я уже перебрала, а на огороде решительно нечего было делать. Что же мне оставалось? Я в задумчивости облокотилась на яблоню и скрестила на груди руки. Я скользила взглядом по земле вдоль стен домика, по стенам и даже по растущим тыквам, но ничего нового не приходило в голову, не копать же, в конце концов.

Молодая луна только взошла на небосклон, освещая небольшой уютный огородик. Около клумбы с цветами на деревянной скамеечке сидела женщина лет сорока и пила чай. Поверх хлопковой ночной рубашки был накинул тёплый вязаный халат, а распущенные белые волосы чуть доставали ей до лопаток. Подув на напиток, она сделала глоток, откинулась на спинку стула и, поёжившись, получше закуталась в халат.

Со стороны дома послышались шаркающие шаги, и через минуту на освещённый лунным светом огородик вышла старенькая бабушка в пуховом платке и чепце на шапке седых волос, больше напоминающих пух. С трудом перебирая ногами, она подошла к незнакомке.

— Милочка, — прокряхтела старушка, — далече собралась-то?

Женщина окинула пришедшую грустным взглядом и сделала ещё глоток.

— Я думала, что вы уже спите, — проигнорировала она вопрос.

— Да вот куры что-то закудахтали, — пожаловалась бабушка, — чай хорь какой залез, выхожу, а в пороге сумка. Нехорошо так уезжать, Фель.

— Так будет лучше для вас всех, поверьте.

— Нашли тебя? — понимающе закивала старушка, а женщина сощурилась.

— С чего вы решили, что меня кто-то ищет?

Старуха улыбнулась беззубым ртом и присела рядом на лавочку, кутаясь посильнее в платок.

— Вечер сегодня прохладный, — посетовала она, — как бы рассада прижилась.

— Спасибо вам за всё, — сказала женщина, — благодаря вам я прожила лишнее десятилетие.

Незнакомка допила чай и встала.

— Я уеду до рассвета, — сообщила она бабуле, — никому ничего не говорите, для вашего же блага, иначе вас просто убьют.

Старуха окинула её на удивление ясным взглядом и кивнула. Женщина зашла в дом и проследовала в небольшую комнату с застеленной кроватью. На стуле висела простая походная одежда, а у порога стояли протёртые дорожные ботинки. На квадратном столе горела масляная лампа, а рядом лежало открытое письмо, в котором тонким ровным почерком было выведено «Беги, он скоро узнает, где ты. Езжай в родовое поместье, он там уже был. И прости…».

Женщина взяла пергамент, подожгла от огонька пламени, бросила в железную миску с остатками хлеба и пошла переодеваться.

Я запрыгала я на месте, словно выиграла приз. Но на вопросительный взгляд вампира ответила, что расскажу по дороге обратно. Но только пересказав своё видение, я вдруг осознала, что никуда толком и не продвинулась. Хотя… я видела её в относительной молодости, и лицо показалось мне смутно знакомым. Может, всё-таки видела портрет в книгах? Нужно будет посмотреть в библиотеке.

Солнце почти ушло за горизонт, окрасив небо в фиолетово-синие оттенки. Мы медленно ехали по просёлочной дороге, и я переваривала всё увиденное и услышанное.

— Что за вампир мог её искать?

— Да любой, — пожал плечами Маркус, — кроме меня и Алистера.

— Да, круг сильно сузился, — буркнула я.

— Мы не поедем по всем остальным деревням, сразу говорю. Скоро ночь, а до Тирры несколько часов пути. Тем более ты знать не знаешь, о каком поместье речь, и где оно.

Я вздохнула, но возразить было нечего. По дороге домой я замёрзла, и далее ехала в плаще Маркуса. Он был настолько мне велик, что я опасалась, что он просто с меня слетит под копыта коня. Небо выдалось звёздное и показалась молодая луна, освещая окрестности мягким серебром. Почти как та из видения, такая же ясная и холодная. В город не хотелось совершенно. Как же хорошо было побыть вдалеке от этой ежедневной придворной возни и не думать о проблемах.

Уговорив вампира на небольшую остановку на берегу речки, я слезла с коня и размяла затёкшие конечности и мышцы спины. Сбросив ботинки, я прошлась по мягкой траве, намочив ноги капельками выступившей росы. Расстелив кожаный плащ, мы расположились на берегу реки, вдыхая свежий воздух. Вокруг оглушающе квакали лягушки, а в кустах мигали огоньки светлячков. Вдалеке на удалении друг от друга мерцали фонарики окон в небольших селениях, постепенно затухая. Они тухли одни за другим, погружая деревни в ночную темноту.

В воде иногда слышались всплески, и вокруг воцарялась тишина, но через некоторое время лягушки снова начинали квакать, как ни в чём не бывало, да ещё и громче после каждом такой паузы. Ночной пейзаж действовал умиротворяюще. Я так мало видела мир, что не успела насладиться его красотой, а сейчас просто не могла оторвать глаз от потрясающей природы. Вот только от сырости вблизи речки стало зябко. Хорошо, что Маркус всегда тёплый и можно погреться, запустив свои холодные руки под рубашку.

— А давай не поедем, — страдальчески вздохнула я, наблюдая за далекими огоньками, — вернёмся в Мортвуд, и гори оно всё огнём.

— Твои подружки с ума сойдут.

— А я им письмо напишу.

— Да без проблем, поехали, — согласился он, — только тебе осталось всего лишь подписать договор, а далее можно не скрываться.

Я шумно вздохнула, легла на спину и уставилась на мерцающую россыпь звёзд.

— Хотелось бы, но… не могу. Придётся ехать во дворец, а то Ларминия без меня развалится. Только давай еще немного побудем тут. Так красиво… Я никогда не была за городом просто вот так… чтобы просто лежать на земле и смотреть на звёзды. Вот только если бы не эта прохлада..

— Могу тебя погреть, — предложил вампир, его губы изогнулись в ухмылке, а взгляд сразу стал опаляющим.

Я хитро улыбнулась, а щёки мои загорелись. Не думала, что процессу обогрева способствует стягивание одежды.

Обратно мы вернулись почти в полночь. Несмотря на позднее время, народу на улицах было очень много. Некоторые всё ещё пели и танцевали на улицах, кто-то переместился в кабаки и таверны. Торговцы всё ещё продавали товары, а вокруг них толпились зеваки. Стражники пытались утихомирить пьяных, тогда как иные мирно спали в клумбах и в проулках между высокими домами. На нас вообще никто не обращал внимания. А вот в королевском крыле меня ждала катастрофа.

— Да как так можно исчезать! — снесло меня криком Нии, грозно трясущей опасно тяжёлым учебником по анатомии, — мы думали, что с тобой что-то случилось!

— Ты думала, — возразила ей Ирмис, — Алистер сказал же, что…

— Да мало ли, что там Алистер сказал, хоть бы предупредила! Кошмар, что за отношение!

Рыжая состроила недовольную гримасу и ушла в комнату, громко хлопнув дверью.

— У тебя трава в волосах, ты чем занималась? — поинтересовалась Ирмис, вынув несколько травинок из моей шевелюры.

— Да так, — неопределённо пожала я плечами, вспоминая, как вынимала травинки из разнообразных мест всю обратную дорогу.

— Кстати, у Алистера срочные новости, сейчас позову его.

Новости не принесли ничего хорошего. После подписания мирного договора всем главам кланов требовалось явиться в замок Деймора для обсуждения границ территории давно исчезнувшего клана. Нового главу положение дел не устраивало, а голосование требовало присутствия всех. Я поникла совсем. А ведь как хорошо прошёл день.