Черный Беркут

Глава 23

27 июня — 1 июля 2513 по ЕГК.

…На стоянку возле пристани зарулили без четверти семь, переоделись, вытащили из багажного отделения рюкзаки, закинули за плечи, попрощались с Иришкой и потопали к «Авантюристу». Бехтеев, естественно, обнаружился на борту, однако встретил нас не улыбкой, а мрачным взглядом исподлобья и безрадостным вздохом.

— Доброе утро, Геннадий Романович! — поздоровался я и сходу спросил, что случилось.

Он ответил на приветствие на удивление угрюмо и нехотя кивнул:

— Да, можно сказать и так: двадцать третьего числа из Пятна не вернулась двойка молодых, но достаточно опытных добытчиков, с которыми я работал четыре сезона. Такое не часто, но случается, поэтому я провел в точке сбора двое с лишним суток. Увы, безрезультатно. Ждал бы и дальше, но был связан словом. Так что приплыл сюда, в Стрежевой, к семи утра вчерашнего дня и отвез туда же, на Мрачное, новеньких — троих ребят года на два постарше вас. Потом снова наведался к точке подбора пропавшей двойки, не нашел никаких признаков их возвращения и примчался за вами. А четверть часа тому назад пообщался с коллегой и случайно узнал, что группа пропала и у него. Только двадцать пятого. Приблизительно в том же районе, что и моя. И сравнительно недалеко от места, в котором я высадил ребят. В общем, позвонил в ИСБ — в отдел по контролю за оборотом Искр, артефактов и технологий, сообщил об этом ЧП и убедил прислать группу быстрого реагирования…

— А почему к ним? — нахмурился я, вспомнив Колыванова и опыт работы с этой личностью.

— Так по Свободным работают именно они. А тут все признаки появления либо этих тварей, либо стаи высокорангово зверья!

— И когда прибудет ГБР? — спросил я.

— Обычно прибывают на вызов в течение трех-четырех часов.

— И вам необходимо их дождаться?

Воздушник отрицательно помотал головой:

— Нет — они получили всю информацию и уйдут в Пятно сами. Я просто хочу отговорить от рейда вас. Или, хотя бы, убедить уйти на промысел через любой другой форпост.

— В рейд мы уйдем в любом случае! — твердо сказал я, попросил показать район исчезновения групп, дождался, пока палец Бехтеева изобразит на моей карте приличный овал, и пожал плечами: — Мы собираемся уйти в лес намного севернее. И вернемся туда же. Кстати, дней через двадцать, то есть, уже после того, как побережье прошерстят спецы из ИСБ. В общем, о нас беспокоиться не придется.

— Вашими бы устами… — вздохнул Геннадий Романович и разрешил нам подняться на борт «Авантюриста». А через четверть часа, то есть, после того как вывел катер на стрежень, попросил меня подойти и вполголоса попросил разрешения вывести нас из транса или разбудить «хотя бы» минут за тридцать до выхода в озеро.

Я пообещал проснуться за час. И проснулся. Более того, приложил себя бодрячком и все время, оставшееся до высадки, «прислушивался к чуйке». Но она молчала, а в области досягаемости прозрения ни разу не мелькнуло ничего опаснее лисы-«семерочки». Да, Бехтеев не успокоился, но перед тем, как поднять девчонок, я пообещал ему не рисковать ни собой, ни напарницами. А перед тем, как спуститься на транец и первым переместиться на берег, пожал руку.

Кстати, расслабляться и не подумал. Наоборот, дав волю паранойе, без малого пять часов усиленно путал следы. И еще три «сплавлялся» по попутной речушке в стиле, отработанном в конце прошлого сезона. Не перебарщивал и с нагрузкой — команда использовали только те навыки, которые требовались для максимально скрытного передвижения, обходила стороной все живое, теоретически способное встать на след, останавливалась только по нужде, а ее справляла только в проточную воду, чтобы не оставлять запахов. Да, в таком режиме маршрут немного удлинился, но новая длина рывка и повысившаяся выносливость сделали свое дело — до расщелины мы долетели всего за сорок семь часов с минутами, тем самым, побив все рекорды, включая мои личные.

Кстати, километрах в трех от нее засекли медведя-«двоечку», в теории способного «поделиться» третьим и последним оглушением, требующимся нам-любимым. Но к этому моменту держались на одних бодрячках, так что запомнили место и пронеслись мимо.

Очень неплохо справились и со спуском. Да, я страховал девчонок весь «верхний» участок скальной трассы, но в этот раз они не «ехали», а спускались сами. Пусть медленно, но достаточно уверенно. Благодаря чему добрались до страховочных веревок без единого срыва, перецепили «системы» и достаточно уверенно усвистели вниз.

