Черный Беркут

Глава 37

3–4 августа 2513 по ЕГК.

…К «любимой» излучине вышли в четверг, третьего августа, в половине одиннадцатого утра. Несмотря на то, что за последние три дня пребывания в Пятне Виктор с Татьяной спали минимум по шесть часов в сутки, эта парочка вынеслась на берег реки почти в невменяемом состоянии и не сразу поняла, что мы, наконец, добрались до места встречи перевертышей со строителями и вояками из постоянного состава. Ну, а для нас такая нагрузка была привычной, поэтому Ольга, Светлана и я, не снимая невидимости, сбросили рюкзаки на единожды облюбованное место, разделись догола, натянули кто купальники, а кто плавки, и с гиканьем рванули к воде. Не знаю, как мои дамы, а я «выпал в реальность» во время прыжка с любимого обрывчика. Так что возмущенный вопль Недотроги услышал только после того, как вынырнул на поверхность и, естественно, не целиком:

— … тоже хочу!!!

— И что тебе мешает последовать нашему примеру? — ехидно спросила мелкая, всплывшая чуть ближе к берегу.

— Вы хотите сказать, что тут настолько безопасно?

— Раз чуйка Игната молчит, значит, да… — авторитетно заявила Оля, и у Нади сорвало крышу, и без того болтавшуюся на одном гвозде. С чего это вдруг? Да с того, что накануне днем она прорвалась во второй ранг и все никак не могла в это поверить. Поэтому то дурела от новых ощущений, то улыбалась, то уходила в себя, то давила желание сотворить какую-нибудь глупость.

А тут можно было оторваться, вот женщину и накрыло — она побила все рекорды по скоростному переодеванию, сняла невидимость во время разбега, с верхней точки обрыва ушла в рывок под углом градусов в сорок-сорок пять к горизонту и изобразила очень сексуальную бомбочку. Правда, перестаралась с высотой выхода из перемещения, из-за чего от удара об воду просадила чуть ли не пять процентов объема марева, но попа не пострадала, а громыхнуло солидно.

В этот момент «проснулись» и наши подопечные — переместились к куче рюкзаков и дернули за подушечки самосбросов. А через пару минут, пробежав по «разгонному участку», прыгнули в реку и, вынырнув неподалеку от меня, ошалело уставились на Олю, Свету и Надю, рванувших обратно к обрыву.

Мысль, горевшую во взглядах сладкой парочки, высказал Воронецкий:

— Игнат, откуда у вас берутся силы для веселья? Мы с Таней засыпаем на ходу, а вам хоть бы хны!

Я пожал плечами и сказал чистую правду:

— По сравнению с теми нагрузками, которые я даю в обычных рейдах, эти пять суток выглядят отдыхом.

— Кошмар… — абсолютно одинаково ужаснулись они, побултыхались в реке еще минут семь, потом попросили разрешения отключиться, выплыли на берег, достали из рюкзаков коврики и спальники, попадали на них и заснули.

Ну, а я присоединился к буйствующим дамочкам. Вернее, начал мстить. За то, что Оля со Светой, коварно обманув меня-любимого, подплыли не за поцелуями, а с намерением утопить. И чуть в этом не преуспели. Да, особо не буянил, так как видел состояние Нади и очень не хотел «замыкать» ее эйфорию на себя. Но, в конечном итоге, нашел грань, на которой «родственнице» было по-настоящему хорошо, но ее внимание фокусировалось не на мне, а на моих девчатах. А где-то в начале второго, выбравшись из воды следом за страшно довольными красотками и поучаствовав в создании одного общего ложа на четверых, получил все основания считать, что напрягался не зря — упав рядом с мелкой, Недотрога немного поколебалась и приоткрыла душу:

— Све-ет?

— Ау?

— Мне интересен твой батюшка. Само собой, как Личность и мужчина. А я, как мне кажется, интересна ему. И хотелось бы разобраться, может ли у нас с ним сложиться общее будущее. Но делать какие-либо шаги навстречу, не получив твою санкцию, я не буду — для меня прозрачность отношений с вами стоит на абсолютном первом месте. Пойдешь навстречу?

— ТЕБЕ — пойду… — выделив интонацией первое слово, без тени улыбки заявила Света, перевернулась на бок, уставилась ей в глаза и добавила: — Но с одним условием…

— Я вся внимание!

