Книга XXXVII. Драгоценные камни и изделия из них [компиляция фрагментов][5148]

I.1. Для того чтобы в предпринятом труде не было упущено ничего, остается сказать о геммах — воплощенном в наименьших пределах величии природы, для многих ни в чем другом не проявляющемся более поразительно: такое они придают значение разнообразию, цветам, материалу, красоте, считая недопустимым нарушать целость некоторых даже для печаток, — для чего и предназначены геммы, — а некоторые ставя вне всяких цен и оценки человеческих богатств, что очень многим для высшего и совершенного созерцания природы достаточно одной какой-нибудь геммы.[5149]

I.2. Каким было происхождение и с каких начал разгорелось до такой степени это восхищение, мы в какой-то мере сказали, когда говорили о золоте и кольцах.[5150] Мифы передают, что первоначало было от утеса Кавказа, давая роковое истолкование оковам Прометея, — что впервые обломок этой скалы был оправлен железом и надет на палец: это было кольцом, а то геммой.[5151]

II.3. С этих начал пошло признание их, возросшее до такой любви, что Поликрату Самосскому, тирану островов и побережья, за свое счастье, которое признавал чрезмерным даже сам этот счастливец, казалось, что, если сделать нечто такое же, что и изменчивая Фортуна, будет достаточно умилостивительной жертвой добровольная утрата одной геммы, и он безусловно полагал, что с избытком откупится от ее зависти, если пострадает в одном этом, пресыщенный непрестанной радостью. И вот, отплыв на корабле, он бросил кольцо в пучину.

II.4. Но рыба, по своей исключительной величине рожденная для царя, это схваченное ею как пищу кольцо, для того чтобы совершить знамение, обратно вернула на кухне хозяину рукой строящей козни Фортуны. Известно, что эта гемма была сардониксом, и ее, если верить тому, показывает в Риме в храме Согласия вправленной в качестве дара Августы в золотой рог, занимающей почти последнее место среди многих предпочтенных.[5152]

III.5. После этого кольца прославлена гемма другого царя, того самого Пирра, который вел войну с римлянами. И действительно, говорят, что у него был агат, на котором были видны девять Муз и Аполлон с кифарой — не при помощи искусства, а по воле природы пятна расходились так, что и каждой Музе были приданы свои знаки отличия.[5153]

III.6. И потом о других, о которых стоит передавать, знаменитых геммах у авторов не говорится, кроме того, что хоравл Исмений обычно носил много сверкающих гемм, и по поводу его тщеславия рассказывают: когда на Кипре была указана цена в шесть золотых за смарагд, где была вырезана Амимона, он велел отсчитать их, а когда ему вернули два золотых, снизив цену, он сказал, что это, клянусь Геркулесом, плохо, — ведь достоинство геммы намного убавилось.

III.7. Это он, кажется, ввел в обычай, что все музыканты стали оцениваться и по такому щеголянию, как, например, Дионисодор, его современник и соперник, пытавшийся и в этом казаться равным, хотя он был в то время третьим среди музыкантов. А у Никомаха, как передают, было просто много гемм, но выбранных без всякой разборчивости.[5154]

III.8. Однако эти примеры приведены в начале тома как-то случайно, против тех, кто усваивает себе такое щеголяние, так что совершенно ясно, что они преисполнены тщеславием флейтистов.

IV. Гемма Поликрата, которую показывают, не затронута никакой работой.[5155] Во времена Исмения, через много лет после этого, видно, что резьба стала обычной даже на смарагдах.[5156] Это мнение подтверждается также указом Александра Великого, которым он запретил вырезывать его на этой гемме кому-нибудь другому, кроме Пирготела, несомненно, самого знаменитого в этом искусстве.[5157] После него прославились Аполлонид и Кроний,[5158] а также Диоскурид, тот, который воспроизвел с исключительным сходством изображение божественного Августа, которым последующие принцепсы ставят печать.[5159]

IV.9. Диктатор Сулла всегда ставил печать с изображением выдачи Югурты.[5160] Есть у авторов сообщение и о том, что тот интеркатиец, отца которого убил на поединке по вызову Сципион Эмилиан, ставил печать с изображением этого боя, и всем известна острота Стилона Преконина, сказавшего, что же он стал бы делать, если бы Сципион был убит его отцом.[5161]

