Черный Беркут

Глава 22

26 июня 2513 по ЕГК.

…От «атаки» журналистов, встретивших нас на Владимирском вокзале, отошли только на половине дороги к Бухте Уединения. Правда, не все — Света, в отличие от нас, не получавшая «разведданных» от Дайны, была уверена, что въезд в поселок перекрыт еще одной толпой щелкоперов. Вот и ненавидела их заранее. А мы с Олей знали, что «ЧОП» из Дворцовых, сменивших прежний состав, уже устроил писакам похохотать и отбил им всякое желание повторять этот опыт. Так что КПП проехали без каких-либо эксцессов, быстренько долетели до «основного» коттеджа, загнали «Буран» в гараж и переглянулись.

— В Сеть я больше ни ногой… В смысле, ни глазиком! — заявила мелкая, пасшаяся в ней все воскресенье и одуревшая от всего того, что писали о нашей компании. — И из поселка — тоже…

— То есть, в рейд не идешь? — «удивился» я.

— Не-не-не: рейд — это святое! Я не хочу ехать в Лукоморье или куда-либо еще.

— А я хотела сделать вам подарки… — «расстроенно» пробормотала Ира.

— Что за подарки? — хором воскликнули Оля со Светой.

— Да так… — «убито» вздохнула Кукла, помучила подруг ожиданием и «нехотя» раскололась: — Воплотила в реальные приблуды две интересные идеи Игната. Еще до отъезда из дому. А сегодня хотела вас порадовать…

— Ох, кто-то сейчас дострадается! — пригрозила моя благоверная и грозно рыкнула: — Показывай!!!

Дайна выгнала свое вместилище наружу и отвела ко второму гаражу. А там распахнула водительские двери белого «Стрибога» и белой «Стихии», загнала в машины их хозяек и скомандовала:

— Заводим движки, входим меню ИРЦ, тыкаем в «световой блик» в левом нижнем углу экрана и…

— Охренеть!!! — потрясенно выдохнула Уфимцева, на миг потерявшись в многоцветье красок включившегося блока развертки голограмм.

— Угу! — весело поддакнула Дайна и продолжила объяснения в крайне несерьезном стиле: — Так вот, это «охренеть» — не что иное, как трехмерная система визуализации системы обучения вождению членов самой классной семейки во Вселенной. Работает это «охренеть» следующим образом: когда какая-нибудь красотка вроде меня трогает эти машины с места, хренова туча датчиков автоматически определяется с ее положением в пространстве, углом поворота руля, положением педали акселератора и всей остальной хренью, от которой зависит процесс, после чего вывешивает перед передним стеклом веселую картинку. В данный момент вы видите идеальную траекторию выезда из гаража и входа в первый поворот аллеи. Белый цвет верхнего «фона» сообщает о том, что до оптимальной скорости еще разгоняться и разгоняться, а правый и левый после начала движения начнут сообщать о продольном смещении машины относительно рекомендуемой траектории движения все той же цветовой индикацией. Само собой, это еще не все, но разбираться во всех остальных возможностях «охренеть» желательно на практике. И забивать в подсознание единственно верные реакции на любые изменения цветовых индикаторов системы визуализации, естественно, тоже. Кстати, для особо деревянных красоток предусмотрен и режим с условным названием «Да ты охренела!»: в нем ваши машины дают по особо шаловливым ручкам. То есть, не позволяют проявить себя в особо героическом ключе и надежно убиться.

— Если это работает… — начала, было, Уфимцева, но была перебита Олей, понимавшей, что «это» не работать не может:

— Идеи Игната, реализованные Иришкой, работают ВСЕГДА! Поэтому…

Договаривать не стала — вылетела из салона, закрыла дверь, мешавшую рвануть в «атаку», прыгнула к Кукле, добросовестно расцеловала ее, а затем переместилась ко мне и тоже… хм… поблагодарила. Вызывав сильнейшее желание утащить ее в спальню и потеряться там хотя бы на несколько часов. Впрочем, мелкой меня все-таки уступила. А потом снова заговорила Кукла, и девчатам стало не до меня:

— Кстати, выезжать на них из поселка сегодня действительно не стоит — вы свалите в «Пятно» этой ночью, а для того, чтобы рефлексы «встали», надо выделить на ежедневные покатушки хотя бы неделю. И гонять не по обычным автодорогам или Лукоморью, а на площадках и гоночной трассе «Старта». По тем самым, на которых вам пока лучше не появляться. В общем, предлагаю забыть о машинах до тех пор, пока не уляжется шумиха, и… познакомиться еще с одной интересной разработкой — тактико-специальным виртуальным комплексом «Стратег», установленным по соседству с аппаратурой Ксении Станиславовны…

