Черный Беркут

Глава 1

5 мая 2513 по ЕГК.

…К Стрежевому подошли только в третьем часу ночи. Швартоваться, тем более на такой внушительной дуре, как бронекатер-перевертыш, я был не готов даже после дневных консультаций с Бехтеевым, поэтому плавно скинул скорость, метрах в семи-восьми от пристани уравнял ее со скоростью течения Еланки, отдал якоря, заглушил двигатели, выбрался из рубки, обошел труп, валявшийся на палубе, и ушел в рывок.

К о-о-очень интересной группе встречающих.

Иришка, «наплевавшая на все и вся», метнулась ко мне, повертела, как куклу, не нашла ни единой царапины, легонечко врезала в область печени за опоздание, незаметно вложила в руку гарнитуру и, все так же молча, рванула к девчатам, как раз выгружавшимся из «Авантюриста». А генерал Ляпишев, мрачный, как грозовая туча, еще раз покосился на наш трофей, повелительным жестом приказал на редкость представительной свите оставаться на месте, сделал четыре шага навстречу и задал риторический вопрос:

— Как я понимаю, проблемы возникли и у вас?

«И у нас?» — мысленно повторил я, переходя в боевой режим, но заставил себя включить голову. Поэтому придумал, как незаметно затолкать гарнитуру в ухо, и отыграл небольшую роль — непонимающе нахмурился, озадаченно почесал затылок, вспомнил о вежестве, поздоровался и более-менее спокойно ответил на вопрос заранее подготовленным монологом: — Да, пожалуй, можно сказать и так: нас, зарегистрированных добытчиков, возвращавшихся из рейда на катере Геннадия Романовича Бехтеева, атаковала группа бойцов родовой дружины Левашовых. Из-под иллюзии, которой был прикрыт этот бронекатер-перевертыш. Кстати, скажите, пожалуйста, в нашей Империи хоть кто-нибудь соблюдает Закон, или он — не более, чем страшилка для грудных детей и самых робких домохозяек?

Подначка, на которую я возлагал достаточно много надежд, почему-то была пропущена мимо ушей. Видимо, из-за того, что при упоминании рода, отправившего за моей головой аж девятерых неслабых Одаренных, Дмитрий Львович преисполнился нездорового энтузиазма:

— Левашовых⁈ Вы уверены⁈

Я криво усмехнулся и пожал плечами:

— Раненого, чудом пережившего нашу контратаку, но находившегося при смерти, я допросил в присутствии уже упомянутого Геннадия Романовича, а трупы всех девяти нападавших до сих пор валяются на палубе. К слову, этот бронекатер я вижу не в первый раз — он был взят на абордаж… мною же. Эдак числа одиннадцатого-двенадцатого сентября. И был продан роду Докукиных за триста двадцать тысяч рублей. А почему вас так удивило упоминание этой фамилии?

— Дело в том, что вчера, по дороге сюда, Ирина Сергеевна заметила хвост. Для того, чтобы проверить, не привиделось ли ей, часом, заехала в первое же придорожное кафе.

Выбравшись из «Бурана», врубила артефактный комплекс защиты. А когда тот парализовал мужчину, пытавшегося установить под ваш кроссовер армейскую автомобильную мину МАПП-11, предельно жестко нейтрализовала троих его коллег, дожидавшихся завершения минирования в неприметном «Мастифе», закинула мину и все четыре тела в грузовой отсек своей машины, переговорила со мной, получила ряд инструкций и поехала дальше. К слову, императив с обязательным звонком мне вы прописали в базовую программу не зря: километров через шестьдесят Ирину Сергеевну остановил экипаж патрульного автомобиля дорожной полиции с уже готовым постановлением суда на досмотр «Бурана»!

— О-о-о, как интересно! — прошипел я, с хрустом сжав кулаки.

