Dolgaya_igra

Глава двадцать девятая

Февраль

— Где я тебя раньше видел? — спросил Илья.

Защитник Детройта Керр выглядел озадаченным.

— О чем, блядь, ты говоришь, Розанов?

Илья ткнул в него пальцем в перчатке.

— А, я вспомнил! В мемной гифке. Она мне постоянно попадается. Из прошлого сезона, когда я обошел тебя и забил гол, а ты застыл, как, блядь, статуя.

Керр толкнул его. Они находились за воротами Детройта во время игровой паузы.

— Я бы не выпендривался, если бы играл за Оттаву.

Илья прислонился к стеклу, продолжая улыбаться.

— Странно, вообще-то сейчас счет 3:1 в нашу пользу.

— Ну и что с того.

Керр укатил прочь.

— Розанов, — измученным голосом обратился к Илье арбитр, — ты можешь хоть раз промолчать?

— Для вас все, что угодно.

Когда Илья катился к скамейке, его догнал Буд.

— Мы точно попали на ту арену? — Буд пытался перекричать шум толпы. — Это не может быть Оттава.

Минула середина второго периода первого домашнего матча после уикенда всех звезд. Арена была переполнена. И шумна. Даже во время игровой паузы, когда на льду ничего не происходило, толпа ревела от восторга.

— Похоже, нам просто нужно было начать выигрывать.

— Черт, надо было попробовать это раньше, — пошутил Буд.

Илья рассмеялся, потому что пребывал в охуительном настроении. Хоккей снова приносил радость, он был счастлив за Буда, который всю карьеру провёл в Оттаве и никогда не знал, каково играть за успешную команду НХЛ. Счастлив за Уайетта, который был слишком хорош для вратаря вечно проигрывающей команды. Илья был счастлив за новичков, за тренера Вибе и за Троя, который в последнее время много улыбался, хотя, вероятно, причиной тому послужил Харрис.

Оттава в итоге выиграла со счетом 5:2 после того, как Трой забил гол в пустые ворота меньше чем за минуту до финальной сирены. Все парни выложились по полной. И однозначно выдался достойный повод завалиться всей командой в Monk's — отпраздновать победу.

Илья сидел за столом с Троем Барретом, Эваном Дайкстрой и тремя кружками пива. Он уже почти допил первую.

— Знаете, что я думаю… почему мы так часто выигрываем? — у него появились небольшие трудности с произношением из-за действия алкоголя. — Потому что Дайкстра завязал с диджейством. В раздевалке.

— Эй! — возмутился Эван. — Вся моя музыка охуенная.

— Нет, — простонал Илья. — Она ужасна.

— Где Хейси? — Эван огляделся по сторонам. — Он меня поддержит.

— Это не считается. Хейси все нравится.

К столу подошел Буд с пивом в одной руке и бильярдным кием в другой.

— Кого разделать в бильярд?

— Меня попробуй, — ответил Эван. — А Илья ведет себя как засранец.

— Не может быть! — Буд притворился шокированным. — Илья Розанов?

— Разве у тебя жена сейчас не рожает? — спросил Илья.

— Пока нет, но я ухожу, как только надеру зад Дайкстре. Говорю тебе, чтобы ты знал. На всякий случай.

Эван ушел с Будом, а Трой, который весь вечер молчал, сказал:

— Музыка Дайкстры реально ужасная.

— Правда? — Илья сделал большой глоток пива. — У тебя все хорошо?

Трой нахмурился, уставившись на стол.

— Да. Я просто… кое-о чем задумался.

— О Харрисе? — высказал догадку Илья.

Уголки губ Троя приподнялись в улыбке.

— Нет. То есть, да. Вроде того. — Он взглянул на Илью. — Кстати, мы теперь вместе.

Илья просиял и положил ладонь ему на плечо.

— Это здорово! Где он сейчас?

— Все еще на работе. Но сказал, что скоро будет здесь. — Трой поднял со стола картонную подставку под пивной бокал и покрутил в руках. — Я подумываю о каминг-ауте. То есть признаться всем. Публично. Может быть, в день матча, посвященного месяцу гордости.

Святое дерьмо. Илья на мгновение лишился дара речи. Он испытывал смешанные чувства — волнение, шок и… зависть. Матч Pride Night был назначен на конец февраля, всего через пару недель.

