Дикие земли

Глава 12

- Я считаю, что это приключение дополнительно сплотило наш дружный коллектив, - рассуждала Злюка, отмахиваясь от плотной белой паутины, так и норовящей облепить ей лицо. - Все мы стали ближе этой ночью. Властелин, ты со мной согласен?

Стасик буркнул что-то нечленораздельное. На самом деле ему трудно было согласиться со спутницей. Если минувшая ночь и послужила чему-то, то точно не сплоченности их разношерстого коллектива. Скорее уж наоборот. Особенно то, что последовало за появлением злобного признака.

В древнем лесу, на старинных, отмеченных печатью проклятия, развалинах, разразилось невиданное прежде надругательство. Стасик, как мог, пытался оградить пленников от истязания, но в его арсенале не нашлось твердых аргументов, заставивших бы Злюку отказаться от ее карательной акции. В конце концов, эльфийская вина была неоспорима. Пленники нарочно заманили в ловушку отряд Свиностаса и готовы были пожертвовать даже собственными жизнями, лишь бы и люди сгинули в этом лесу. Как ни оправдывал их Стасик, все это звучало крайне неубедительно. На все его жалкие доводы Злюка отвечала одним и тем же вопросом:

- Ты что же, властелин, смерти ищешь?

Стасик смерти не искал. Но именно ее-то и уготовили ему эльфы. Поэтому все его протесты носили вялый характер, и не возымели результата. Да Стасик особо и не пытался. Наверное, он бы мог приказать Злюке остановиться. Сделать свой голос властным и грозным, и рявкнуть, как полагается темному владыке. Но он этого не сделал. Потому что в глубине души полагал, что эльфы действительно заслужили хорошую трепку.

Первым свою порцию получил Феромон. Этот гордый красавец не собирался доставлять злодеям удовольствие своими болезненными криками. Он решил, что не издаст ни звука, что бы с ним ни делали. Он смеялся над своими палачами. Он поносил их. Но когда первая хворостина гибким бичом скользнула по его обнаженным упругим ягодицам, оставив на тех ярко-алый след, эльфу стало не до смеха.

Уже через минуту гордый эльфийский воин, не помня себя, кричал и плакал на все лады. Его голый зад пылал огнем. На нем не сталось живого места. Вспотевшая Злюка измочалила об эльфийские ягодицы четыре хворостины и выдохлась. Тогда эстафету приняла Матрена, и так всыпала красавцу, что у того подкосились ноги, и он бессильно повис на связанных руках.

- Вздумали шутить с нами шуточки? - с кривой ухмылкой произнесла Злюка, взглянув на бледную от ужаса Велту, смиренно ждущую своей очереди. - Вы, ушлепки, еще не знаете, с кем связались. Мы не какие-то бродяги. Мы малая дружина великого властелина Свиностаса. И горе тем, кто встанет у нас на пути.

- Прошу! Хватит! - захлебывался рыданиями Феромон. - Пощадите!

Но чуткое ухо Матрены уловило неискренние нотки в словах эльфа. Тот явно лукавил. У него еще не наступило искреннего раскаяния. А потому, вместо пощады, Феромон получил еще одну порцию ударов, каждый из которых заставил эльфа извиваться всем телом и орать на весь лес. От его истерзанной задницы отлетали клочья кожи и брызги крови. Феромон давился криком. Каждый удар хворостины пронзал его болью до самых кончиков ушей.

- Разве так порядочные принцы поступают? - тяжело дыша, спросила Матрена. - Я думала, ты хороший. Думала, за ум возьмешься, замуж позовешь. А ты нас в ловушку завел.

- Я больше не буду! - кричал забывший о гордости Феромон. - Я исправлюсь! Я позову! Давай поженимся!

- Ну, точь в точь как мой бывший муженек, - сердито проворчала Матрена. - Тот тоже вот так вот клялся, что больше капли в рот не возьмет. И в тот же день нажирался до поросячьего визга. Все вы, козлы, одинаковые.

С этими словами она отсыпала Феромону сочной добавки.