— Меня это тоже удивило. Поэтому я, продолжавший висеть на прямой линии, опосредованно задал командиру экипажа два вопроса. А после того, как тот приказал подчиненному вырубать и паковать вашу подругу, разрешил ей действовать в самом жестком варианте из имеющихся. Да, сознавал, что могу перегнуть палку, но вертолету, уже поднятому с ближайшей авиабазы, до того места было еще далековато, а арестованная, мина, тела и ордер могли исчезнуть в неизвестном направлении. Слава богу, все обошлось — Ирина Сергеевна вырубила обоих полицейских и передала группе захвата не четыре, а шесть тел, и вскоре поехала дальше в сопровождении двух внедорожников с военнослужащими одной из ближайших военных частей. А я, как видите, успел добраться до аэродрома и прилетел сюда брать под личный контроль расследование этого преступления. И взял. Благодаря чему уже арестовано и допрошено четырнадцать должностных лиц, а взятый след привел в столицу. Задержания и допросы, естественно, продолжаются, но Левашовых до сих пор не упоминал ни один задержанный…

— И однозначно не упомянут… — прозвучало в правом ухе. — Ведь тебя пытались взорвать люди, опосредованно работающие на концерн «Рекорд», а Левашовы, вероятнее всего, выбили из Докукиных информацию о виновнике гибели группы, посланной на заимку, и решили отомстить. Кстати, спроси-ка у генерала, не объявляли ли тебе, часом, межродовую войну, и вдумайся в то, что он ответит.

Спросил, превратился в слух и получил чертовски интересный ответ:

— Объявлять межродовые войны родам, в которым один-единственный мужчина, категорически запрещено законом, ибо его смерть прерывает линию наследования. И пусть вы пожалованы не потомственным, а всего-навсего личным дворянством, ситуации это не меняет. Таким образом, те, кто послал за вами перевертыш, наплевали на то, что у вас пока нет наследника, что вы зарегистрированный добытчик и что являетесь не кем-нибудь, а Поставщиком Двора Его Императорского Величества…

Тут к нам подошел Бехтеев, и генерал, прервав монолог, сосредоточился на работе. То есть, дав мне время представить их друг другу, поздоровался, сказал пару теплых слов об «одном из достойнейших родов Запада Империи» и попросил Воздушника сначала помочь со швартовкой бронекатера, а потом ответить на вопросы следователя.

Геннадий Романович, конечно же, согласился. И, тем самым, оттянул на себя практически всю «свиту» Дмитрия Львовича. А сам Ляпишев, подхватив меня под локоток, отвел в сторону и огорошил:

— Игнат Данилович, я понимаю, что рейд длительностью в две с лишним недели вымотал вас и вашу команду до предела, но сегодня днем вам кровь из носу надо быть в Новомосковске!

— Действительно надо! — хохотнула в ухо Дайна, и я пожал плечами:

— Надо — значит, будем. Только как?

— Вылетим. На «Антее». Но через час-полтора: перед тем, как покинуть Стрежевой, я хочу осмотреть перевертыш и прогнать фотографии трупов через базу данных системы распознавания лиц…

…Транспортник сел на знакомый аэродром в начале седьмого утра. Но и приземление, и выгрузка машин из десантного отсека, и переезд от военной базы до «Акации» прошли мимо меня: я спал, как убитый, опустив спинку правого переднего сидения в горизонталь, а «Бураном» управляла Иришка. Толком не запомнил и процесса перемещения своей тушки в квартиру — нет, из салона, вне всякого сомнения, вылез сам, сам поднялся на наш тридцатый и сам дошел от лифта до спальни, но при этом спал на ходу. В общем, пятница для меня продолжилась в тринадцать ноль-ноль. После того, как голос Дайны сообщил, что пора вставать.

Проснулся на удивление легко и быстро, обнаружил, что лежу, обнимая свою ненаглядную, почувствовал ее первое осознанное шевеление и ласково коснулся губами обнаженного плеча.

— Я тебя тоже обожаю! — мурлыкнула супруга, перевернулась с левого бока на спину и… остановилась: — … но целовать не буду: мы отключились, даже не ополоснувшись!

— Тогда пошли искать ванную комнату… — мысленно согласившись с ее решением, буркнул я, встал с кровати, огляделся и уважительно хмыкнул: за то время, которое мы провели в Пятне, дизайнеры успели закончить ремонт, и абсолютно безликая спальня превратилась в квинтэссенцию стиля, спокойной роскоши и… запредельной чувственности!

Ольга тоже восхитилась. Только, в отличие от меня, выплеснула свои чувства наружу:

— О-о-о, зеркальный потолок… О-о-о, какая мебель! О-о-о, какое белье!! Ириш, ты у нас чудо!!!