— Да? — наконец смог он сказать.

— Да. Я устал скрывать это. А теперь, когда мы с Харрисом, не думаю, что смогу скрывать дальше, понимаешь?

Трой был прав. Илья не сомневался, что вся команда скоро заметит, как они с Харрисом смотрят друг на друга. Если уже не заметила.

— Я очень рад за тебя. И за Харриса. И, конечно, я поддержу вас. Вся команда поддержит.

— Ты так думаешь?

— Трой! Да. Конечно. Эта команда — лучшая.

В воздухе повис невысказанный вопрос: раз так, почему сам Илья не признался в своей ориентации? Он оставил его без ответа.

— На прайде мы играем, — продолжил Трой, — против Торонто. В общем… полнейший отстой.

Уф. Реально отстой. Трою и без того было бы достаточно тяжело играть против своей бывшей команды.

— Матч Pride Night — это просто мероприятие Лиги, понимаешь? Это не значит, что ты должен объявить о своей ориентации. — У Ильи плохо получалось сформулировать то, что он имел в виду. — Это просто для показухи. Не чувствуй себя обязанным открывать свою ориентацию.

— Я знаю. Просто думаю, что это было бы неплохо, наверно.

Илья понимал его. Игры в поддержку месяца гордости всегда казались ему несколько нелепыми. В основном из-за того, что он считал их лицемерием и показухой со стороны Лиги, но также он чувствовал себя виноватым, скрывая собственную ориентацию.

— Тогда ты должен это сделать, — ответил он. — А мы все устроим твоей бывшей команде вечер позора.

***

— Ты стал таким большим мальчиком, — промурлыкал Илья, почесав Чирона за ушами. — Ты теперь как два Чирона.

Харрис привел Чирона в раздевалку после тренировки, чтобы тот пообщался с командой, но Илья подозревал, что у него были дополнительные скрытые мотивы. Подозрения подтвердились через секунду, когда Харрис спросил:

— Ты видел сегодня Троя?

Илья продолжал улыбаться собаке.

— Он где-то здесь. Наверно, в душе.

Харрис посмотрел в сторону душевых, но, очевидно, сумел удержаться и не вбежать туда, чтобы полюбоваться мокрым обнаженным Троем.

— На прошлой неделе Чирон узнал плохую новость. Ну, сам он, наверно, не особо расстроился.

У Ильи в голове пронеслись миллионы ужасных вариантов развития событий.

— Какая новость? Что случилось?

— Оказалось, что он не подходит для функции собаки-терапевта. По крайней мере, по мнению тренеров-кинологов.

— Это невозможно, — заявил Илья, потому что Чирон однозначно был лучшей собакой в мире, а кинологи — чертовыми идиотами, если не могли этого понять. — Что с ним будет?

— Плохого ничего, — заверил его Харрис. — Он по-прежнему останется официальной собакой-талисманом команды, но ему понадобится дом вне арены.

Илья чуть было не предложил забрать Чирона к себе. Он очень этого хотел. Но был и другой вариант, гораздо более разумный.

— Ты его приютишь, — сказал он Харрису.

Как оказалось, Харрис уже думал о том же. Поэтому Илья радовался вдвойне, что не попытался забрать его собаку.

Илья улыбнулся Чирону.

— Ты будешь самым счастливым псом на свете.

Он говорил искренне. Харрис любил собак, его семья владела большой фермой, где Чирон сможет набегаться вволю.

Из дальнего помещения — не из душевой — показался Трой. Весь потный и, да, очень сексуальный. Внимание Харриса моментально переключилось с Ильи на него. Илья уселся на пол, по-прежнему оставаясь в экипировке, и принялся играть с Чироном. Он снял один из налокотников и помахал им, позволяя псу подпрыгивать и грызть его.

Илье однозначно нужно было завести собаку.

Через несколько минут Трой встал на скамейку возле своего шкафчика и попытался привлечь всеобщее внимание. У него не особенно получилось, поэтому Илья решил помочь.

— Заткнитесь все и слушайте Барретта.

В раздевалке стало очень тихо, и все повернули головы к Трою. Илье приходило на ум только одно, о чем мог объявить Трой, стоя рядом Харрисом. Он затаил дыхание и ждал.

