Даже если ты уйдешь (СИ)

Глава 11. Леди босс

Десять лет спустя

Эсмигюль тридцать семь и она добилась всего, о чем мечтала. Из родительской кухни, где с утра до вечера лепила и пекла, она переехала сначала в небольшой цех и взяла двух помощниц, а затем благодаря грамотному финансовому плану, составленному родным братом Назимом, только окончившим университет, Эсми позволила себе чуть больше. Взяв его в долю, как человека умного и серьезного, Эсмигюль начала свой путь в мире полуфабрикатов, где еще были свободные ниши. Сегодня в ее “Вкусняшках от апашки” работало тридцать человек. Они с Назимом арендовали большой цех и только-только запустили магазин в новом ЖК, вложились в рекламу, начали сотрудничать с крупнейшим онлайн продуктовым. Теперь все работало как часы, как слаженный механизм, которые настраивали годами.

Еще когда только начинала, потратила двести тысяч тенге (чуть больше 40 000 рублей) на оборудование, новую мясорубку и прочий инвентарь по мелочи. Хамза всю кладовку переоборудовал, чтобы две большие белые морозилки туда поместить, а потом еще вместе с Назимом развозил некоторые заказы по клиентам. Насиба же выручала с детьми — отводила их сначала в сад, затем в школу, делала с ними уроки. Однако укладывала двойняшек неизменно Эсмигюль, потому что они без нее не засыпали. У них даже появился свой маленький ритуал: перед сном Ситора и Руфат рассказывали маме о том, как прошел их день и перечисляли пять хороших вещей, которые случились с ними именно сегодня. Десять лет прошло, дети уже засыпали самостоятельно, но вечером, за чашкой горячего шоколада, они по-прежнему делились друг с другом радостями ушедшего дня. Эсмигюль однажды дала себе слово, что у каждого будет своя комната. Она его сдержала. Теперь они жили в трехкомнатной квартире неподалеку от родителей. Дом не новый, советский, кирпичный и очень теплый. Эсми делила спальню с дочерью, а Руфат спал в своей комнате. Зал был просторным — ничего лишнего, а кухня, как и хотела Эсмигюль, не шесть квадратов, а целых девять.

— Руфик, выходи уже давай! — колотила в дверь Ситора. — Я маме расскажу. Чем ты там занимаешься? Аааа… — она прислонилась к дверной щели, понизила голос и заговорщицки пробубнила:

— Рууууфииик, а чё ты там делаешь, а?

Щелкнул замок и из ванной вышел мрачный Руфат — свеженький и чистенький после душа.

— Мылся я там, — рявкнул он и проходя мимо сестры, сунул ей под нос ладонь. — На, понюхай.

— Фуу, кринж. Дурак.

— Сама такая. Ты же уже готова, чё ломилась?

— Я здесь лак для волос оставила, — пропищала девушка.

— Я здесь лак для волос оставила, — передразнил ее брат и она догнала его, запрыгнула ему на спину и взъерошила его и без того непослушные волосы, которые он с таким трудом причесал.

На шум из кухни вышла Эсми. За эти годы она почти не изменилась, но вернулась в свой прежний вес, поправила здоровье, начала ухаживать за собой и вновь расцвела.

— Опять? — скрестив руки на груди спросила она сиплым голосом.

— Ма, скажи ему так лучше. Он похож на Гарри Поттера, — спрыгнув со спины Руфата засмеялась Ситора.

— Ты достала уже с ним сравнивать, — раздраженно буркнул он.

— Идите завтракать, — обреченно вздохнув, мама вернулась в свои владения, подошла к плите и разложила яичницу с жареной докторской колбасой по тарелкам.

— Да ладно тебе, Руфик. Знаю я для кого ты стараешься, — когда Эсми повернулась к ним с тарелками, Ситора незаметно для брата ей подмигнула.

— О чем речь? — улыбнувшись, Эсми поставила перед детьми их порции и тоже села за стол.

— Ни о чем, ма, — Руфат закрыл Ситоре рот ладонью, но она ее легонько прикусила. — Ай, черт.

— Руфик вкрашился, ма, — играя бровями, объявила дочка.

— Руфик что сделал? — прищурилась Эсмигюль и сделала глоток горячего эткян чая — национального напитка с молоком, солью и сливочным маслом.

— Влюбился он.

— Я не влюбился.

— Оу, — глаза Эсми загорелись. — Как интересно! И кто она?

— Да ладно, Руфик. Мы с тобой один животик девять месяцев делили. Я тебя чувствую на расстоянии и знаю про тебя то, чего ты сам про себя не знаешь, — пропела Ситора. В отличие от серьезного и молчаливого брата, она росла веселой болтушкой — такой же красивой, как мать, но совсем другой по характеру.