- Властелин, - спросила Злюка, обратившись к Стасику, который тихонько стоял в сторонке и оттуда наблюдал за экзекуцией, - а ты чего стесняешься? О твоем искусстве порщика ходят легенды. У тебя рука набита. Скольких принцесс ты отстегал в своей темнице?

- Меньше, чем ты думаешь, - буркнул Стасик.

И добавил:

- Не хочу я никого сечь. Сегодня. У меня... это... настроения нет.

- А ты начни, оно и придет, - подсказала Злюка, беря свежую хворостину.

После чего они с Матреной устроили Феромону парную обработку. Эльф орал, выгнувшись дугой, а хворостины с сочными шлепками скользили по его алым, распухшим и кровоточащим, ягодицам. В какой-то момент Стасик не выдержал.

- Прекратите! - потребовал он. - Вы же его до смерти забьете.

- Не велика утрата, - небрежно бросила Злюка. – Эльфом больше, эльфом меньше. Они пытались нас убить. Мы отплатим им той же монетой.

- Нет, мы не такие, как они! – заявил Стасик. - Мы выше этого.

- Понимаю. Считаешь эльфов низшими существами. Я разделяю твои взгляды. Где мы, люди, и где эти убогие создания?

- Снимите его, - попросил Стасик, избегая смотреть на кровавое месиво, возникшее на месте эльфийской задницы.

Злюка с Матреной приготовились исполнить его приказ, но тут Феромон взял и все испортил. Бог его знает, что там щелкнуло в эльфийской голове. Возможно, от порки у него немного помутился рассудок. Но вместо того, чтобы благоразумно промолчать, он зачем-то выпалил сквозь рыдания:

- Богиня, дай мне сил! Дай сил вынести все и отомстить!

- Нет, ну ты погляди на него, паразита! – подбочившись, воскликнула Злюка. – Все не уймется, дерзкий эльф. Рано, рано, властелин, ты решил его помиловать. Сам видишь – он этого не заслуживает. Даже великая порка не пошла ему впрок. Остается последнее средство.

Стасик заранее сжался от ужаса. В случае Злюки последним средством могло оказаться совершенно любое зверство.

- Не убивай его! – потребовал Стасик.

- Это как получится. Я ничего не обещаю. Средство суровое, но и случай тяжелый.

Злюка взглянула на Андиса и приказала:

- Раб! Мне нужна большая хворостина.

Андис схватил одну из сабель и убежал в заросли. Повозившись там, он вернулся обратно с длинной толстой ветвью, вдвое больше тех, что только что пробовали на прочность эльфийский тыл. Стасику стало дурно при мысли о том, что Злюка пустит в ход это страшное орудие. Но та лишь сердито воскликнула:

- Раб, ты нарочно меня расстраиваешь? Я же сказала – мне нужна большая хворостина!

Андис опять отправился в заросли, а когда вернулся обратно, принес уже даже не ветку, а стебель молодого деревца. Судя по нему, намечалась не порка, а нечто иное, куда более суровое и зверское.

Но Злюка вновь осталась недовольна своим питомцем.

- Раб, твоя хозяйка вот-вот в тебе разочаруется! – проворчала она. – Повторяю – мне нужна большая хворостина!

И вновь Андис отбыл на промысел. Догадываясь, к чему все идет, Стасик робко обратился к соратнице:

- Слушай, может, не надо, а?

- Властелин, тьмой тебя заклинаю, не вмешивайся в это дело! – отрезала Злюка. – Это вопрос принципа. Я не могу опозориться в твоих глазах. Чтобы я, да не сумела выколотить из пленника всю дерзость…. Кем ты будешь считать меня после этого?

- Если тебя только это волнует, то не парься! – быстро предложил Стасик. – Я в тебе не разочаруюсь.

- Мне твоей жалости не нужно! – вспылила Злюка. – Я докажу, что достойна! Ну, где там носит этого бесполезного раба? Может, и ему заодно всыпать, чтобы был порасторопнее?

Из зарослей вынырнул Андис, таща за собой целое дерево в руку толщиной.