— Я не отниму у вас много времени, — произнес Трой. — Мы встречаемся с Харрисом. Мы вместе. Я гей.

Илью восхитил этот краткий спич. Он стал громко аплодировать, и все остальные присоединились к нему, радостными криками подбадривая парней. Илья любил эту команду. Он наблюдал, как Трой соскочил со скамейки и бросился в объятия Харриса. Затем наклонил его и поцеловал у всех на глазах.

Илья ощутил комок в горле. Несмотря на всеобщее ликование, он почувствовал укол зависти. Он радовался за Харриса и Троя, но в то же время знал, что сам никогда не увидит раздевалку, полную хоккеистов, приветствующих его отношения с Шейном. И, разумеется, ему не следовало злиться на Троя за то, что тот смог открыться, объявить о своих отношениях с Харрисом и даже обрести замечательного пса — причем все это в один день.

— Все хорошо, — сказал он Чирону по-русски. — Настанет и мой день.

Но даже с кольцом Шейна на шее порой он задавался вопросом, не обманывал ли сам себя.

***

— Я думала, ты про меня забыл, — сказала Галина по-русски, приглашая Илью в свой кабинет.

— Прости.

Пять недель он не посещал ее, потому что чувствовал себя почти как раньше. Он надеялся, что его проблема решена, хотя понимал, что так не бывает. А увидев, как Трой с Харрисом целуются в раздевалке команды, он снова погрузился в мрачные мысли и решил записаться на прием.

— Был занят? — спросила она, присаживаясь.

— Да, — ответил Илья, занимая свое привычное место по центру дивана. — Возможно, мы выйдем в плей-офф. Трудно в это поверить, но так.

— Знаю, я слежу за новостями. Как болельщица, я в воодушевлении.

Илья улыбнулся.

— Как игрок, я тоже.

— Значит, относительно хоккея все наладилось, — подсказала она.

— С хоккеем все великолепно. Я снова получаю удовольствие. — Он отвернулся от нее. — Я думал… этого будет достаточно.

— Ты думал, что отпала необходимость меня посещать, потому что почувствовал себя счастливее.

— Да. — Он заставил себя посмотреть на нее. — Глупо. Я знаю.

Ее губы изогнулись в улыбке.

— Хотелось бы, чтобы все было так просто.

— Мне тоже.

— Я так понимаю, твое хорошее настроение не продержалось долго?

— Нет, не совсем так. Я по-прежнему получаю удовольствие от игры и обожаю время, которое мы проводим вместе с Шейном. И я… — Он замолчал, но решил, что, все-таки должен ей это сказать. — Я помолвлен. Он предложил стать его мужем, и я согласился.

— Поздравляю.

Илья кивнул.

— Это все, чего я хочу. Мы планируем совершить каминг-аут этим летом и, возможно, сразу же поженимся. Мне больше не нужно ждать, пока мы оба завершим карьеры.

Галина сделала запись.

— Это серьезные перемены в жизни для вас обоих.

— Огромные, — согласился Илья. — Я взволнован и счастлив, но еще мне страшно.

— Боишься реакции людей?

Илья нащупал кольцо под футболкой.

— Я боюсь, что Шейн передумает. Или не передумает, но это повлияет на его карьеру, и он возненавидит меня. Может, не сразу, но со временем.

— Кажется ли вероятным, что он передумает?

— Я не знаю, — честно ответил Илья. — Иногда он легко пугается. Паникует.

— Но он сделал тебе предложение. Вероятно, это было обдуманное решение.

Илья с удовольствием вспомнил, как Шейн опустился на одно колено в окружении свечей, которые купил и тщательно расставил по гостиной.

— Да. Думаю, он был очень серьезен.

— Второй сценарий представляется тебе более вероятным? В котором он винит тебя?

Илья схватил одну из подушек с дивана и прижал к животу.

— Не знаю. Внутренний голос говорит, что это вероятно, но он уже обманывал меня раньше.

— Внутренний голос может быть таким жестоким.

Илья слабо улыбнулся.

— Да. — Он сжал подушку пальцами. — Есть еще кое-что. Один из моих товарищей по команде только что признался, что он гей. То есть, признался команде. Но он планирует публичный камин-аут в день матча в поддержку месяца гордости на следующей неделе.