Бодрячки, обновленные перед началом спуска, продолжали действовать, поэтому мы быстренько подняли рюкзаки в пещеру, посрывали с себя шмотье и унеслись мыться. А там Оля устроила мне «сюрприз» — заметив, что мелкую зарубает, посоветовала взбодриться еще раз. И объяснила, для чего:

— Если отключишься от усталости, то все время беспамятства будешь видеть сны о дороге сюда. То есть, кидать в точку выхода из рывка окаменение с тонусом, оглядываться прозрением, равняться на энергетическую структуру Игната и следить, чтобы не потерялась я. А если вырубиться после занятия любовью, то сны будут поинтереснее…

— Игнат устал…

— Ага. Но нуждается в той же самой «терапии». что и мы! — вымученно хохотнула жена. — Поэтому домываемся быстрее и готовимся его как следует порадовать…

…Моя благоверная как в воду глядела: после недолгого, но невероятно буйного занятия любовью мне снились эротические сны. Причем настолько яркие, приятные и умопомрачительно реальные, что я вернулся в сознание изнывающим от желания, подмял под себя девичье тело, обнаружившееся в объятиях, услышал хриплый стон предвкушения, напрочь сорвавший крышу, и почувствовал требовательный прогиб в пояснице, отключивший последние тормоза. Вот и ухнул в омут чувственного безумия. А через вечность, кое-как выплыв обратно и открыв глаза, чуть не рассмеялся в голос: на мне в позе наездницы восседала еще не проснувшаяся Света, задавала темп, ласкала свою правую грудь и требовала не останавливаться!

Ольга тоже спала. Судя по всему, приняв активнейшее участие в этом веселье, снова перебрав с сильными эмоциями и плавно отъехав в положении, в котором ее последний раз и «накрыло».

Эта вспышка веселья не помешала как следует порадовать… хм… свою младшенькую и отправить ее в страну сладких снов. А вот ко мне пожаловала Бодрость. В компании с Чувством Долга. Поэтому я бесшумно встал с матраса, вытащил из рюкзака первый попавшийся под руку пищевой контейнер, чистые трусы, полотенце и аструмовый «кубик», спустился на дно расщелины, занес контейнер в «самодельную» каменную беседку и отправился в туалет.

«Паук» высунул «морду» из-за поворотной стенки чуть ли не раньше, чем я вошел внутрь, голосом Дайны протараторил очень теплое приветствие и унесся обновлять хозяйку. Так что доклада пришлось немного подождать. Что, в общем-то, не расстроило — организм, вынужденно отключившийся часов на семнадцать-восемнадцать, тоже требовал внимания. А потом дроид вернулся обратно, и БИУС перешел к делам насущным:

— Как мы и договаривались, охотилась я по позавчерашний вечер. Итоги радуют: я, наконец, добыла два ядра с лепкой второго ранга. Вам этот навык пока особо не нужен, а для Веретенниковой он — свет в окошке. Поэтому, как мне кажется, имеет смысл подарить ей и его, и регенерацию — «двоечку». Благо, у нас есть и она. А вообще удалось добыть четыре «единички», семь «двоек» и всего семнадцать «троек». Последнее, как мне кажется, является следствием буйства по-настоящему высокорангового зверья — эта «мелочь» против него не тянет и используется в пищу. Этих, кошмариков, пока не видела. Зато ко мне прилетел кабан. Со свежим следом укуса та-а-аких зубок, что мне как-то расхотелось охотиться на таких монстров даже со снарядами скорострельных пушек, начиненных аструмом. А теперь новость, которая прилично напрягает: двадцать четвертого числа аппаратура бота уловила слабое «эхо» прорыва иной мерности. Говоря иными словами, наша аструмовая жила не перестала «притягивать» гиперпространственные струны, и я нисколько не удивлюсь, если в один прекрасный день в «Носороге» материализуется еще какая-нибудь хрень.

— Если бы «какие-нибудь хрени» материализовывались здесь достаточно часто, то дно расщелины давным-давно превратилось бы в огромное кладбище космических кораблей. А их, как видишь, нет. Так что не паникуй. Кстати, «граница двух сред» сдвигалась?

— Да. На сорок один сантиметр.

— Несолидно… — усмехнулся я. — Мы ее подвинули не в пример серьезнее. А обратно вернуться успела?

— Нет. Так что точки для продавливания «аструмовой блокировки» вам придется определять заново.