— И как зовут девочку? Намекните хоть, а я угадаю. Я же всех ваших одноклассников знаю.

— А это новенькая, ма. И зовут ее Лейли.

— Блин, какая же ты заноза! — рявкнул недовольно брат и протянул руки в надежде придушить сестру.

— Руфик, у девочки очень красивое имя. И это хорошо, что тебе она нравится, — ласково сказала Эсми и улыбнувшись, протянула ему руку. Она построила отношения с детьми на честности и доверии и сейчас радовалась, что они могу рассказать друг другу обо всем. — Правда, ведь нравится?

— Да, — после небольшой паузы признался сын.

— Он ей тоже нравится, если что, — снова подмигнула маме Ситора. — Сидит перед нами, за третьей партой, и постоянно косу свою поправляет и на него смотрит.

— Не выдумывай, а.

— Я не выдумываю. Я же девушка, — театрально вскинув руку, поправляет она свой густой хвост. — Поэтому давай, Руфик, не тормози.

— Подари ей цветы, — предложила Эсмигюль, — О, или хочешь я привезу пирожные? Помните, я приносила вам на пробу из нового цеха? Мы их красиво упакуем.

— Мааам, ну всё, хватит! — взбрыкнул Руфат и опустив голову, начал ковыряться вилкой в яичнице.

— Всё-всё, больше не буду, — Эсми подняла ладони вверх в знак того, что сдается, и уже сама моргнула дочери. Конечно, она закажет те самые пирожные для девочки с красивым именем.

После завтрака Эсмигюль отвезла детей в школу, которая находилась в центре города и считалась одной из лучших. На заднем сиденье “Лексуса” они сидели, уткнувшись в смартфоны, но оба напряглись, когда Эсми начала кашлять.

— Ма, тебе бы к врачу, — начала Ситора.

— Да, я слышал, как ты ночью вставала, — поддержал сестру Руфат.

— Все нормально.

— Ой, мам. Ты себя не бережешь, — цокнула дочь. — Кстати, завтра у нас родсобр.

— Завтра? — переспросила Эсми. — А что ты раньше не сказала?

— А что такое? Планы? — изогнув бровь, дочь посмотрела на маму в зеркало заднего вида.

— Просто с тетей Викой хотели посидеть. Но родительское собрание — это святое. Приду обязательно.

Поцеловав на прощание детей, Эсми поехала в магазин “Вкусняшки от апашки”, который открыли в новом жилого комплексе. Вернее, это был город в городе — красивые высотки, как за рубежом, с магазинчиками, аптеками, детскими центрами и ресторанами и на первых этажах. Блогеры уже прозвали его “Маленьким Нью-Йорком” и, как выразилась Ситора, “пилили контент” в красивых декорациях. Эсмигюль и Назим решили, что лучшего места им не найти, так как в домах бизнес-класса живут платежеспособные клиенты, которые не особо заморачиваются готовкой. Не прогадали: эта точка с момента открытия приносила хорошую прибыль. Здесь же Эсми устроила кондитерский цех, который каждое утро выдавал свежую выпечку.

— Девочки, привет! А что у вас так шумно? — войдя в магазин, Эсми прикрыла ладонями уши — в соседнем офисе очень громко работала дрель.

— В Лор-центре с самого утра какие-то работы. Надоели уже, — пожаловалась продавщица Алтынай.

— Придется нам потерпеть, — вздохнула Эсми и в этот момент одна из картин за спиной девушки упала на пол и разбилась. Та вскрикнула и сначала отскочила, а потом выбежала из-за прилавка.

— Алтынай, как ты? Цела? Осколком не задело?

— Да вроде нет, — девушка прижала руку к груди и вся тряслась. — Ужас. Я так испугалась. Ой-ой. Посмотрите, Эсмигюль, они просверлили дырку в нашей стене.

Посмотрев туда, куда указала ей продавщица, Эсми зло сощурилась и бросив сумку на стол, пулей выскочила из магазина и отправилась к соседям.

Открыв дверь в Лор-центр, она не смотрела ни на людей в приемной, ни на администратора за высокой стойкой. Женщина пошла прямо к плотнику, стоявшему на стремянке с дрелью в руках.

— Спускайтесь! — запрокинув голову, велела она мужчине.

— Что вам девушка? — не понял он.

— Что мне? Вы в моем магазине дыру просверлили.

— Извините, — пожал он плечами. — Не рассчитал.

— Не рассчитал? У меня чуть человек не пострадал. У нас картина упала и разбилась.