…Из ТСВК мы вылезли только к обеду. Я — довольным до безобразия, так как у Дайны получился очень неплохой аналог моего любимого тренажера, а Оля со Светой — изрядно одуревшими от умопомрачительно полезного и, в то же самое время, по-настоящему интересного занятия. Кстати, супруга, уже оценившая часть возможностей БИУС-а, держалась еще более-менее ничего, а Уфимцеву плющило серьезнее некуда. Сначала… хм… в одиночку, а затем мелкая решила поделиться с нами кое-какими выводами и начала с наезда:

— Игна-а-ат, я надеюсь, эти капсулы работают в автономном режиме⁈

— А это имеет значение? — спросил я, решив немного повредничать.

Девчонка пошла красными пятнами:

— Мы привлекли СЛИШКОМ МНОГО ВНИМАНИЯ, и наши действия НЕ МОГУТ НЕ ОТСЛЕЖИВАТЬСЯ! А эта разработка стоит сотни миллионов и… как минимум две жизни — твою и Ирину. Говоря иными словами, если кто-нибудь узнает, ЧТО вы сотворили, то вас законопатят в какой-нибудь военный научно-исследовательский институт и заставят годами генерировать такие же сумасшедшие идеи! А для того, чтобы вы не кочевряжились, будут давить. Через Олю…

— … и через тебя?

— Игнат, я не шучу! — воскликнула она, закусила губу и… оказалась в моих объятиях:

— И правильно делаешь. Правда, при этом сомневаешься в умственных способностях своего командира и любимой подруги, но только из искреннего беспокойства!

— То есть, вы перестраховались? — спросила она с такой надеждой во взгляде и голосе, что я невольно улыбнулся:

— Конечно: капсулы полностью автономны. И вскрывать их бесполезно — наши разработки защищены параноиком похлеще меня!

— Фу-у-у… — облегченно выдохнула Света и… села прямо там, где стояла.

— Переволновалась… — сообщил БИУС, и я, подхватив девчонку на руки, мягко замурлыкал: — Мы понимаем, что живем отнюдь не в раю, поэтому очень добросовестно защищаем все свои разработки. Это касается и новых приблуд, появившихся в машинах: если в салон сядет или заглянет кто-нибудь, кроме нас, блоки развертки голограмм просто не включатся.

— В моей машине чужим… — гневно затараторила Уфимцева, сообразила, что несет пургу, и вздохнула: — Ну да, в нее может попроситься та же Таня Ростопчина, и я не смогу ей отказать.

Потом попросила поставить ее на пол и выдала фразу, согревшую душу: — Спасибо и за подарки, и за доверие.

— Пожалуйста! — хором ответили мы с Ирой, развернули девчонок ко входной двери и утащили обедать…

Трапеза прошла, как сказали бы политики из моего мира, в теплой и дружественной обстановке — мы уминали все, что метали на стол андроиды Дайны, обсуждали планы использования новых приблуд и усиленно старались не вспоминать об окружающем мире. Увы, он не дал о себе забыть — стоило мне встать из-за стола, подойти к окну и задуматься о «внеочередном» заплыве к горизонту, как ожил звонок. Судя по мелодии, сообщая о гостях, прибывших к КПП.

МТ-шка валялась на диване, и к ней переместилась Света, вывела на экран нужную картинку и недобро оскалилась:

— Олег Дмитриевич, что вы тут потеряли?

Ответ на этот вопрос нам с Олей продублировал БИУС:

— Собирайся — ты возвращаешься домой!

Но мы с женой все равно метнулись к мелкой и уставились на экран так, чтобы не попасть в поле зрения камеры мобильного терминала. И успели до следующего вопроса Уфимцевой:

— С какого перепугу?

— Приказ главы рода!

— Глава МОЕГО РОДА ничего такого не приказывал. И не мог приказать, ибо знает, что я УЖЕ ДОМА. А приказы личности, которой вы так усердно лижете задницу, мне до известного места. Засим можете быть свободны.

Мужичок разозлился и дал ей тридцать секунд на открывание ворот. А когда Света насмешливо фыркнула, предупредил, что в противном случае ей очень не понравится его реакция.