— Ты разбудишь в нем тягу к личному развитию. Чтобы мы помогли ему подняться с нынешнего четвертого ранга как минимум до второго.

— Сделаю все от меня зависящее! — твердо сказала «родственница». — Даю слово. И да: имей в виду, что в его ветвь рода я не уйду — постараюсь привести Валерия Константиновича в наш.

— Поступи ты иначе, я бы тебя не поняла… — все так же серьезно ответила Света и протянула ей руку. А после того, как «договор о сотрудничестве» был заключен, «благословила»: — Толковый шаг. Я оценила. И, если что, помогу.

Я назвал их заговорщицами и спровоцировал начало веселой грызни. Но развлекался сравнительно недолго, ибо в какой-то момент в нас проснулся жуткий голод, и девчата, забыв о шуточной перепалке, принялись метать на участок травы, назначенный столом, остатки съестного.

Само собой, попробовали добудиться и до подопечных, но без толку — да, они проснулись, но, услышав, что все спокойно и нет необходимости куда-то нестись, опять вырубились. Так что пообедали вчетвером, потом позагорали еще немного, а ближе к трем часам дня, наконец, услышали далекий перестук дизелей, подняли засонь и привели себя в божий вид. От силы на полчаса. Ибо после прибытия груженых перевертышей «сдали» подопечных с рук на руки телохранителям Воронецкого, дали команду строителям выгружать все добро с катеров, вручили старшему группы вояк постоянного состава пластиковую карту с маршрутом следования к седловине и пообещали догнать «караван» часов через двенадцать-пятнадцать. А потом со спокойным сердцем поднялись на первое попавшееся плавсредство, заняли две каюты, заперлись и отъехали. До восьми вечера. И пусть выспались, если можно так выразиться, от силы на треть, зато вернули стандартную реакцию организмов на бодрячок.

Следующие полчаса убили на сытный ужин. Потом пополнили запасы съестного из двух здоровенных термоконтейнеров, отправленных «с оказией» Ирой, попрощались с подопечными, возвращавшихся к цивилизации согласно договоренностям с их старшими родственниками, и Надей, отправлявшейся терроризировать архитекторов и строителей, сошли на берег, помахали ручкой отплывающим перевертышам и рванули вдогонку за «несунами». По солидной тропе, протоптанной несколькими десятками пар армейских ботинок.

Часа через два с половиной-три допрыгали до места эпической битвы вояк с Одаренным зверьем, охренели от размеров просеки, появившейся в лесу от площадных заклинаний, и минут десять искали тушки стаи высокоранговых волков или, хотя бы, медведя. Нашли. Ошметки тушки самой обычной белки ранга, эдак, восьмого, восхитились редкому героизму защитников строителей, и, посмеиваясь, понеслись дальше. Минут через сорок-сорок пять наткнулись на вторую рукотворную просеку и уже не удивились, выяснив, что победители по жизни не дали ни единого шанса барсуку — «семерке», а после «схватки», судя по следам, долго и упорно медитировали… метрах в десяти от ошметков тушки.

— Городские, че… — заклеймила их мелкая и, пробежавшись вокруг места, на котором, судя по следам, сгрудились «носильщики», успокоено добавила: — Слава богу, не все: вот тут стояло человека четыре, явно догадывавшиеся, что зверье может пожаловать на запах крови с подветренной стороны…

…Вопреки нашим опасениям, «городских» среди вояк оказалось от силы процентов двадцать-двадцать пять. А остальные точно знали, что такое Пятно, но воспитывали «молодежь» самым правильным способом — тыкая носом в каждую допущенную ошибку. Поэтому вторая половина пути — от седловины до пепелища — морально достала только фантастически медленным темпом движения строителей. Впрочем, придираться к этому было бы свинством — мужики, большая часть из которых была «девятками», тащили неподъемные рюкзаки, не стенали и не тупили от слова «совсем». Вот мы и терпели. А после того, как довели эту процессию до места назначения, стали удивляться совсем в другом ключе.

Для начала редкой упертости двух Гридней, через считанные минуты после остановки потребовавших устроить им ознакомительную экскурсию по окрестностям уничтоженной заимки. Затем скорости, с которой эта парочка «попилила» обнаруженный скальный выход на одинаковые каменные блоки.

