Дикие земли

Глава 40

С раннего утра Бритс находился в своем кабинете, задавленный грудой забот. Близилось самое хлопотное время - время сбора налогов. Жители Гильторна гордились царящей в городе демократией и тем, что каждый из них в той или иной мере участвует в принятии всех общественно значимых решений. И не только участвует, но и выдвигает инициативы, как по мелочи, так и глобального характера, вроде неоднократно поступавших предложений по перестройке оборонительной стены и превращению города в неприступную крепость.

Инициативы разного уровня ценности и масштабности поступали бургомистру в ежедневном режиме. Предлагали замостить все улицы камнем, решить проблему мусора и сточных вод, и далее в том же духе, что неизбежно пошло бы Гильторну на пользу. Но все эти преобразования требовали капитальных вложений. Городская казна не имела бездонного характера, она наполнялась самими жителями. И если те были необычайно щедры на сверхценные предложения, то стоило дойти до уплаты положенных налогов, превращались в форменных скряг. Никто не хотел платить в казну ни гроша. Каждый считал, что пусть платят другие, а его следует навечно освободить от налогов. Люди пускались на всевозможные ухищрения, лишь бы скрыть размер своего дохода и, соответственно, положенную к уплате сумму. Каждый налоговый сбор, а те случались четырежды в год, оборачивался для Бритса и его подчиненных настоящим подвигом. Иногда приходилось выбивать деньги силой, вырывать из трясущихся от жадности рук, отбиваться от рыдающих женщин, сующих в лица стражникам своих якобы обреченных на голодную смерть детей. В Гильторне, как и везде, люди были склонны похваляться своим достатком и не упускали случая приобрести и явить миру тот или иной статусный предмет. Но стоило подойти сроку уплаты налогов, как все население Гильторна превращалось в терпящих нужду бедняков, живущих на черством хлебе и грязной воде. Во всех домах становилось пусто - исчезала и дорогая мебель, и ковры, и посуда. Оставались голые стены и циновки на пыльном полу. Сборщиков встречали изможденные, одетые в лохмотья, люди, вслух мечтающие о хлебной корочке как о даре небесном.

Жители шли на любые ухищрения, лишь бы не вносить свою лепту в казну. Прикидывались больными, умершими, сумасшедшими, разыгрывали спектакли с похищениями и ограблениями. Подделывали бумаги, переписывали имущество на выдуманных родственников из дальних земель, оформляли фиктивные браки и разводы.

Бритс очень хорошо знал, сколь это трудно - стрясти положенное с городских скупердяев. Впереди его ждала адская неделька. В эту неделю ни ему самому, ни его подручным, не будет покоя. Днями и ночами им придется рыскать по городу в поисках должников, отлавливать их, разоблачать мошеннические схемы, распутывать интриги, докапываться до истины и выводить на чистую воду. Это был тяжелый и неблагодарный труд. В дни сбора налогов бургомистр и его люди были страстно ненавидимы всеми. Им плевали вслед, осыпали проклятиями, угрожали кровной местью, советовали спать отныне с открытыми глазами, или же народные мстители настигнут разбойников и покарают насмерть. В общем-то, все это были пустые слова. Горожане, в массе своей, понимали, что бургомистр просто выполняет свои обязанности, и не может поступить иначе. Никто не собирался мстить ему за это. Но нельзя же было просто так безропотно расстаться со своими деньгами, пусть и идущими на общее благо. Общее благо - дело нужное, но лучше бы оно осуществлялось за чей-то чужой счет. Пускай другие скидываются и на ремонт улиц, и на уборку мусора, и на содержание стражи, и на многое другое - так думал каждый в городе. Потому что общее благо, оно все же общее, а свои денежки, они, как ни крути, а все-таки свои.

Сбор налогов должен был стартовать через два дня, но Бритс готовился к нему заранее. Ему предстояла тяжкая битва с людской жадностью. И он обязан выйти из нее победителем. Горожане спустят ему излишнюю жесткость при сборе налогов. Но если он провалит дело и не взыщет положенной суммы, вот этого ему точно не простят.

