Dolgaya_igra

Глава восьмая

Илье необходимо было принять решение.

Он мог выбрать безопасный путь, или же рискнуть всем ради мгновенного выигрыша.

На самом деле, нечего было и раздумывать. Он бросил кубики.

— Но это фулл-хаус, — заметила Юна (комбинация из трех костей одного значения и двух костей другого значения — прим. пер.).

Илья бросил на стол очередные два кубика.

— А теперь это четыре тройки.

Он поднял один несоответствующий задуманной комбинации кубик, поцеловал его и вновь бросил.

— Нет! — воскликнул Дэвид, как только кубик остановился.

— Черт, — выругалась Юна.

— Ятзи! — крикнул Илья.

Он вскинул руки в знак победы.

— Не знаю, зачем мы тебя приглашаем, — пробурчала Юна.

— Потому что я приношу пирожки.

Илья узнал от Харриса о пекарне в пригороде, где продавали наивкуснейшие пирожки, которые когда-либо пробовал. Особенно ему нравились с вишней.

— Он прав, — хмыкнул Дэвид.

В этот момент у Ильи зазвонил телефон. Увидев имя на экране, он улыбнулся и встал из-за кухонного стола Холландеров.

— Дай угадаю, кто это, — поддразнила Юна.

Илья подмигнул ей, вышел в гостиную и ответил на звонок.

— Привет.

— Привет, — сказал Шейн. — Как дела?

— Хорошо. Я у твоих родителей.

— Правда? Что ты там делаешь?

— Разгромил их в ятзи.

Шейн рассмеялся.

— Мама наверняка не в восторге.

— Она меня любит. — Илья подошел к каминной полке, заставленной фотографиями Шейна в разном возрасте, по большей части в хоккейной форме. Тот был очаровательным ребенком. — Готов к игре?

— Конечно. Это же просто Бостон.

Илья фыркнул. Его собственная команда не выигрывала у Бостона уже целую вечность.

— А ты дерзкий, я смотрю.

— Как обычно. Но тебе это нравится.

Илья улыбнулся.

— Да.

— Ты будешь смотреть, да?

— Может быть. — Илья провел пальцем по фотографии Шейна в юниорской хоккейной форме. Ему было около семнадцати — столько же было Илье, когда они впервые встретились. — А, может, вместо матча мы посмотрим какой-нибудь фильм.

— Придурок, — ласково сказал Шейн.

— Но тебе это нравится.

— Да. Но мне нравится и все остальное в тебе. — Его голос стал более соблазнительным. — Я, блядь, умираю, как хочу, чтобы ты вошел в меня.

Илья улыбнулся.

— Между прочим, ты на громкой связи.

— Что?!

— Шутка.

— Боже. — Шейн шумно выдохнул. — Не смешно.

— Да?

— Мне, наверно, пора. Мы скоро уезжаем на арену.

— Окей.

Повисла долгая пауза — такая же появлялась в конце большинства их телефонных разговоров. Ни один из них не хотел первым прощаться и нажимать отбой.

— Удачи тебе сегодня, — наконец подал голос Илья. — Постарайся не слишком сильно опозориться.

Шейн фыркнул.

— Разумеется.

— Позвони мне позже, ладно?

— Обязательно.

Илья улыбнулся фотографии Шейна-подростка.

— Я люблю тебя, — сказал он по-русски.

— Я всегда буду тебя любить, — по-русски же ответил Шейн.

— Выпендрежник.

Они закончили разговор, Илья вернулся на кухню, покачивая головой. До чего же они оба докатились.

***

— Сегодня он хорошо выглядит, — прокомментировала Юна.

Илья согласился с ней, что-то пробормотав себе под нос с дивана. Шейн отлично себя показывал в каждом матче. Он был прекрасным игроком в прекрасной команде. Илья был прекрасным игроком в ужасной команде, и с каждой неделей чувствовал себя все хуже и хуже.