— Вау. Это здорово. А что ты в связи с этим чувствуешь?

— Я очень рад за него. Он встречается с SMM-менеджером команды. Тот отличный парень. Я рад за них обоих. Вся команда их поддерживает. Это очень круто. — Галина ничего не сказала, просто ждала, пока Илья продолжит. — Но я, наверно, завидую. Это заставило меня думать о том, насколько сложнее будет нам с Шейном.

— Помнишь, — медленно произнесла Галина, — на одном из наших предыдущих сеансов я спрашивала, много ли у тебя друзей?

— Да.

— Ты с тех пор кому-нибудь рассказал о Шейне?

— Нет, — признался Илья.

— Получается замкнутый круг: с одной стороны, ты хочешь открыто признаться в своих чувствах к Шейну, а с другой — боишься этого. Думаю, тебе станет легче, если ты поделишься своим секретом с другом — с кем-то, кому доверяешь. С кем-то, кто на твоей стороне.

— Возможно, — кисло ответил Илья.

Совет Галины казался также действенным способом потерять друга.

— Попробуй, — настаивала она. — Пусть это будет товарищ по команде или старый друг. Только один человек. Поверь, ты будешь по-другому себя чувствовать после этого.

— Хорошо. Я попробую.

***

— Иди на хер, Розанов!

Илья в миллионный, наверно, раз услышал эту фразу во время дневного матча в Бостоне. Только теперь та прозвучала из уст очаровательной женщины средних лет, сидящей за скамейкой штрафников, на которой он отбывал двухминутное наказание.

Рядом с ним сидел Дайкстра, который отбывал собственные штрафные минуты.

— Ты, должно быть, тащишься от игр в Бостоне.

— Она, наверно, раньше носила джерси с моей фамилией, — ответил Илья. — Раньше любила меня.

— Но это было до того, как ты стал предателем, — рассмеялся Дайкстра. — Видел парня, который подписал «fuck» на спине своего джерси перед твоей фамилией? Он сидит где-то в том углу. — Он указал клюшкой в один из углов арены. — Такая искренняя ненависть даже вызывает уважение.

Илья брызнул в рот Гаторейда. Если бы он предложил расписаться на джерси с надписью «Fuck Rozanov», тот парень, который в нем пришел, наверно, был бы в восторге. В глубине души жители этотого города, вероятно, по-прежнему любили Илью.

— Парни предлагают поужинать где-нибудь после игры, — продолжил Дайкстра. — Мы подумали, что ты знаешь все хорошие заведения Бостона.

— Я могу что-нибудь посоветовать, но не могу пойти с вами. У меня встреча с другом.

— Да? С другом или с подругой?

Илья лишь улыбнулся.

***

— Ага, ты все еще жив.

Илья улыбнулся своей давней подруге и обнял ее.

— Все еще жив.

Светлана шлепнула его по плечу.

— Тогда какого хуя я не видела тебя целых три года?

— Прости, — искренне сказал Илья. Он перешел на русский. — Это долгая история, но в основном потому, что из меня ужасный друг.

— Ты всегда был ужасным другом, зато был фантастическим любовником. Я по тебе скучала.

— Я тоже скучал по тебе. — Илья предложил ей руку. Он встретил ее на тротуаре возле ресторана Beacon Hill, где они договорились поужинать. Она вышла из такси, выглядя как кинозвезда в длинном черном пальто с меховой оторочкой. Ее белокурые волосы были собраны в элегантный пучок на затылке. — Выглядишь потрясающе.

— Тебе виднее.

— Эти сапоги подходят для бостонской зимы? — спросил Илья, оглядывая ее кожаные до колен сапоги на шпильках.

— Конечно. Они как альпенштоки. И не съезжай с темы. Мы по-прежнему говорим о том, какой ты ужасный.

— Я думал, мы говорили о том, как я великолепен в постели.

— Ты был великолепен. Прошли годы, Илья. Годы.

— Я знаю, — серьезно сказал Илья. Он открыл и придержал для нее дверь ресторана. — Давай закажем напитки. А потом я все объясню.