— А мелкую ты, как я понимаю, пока не будила? — спросил я, оглядевшись еще и любимым навыком.

— Неа! — весело хохотнул БИУС. — Во-первых, к Ляпишеву вызовут только тебя. А, во-вторых, вы с Олей вот-вот дорветесь друг до друга и, как обычно, отключите все тормоза. И если девочка осмотрится прозрением… а она осмотрится, ибо, судя по кое-каким нюансам поведения, этот вид контроля за окружающим миром вы уже загнали в подсознание, то, мягко выражаясь, одуреет! А зачем нам напрочь одуревшая девица?

— А ведь теперь Света сможет «дотягиваться» до нас и из своей спальни нашего коттеджа… — прозрел я.

— Угу. Но мы подумаем об этом как-нибудь потом… — хрипло пообещала жена и настолько эротично прогнулась в пояснице, что мысли об Уфимцевой как ветром сдуло. К сожалению, всего на час — ровно в четырнадцать ноль-ноль вредина-Дайна оторвала нас друг от друга и заявила, что меня вот-вот наберет Ляпишев и вызовет к себе.

Неутоленного желания было еще слишком много, поэтому мы с Олей врубили ледяную воду — благо, отрывались в роскошной душевой кабинке, по моим ощущениям, рассчитанной на четырех человек моей комплекции — кое-как остыли, быстренько помылись и включили турбо-обдув. А от силы через минуту в ванную влетел «обычный» андроид с моим телефоном в руке, и мне пришлось принять вызов генерала.

Тратить время на пустопорожнюю болтовню ему было некогда, так что его монолог получился коротким, содержательным и сухим:

— Игнат Данилович, добрый день. Прошу прощения за то, что разбудил, но в пятнадцать тридцать вам надо быть у меня в кабинете. Форма одежды — парадная. Дубликат вашей награды уже готов и ждет в приемной. На этом все. Жду…

Я пообещал, что мы будем вовремя, опустил замолчавший телефон и обнаружил, что супруга уже сбежала. Найти ее, владея прозрением, оказалось легче легкого, и я, «допрыгав» до гардеробной, аж задохнулся от восхищения — пока я общался с генералом, Ольга успела надеть светло-голубое белье и выглядела в нем просто божественно!

— Сделаешь комплимент — сорвусь… — предупредила она. И помогла переключить внимание с себя на Дайну: — Кстати, обрати внимание, что шкафы забиты шмотьем. Не знаю, как ты, а я в восторге. И считаю, что Иришку надо отловить, как следует расцеловать и добросовестно затискать!

— Я вас тоже очень люблю… — растрогано сообщала Дайна и «по секрету» сообщила, что ее носитель обретается на кухне, возле накрытого стола…

…Порог приемной генерал-майора Ляпишева я переступил в пятнадцать двадцать и сходу попал в цепкие ручки его адъютанта. Следующие семь минут дисциплинированно изображал статую, зато стараниями этого вояки обзавелся дубликатом Георгиевского креста на положенном месте и еще через три вошел в кабинет при полном параде.

В этот раз Дмитрий Львович встретил меня не в гражданке, а в мундире, пристально оглядел с головы до ног, счел, что строгий темно-синий костюм, в который меня в приказном порядке «упаковала» Дайна, выглядит достаточно представительно, и… вывел через «потайную» дверь в узенький коридорчик. Пока шли к лифту «не для всех», о чем-то сосредоточенно думал. А после того, как ткнул в один из абсолютно одинаковых сенсоров по-армейски аскетичной кабинки, начал озвучивать не самые стандартные Ценные Указания:

— За время вашего отсутствия в Большом Мире я выяснил предысторию вашего конфликта с Алексеем Антоновичем Перепелицыным и передал все собранные материалы Его Императорскому Высочеству. А он, в свою очередь, поставил в известность государя…

— Воспользовавшись представившейся возможностью сделать гадость сразу двум влиятельным старшим родичам! — язвительно прокомментировала эти слова Дайна. — Впрочем, этот конкретный ход подковерной войны между фракциями клана Воронецких сыграл нам на руку.