— Определим… — пообещал я, заметил, что «силуэт» Светы зашевелился, попрощался с Дайной и поплелся в душевую.

Не успел дойти до своей кабинки, врубить воду и шагнуть под струю, как Уфимцева влетела в помещение, следующим рывком переместилась ко мне и вжалась в спину разгоряченным телом.

Я провернулся в ее объятиях, посмотрел на личико с закрытыми глазами и мягко улыбнулся:

— Спишь на ходу. Ну, и чего вскочила-то?

— Чувствую, когда тебя нет рядом… — сонно ответила она. — В Большом Мире это еще терпимо, а тут, в Пятне, вызывает постепенно усиливающийся дискомфорт. А сейчас мне снова хорошо…

Я ласково провел ладонью по ее спинке от основания шеи до поясницы и мысленно хмыкнул, почувствовав, что девчонка знакомо содрогнулась от вспышки удовольствия. А через пару секунд еле удержал рвущийся наружу смех:

— Так это был не сон⁈

— И «не сон» тоже…

— О-о-о!!! — сладострастно простонала она. Затем заявила, что хочет еще, провернулась в моих объятиях, уперлась руками в стену, расставила ножки и так эротично оттопырила попку, что мне резко поплохело.

«И ее стеснение погибло смертью храбрых…» — промелькнуло на краю сознания, и я дал волю пробудившемуся желанию. Нет, полностью разум не выключал, поэтому заметил, что проснулась Ольга, позвал ее к нам и тоже свел с ума. А через Вечность, умотавшись до состояния нестояния, но получив море удовольствия, прижал к себе счастливых девчонок, уткнулся носом в темечко жены и закрыл глаза.

Мне было настолько хорошо, что не хотелось даже думать. Увы, оторвам захотелось поболтать и подурачится. И они, не сговариваясь, «атаковали».

Первой «ударила» моя благоверная:

— Милый, в любом уважающем себя аристократическом роду имеются традиции. Значит, ими надо обзавестись и нам. Предлагаю каждый божий день просыпаться в таком режиме…

— Само собой, не только тут, в Пятне… — подхватила эту идею мелкая и… творчески развила: — Поверь, если подойти к делу с размахом и фантазией, то каждое пробуждение в Бухте, «Акации» и даже в «Буране» будет придавать нашей семейной жизни толику дополнительной яркости, тепла и остроты!

— В «Буране», говоришь? — «задумчиво» переспросила Оля и решительно тряхнула мокрой гривой: — Попробуем… И не раз… Кстати, а ведь у нас есть еще и «Шторм»!

Тут Уфимцеву окончательно понесло:

— … а еще гидроциклы… и буксировщики!!!

Я рассмеялся, собрался ляпнуть что-то еще более отвязное, но зацепил «краешком» прозрения очень уж яркую энергетическую структуру, и обновил «баффы».

— О, черт, вот это свечение!!! — ошалело выдохнула жена, подняв голову вверх и, по моему примеру, активируя навык за навыком.

— И несется прямо на расщелину… — добавила Уфимцева, затем заметила россыпь чуть менее ярких «силуэтов», мчащихся следом за первым, и сделала напрашивавшийся вывод: — Вернее, убегает из последних сил…

— Не перепрыгнет… — выдохнул я в тот момент, когда олень заметил край «пропасти», внезапно разверзшийся под ногами, понял, что затормозить уже не успеет, и вытянулся в самоубийственном прыжке.

Так оно и вышло — животное не дотянуло до противоположного края расщелины метров шесть, описало красивую дугу и со всей дури впоролась в нагромождение валунов в одном рывке от нас.

А волчья стая, дав по тормозам, разбежалась вправо-влево в поисках безопасного спуска к добыче.

— Две «двойки», шесть «единичек» и «нулевка», что ли… — пробормотал я, потом сообразил, что за странность резанула «взгляд» в энергетической структуре их жертвы, и добавил: — А олень был ранен: часть левого заднего магистрального канала была подернута серым!

— Добивать будем? — хором спросили девчата.

— Пока нет… — ответил я, фокусируясь прозрением на «силуэте» волка, спрыгнувшего на какой-то уступ, расположенный метров на шесть-семь ниже края расщелины, проследил за его метаниями и расплылся в предвкушающей улыбке: — Все, этот — попал. По полной программе: рывка у него однозначно нет, а без него обратно не выпрыгнуть!

— Жаль, что это «единичка», а не «нулевка»: Искр такого уровня мы еще не добывали…

— Надо ему помочь… — почти одновременно заявили напарницы.