— Не странно смотреть матч Бостона? — спросил Дэвид.

Раньше было странно, но теперь уже нет. За два сезона с тех пор, как Илья покинул Бостон, состав команды сильно изменился.

— Теперь я в лучшей команде, — сказал Илья. — Ну, для меня лучшей. А вообще команда плохая.

— Ты не пожалел? — спросила Юна. — О том, что ушел?

— Никогда.

В целом он не солгал. Он мог бы привести Бостон к очередному Кубку Стэнли, если бы играл за них в прошлом сезоне. Даже без него они были близки к этому. Но пребывание в Канаде недалеко от Монреаля облегчало ему общение с Шейном. Илья мог обосноваться здесь, в родном городе Шейна, Оттаве. В конце концов, он мог стать гражданином Канады и по завершении карьеры начать со своим парнем новый этап жизни.

— Принести тебе еще колы? — предложил Дэвид во время рекламной паузы.

— Нет, нет, мне хватит. Объелся вкусным ужином, — ответил Илья, чуть улыбнувшись.

Дэвид приготовил курицу с пармезаном, одно из любимых блюд Ильи. Тот съел больше, чем следовало. Особенно с учетом того, что предварительно умял два пирога.

— Есть мороженое, — сообщила Юна. — Если хочешь.

— Нет, спасибо, — отказался Илья. Но через секунду все-таки спросил: — Какое?

Юна улыбнулась.

— Сливочное с шоколадным печеньем.

Илья приложил ладонь к сердцу.

— Невозможно устоять.

Через несколько минут он уже поглощал мороженое из маленькой мисочки, уютно устроившись на диване и накрывшись пледом. Он чувствовал себя ребенком, и ему это нравилось.

По телевизору крупным планом показали Шейна, тот готовился к вбрасыванию. Его щеки раскраснелись, кожа блестела от пота. Темные волосы торчали из-под шлема, как никогда раньше за всю его карьеру.

— У него слишком длинные волосы, — пожаловалась Юна.

— Нет, — тихо сказал Илья. — Они идеальны.

Во втором периоде Шейн принял длинный пас от Джей-Джея и получил шанс выйти один на один с вратарем. Он с невероятной скоростью промчался через оборонительную зону Бостона. Никто не догнал его. Достигнув ворот, он перевернул клюшку, взяв ее обратным хватом. За долю секунды до того, как он сделал бросок, Илья понял, что он задумал. Имитируя бросок обратной стороной клюшки, он не послал шайбу в ворота, но заставил вратаря двигаться. А затем молниеносно сделал бросок, и шайба пролетела над плечом голкипера.

Забив гол, Шейн подмигнул в объектив телекамеры. Подмигнул. И Илья понял, что это было адресовано ему.

— Это мой прием! — воскликнул он. Он вскочил с дивана, одной рукой указывая на экран телевизора, а другой прижимая к груди миску с мороженым, чтобы та не опрокинулась. Плед съехал на пол. — Он повторил мой прием! — Дэвид и Юна смеялись. Илья — нет. — Когда он этому научился? — спросил Илья. — Я его не учил.

— Ты же знаешь Шейна, — ответила Юна. — Он изучил его, освоил и, я бы сказала, довел до совершенства.

— Этот прием называется «Розанов»! Он не может его делать.

— Он только что это сделал, — заметил Дэвид.

Илья с досадой опустился на диван.

— Бред.

— Ты должен быть польщен, — сказала Юна. — Это проявление уважения.

— Это проявление воровства.

— Думаешь, подростки-хоккеисты по всему миру не пытаются его повторить? — спросил Дэвид. — Готов поспорить, что половина НХЛ пыталась, но никто так и не смог его выполнить, кроме тебя и Шейна.

Ну, Дэвид озвучил приятный момент, хотя Илья и не признался бы в этом.

— Я могу сделать это быстрее, — пробурчал он.