IV.10. Божественный Август вначале ставил печать со сфинксом. Он нашел среди колец своей матери два таких сфинкса, неотличимых по сходству. Одним из них во время гражданских войн, в отсутствие его самого, его друзья ставили печать на тех письмах и указах, которые обстоятельства времени требовали составлять от его имени, и получавшие их шутили не без остроумия, говоря, что этот сфинкс задает загадки. Конечно, и лягушка Мецената во время сборов денег внушала великий страх. Впоследствии Август, для того чтобы прекратить злословия по поводу сфинкса, стал ставить печать с изображением Александра Великого.[5162]

V.11. Собрание гемм, — что иноземным словом называют дактилиотекой,[5163] — самым первым в Риме имел пасынок Суллы Скавр,[5164] и долго еще не было ни одной другой, до тех пор, пока Помпей Великий не посвятил в Капитолии среди даров ту, которая принадлежала царю Митридату,[5165] как утверждают Варрон и другие авторы его времени,[5166] ее намного превосходит дактилиотека Скавра.[5167] По этому примеру диктатор Цезарь[5168] посвятил в храме Венеры Прародительницы шесть дактилиотек,[5169] Марцелл, сын Октавии, — одну, в храме Аполлона Палатинского.[5170]

VI.12. Впервые, однако, увлечение жемчугами и геммами вызвала та победа Помпея,[5171] подобно тому как победы Луция Сципиона и Гнея Манлия — чеканным серебром, атталийскими тканями и медными триклиниями,[5172] подобно тому как победа Луция Муммия — изделиями из коринфской меди и картинами.[5173] Для того чтобы это было яснее, я приведу слова из самих актов триумфов Помпея.

VI.13. Так вот, во время третьего триумфа, который он справил в консульство Марка Писона и Марка Мессалы, накануне октябрьских календ, в день своего рождения, за победу над пиратами, Азией, Понтом, над народами и царями, указанными в 7-й книге этого произведения,[5174] были пронесены игральная доска с игральными костями, из двух гемм шириной в три фута, длиной в четыре фута (пусть никто не сомневается в том, что такие уже выродились, поскольку никакая из гемм по величине сейчас не приближается к такому размеру), с золотой луной на ней весом в 30 фунтов,

VI.14. три триклиниевых ложа, сосуды из золота и гемм на девять поставцов, три золотых статуи — Минервы, Марса, Аполлона, 33 жемчужных венца, квадратная золотая гора с оленями, львами, всякого рода плодами и вьющейся вокруг виноградной лозой, жемчужный грот с солнечными часами на его верху.[5175] Был и жемчужный портрет Гнея Помпея, изображение того лица, приятного красой открытого чела с непокорными прядями волос, того честного лица, внушающего почтительность у всех народов, тот жемчужный портрет, тот портрет поражения строгости, а вернее — триумфа роскоши![5176]

VI.15. Никоим образом, конечно, среди людей того времени не закрепилось бы за ним прозвание Великого, если бы он так справил триумф за свою первую победу. Из жемчугов, Великий, из такой драгоценности, да еще найденной для женщин, которые тебе носить недозволительно, изображается твое лицо? Так ты кажешься ценным? И разве то не более сходное твое изображение, которое ты установил на вершине Пиренеев?[5177]

VI.16. Это было, конечно, тяжким, отвратительным позором, если бы в этом не следовало скорее видеть страшное знамение гнева богов, и если бы не было совершенно понятно, что уже тогда эта голова была выставлена в богатствах Востока без остального тела.[5178] Но как все прочее в его триумфе было по-мужски! 200000000 сестерциев было дано республике; легатам и квесторам, которые защищали морские берега, — 100000000 сестерциев, каждому воину — по шести тысяч сестерциев.[5179]

VI.17. Однако он сделал более терпимым то, что принцепс Гай, помимо всего прочего женского, носил сокки с жемчугами, а принцепс Нерон усыпал скатным жемчугом скипетры, маски и дорожные спальни.[5180] Мало того, мы даже, по-видимому, уже не имеем права порицать за усыпанные геммами чаши для питья[5181] и всякого рода утварь, за просвечивающие кольца.[5182] Да и какое только роскошество не может считаться менее вредным, чем это?[5183]