— Я же сказал — извините.

— Вы вообще спуститесь? Или так будете стоять?

— Что здесь за шум? Женщина, вы кто? — услышала она за спиной громкий мужской голос.

— Я кто? — она обернулась и тут же врезалась в суровый взгляд темно-карих глаз.

— Вы, — повторил он, прожигая.

Эсми опешила и подняла вверх брови, так что гладкий лоб сморщился.

— Я ваша соседка, — гордо расправила плечи и сложила руки на груди. — У меня магазин за стеной. И несколько минут назад вы просверлили дыру в моей стене.

— Я просверлил? — ухмыльнувшись, переспросил мужчина.

— Вы поняли, о чем я, — процедила Эсми ответ на издевательский тон мужика. Первое, что пришло в голову, когда она его увидела, — он похож на медведя. Большой, широковатый, волосатый, бородатый, но без фанатизма. А еще высокий — под два метра, наверное. Не меньше. И еще на нем была медицинская форма — темно-синяя футболка с треугольным вырезом на груди и такого же цвета штаны.

— Вы что скажете? — запрокинув голову, позвал он рабочего.

— Случайно вышло. Не рассчитал, — оправдывался он. — Стены тут слишком тонкие. Сейчас строят как попало.

“Мозги у вас тонкие”, - так и хотелось закричать Эсми, но она сдержалась, лишь шумно выдохнула через нос.

— Я знаю, что в таких случаях делать. — Вызываем управляющую компанию и аварийную службу, составляем акт. И это вам еще повезло, что мой сотрудник не пострадал. А то я бы еще полицию вызвала.

— Вы юрист?

— Нет, я не юрист.

Эсми обвела взглядом приемную и увидела, что все присутствующие смотрят на них, а сами они стоят в центре зала и препираются. Мужчина тоже это заметил, склонил голову набок и почесал лоб.

— Пройдемте в мой кабинет. Сейчас все решим, — сказал он ей, а потом обратился к пациентам. — Кто ко мне следующий?

— Я, Муслим Магомедович, — с кресла встала молодая красивая женщина лет тридцати.

“Муслим Магомедович, — хмыкнула про себя Эсми. — Смотри осторожней, дамочка сейчас из трусов выпрыгнет. Вон, как глаза вспыхнули”.

— Подождите пару минут, пожалуйста, — улыбнулась он ей. — Я разберусь.

— Да-да-да, конечно-конечно, — затараторила она, а Эсми вдруг стало смешно, потому что она вспомнила, как некоторые девочки из цеха и магазина краснеют, когда приезжает красавчик Назим. Ну просто один в один.

Усмехнувшись, Эсмигюль последовала за Муслимом. Он завел ее в кабинет и закрыл дверь. Женщина осмотрелась: стол, два стула, кушетка, специальное кресло для осмотра, какой-то аппарат с кучей насадок, белый шкаф со стеклянными дверцами, за которыми были выставлены лекарства и прочие медицинские приборы. А еще она отметила идеальную чистоту вокруг — так что глаза рябило от чистоты и белизны.

— Присаживайтесь, — мужчина указал ей на стул.

— Спасибо, я постою, — Эсми вдруг почувствовала себя слишком мелкой рядом с ним. Она не была коротышкой, но даже с ее ростом едва дотягивала до его плеча.

— Хорошо. Давайте разберемся без скандала и аварийки, чтобы не тратить ни времени, ни нервов.

— И что вы предлагаете? — Эсми сама не понимала, почему накручена до предела.

— Успокоиться и на холодную голову все решить. Я вам все заделаю. И…

Но договорить ему не дали. У Эсмигюль слишком громко зазвонил телефон в кармане брюк, вытащив его и быстро посмотрев на дисплей, она увидела, что звонит помощница из цеха. А та просто так беспокоить не будет — значит, что-то срочное.

— Извините, мне надо отойти, — нахмурилась она. — Ладно, обойдемся без аварийки. Просто исправьте то, что сделали.

— Я зайду к вам после приема и все посмотрю.

Эсми кивнула и добавила:

— Там будет девушка Алтынай. Она вам все покажет.

— А вас разве не будет? — удивился он.

— Нет, я бываю здесь наездами. Основной офис у меня в другом месте.

— Ну ладно. Как хоть вас зовут?

— Эсми.

— Эсмеральда что ли? — пошутил он, чтобы разрядить обстановку, но по ее выражению лица понял, что шутка не удалась.

— Ага, Эсмеральда, — она развернулась и направилась к двери. — До свидания.

— До свидания, — сказал Муслим и, глядя вслед девушке, подумал: “Красивая. Аллах, какая же она красивая”.