Шейн сидел на скамейке, улыбался и выглядел охуительно гордым собой. Илья засунул в рот ложку с мороженым, чтобы не улыбнуться в ответ.

***

— Ты мелкий засранец.

Шейн рассмеялся, глядя на своего разъяренного парня.

— Тебе понравилось?

— Как ты этому научился?

— Можно подумать, это сложно, — пренебрежительно ответил он.

Будто тайно не практиковался часами, представляя себе этот момент. Надеясь увидеть именно такое выражение лица Ильи.

На экране телефона Илья хмурился, но глаза его блестели от гнева и желания, что всегда заставляло Шейна дрожать. Илья снял футболку, поэтому Шейн мог видеть верхнюю часть татуировки головы гризли слева на его груди и часть татуировки гагары на плече.

— Ты пытался меня разозлить?

Илья опасно понизил голос, Шейн задрожал сильнее.

— Получилось?

— Ты один?

Шейн повернул телефон, чтобы показать пустой номер в отеле.

— Да.

— Сними футболку. Ложись на кровать.

Шейн на несколько секунд отвлекся, закрепляя телефон на штативе, который предусмотрительно установил рядом с кроватью. Он знал, что его маленький трюк на льду возбудит Илью до чертиков. Он рассчитывал на это. Устроившись на кровати и сняв футболку, как было велено, он спросил по-русски:

— У тебя есть в отношении меня планы?

Илья на мгновение приоткрыл рот, Шейн готов был поклясться, что видел, как его накрыла волна возбуждения.

— Блядь, — выдохнул Илья.

Шейн прикусил губу, довольный собой. Довольный тем, что после стольких лет по-прежнему мог заставить его так реагировать, по-прежнему мог удивлять его.

— Думаю, я заслужил награду, — сказал он по-английски. — За то, что отточил до совершенства этот прием.

— До совершенства, — насмешливо повторил Илья. — Просто выполнил нормально.

— Шайба попала в ворота.

— Ну и что с того. Подожди. Минуту.

Шейн подождал, пока он тоже установил свой телефон на штатив. Закончив, он появился на экране лежащим на кровати в одних боксерах.

— Надеюсь, ты не в таком виде пришел к моим родителям.

— Я прилично оделся для твоих родителей. Красивая рубашка, очень достойный бойфренд.

— Тебе не нужно как-то по-особенному одеваться перед ними. Они тебя любят.

Илья улыбнулся, ласково и обезоруживающе.

— Знаю. Они приготовили мне курицу с пармезаном. И угостили мороженым.

— Здоровые и сбалансированные блюда.

Илья покачал головой.

— Какой смысл в жизни, если отказываться от курицы с пармезаном и мороженого?

— Я могу назвать несколько хороших вещей, — ответил Шейн, нежно поглаживая себя через трусы. — Кроме еды.

— Интервальные тренировки? — бесцветно поинтересовался Илья.

— Заткнись. Я пытаюсь быть сексуальным.

— А. Тогда ладно. Я сразу не сообразил. — Он вытянул руку над головой и небрежно опустил ладонь на подушку. — Так какой план?

— План?

— Ты же за главного, да? Хочешь награду? Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— М-м. — Хотел бы Шейн ответить на такой вопрос, не краснея. Илья всегда умел вести себя абсолютно раскованно, не испытывая при этом смущения. — Потрогай себя.

Илья ткнул себя в нос.

— Так?

Шейн в отчаянии посмотрел в потолок.

— Ну почему ты такой?

— Потому что это весело.

— Знаешь, что? К черту это. Вытащи член, я хочу посмотреть, как он встанет.

Илья на мгновение замолчал, моргнув в экран. Затем тихо сказал:

— Да. Окей.

Через несколько секунд Илья оказался полностью обнаженным, Шейн мог видеть его от бедер до макушки. Он обрадовался, что член Ильи уже почти отвердел, и головка показалась из-под крайней плоти. Он облизал губы.