- О! То, что нужно! – обрадовалась Злюка. – Ну-ка сруби веточки с этой хворостины.

Безумный паладин быстро очистил ствол от зелени. Получилось бревно в два человеческих роста, тяжелое и толстое. Злюка подошла к нему, поплевала на ладони и с некоторым усилием взгромоздила орудие на плечо. Стасик наблюдал за ней с нарастающим беспокойством. У них, конечно, было два пленника, на тот случай, если один полностью выйдет из строя, но он не хотел допускать смертоубийства. По его мнению, Феромон уже успел сполна искупить свою вину.

- Слушай, давай это обсудим, - предложил Стасик.

- Пока что нечего обсуждать, - ответила Злюка. – Проведем обсуждение после.

- После уже может быть поздно.

Злюка начала пятиться, наращивая дистанцию между собой и висящим на ветке Феромоном. Стасик с ужасом понял, что она собирается взять разбег. Рыдающий Феромон повернул голову и разглядел позади себя истязательницу с огромным бревном на плече. Вначале эльф не мог поверить, что это оружие будет пущено в ход. Закралось подозрение, что его просто пугают. Но когда он встретился взглядом со Злюкой, все сомнения рассеялись. И Феромон закричал от ужаса, дергаясь всем телом и неистово виляя окровавленным задом. Он понял, что это его погибель. Его страшная судьба.

Злюка отошла уже шагов на тридцать и остановилась, решив, что этой дистанции хватит для хорошего разбега.

- Богиня, защити! – завопил Феромон.

Злюка сорвалась с места и помчалась к цели, постепенно набирая скорость. Вся жизнь промелькнула перед глазами Феромона. Он безостановочно кричал, краем глаза видя приближение своей погибель. Стасик хотел броситься наперерез соратнице и предотвратить катастрофу, но побоялся, что та ненароком зашибет и его. А затем бревно заскользило по дуге и вниз, целясь в пятую эльфийскую точку, хорошо заметную своим алым цветом на фоне лесной зелени.

Громкий сочный шлепок разнесся по лесу, тотчас же сменившись душераздирающим треском. Исполинская хворостина врезалась в эльфийский зад и от удара переломилась надвое. Злюка с обломком в руках пробежала мимо дерева и, не устояв на ногах, улетела в кусты. Второй фрагмент бревна отлетел в другую сторону и чуть не попал в Стасика с Матреной, которые неосмотрительно оказались слишком близко к месту эпической экзекуции.

Уклонившись от палки, Стасик взглянул на Феромона, уже морально смирившись с его кончиной. Но эльф все еще был жив. Крепкие ягодицы смягчили удар и спасли ему жизнь. На них возникла горизонтальная темно-красная полоса шириной в ладонь. Феромон повис на руках и орал в голос. Он больше не взывал к богине и не грозился местью. Бедняга тупо выл, оплакивая свой сокрушенный зад.

Злюка выбралась из кустов с коротким обломком бревна в руке. Подойдя к Феромону и изучив его многострадальное седалище, она заметила:

- Либо эльфийские булки весьма крепки, либо палка попалась гнилая. В любом случае предлагаю повторить процедуру.

Тут уже Стасик не выдержал.

- Так, все! – заявил он. – С него довольно.

- Ты думаешь? – с сомнением спросила Злюка.

- Да, я в этом уверен. Это моя профессиональная оценка.

- Ну, как скажешь, - не стала спорить Злюка. – Ты властелин, тебе виднее, кому и сколько следует страдать.

А затем, хищно взглянув на Велту, добавила:

- Твоя очередь, крошка.

Глаза эльфийки полезли на лоб. Ведя злодеев в западню, она морально настроилась принять смерть. К смерти она готовила себя, но не к унизительному и страшному истязанию. На ее глазах злодеи терзали Феромона. Гордый несгибаемый воин, прошедший в своей долгой жизни самые тяжкие испытания, под конец процедуры рыдал, как ребенок и униженно просил пощады. Что же будет с ней, куда менее стойкой?