Они сели за самый уединенный столик в элегантном итальянском ресторане и заказали мартини. Светлана выжидающе посмотрела на Илью.

Тот вздохнул.

— Если тебе станет от этого легче, ты не единственная, с кем я потерял связь.

— Нет, не станет, — резко ответила она.

— Я стал… немного замкнутым после переезда в Оттаву.

— В смысле? Больше не спишь со всеми подряд, когда колесишь по Северной Америке?

Илья фыркнул.

— Нет. Больше нет.

Официант принес их мартини. Илья давно так не радовался порции алкоголя.

— Какая потеря для женщин повсюду, — сухо сказала Светлана.

— Надеюсь, они переживут. — Илья отпил глоток мартини, который был идеально прохладным и освежающим. — А как поживаешь ты? Где работаешь?

— Я получила MBA (Master of Business Administration или магистр делового администрирования, квалификационная степень магистра в области управления, которую получают в бизнес-школах — прим. пер.) — Она улыбнулась. — Мне предложили работу «Медведи».

— Круто! — Светлана знала о хоккее практически все. Больше, чем Шейн. Возможно, даже больше, чем Юна. — Ты собираешься принять предложение?

— Думаю, да. Они будут рады нанять дочь Сергея Ветрова.

Ветров был суперзвездой Бостона в 90-х.

— А что говорит отец?

— Что я принцесса, которая должна получать все, что пожелает. В этом наши мнения совпадают.

Илья рассмеялся.

— Ты была сегодня на матче?

— Да. Ты не слышал, как я тебя освистывала?

— Нет, наверно остальные освистывали громче. Бостон теперь меня ненавидит.

— Ясное дело, мы тебя ненавидим. Ты нас бросил.

Казалось бы, настал подходящий момент перейти к причинам его отъезда, но он не мог заставить себя заговорить об этом. Шейн знал и поддерживал его решение рассказать Светлане об их отношениях, Илья знал, что мог ей доверять, но отыскать нужные слова оказалось чрезвычайно трудно.

Так и не решившись на откровения, он взялся за меню, лежавшее рядом.

— Что здесь подают хорошего?

Светлана протянула руку через стол и одним из своих красивых, ухоженных пальцев отодвинула меню в сторону.

— Почему ты подписал контракт с Оттавой, Илья? — спросила она в своей обычной прямолинейной манере. — Я никогда этого не понимала. И никто не понимает.

Илья не торопился с ответом.

— Чтобы быть ближе кое к кому.

Затем, как трус, он сделал очередной глоток из своего бокала. Ярко-голубые глаза Светланы округлились.

— К кому? К той, с кем ты встречаешься? Ты реально с кем-то вместе? В настоящих отношениях?

— Да.

Ее лицо просияло.

— Боже мой. Наверно, она потрясающая. Кто она? Где вы познакомились? В Оттаве? Она русская?

Вернулся официант, чтобы принять заказ.

— Мы еще не определились, — сказала Светлана, без раздражения, но с легким нетерпением.

Официант удалился, вежливо ответив: «Конечно».

Она облокотилась на стол и постучала красными ногтями по красным губам.

— Почему я никогда не слышала, что ты с кем-то встречаешься? Это секрет?

— Ты задаешь слишком много вопросов сразу.

— Сначала ответь на последний.

— Нам нужно посмотреть меню…

— Илья.

Илья под столом сжал пальцами ногу.

— Да, секрет.

— Это интригует. У тебя роман с женой товарища по команде?

— Нет, — быстро ответил Илья, немного обидевшись. — Ничего подобного. Конечно, нет.

— Разве ты не рассказывал, что спал с девушкой товарища по команде? В Москве.

— Да, но он обращался с ней, как мудак, плюс мне было семнадцать. Сейчас я бы ни за что так не поступил.

Светлана задумчиво помычала.

— Это секрет, но не интрижка с замужней женщиной. Может, ты охмурил дочь своего тренера?

— Дочери моего тренера одиннадцать лет.

— Тогда дочь владельца команды. Или саму владелицу? Разве один из собственников «Кентавров» не женщина?

— Нет, ты не угадала.

Она улыбнулась, пригубив мартини.

— Забавная игра. Мне нравится. — Вдруг она широко распахнула глаза. Она наклонилась над столом и прошептала: — Это мужчина?