— Как же я хочу, чтобы ты был здесь сейчас, — сказал Шейн.

— Ага. И твои товарищи по команде в соседних номерах.

— Тогда я хотел бы оказаться сейчас у тебя дома. Перестань все усложнять.

Илья лениво улыбнулся, поглаживая себя.

— Я хочу прикоснуться к тебе. Я скучаю.

— Я всегда по тебе скучаю. — У Шейна сдавило горло, что было весьма неуместным ощущением, когда твой парень дрочит у тебя на глазах. Он с трудом сглотнул: — Ты выглядишь горячо.

— Наверно.

Шейн улыбнулся и добавил:

— Для парня, у которого только что украли его фирменный прием.

Илья улыбнулся так широко, что даже зажмурился. Но не выдержал и засмеялся. Шейн тоже засмеялся, одновременно ощутив испуг от того, как сильно любил этого мужчину.

Илья продолжал медленно дрочить член. Его смех перешел в стон удовольствия.

— Это все, что ты хочешь?

— Да, — едва слышно прошептал Шейн. — Хочу просто смотреть на тебя.

Он ответил только наполовину честно. На самом деле он хотел пролезть через экран телефона, как через портал, и сесть Илье на колени. Но смотреть, как тот плавно дрочил себе, тоже было неплохо. Слабое утешение.

— Хочу, чтобы ты был здесь, — сказал Илья.

— Я тоже. Хочу прикоснуться к тебе. Хочу... блядь, хочу увидеть, как ты кончаешь.

Илья раздвинул ноги шире и откинулся на подушки за спиной.

— Тогда надень очки.

— Чтобы лучше тебя видеть, или потому что тебе нравятся мои очки?

— И то, и другое.

Шейн потянулся к тумбочке за футляром с очками. Он превратил в целое шоу то, как открывал его, доставал очки, раскладывал их и надевал. Стриптиз наоборот от ботаника. Илья улыбнулся, его большая ладонь легко и уверенно скользила по толстому члену. В очках Шейн видел гораздо лучше и воспользовался этим сполна, блуждая взглядом по всему телу Ильи: от широких плеч к скульптурным грудным мышцам, от набухших яичек до мощных предплечий. Тот продолжал ласкать себя.

— Ты такой, блядь, красивый, — восхитился Шейн.

Илья улыбнулся ему той самой кривой улыбкой, которая сводила Шейна с ума уже более десяти лет.

— Я хочу подробностей.

— Как будто ты не знаешь, насколько горяч.

— Все равно скажи.

Шейн тоже улыбнулся и покачал головой, но все-таки подчинился:

— Блядь, ты такой большой. Везде. Твои руки, грудь, твои чертовы бедра. Обожаю, какой ты высокий. Мне даже пофиг, что ты смеешься над моим ростом, потому что я тащусь, блядь, когда тону в твоих объятиях. — Илья застонал и ускорил движения руки. Шейн рассмеялся. — Ага, ты здорово завелся.

— Прикоснись к себе. — Илья говорил напряженно, и прозвучало это скорее, как просьба, чем как приказ. Шейн не заставил себя ждать. Радостно выдохнув, он наконец уделил внимание своему каменно-твердому члену. — Ты ждал, пока я скажу тебе это сделать? — с улыбкой спросил Илья.

— Нет, — быстро ответил Шейн. — Я просто хотел проверить, как долго смогу продержаться.

Илья фыркнул.

— Играешь в свою игру, да?

Шейн пожал одним плечом.

— Нужно было чем-то себя занять, чтобы не заснуть. Ты же там ничего интересного не делаешь.

— Паршивец.

Илья оттянул член и отпустил, тот с громким звуком шлепнулся о его плоский живот.

— Вау, ты тот еще фокусник, — прокомментировал Шейн.

Оба расхохотались. Илья показал ему средний палец левой руки, правой продолжая дрочить.