— Олег Дмитриевич, я знаю, что такие недоумки, как вы, слышат только себя, но считаю необходимым предостеречь: есть такое понятие, как частная собственность, и Закон нашего государства крайне негативно относится к любым несанкционированным вторжениям на оную.

— Я давал тебе шанс поехать домой добром, но ты им не воспользовалась! — гневно прошипел он и дал команду таранить ворота!!!

Один из двух «Мастифов», стоявших поодаль, отъехал задним ходом метров на шестьдесят-семьдесят, затем остановился, стремительно разогнался и… размазался об артефактную защиту! А мгновением позже к развлечению присоединились сотрудники вроде как ЧОП-а: один из теневиков «вскрылся» рядом с Митричем, потерявшим дар речи при виде столь эффектного «тарана», сбил его с ног и фантастически быстро упаковал в блокиратор магии, а второй, появившись чуть в стороне, шарахнул по второму внедорожнику настолько мощным воздушным кулаком, что машину снесло с асфальта и впечатало в здоровенное дерево.

Да, секунд через десять из искореженного салона вылезло тело, окутанное неслабым защитным покровом, и сдуру подняло правую руку, готовясь контратаковать, но поняло очень доходчивый намек и предпочло замереть в неподвижности. Что за намек? Да такой веселый-превеселый — две декоративные полусферы, ограничивавшие площадку, вдруг выдвинулись на полметра вверх и превратились в башенки автоматических огневых точек. А очереди скорострельных крупнокалиберных пулеметов, вскопавшие землю у ног особо героического Одаренного, впечатлили глубиной получившейся канавы!

— Эх, Митрич, Митрич… — «сочувственно» вздохнула мелкая, сдвинула ползунок громкости внешнего динамика до упора и добавила: — А ведь мог спокойно лизать деду задницу и дальше…

…Сразу после завершения спектакля у КПП Уфимцева позвонила отцу, сообщила о демарше деда и отправила запись инцидента. На всякий случай. Сбросив вызов, прискакала к нам, уже оккупировавшим диван, поцеловала Иру за то, что та не стала занимать место справа от меня, но под мою руку ввинчиваться не захотела — загнала под нее Куклу, обняла со спины, набрала полную грудь воздуха, готовясь что-то сказать, и обломалась: невовремя ожил мой телефон.

Со мной жаждал пообщаться Антон Чирков, а этого парня мы уважали. Так что вызов был принят… и стал первым в череде доброго десятка: зная, что в это время мы не тренируемся, нас рвали на части все друзья-товарищи, их девушки и одна отдельно взятая сестра. Да-да, Лиза Максакова позвонила сама и, поздравив меня с Олей с победами в дуэлях, немного пожурила за перебор с бардаком, устроенным на дне рождения Тани Ростопчиной. Впрочем, больше всего развеселило не это, а заключительная фраза монолога:

— В общем, вы повеселились и забыли, а я и мои подружки теперь воюем на форумах и защищаем вас, таких неосторожных…

— И много у Игната таких доблестных защитниц? — полюбопытствовала Оля.

— Мало… — виновато вздохнула девочка. — Я, Люська, Маринка и Валька. А остальные переметнулись к Инге Шелест.

— Почему?

— Ее старшую сестру взяли во фрейлины дочери Цесаревича. А это, увы, возможности. И пусть не сейчас, а в далеком будущем, но в нашем кругу такие шансы, как правило, не упускают…

— Да уж, страсти у вас в классе кипят нешуточные… — посочувствовал я, изо всех сил стараясь не заржать. И, видимо, смог скрыть свои чувства, так как Лиза поделилась с нами еще парой тайн такого же калибра. А потом услышала чьи-то шаги, быстренько протараторила, что в июле-августе ее, вроде как, обещали привезти в Бухту, и отключилась.

С победой на дуэлях нас поздравили и «старшие». В смысле, Третьяков, Стерлигов и их верные помощники. А самым последним меня набрал генерал Ляпишев и легонечко пожурил. За безрассудство, сподобившее зарубиться аж с Рындой. Потом завуалированно дал понять, что наше сближение с Виктором и Таней было принято благосклонно, спросил, не передумали ли мы уходить в очередной рейд, выслушал ответ, пожелал удачи и отключился.