Ну что ж. Гадание не заняло много времени. Илья ответил легким наклоном головы, поднося бокал к губам. Светлана прикрыла рот ладонью, по-прежнему округляя глаза. Но Илья понял, что она улыбалась.

— Илья, — наконец произнесла она. — Охуеть.

— Ага.

Она саркастически улыбнулась.

— Ты переебал всех женщин в Канаде и принялся на мужчин?

Илья закатил глаза.

— Это так не работает.

— Так кто он?

Илья почувствовал, как краснел, но надеялся, что тусклое освещение в ресторане скроет это.

— Ты покраснел, — радостно изрекла Светлана. — Илья Розанов, ты влюблен?

Илья не смог сдержать улыбку.

— Безумно.

В этот момент снова вернулся официант. Илья со Светланой поспешно заглянули в меню и сделали заказ. Илья даже не понял толком, что выбрал, но в блюде присутствовали морские гребешки, а значит оно было, как минимум, съедобным.

— Кстати, — с наигранным интересом спросил Илья, после того как официант ушел, — как поживает твой отец?

— Иди на хер, Розанов. Не делай вид, будто мы только что не обсуждали твою безумную любовь к мужчине.

— Это так интересно?

— Кто он?

Илья отвел взгляд.

— Ты его не знаешь.

— Разумеется, не знаю. Я никогда не была в Оттаве. Как его зовут?

Ладно. От этого вопроса было не уйти. Разве что Илья захотел бы солгать, а он не хотел. Да и какой смысл был лгать? Они с Шейном все равно собирались скоро всем рассказать, а Светлана — его подруга. Возможно, ее шокировало бы то, что он скажет, но он не думал, что она сольет это в таблоиды или что-то в этом роде.

— Его зовут, — спокойно произнес Илья, — Шейн.

— Значит, он не русский. Очень плохо. Чем занимается Шейн?

Илья с большим трудом удержался от смеха.

— Он спортсмен.

Светлана прищурилась.

— Каким видом спорта занимается?

Илья покрутил ножку бокала с мартини между большим и указательным пальцами.

— Хоккеем.

Светлана фыркнула.

— Ничего не понимаю. Если ты влюблен не в Шейна Холландера, я не могу припомнить ни одного… — Она замолчала, затем наклонилась над столом, практически улегшись на него всем туловищем. — Это Шейн Холландер? — прошипела она.

— Боюсь, что да. Да.

— Вам повторить напитки? — поинтересовался официант, внезапно появившийся снова.

До Светланы, похоже, дошло, что она практически лежала на столе. С максимально возможной грацией она сползла обратно на стул.

— Думаю, нам понадобится несколько бутылок.

Илья улыбнулся.

— Давай начнем с одной.

***

Три часа спустя Илья со Светланой стояли рука под руку у входа в ресторан и ждали свои такси.

— Я реально разочарована, что мы не будем заниматься сексом, — вздохнула Светлана.

Она прислонилась к нему, положив голову ему на плечо. Они оба выпили немало. Илья усмехнулся.

— Ни за что не поверю, что тебе не хватает секса.

— Хватает, — согласилась она. — Но мужчины такие скучные. Почему вы все такие скучные?

— Я думал, что я-то как раз интересный.

— Был когда-то. А теперь ты женишься на канадце. Скукотища.

— Не знаю, сколько людей сочтут скучным мой тайный роман с соперником.

Она рассмеялась.

— Полагаю, сигареты у тебя не найдется.

— Я бросил курить.

— Ну естественно, бросил. Говорю же, скука.

Подъехало такси.

— Это твое, — сказал Илья, подошел к машине и открыл для Светланы дверь.

Она положила ладонь ему на плечо и повернулась к нему лицом.

— Я рада, что мы смогли пообщаться. Я очень скучала по тебе и хочу, чтобы мы остались друзьями, даже без секса.

— Я тоже. Приезжай как-нибудь в Оттаву. Познакомишься с Шейном.

Она улыбнулась.

— Приеду. А ты пиши, не пропадай. Будем на связи.

— Обещаю.

Она поцеловала его в щеку и села в такси. Илья мысленно улыбнулся, чувствуя, что вернул недостающую частичку себя, и остался ждать свою машину.