Эдак часа через три — результатам деятельности четверки строителей-Рынд, за время нашего отсутствия умудрившихся выкопать на пепелище три котлована под фундаменты будущих строений. Неслабо впечатлили и таланты одного-единственного Природника — этот тип, взяв с собой отделение вояк и четверку подай-принеси, выбрал купу подходящих деревьев, подождал, пока их спилят, а затем «высушил» стволы каким-то навыком, повысил прочность древесины и так далее!

Кстати, вояки тоже не сидели без дела — «молодые» под присмотром пары «старичков» соорудили палаточный лагерь и занялись готовкой; восемь человек взяли под охрану строящийся объект; четверо занялись увеличением ширины полосы отчуждения и так далее. В общем, мы, обрадовавшись, нарезали два с половиной витка постепенно расширяющуюся спирали вокруг «площадки» и ускакали к змеиным оврагам. А там выпали в осадок аж дважды: ловушка Валерия Константиновича грохнула змею первого ранга, и… на ее тушке обжиралось всего трое мелких низкоранговых хищников и один-единственный ястреб-«шестерка». Что косвенно свидетельствовало об отсутствии в долине сколь-либо опасного зверья.

Искру стоимостью как бы не под сто миллионов мы, естественно, изъяли вместе со всеми необходимыми узлами и упаковали в термос с самой дорогой добычей. Потом отрезали шмат змеиного мяса весом килограммов за двадцать и утащили «поварам». А из оставшейся части туши соорудили четыре большие приманки на окраинах долины. И пусть тем самым «отодвинули» отдых часов на шесть-семь, зато после того, как грохнули еще семь приблудившихся зверей и двух хищных птиц, вернулись к заимке, очередной раз охренели от скорости работы строителей и разыграли первое дежурство…

…Четырехчасовые бдения Светы и Оли прошли спокойнее некуда, так что я выспался. А на третьем часу моего со стороны змеиных оврагов внезапно полыхнуло настолько яркой Молнией, что визг пил, перестук молотков и весь гомон строителей как ветром сдуло, и испугавшийся народ шустренько сбился в кучу возле палаток. Воякам тоже поплохело, но они дисциплинированно обновили «баффы», образовали что-то вроде защитного ордера и… вытащили из рюкзаков экспериментальный огнестрел.

Девчата проснулись сами. Как потом выяснилось, почувствовав «что-то не то» в моих эмоциях. А после того, как выслушали мой монолог, в темпе собрались, похватали рюкзаки-однодневки с имуществом команды, которое не стоило оставлять без присмотра, и следом за мной выдвинулись из лагеря.

Первые пару минут неслись на полной скорости. Потом замедлились. Но всякий случай. А как только зацепили прозрением энергетическую структуру, появившуюся на самой границе области досягаемости этого навыка, дали по тормозам. Даже несмотря на то, что ядро, вырезанное из «силуэта» ловушкой Уфимцева, медленно «серело» чуть в стороне и ниже магистральных каналов, бьющихся в агонии.

— Охренеть!!! — еле слышно выдохнула мелкая, оценив «остаточную» яркость свечения пресмыкающегося, а я озвучил куда более важную догадку:

— Так вот кто на самом деле закошмарил Богатырей Вронских!

— Такое — могло… — пробормотала Света, заметила, что Оля вжалась в мою тушку, ввинтилась под свободную руку и задала вопрос на засыпку: — Как, по-вашему, должен называться этот ранг? Ведь если тот олень и вожак волчьей стаи были «нулевками», то эта гадина как минимум минус единица…

— Если не двойка… — криво усмехнулась жена.

— Пусть те считаются монстриками первого уровня, а эта змея — второго! — предложил я. — Или, сокращенно, Эм-один и Эм-два.