Пока она высказывала свое мнение, Дмитрий Львович успел озвучить еще несколько фраз, и мне пришлось напрячься, чтобы уложить в голове и эту информацию:

— Государь не любит, когда его обманывают. Поэтому вышел из себя и примерно наказал тех, кто посмел использовать его незнание в личных целях. А сейчас планирует восстановить справедливость. Как именно, я не знаю. Зато знаю, что Император презирает лизоблюдов, трусов и подлецов. Так что держитесь, как подобает уважающему себя дворянину и не мямлите. Впрочем, правила поведения в присутствии государя вам вот-вот доведут специально обученные люди…

Довели. Вернее, довел. Сотрудник Собственного Его Императорского Величества Конвоя, встретивший нас в роскошной приемной, в которую, при желании, можно было впихнуть весь второй этаж нашего коттеджа. В монолог этого вояки с цепким взглядом профессионального телохранителя и свечением энергетики, соответствующим Богатырю, я вслушивался внимательнее некуда и делал выводы. А ровно в четыре часа дня следом за Ляпишевым вошел в Малый Рабочий Кабинет, отработал подход к нужной точке помещения на сто баллов из ста возможных, изобразил статую и, не меняясь в лице, дал волю удивлению. Чему я удивился? Да тому, что Император Владимир Первый обнаружился не в резном деревянном кресле с высоченной спинкой, а у окна, его дражайшая супруга, Императрица Людмила Евгеньевна — возле мини-бара, а наследник — в мягком уголке. Впрочем, настроение у этой троицы было хуже некуда, поэтому расслабляться и не подумал — оценил яркость свечения их энергетических систем, пришел к выводу, что и государь, и его супруга взяли третий ранг давным-давно, а перейти во второй по каким-то причинам не смогли, оценил плотность их защитных покровов и телосложение. То есть, мысленно отметил, что первый тяжеловат и грузноват, а вторая держит себя в форме.

Пока я изучал хозяина кабинета и его жену, они разглядывали меня. А когда сочли, что увидели все, что хотели, Воронецкий прервал затянувшееся молчание — поздоровался, огладил короткую бородку и поставил меня в известность о принятых решениях:

— Игнат Данилович, я не люблю, когда мне лгут, и люто ненавижу тех, кто присваивает чужие заслуги. Поэтому все лица, вынудившие вас забыть о совершенном подвиге и воспользовавшиеся вашей же идеей для привлечения в Императорский банк целой страты новых вкладчиков, жесточайшим образом наказаны, род Перепелицыных лишен столичного поместья и отправлен в родовое без права появляться в Новомосковске на протяжении двадцати лет, а Алексей Антонович лишен дворянства, призван на воинскую службу и будет служить Отчизне на границе с Пятном в самом захудалом гарнизоне Крайнего Севера. До тех пор, пока не совершит настоящий подвиг. Далее, дело об уничтожении вашего рода, к сожалению, не движется: следователи ИСБ изучили каждый сантиметр площади поместья под Михайловском, но не смогли найти ни одной зацепки, с помощью которой можно было бы выйти на виновников столь чудовищного преступления. Тем не менее, расследование продолжается, а я счел необходимым засекретить тот факт, что один из Серебряковых все-таки выжил. Поэтому сотрудники Дмитрия Львовича уже создали убедительную легенду, описывающую вашу прежнюю жизнь, и сегодня же передадут вам эту базу данных, дабы вы понемногу вспоминали прошлое в правильном ключе. Кстати, о воспоминаниях: как я понимаю, вы все-таки вспомнили, где именно находится ваша родовая тренировочная заимка, вероятнее всего, и ставшая камнем преткновения между вашими родичами и пока еще неизвестными недругами, верно?

Я отрицательно помотал головой:

— Нет, Ваше Императорское Величество, не вспомнил. И даже близко не представляю, о чем идет речь.

— Тогда, где вы были с семнадцатого апреля по вчерашний день? Только не говорите, что безостановочно охотились — я в это не поверю. Точно так же, как не поверю в то, что вы бродили по Пятну все тридцать восемь суток после ночной атаки на ваше родовое поместье!

— Ваше Императорское Величество, о тридцати восьми сутках не могу сказать ровным счетом ничего, ибо в моей памяти этого временного отрезка не сохранилось! — твердо сказал я и «слегка охамел»: — А о последнем рейде могу рассказать подробнее некуда. Но лишь под клятвы о нераспространении информации, ибо буду вынужден поделиться двумя не моими тайнами.