«Высочайшее одобрение» Цесаревича покоробило и довольно сильно испортило настроение. Поэтому я посмотрел на часы, мысленно обрадовался мысли, пойманной за хвост второй раз, и поделился с девушками своими соображениями:

— Де-юре, мы вот-вот умотаем тренироваться. Значит, звонков можно не ждать. И развлечься. Скажем, сплавать к горизонту на буксировщиках. Что скажете?

Оля молча пожала плечами, Кукла поддержала это решение, а Уфимцева оказалась против:

— А я бы предпочла поваляться и потискать Иришку: мы свалим в Пятно всей командой и будем там вместе, а она останется тут одна-одинешенька и изведется от переживаний!

— Слышал? — весело спросила Дайна. — Вот, как надо любить меня-зайку!

— Может, ее стоит качественно защекотать, чтобы любая мысль о нас автоматически вызывала улыбку? — спросил я.

— А что, здоровый смех продлевает жизнь, а ты, Ириш, должна жить вечно! — заявила Света, ринулась в атаку и следующие минут десять хохотала как бы не громче и звонче Куклы. А после того, как я решил, что доводить любимую подругу до икоты жестоко, и первым прервал экзекуцию, оглядела растрепанное, но счастливое «вместилище» Дайны и грустно вздохнула: — Эх, пробудить бы в тебе Дар, утащить в Пятно и не возвращаться в Большой Мир хотя бы до середины осени…

— Надоела жизнь, в которую лезут все, кому не лень? — спросила Кукла.

— Ага. Хотя, справедливости ради надо отметить, что иные вторжения вызывают не отрицательные, а положительные эмоции…

— Это ты о княжне Ермаковой? — поинтересовалась Оля.

Света утвердительно кивнула:

— Да. Она мне понравилась. И теперь я понимаю, почему папа к ней так неровно дышал весь прошлый год.

— А чуть подробнее можно? — хором спросили мы с женой.

Мелкая кивнула снова:

— По слухам, Надежду Олеговну «ушли». Из-за того, что она изувечила начальника штаба бригады — он, вроде как с серьезнейшего перепоя, наткнулся на нее в коридоре, втащил в свой кабинет и попробовал взять силой. Но силы не хватило — сообразив, что ее затащили в кабинет не по делу, а под влиянием похоти, Ермакова вышла из себя и вынесла подполковником стену. Будь он не Воронецким, а представителем любого другого рода, в этом конфликте весь офицерский состав бригады поддержал бы ее. Но желание прогнуться перед внучатым племянником Императора сделало свое дело, и на Суде Чести за эту тварь вступилось одиннадцать человек, вроде, как видевших инцидент своими глазами и описавших его в ключе, выгодном несостоявшемуся насильнику. Не отступились от своих слов даже тогда, когда этим делом заинтересовался сам государь и провел независимое расследование.

— Сволочи! — гневно выдохнула Оля.

— Сволочи… — подтвердила Уфимцева и криво усмехнулась: — Только предвкушать благодарность «спасенного» Воронецкого им удавалось не так уж и долго — уволившись из армии, княжна Ермакова семь с лишним месяцев изыскивала возможности для законного вызова этих скотов на дуэль и убивала одного за другим. К сожалению, положила не всех — последняя четверка ее бывших сослуживцев перевелась в гарнизоны, расположенные у черта на рогах, и не покидает территорий своих частей. Даже несмотря на то, что это позорит их в глазах всего дворянства.

— А что с самим несостоявшимся насильником?

— Вызвать на дуэль его она не может, ибо представитель Императорской крови и все такое. Но за прошлое лето превратила во всеобщее посмешище — появлялась на тех же приемах, балах и других светских мероприятиях, что и он, невероятно тонко издевалась и раза четыре довела до настоящих истерик. В итоге он перестал появляться даже на приемах, устраиваемых Императором, а она продолжает ждать своего шанса.

— И развлекается… — добавил я, вспомнив, как Ермакова помогала нам отбиваться от желающих самоутвердиться за счет нас, доказать себе, что все еще о-го-го, или выполнить любые, даже самые идиотские распоряжения старших родичей.

— И развлекается… — подтвердила мелкая. — Да так, что сводит с ума иных особо впечатлительных мужчин типа моего папы. Кстати, ему еще повезло: он вовремя понял, что для нее слишком слаб и женат, а Ермакова не только не приемлет внебрачные связи, но и не принимает чьих-либо ухаживаний. Так что задавил зарождавшиеся чувства и снова переключился на безотказных простолюдинок. А жаль: такой мачехе я бы точно обрадовалась. И постаралась найти с ней общий язык…