Стол бургомистра был завален бумагами, пришедшими в канцелярию в последние дни. Все это были прошения об отсрочке по выплате налогов. Судя по тому, что письма продолжали и продолжали приходить, каждый житель города написал их штуки по три.

Бритс, не глядя, и даже не распечатывая, хватал письма, и бахал на них печать отказа. У него уже рука устала лепить этот штамп. Трижды он вызывал секретаря, чтобы тот сменил ему чернила в жестяной тарелке.

- Чтоб вам провалиться, скупердяям этаким! - ворчал Бритс, безжалостно обрушивая печать на очередное прошение.

В этот момент за дверью его кабинета возник какой-то шум. Бритс смутно различил голоса людей. Узнал басовитый рев Андара - начальника городской стражи и своего давнего приятеля еще по временам лихих приключений на вольных хлебах. Затем пискнул секретарь. Опять рявкнул Андар. И вдруг, перекричав их всех, завопил какой-то неизвестный субъект, да так пронзительно, что напугал Бритса, и тот едва не промахнулся отказной печатью мимо очередного прошения.

- Эй, ну что там такое, а? - прокричал он раздраженно.

Мало ему предстоящего веселья со сбором налогов, так еще и в собственном кабинете покоя не дают.

Дверь приоткрылась. В образовавшуюся щель просунулось худенькое лицо парнишки секретаря. Тот попытался что-то сказать, но тут возникла могучая мускулистая рука и бесцеремонно отстранила его с пути.

В кабинет, едва не своротив дверь широкими плечами, шагнул Андар.

- Чего тебе? - спросил Бритс, беря следующее прошение и бросая его на столешницу.

- Дело есть, - пробасил начальник стражи.

- Срочное что-то? – приподняв бровь, поинтересовался Бритс, обмакнул печать в чернила и с размаху опустил ее на прошение. На листе бумаги появился безжалостный штемпель «Отказано!».

Андар чуть подумал, затем утвердительно кивнул головой и ответил:

- Думаю, да.

Бритс тяжело вздохнул. Вот вечно оно так. В самое неподходяще время обязательно что-то да стрясется.

- Ну, хорошо, - произнес он, отложив печать и взглянув на старого приятеля. – Выкладывай.

Андар шагнул к двери и сказал:

- Сейчас. Тебе лучше выслушать его самому.

- Да кого? Кто там?

Андар выглянул в приемную и кого-то позвал. Спустя секунду в кабинет проник средних лет мужик, имеющий нездоровый измученный вид. От него несло потом и испражнениями. Все тело его покрывали раны, синяки, ссадины и ожоги.

- Господин бургомистр! - завыл он протяжно, с порога валясь на колени и вонзаясь лбом в пол.

- Эй, ты чего? – испугался Бритс. - Встань, дурак! Встань, тебе говорю. А если кто увидит, как ты тут передо мной ползаешь? Пойдут разговоры.

Андар наклонился, подхватил человека за шиворот и легко вздернул на ноги.

- Не надо на колени падать, - сказал он со своей доброй фирменной улыбкой, которая навсегда оставляла заиками горных великанов.

- Я больше не буду! - прорыдал человек.

Он уставил на Бритса свое заплаканное лицо.

- Господин бургомистр! - воскликнул он, цепляясь за Андара, чтобы вновь не упасть. - Что же это делается?

- Что? - спокойно спросил Бритс, давно научившийся сохранять профессиональную невозмутимость в самых суетливых ситуациях.

- Добрых людей на улицах хватают, в подземелья тащат и мучают! - завопил мужик. - Терзают во мраке и хохочут. Если бы вы знали, через что я прошел!

Андар легонько встряхнул мужика и потребовал:

- Говори обстоятельно и по делу. Бургомистр занятой человек.

- Я говорю! - быстро закивал тот. - Сообщаю, что был похищен группой злодеев, привязан к стулу и повергнут истязаниям.

- Это они тебя отделали? - спросил Бритс, имея в виду многочисленные раны на теле бедолаги.