— Поможем! — пообещал я. — Приложим оглушением. Но ПОСЛЕ ТОГО, как свалит остальная стая, а олень отправится в поля вечной охоты…

…Оленя мы добили и разделали в двенадцатом часу ночи тридцатого июня. Несмотря на то, что стая серых хищников крутилась возле сородича и не собиралась уходить. Результаты откровенно разочаровали: да, в принципе, все три добытых энергетических узла были нужными, но я бы с радостью поменял сумеречное зрение, тонус и колючий побег на любой навык из боевых. Увы, такой возможности не было, поэтому мы, немного пострадав, скормили и всю эту хрень, и ядро мне-любимому.

Следующие одиннадцать с половиной часов тренировались, регулярно «выглядывая» из транса и проверяя, не убрались ли волки. А после того, как заметили, что стая уходит, мгновенно переключились в боевой режим, в темпе экипировались по-боевому, обновили «баффы», спустились на дно расщелины и еще раз обговорили последовательность действий в предстоящем бою.

Правда, до него было еще далеко — при свете дня стенка, по которой мне предстояло подняться, чтобы приложить хищника оглушением, выглядела не так, как ночью и под сумеречным зрением, а поэксплуатировать дроны, увы, не было возможности. Поэтому я определился с новым маршрутом подъема, влил в невидимость максимальный объем Силы, ответил на два пожелания удачи, подошел к скале и шлепнул себя по лбу.

— Что такое⁈ — хором спросили девчата.

— Я идиот! — в сердцах воскликнул я, в два прыжка переместился к нашей «трассе», изученной вдоль и поперек, и рванул вверх по ней.

Добравшись до верхней точки, оценил расстояние до волка, мечущегося по сравнительно небольшой «полке», приготовился к скоростному «падению» на страховочно-спусковом устройстве, вложился в будущую добычу со всей дури и «рухнул» вниз.

Пока летел, отслеживал маневры зверя, потерявшегося в пространстве, и радовался, что он тычется мордой в стену. А когда отцепился от веревки, скинул «систему» и навелся на точку, в которой собирался ждать падения тушки, увидел, как «силуэт» резко «просел», рассогласованно дернул задними лапами и, не сумев вытолкать себя обратно, полетел в пропасть!

Грохнулся — удачнее не придумаешь: на толстый слой мелкого щебня в полутораметровой щели между двумя валунами с острыми вершинами. Мало того, не на голову — что порадовало бы до умопомрачения — и не на лапы, а на левый бок! И пусть от чудовищного удара об землю марево просело, но всего процентов на семьдесят!!! Слава богу, мы предусмотрели даже такой вариант развития событий, поэтому почти одновременно приложили зверя сферами умиротворения, а потом заработали по своим планам. Оля первым делом «обновила» оглушение, остановила «единичку», рванувшуюся в нашу сторону, диском, добавила к двум нашим туманам свой и вложилась в разряд. Уфимцева начала с тумана, продолжила цепкими корнями и ударила разрядом через секунду после подруги. А я, вывесив туман, выстудил его арктическим холодом, всадил в морду хищника мощнейший шар льда и подключился к атакам разрядами, «сдвинутыми по фазе».

Сесть на восполнение резерва на дне расщелины нам не грозило, так что лупили мы со всей дури. А монстрик упорно отказывался умирать — находясь под оглушением, он раз за разом восстанавливал плотность марева, пытался вырываться на оперативный простор и… как-то умудрялся ловить колючими побегами то Олю, то Свету! И пусть девчата без труда «стряхивали» контроль по давно отработанной схеме, но каждый цикл сброса и наполнения защиты тратил приличный объем Силы. Поэтому первая же судорога зверя, наконец, начавшего задыхаться, порадовала до невозможности и как бы не утроила наш энтузиазм — мы продолжали вкладываться в него до тех пор, пока «силуэт» не начал сереть.

Потом придавили агонизирующую тушку сразу тремя прессами, обновили сферы умиротворения и выждали еще четверть часа. Впрочем, даже после того, как стало ясно, что волчица склеила ласты, к ней подошел только я и… с трудом перерезал глотку подарком Валерия Константиновича!

— Так, это зачарование на ножах уже не тянет… — заключила его дочурка, пообещала озадачить отца и превратилась в слух. Вовремя — я как раз закончил изучать труп «единички» просветлением и озвучил вердикт:

— Свет, солнце, можешь радоваться: этот комплект узлов прямо под тебя!

— И что там? — полюбопытствовала она и сделала шаг в мою сторону.

Я улыбнулся и перечислил:

— Усиление тела, жар и цепкие корни…