- Прошу, не надо! - взмолилась Велта.

- Нет уж, дорогуша, - ответила Злюка. - Пожалуй-ка на процедуры.

Они с Матреной сняли Феромона с ветки, на которой тот болтался, как боксерская груша, и бросили на травку. Эльф упал, свернулся калачиком и горько разрыдался. А две садистки уже направились к Велте. Та пронзительно завопила.

Тут в Стасике пробудился благородный рыцарь, всегда и в любой ситуации встающий на защиту прекрасных дев.

- Стойте! - потребовал он. - Давайте не будем ее наказывать.

- Властелин, как это не будем? - изумилась Злюка. - Ты хочешь спустить ей с рук ее преступление? Это, во-первых, непедагогично, а во-вторых просто глупо. Подобная политика не рождает ничего, кроме чувства полной безнаказанности. Если мы не воздадим ей по заслугам, она и сегодня заведет нас в какую-нибудь западню. Ты этого хочешь?

- Нет.

- И я нет. Так что - взяли!

Они схватили упирающуюся Велту, подтащили к ветке и подвесили на ней. Эльфийка едва доставала до земли пальцами ног.

Затем она почувствовала, как с нее грубо стаскивают штаны. Велта вскрикнула, но тихо и обреченно.

- Ого, недурной такой задок, - оценила Злюка, шлепнув ладонью по упругим ягодицам пленницы.

- Подумаешь! - презрительно, с плохо скрываемым оттенком зависти, фыркнула Матрена. - Хорошего зада должно быть много. А тут и подержаться не за что.

- Зато разгуляться есть где, - усмехнулась Злюка. - Ну-с, приступим. Сейчас мы перевоспитаем эту непослушную эльфийку.

И вновь благородный рыцарь Стасик попытался спасти красавицу от страшной пытки.

- Я думаю, она уже все поняла, - сообщил он. - Не нужно порки.

- Властелин, это так не работает, - устало пояснила ему Злюка. - Они ничего не понимают, пока не выколотишь из них всю дурь и большую часть здоровья.

- Они, это кто?

- Ну, вот они. Все вокруг. Люди, эльфы. Все!

Тут Злюка странно взглянула на Стасика, лукаво улыбнулась и спросила:

- Или же ты сам хочешь заняться этой эльфийкой?

- Нет! - испугался Стасик.

- Тогда отойди и не мешай.

Стасик взглянул на Феромона, что корчился в траве и горько плакал. Увидел его алый окровавленный зад, на котором не осталось живого места. И решительно заявил:

- Ладно, я сам ее накажу!

- Все-таки не удержался, - посмеиваясь, сказала Злюка, и протянула ему хворостину. - Ну, властелин, покажи мастер-класс. Легенды гласят, что ты достиг таких высот в искусстве порки, что несколькими ударами по заднице навеки сводишь своих жертв с ума.

- Нет, это секретная методика, я не могу ее показывать кому попало, - заюлил Стасик. - Давайте я ее просто так накажу, без всяких сводов с ума.

Он взглянул на заголенный зад Велты. Очень даже недурственный зад. Стегать такую прелесть хворостиной было просто кощунством. Но Стасик понимал - либо он легонько отшлепает эльфийку по попе, либо две злодейки забьют ее до полусмерти.

Злюка и Матрена жадно следили за каждым движением Стасика. Тот отвел руку, будто делая богатырский замах, а затем легонько шлепнул Велту хворостиной по попе. Удар вышел настолько слабым, что на бледной эльфийской коже даже не осталось алого следа. Велта взвизгнула, но скорее от страха, чем от боли. Злюка и Матрена нахмурились.

- Властелин, - пристально глядя на него, спросила беглая принцесса, - изволь объяснить, что это сейчас было?

- Это был удар, - ответил Стасик.

- Нет, властелин, это было что-то другое. Если ты не в настроении наказывать эльфийку, так и скажи. Зачем себя насиловать? Отойди, мы сами все сделаем.

- Нет! - уперся Стасик.