- Ну а кто же? Не сам же я себя. Господин бургомистр, как же так? На что стража-то городская, коли такое делается?

- Ты давай на стражу бочку не кати! - потребовал Андар. - Мы стража, а не ясновидцы. Наша работа разбирать совершенное правонарушение, а не пресекать еще не случившееся. Девиз наш знаешь?

- Когда убьют, тогда и приходите? – попытал счастье потерпевший.

- Не совсем то, но, по сути, верно. Мы за каждым олухом, вроде тебя, уследить не можем.

- А как налоги на свое содержание взимать, так вы везде успеваете, - дерзко выплюнул мужик.

Андар замахнулся на него, но ударить не успел.

- Эй, ну все! Все! – потребовал Бритс. – Нашли место. Эй ты, гражданин, или как тебя там. Кто, говоришь, тебя похитил?

- Злодеи!

- Это понятно. Имена у них есть?

- А шут их знает, господин бургомистр. Рассуждая здраво, должно быть, есть, потому как и злодею имя полагается. Да только они мне не представлялись.

- Ну, описать-то ты их сможешь?

- Один худой, один толстый. И еще девчонка с ними.

- Это не описание. Нужны особые приметы.

- Приметы? - зарыдал мужик. - Меня огнем жгли! Меня ножами резали! Думаете, я там приметы разглядывал?

- А как же ты спасся? - спросил Андар. - Сбежал? Если так, покажешь дорогу в злодейское логово.

- Не знаю я дороги. Мне мешок на голову надели, когда наружу вели.

- Так тебя отпустили? - быстро спросил Бритс.

- Да. Натешились, изверги, и вышвырнули. Это им главарь их приказал. Девка-то против была. Убить меня хотела. Но главарь сказал отпустить. Я-то обрадовался, а вот теперь думаю, как бы хуже не вышло. Отпустили ли они меня, или еще вернутся? У меня семья. Дети. Вдруг злодеи среди ночи нагрянут?

- Не бойся, отряжу двоих ребят, они за твоим семейством присмотрят, - пообещал Андар. - Давай-ка расскажи об этом главаре. Как ты понял, что он главарь?

- Ну, так они слушались его и лебезили перед ним. Как не главарь?

- Описать его можешь?

- Что там описывать? У него лица нет.

Бритс и Андар удивленно переглянулись.

- Как это - нет?

- Ну, то есть, может, оно и есть, да только скрыто под маской.

- Ну, хоть что-нибудь ты о нем сказать можешь? Хоть что-то ты запомнил?

- Запомнил! - выпалил потерпевший. - Имя я его запомнил!

- Говори! - подавшись вперед, потребовал Бритс. - Как его зовут?

- Свиностас! - выпалил мужик.

Бритс, не выдержав, ахнул. Он заметил, как изменился в лице Андар - громила побледнел от ужаса.

- Ладно, хорошо, - поспешно заговорил бургомистр, обращаясь к потерпевшему бедолаге. - Мы этим займемся. Ступайте домой, гражданин. Ничего не боитесь.

- А вдруг? - уперся тот.

- Присмотрят за твоей семейкой! - пообещал Андар. – Катись уже.

Он чуть не силой вытолкнул мужика из кабинета и захлопнул дверь. Затем повернулся к своему старому боевому товарищу и выпалил:

- Ты в это веришь?

- Не знаю, - протянул Бритс, схватившись за голову.

Прозвучавшее имя было ему отлично известно. Слухи о событиях на севере давно достигли Гильторна. Свиностас. Новый темный властелин. Злодей эпических масштабов. Неужели он в городе?

Поверить в это было трудно. Могло оказаться и так, что кто-то шутки ради назвался Свиностасом. Но Бритс слишком долго прожил на свете, чтобы впасть в подобную наивность.

- А что, если это он и есть? - тихо спросил Андар. - Что, если темный властелин уже в Гильторне?

Бритс уронил руки на колени, возвел очи к потолку, шумно выдохнул и произнес:

- В таком случае, мой друг, мы по уши в дерьме.