Государь прищурился, несколько секунд что-то искал в моем взгляде, а потом пошел на поводу у проснувшегося любопытства — подошел к рабочему столу, ткнул в пару сенсоров, сообщил, что отключил запись происходящего, и, дав клятву, заставил последовать своему примеру и супругу, и всех четырех телохранителей, прятавшихся под невидимостью, и, конечно же, генерала.

Вот я к рассказу и приступил:

— В конце октября прошлого года, возвращаясь из очередного рейда, я случайно наткнулся на две странные цепочки человеческих следов, по ряду причин решил, что второй добытчик преследует первого, и рванул вдогонку. Несмотря на то, что очень спешил, к месту трагедии подошел слишком поздно — Алексей Александрович Феоктистов был уже при смерти, а наемный убийца, ударивший его в спину во время боя со стадом Одаренных кабанов, был мертв.

Целительских умений у меня нет, а шансы доставить в Большой Мир умирающего со вскрытой брюшиной и без ног были равны нулю, поэтому я помог ему записать приметы убийцы, проводил в последний путь, сделал все от меня зависящее, чтобы его труп не сожрало дикое зверье и доставил прощальное письмо Егору Александровичу. А во время разговора с последним я пообещал, что весной отведу его к месту гибели брата. И сдержал слово — семнадцатого апреля встретился с Егором Александровичем и его людьми в Стрежевом, на их бронекатере доплыл до Мрачного и увел в Пятно. Само собой, не один, а со своей командой. Доставив Феоктистова в нужное место, увел свою команду дальше. И через два дня привел к некогда заброшенной заимке рода Вронских. Там большую часть рейда мы и провели. В компании с наверняка знакомой вам Ксенией Станиславовной Веретенниковой и одним из ее доверенных Слуг: да, змей-теневиков, обосновавшихся неподалеку, я вырезал в прошлый раз, но, по утверждениям биологов, у которых консультировалась Ксения Станиславовна, шанс возвращения на облюбованное место пресмыкающихся, хотя бы раз откладывавших яйца в этих оврагах, достаточно высок, вот мы и пошли навстре— …

— Ксения действительно уезжала из столицы… — внезапно заговорила Императрица. — И вернулась только позавчера. По словам Оли Максаковой, довольной до невозможности и заметно помолодевшей.

Воронецкий задумчиво хмыкнул и вопросительно посмотрел на сына. А тот утвердительно кивнул:

— Да, ТЕ Искры добыл Игнат Данилович. И возле заимки Вронских.

— А на какой ранг тянет магофон этого места?

— Насыщенный шестой.

— Значит, Веретенникова решила прорваться в Богатыри?

— Уверен, что так и есть.

Воронецкий прошелся от окна до противоположной стены кабинета и обратно, остановился, развернулся к нам с Дмитрием Львовичем и поймал мой взгляд:

— А что там сейчас с Одаренным зверьем?

— Практически ничего, Ваше Императорское Величество: я тренировал своих напарниц очень добросовестно, поэтому в радиусе десяти километров от заимки не осталось ничего крупнее зайца! — ответил я, выслушал подсказку Дайны и добавил: — А змеи-теневики если и приползут, то только во второй половине лета. И на свою беду.

— Что вы имеете в виду?

— Мы знаем, какие именно места они облюбовали, тщательно обмерили каждое и решили заказать Валерию Константиновичу Уфимцеву артефактные ловушки, рассчитанные на гарантированное уничтожение высокоранговых пресмыкающихся.

— Толково, однако… — уважительно хмыкнул государь и… зачем-то поделился информацией не для простых смертных: — И по-настоящему радует. Ибо к сегодняшнему дню эта тренировочная заимка Вронских — единственное условно безопасное место в областях с магофоном выше семи единиц. А все остальные фактически захвачены высокоранговым зверьем… или тщательно скрываются от государства. Кстати, заимка рода Серебряковых, о которой я вас расспрашивал, по слухам, находилась еще глубже, то есть, в «пятерке». Но информации о ее точном местонахождении и нынешнем состоянии у нас, к превеликому сожалению, нет…