Чертовы маньячки не оставили ему иного выбора. Или он отлупит Велту сильно и больно, или они забьют ее до смерти.

- Прости меня, - чуть слышно шепнул Стасик, после чего замахнулся и обрушил хворостину на эльфийский зад.

В этот раз удар вышел что надо. Велта завизжала, резко выгнувшись вперед. На ее бледных ягодицах остался пылающий болью алый след.

- А вот это уже больше похоже на властелина! - одобрительно кивнула Злюка. - Сейчас он ей задаст.

Мысленно прося у Велты прощения, Стасик ударил повторно. Было тошно и противно, но Стасик успокаивал себя тем, что он не истязает, а спасает пленницу. Если его место займут Злюка с Матреной, бедной эльфийке придется вдесятеро хуже.

В этот момент у стены зашевелилась до того лежащая без сознания Элария. Волшебница застонала от боли и приоткрыла глаза. С отчаянием она обнаружила на своих запястьях все те же ненавистные кандалы, превращавшие величайшую из волшебниц в беспомощное существо.

Затем до ее слуха донеслись ужасные вопли какой-то несчастной девушки. Элария подняла взгляд и обомлела от ужаса. На ее глазах темный властелин Свиностас стегал хворостиной пленную эльфийку.

Волшебницу окатила волна липкого ужаса. Вот оно и началось. То, чего она так боялась. Еще до того, как угодить в лапы темного властелина, Элария наслушалась историй о его зловещих похождениях. Особое внимание сказители уделяли рассказам о склонности Свиностаса к личной порке пленных красавиц. Не было большей радости для этого зверя, чем связать сочную деву и отходить ее по заднице ремнем. Каждый проведенный в плену день Элария с содроганием ждала порки. Но темный властелин не торопился приступать к делу. Элария даже начала робко надеяться на лучшее. Решила, что ее, глядишь, и минует горькая чаша сия. Но зря она тешила себя пустыми надеждами. Легенды не врали. Свиностас садист и истязатель. И порка девиц его любимое хобби.

Темный властелин, пыхтя, стегал по голому заду подвешенную на суку эльфийку. Та кричала и плакала, извиваясь всем своим стройным телом и содрогаясь от боли всякий раз, как хворостина проходилась по ее несчастным ягодицам. Рядом, в траве, лежал чуть живой Феромон и горько плакал. Элария взглянула на его зад, и ей стало дурно. Эльфийское седалище пылало ярче солнца.

Эларии захотелось умереть. Ведь она следующая на очереди. Свиностас решил высечь всех пленников. Он долго терпел, сдерживался, но вот теперь-то его черная суть вылезла наружу.

- Я больше не буду! - пронзительно закричала Велта.

Стасик, уже сделавший очередной замах, вдруг остановился. Он так увлекся процессом, что не заметил, как накидал пленнице сильно больше, чем планировал. С омерзением к себе он вдруг осознал, что порка эльфийки доставила ему удовольствие. Он прямо-таки вошел во вкус. А ведь он не такой. Он не больной садист и не маньяк. По крайней мере, не был им прежде.

- Все! Хватит! - заявил Стасик, отбросив измочаленную хворостину.

- Вот не знаю, - задумчиво протянула Злюка. - Хватит ли? Лично я бы добавила еще немного.

- Хватит, - повторил Стасик. - Мне лучше знать. Я властелин.

- Как скажешь.

Тут Злюка взглянула на Эларию, заметила, что та смотрит на них круглыми от ужаса глазами, и радостно воскликнула:

- Свиностас, гляди - ведьма очухалась!

- Не надо! - завопила Элария. - Прошу! Только не это! Я больше не буду!

- Что это она? - удивилась Злюка. - Свиностас, ну ты ее и запугал. Не перегни палку. Чего доброго она рехнется от страха, тогда никто нам за эту дурочку и медяка не даст.

- Что случилось? - участливо спросил Стасик у Эларии.

Та, заметив его приближение, затряслась и закричала:

- Не надо! Не надо!