— Не знаю, интересно ли тебе, — сказал Илья, отсмеявшись, — но я не кончал три дня.

Шейн приподнял брови.

— Боже. Ты в порядке? — Шейн регулярно обходился без оргазмов по несколько дней, не испытывая особого дискомфорта, но знал, что Илье нужно было минимум раз в день.

Илья тихо рассмеялся.

— Нормально. Наверно, сильно занят. Или, может, жду этого. Тебя.

— Признаюсь, теперь ты полностью завладел моим вниманием.

— Хорошо. Пожалуйста, дрочи, чтобы мы могли кончить вместе.

— Дрочу. Блядь, дай мне догнать тебя.

— Можно подумать, тебе это нужно.

— Можно подумать, тебе это нужно, — повторил Шейн, стараясь как можно лучше сымитировать русский акцент.

— Я так говорю? Неудивительно, что я тебя так возбуждаю. Очень секси.

Шейн не сдержал улыбки.

— Заткнись. Дай мне сосредоточиться.

Следующие несколько минут оба молчали, тишину нарушали их тихие стоны и тяжелое дыхание. Дрочить вместе всегда казалось неким соревнованием, даже когда это не было так. На сей раз Илья прямо сказал, что хочет, чтобы они кончили вместе, но даже это прозвучало для Шейна как вызов. К счастью, вызовы его неслабо возбуждали.

— Ты скоро? — дрожащим голосом спросил Шейн.

Илья улыбнулся.

— Ты скорострел, Холландер.

— Я не говорил, что я скоро.

— Но ты уже почти.

— Ты ничего… — ах, блядь — не знаешь.

— Когда ты в последний раз кончал?

Шейна затрясло.

— Не помню.

Илья поднял голову с подушки.

— Я кончу так сильно, блядь.

Шейн с облегчением выдохнул. Наконец-то они перестали притворяться.

— Сука, я тоже.

— Не могу дождаться, когда снова тебя выебу.

— Я тоже. Черт, я тоже. Илья, ты...

— Да. Давай.

Оргазм Шейна был настолько мощным, что он издал почти нечеловеческий стон, когда первая струя спермы попала ему на живот. Ему было трудно держать глаза открытыми из-за сокрушительных волн удовольствия, но это стоило усилий. Увидеть, как Илья кончает.

— Срань господня, — прохрипел Шейн, когда снова обрел способность говорить.

Илья закрыл глаза и тяжело дышал через нос. Он все еще держался за член.

— Ты в порядке? — забеспокоился Шейн.

— Думаю, это еще не все.

Илья снова начал быстро и размашисто дрочить. Шейн с удивлением наблюдал, как спустя несколько секунд все его тело напряглось и выгнулось дугой, а небольшая струйка спермы оросила и без того залитый белой жидкостью живот.

— Это что-то новое, — удивленно прокомментировал Шейн.

Грудь Ильи по-прежнему шумно вздымалась и опускалась.

— Как ты и сказал. Я фокусник.

Оба рассмеялись.

— Это было горячо, — сказал Шейн.

— Да. Очень.

— Мне придется сходить в душ. Снова.

— М-м.

— Я люблю тебя.

Выражение лица Ильи стало серьезным, на секунду у Шейна сдавило сердце. Будто он ждал каких-то ужасных слов от Ильи в ответ.

Но все, что тот сказал:

— Я так сильно тебя люблю, Шейн.

Шейн знал это, но Илья говорил о своих чувствах так откровенно и беззащитно… Его слова пронзили Шейна, как нож. Он ощутил физическую боль от того, что они не находились вместе, в одной комнате.

— Десять дней.

Боже, десять. Как он выдержит еще десять дней без Ильи? А потом у них будут только сутки, может чуть больше до очередной разлуки.

— Десять дней, — из уст Ильи это число прозвучало столь же огромным.

Они попрощались, и Шейн снова остался один, отчаянно желая, чтобы их проблеме нашлось решение.