— Тогда лучше кошмариками! — хихикнула Уфимцева и поежилась, явно представив встречу тет-а-тет с такой змеей. Потом подумала и выдала очень интересный монолог: — Значит, так: Искру с этой твари употребляешь ты. А моему папе выделишь «единичку». Ибо продавать эту Искру — форменное самоубийство, он до этого ранга однозначно не дорастет, а ты — запросто. И не спорь…

— … и не буду! — улыбнулся я, притянул к себе это чудо и чмокнул куда-то в область лица. А через пару мгновений вслушался в еще более интересное продолжение монолога:

— Кстати, мясо этой змеи тоже наверняка стоит на вес золота, но кормить строителей и вояк — идиотизм: подставимся. Поэтому надо забить оба наших свободных термоса и… кусать локти, зная, что остальное пропадет. И еще: артефактный комплекс, который убил эту тварь, не рассчитан на уничтожение жертв таких рангов. Так что пока вы будете вырезать энергетические узлы, я оценю его состояние и постараюсь починить: папа не мог не предусмотреть возможность замены самых уязвимых частей, а значит, как обычно, заныкал их под кожух основного блока.

Как выяснилось минут через двадцать пять, Валерий Константинович предусмотрел не только это, но и экранировку ловушки от ударов Молнией. Поэтому предсмертная площадная атака пресмыкающегося, спалившая все деревья в радиусе семнадцати метров, артефакту не повредила.

Тем не менее, назвать не пострадавшим было нельзя: для того, чтобы вернуть его в норму, Свете пришлось провести полноценное техобслуживание и, что самое главное, перезачаровать ножи, практически затупившиеся при вырезании Искры.

О том, что наше чудо способно и на такое, я, каюсь, даже не подозревал. А зря — закончив возиться с этим комплексом и на всякий случай проверив второй, Уфимцева вернулась к нам и слегка шокировала выводами:

— Черт, кажется, мне надо упереться и в артефакторику: если папа так и продолжит сидеть на четвертом ранге, то не сможет зачаровывать разделочные ножи под кошмариков, а значит, этим делом придется заниматься мне.

— А ты, судя по всему, помогала ему не только на словах, верно? — ехидно спросила Оля и получила вполне логичный ответ:

— В его мастерской бездельникам не место…

…Оставлять тушку такого уровня в непосредственной близости от места строительства — и толпы любопытного народа — я не решился. Поэтому в темпе сгонял к толпе подопечных, маявшихся от неизвестности, сообщил, что пока особой опасности нет, разрешил продолжить работу, вернулся обратно и пять с лишним часов изображал каторжника. Как? Да очень просто — рубил тушу на куски, которые мог утащить с подпоркой, заталкивал в полиэтиленовые пакеты и уносил за пределы долины. Хотя вру: рубили и заталкивали девчата. А Света еще и регулярно обновляла зачарования на несчастных ножах. Так что на мою долю оставалась «мелочь» — пробежки к речке, выгрузки содержимого пакетов, их ополаскивание и возвращения обратно.

Набегался… по самое не могу. Зато успокоился. И, проведав строителей с вояками, унесся с напарницами к той самой реке, на которой сравнительно недавно сбрасывал хвосты. Отмываться от змеиной крови, готовить шашлыки из энергетически перенасыщенного мяса и… хм… расслабляться.

Готовил с активной помощью младшенькой. А старшая первым делом навела мне болтушку из трофейного ядра, заставила выпить, села рядом с нами и довольно замурлыкала:

— Ну вот: уже завтра четыре твоих умения будут готовы к раскачке аж на второй «кошмарный» ранг. А сколько у тебя кошмарно-первых?

— Пять.

— А у нас с тобой, бедняжек, всего по десять-двенадцать «единиче-е-ек»! — дурашливо заблажила мелкая. — Ну, и как теперь прорываться в Княгинь⁈

— Желательно быстро… — улыбнулся я, чмокнул ее в требовательно подставленные губки и поделился мыслью, не дававшей покоя: — С этой змеи «упало» четыре реально нужных умения: пелена теневика, защитный покров, регенерация и разряд, который параллельно раскачает и электрошок. Говоря иными словами, этот тип Одаренного зверья — самый перспективный из всех, которые нам когда-либо попадались. А значит, в следующий рейд к нашей тренировочной заимке стоит отправиться через эту. И возвращаться обратно через нее же.

— А я бы заказала папе еще пару-тройку подобных ловушек… — подала голос Света.

— Только намного более мощных. Утащила их к нам, в «троечку» и заныкала в пещере. А потом сходила в пяток рейдов в «двойку» или даже «единичку», нашла логова монстров пострашнее, в их отсутствие установила наши комплексы и периодически бегала собирать добычу…