- Да я ничего не собираюсь делать! - воскликнул Стасик. - Я просто хотел тебя поблагодарить за то, что ты убила ту тварь. И извини, что мы опять тебя заковали.

Но Элария, не слыша его, гнула свое - слезно умоляла пощадить ее и обещала впредь быть послушнее прежнего.

Злюка и Матрена сняли Велту с ветки и бросили рядом с Феромоном.

- Ну, ушлепки, - спросила у них Злюка, - пошла ли вам на пользу данная процедура? Знайте же - это еще цветочки. Если вы еще раз опечалите Свиностаса, он займется вами всерьез. А теперь живо ведите нас к источнику, и спаси вас нездешняя сила вновь выкинуть какой-нибудь фокус. Клянусь всеми богами - я с ваших задниц и шкуру и мясо сдеру.

Злюка повернулась к Эларии.

- А ты... - грозно бросила она.

- Я больше не буду! - завизжала волшебница.

- Гляди у меня! Свиностас следит за тобой.

И вновь они шагали через лес, оставив проклятые развалины позади. Пленные эльфы больше не огрызались и не дулись от обиды. Они имели пришибленный и сломленный вид. Особенно это было заметно в случае Феромона. У эльфа было такое выражение лица, словно он утратил последнее желание жить. Велта держалась чуть лучше, видимо, потому, что и перепало ей значительно меньше. Хоть Стасик и отшлепал ее как следует, но это и близко не походило на ягодичное истязание, устроенное двумя маньячками ушастому красавцу.

- Далеко еще? - спросила Злюка Велту.

- К вечеру дойдем, госпожа, - трусливо втянув голову в плечи, ответила пленница.

- Госпожа! - самодовольно кивнула Злюка. - Давно бы так. От вас, хамов ушастых, уважения добьешься только силой. Да, властелин?

- Не знаю, - буркнул Стасик. - По-моему, это не уважение, а страх. За что им нас уважать?

- Думаешь, не за что?

Злюка догнала Феромона, схватила его за плечо, развернула к себе и прямо спросила:

- Ты меня уважаешь?

- Уважаю, госпожа, - пискнул тот.

- Видал! - светясь от счастья, сообщила Злюка Стасику. - Уважает.

- Ага, конечно.

Он покосился на Эларию. Та, поймав на себе взгляд грозного властелина, быстро выпалила:

- Я безмерно уважаю вас, владыка тьмы, господин преисподней и повелитель демонов.

- Сказал же - не буду я тебя бить! - устало, в тридцатый раз за день, повторил Стасик.

Но он отлично видел, что Элария ему не верит.

- Эй, лопоухий, - обратилась Злюка к Феромону, - ваш источник охраняют?

Несчастный сломленный эльф просто не смог соврать. Он хотел. Правда, хотел. Но не смог.

- Нет, - выдавил он из себя. – Источник жизни – великая святыня. Там нет места насилию в любой его форме. Ни один эльф не осмелится войти на святую землю с оружием.

- А не заливаешь ли ты, ушлепок? – подозрительно поглядывая на пленника, спросила Злюка. – Вы, эльфы, известные лжецы. Вон как нас обманули. Завели в ловушку, на погибель верную.

- Это правда, - сквозь зубы процедил Феромон. – В святилище живут несколько жрецов. Но они безобидны.

Злюка похлопала Феромона по плечу и заявила:

- Обожаю пацифистов. С ними проще всего. Да, властелин?

Стасик предпочел отмолчаться. Если бы не крайняя нужда, он бы ни в жизнь не пошел к этому источнику. Но Стасик боялся за себя. Боялся, что в любой момент может просто растечься в лужицу слизи. Если этот источник поможет ему выжить, нужно рискнуть. Эльфов, конечно, жалко. Стасик предпочел бы договориться с ними полюбовно. Но это едва ли возможно. Значит, придется идти путем темного властелина - шагать к цели, топча все и всех на своем пути. И Стасик с удивлением и ужасом осознавал, что этот путь, прежде казавшийся ему невозможным и неприемлемым, ныне уже не вызывает особого отторжения.