День исповеди

123

Гарри звонил Адрианне и Итону из телефонов-автоматов, разделенных двумя улицами, и говорил очень кратко и сухо. Адрианна сказала ему, что да, она понимает, о каком репортаже он говорит. Да, она сможет отыскать нужные кадры. Да, она сможет передать копию записи Итону. Но зачем? Чем так важна эта запись? Гарри не стал ничего объяснять, лишь сказал, что это очень важно, и добавил, что если Итон сочтет нужным, то сам объяснит ей, что к чему. После этого он вежливо поблагодарил и повесил трубку, хотя Адрианна отчаянно закричала: «Скажи хотя бы, где ты находишься!»

Разговор с Итоном оказался немного труднее — тот старался задержать Гарри, задавал всякие ненужные вопросы, интересовался, с ним ли его брат и если да, то где они находятся. Гарри отлично понимал, что разведчик старается проследить звонок.

— Теперь слушайте меня! — перебил он Итона и описал ему нужный кадр из репортажа теми же словами, что Дэнни — ему, сказал, что в Китае будут отравлены три озера, что нужно искать мужчину с портфелем, появившегося в одном из видеосюжетов репортажа с хэфэйской станции водоочистки, что нужно немедленно поставить в известность соответствующие китайские службы, что Адрианна передаст ему нужные кадры.

— Откуда вы это знаете? Кто организовал отравления? Зачем? — К концу разговора Итон стал задавать прямые вопросы и сыпать ими в пулеметном темпе.

На это Гарри сказал, что всего лишь передает сообщение.

После этого, как и во время разговора с Адрианной, он просто повесил трубку, вышел из будки и зашагал дальше, приближаясь к виа делла Стацьоне Ватикана, — один из многочисленных священников, которых всегда можно встретить возле стен апостольской столицы; ничего необычного. Вот он прошел через строй арок, выглядевших как древний акведук, по которому когда-то, в далеком прошлом, в Ватикан поступала вода. Теперь же здесь проходили железнодорожные рельсы, которые он надеялся вскоре увидеть; ветка, ведущая от магистральной линии к массивным воротам и дальше, за них, на внутренний железнодорожный вокзал Ватикана.

— На поезде, — сказал Дэнни, когда Гарри спросил его, каким образом они с отцом Бардони рассчитывали вытащить Марчиано из Ватикана.

Вокзал и пути в последние годы использовались очень редко. Время от времени по ним ввозили различные тяжелые грузы, доставлявшиеся по железной дороге, и, пожалуй, все. Когда-то по этому пути выезжал поезд, на котором папы римские путешествовали по Италии, но эти времена давно ушли в прошлое. Остались ворота, здание вокзала, колея и заметно тронутый ржавчиной грузовой вагон, который давно стоял возле конца ветки, представлявшего собой тупиковый короткий бетонный туннель. Сколько времени этот вагон здесь находился, знали лишь Бог да стены.

Перед тем как отправиться из Рима в Лугано, отец Бардони позвонил начальнику железнодорожной станции и сказал ему, что кардинала Марчиано ужасно раздражает этот грязный вагон и он требует, чтобы его немедленно убрали. Вскоре после этого последовал ответный звонок от диспетчера, сообщившего, что в одиннадцать утра пятницы за вагоном придет маневровый тепловоз.

Это и являлось сутью плана. Когда вагон увезут, в нем будет находиться кардинал Марчиано. Вот и все. И поскольку звонил ему не начальник, а рядовой диспетчер, отец Бардони не сомневался, что эту работу будут рассматривать как одно из бесчисленных мелких дел, какие вечно приходится выполнять железнодорожникам. Охрану предупредят, но лишь о том, что нужно будет впустить тепловоз, и разговор об этом опять же пойдет среди самой мелкой сошки, и все будет слишком обыденным, чтобы дойти до кабинета Фарела.

Теперь Гарри поднимался по склону холма, к верхней части акведука. Он шел ровным шагом, почти не глядя по сторонам.

Добравшись до верха, он сразу же повернул назад. Все полностью соответствовало описанию: ярко сияющие от постоянного движения рельсы магистральной линии, плавно изгибаясь, уходили налево, а боковая ветка, покрытые ржавчиной рельсы, — направо, к стене Ватикана.

Гарри повернулся и посмотрел назад, вдоль путей главной линии, уходивших к станции Сан-Пьетро. У него оставалось десять минут, чтобы добраться туда, оглядеться и решить, действительно ли он намерен сделать то, что собрался. Если он решит, что это не так, то сможет уйти, прежде чем все начнется. Но он не уйдет, он точно это знал еще в те секунды, когда набирал номер. Без четверти одиннадцать ему предстояло встретиться с Роскани в помещении станции.