VII.18. Та же победа впервые ввезла в Город муррины,[5184] и Помпеи первым посвятил мурриновые сосуды для жертвоприношений и чаши из этого триумфа Капитолийскому Юпитеру.[5185] Они сразу же перешли в быт людей, и стремились достать даже мурриновые поставцы[5186] и столовую посуду. И роскошество в этом усиливается с каждым днем. Консуляр (...)[5187] пил из мурринового кубка, купленного им за 70000 сестерциев, вместимостью ровно в три секстария, и он так любил пить из него, что обгрыз его края, однако это повреждение увеличивало его ценность, и сейчас нет более высокой оценки другого мурринового сосуда.[5188]

VII.19. Сколько он же истребил на остальные такого рода сосуды, можно оценить по множеству их, такому, что когда Нерон забрал их у его детей, они, выставленные, заняли его собственный театр за Тибром в садах, заполнения которого народом было достаточно даже для Нерона, когда он пел там, готовясь к выступлению в Помпеевском театре.[5189] Я видел тогда в числе их части одного разбитого кубка, которые решено было как предмет мировой скорби, думаю, и зависти Фортуны, подобно телу Александра Великого, сохранить в гробнице, чтобы их можно было показывать.

VII.20. Консуляр Тит Петроний перед смертью разбил мурриновый ковш, купленный за 300000 сестерциев, из ненависти к Нерону, чтобы лишить его стол такого наследства.[5190] Но Нерон, как и приличествовало принцепсу, превзошел всех, приобретя один сосуд для жертвоприношений за 1000000 сестерциев. Стоит упомянуть о том, что император и отец отечества столько платил за питье![5191]

VIII.21. Муррины посылает Восток. Их там находят во многих местах, притом ничем не примечательных, главным образом Парфянского царства, однако отменные — в Кармании. Считают, что это влага под землей уплотняется от жара. По величине они никогда не превышают маленькие поставцы, по толщине редко бывают такими, как упомянутые сосуды для питья. Блеск у них не сильный, и скорее это яркость, чем блеск. Но ценится разнообразие цветов, получающееся от того, что пятна то и дело обращаются в пурпур и белизну и в третий цвет из этих двух, когда пурпур, как бы при переходе цвета, становится огненным или молочный цвет становится красным.

VIII.22. Есть такие, которые особенно хвалят в них крайности и некоторые отражения цветов, какие видны в нижней части небесной радуги. Другим нравятся яркие пятна, — какое бы то ни было просвечивание или бледность считается недостатком, — а также крупинки и наросты, не выступающие, но, как и на теле, обычно плоские. Некоторое значение придают и запаху.[5192] (...)

IX.23. «Определенно известно, что хрусталь это лед, отчего греки и дали ему такое название». {греч. κρύσταλλος — «лед; горный хрусталь»}

Восток (о хрустале).

IX.23. <...> больше всего предпочитают индийский. <...>

X.27. <...> некоторые сообщают, что видели сосуд из Индии — в четыре секстария. <...>

{хрусталь} встречается в утесах Альп, обычно до того недоступных, что его достают вися на веревке.

X.28. (...) Хрусталю вредят многие недостатки — шероховатый налет, пятнистая мутность, скрытая иногда порча, очень твердое и ломкое ядро, а также так называемая соль. Бывает иногда и рыжая ржавчина, иногда волокнистость, похожая на трещины. Это художники скрывают резьбой. А тот, у которого нет недостатков, предпочитают оставлять в чистом виде, называя такой акентетом,[5193] и он цвета не пены, а прозрачной воды. И, наконец, важен его вес. Я нахожу у медиков, что те места, которые следует прижечь, лучше всего считается прижигать с помощью хрустального шара, держа его против лучей солнца. Им тоже безумно увлекаются.

X.29. Не много лет тому назад мать семейства, и не богатая, купила один ковш за сто пятьдесят тысяч сестерциев. Нерон, получив весть о своем крахе, в приступе гнева разбил два хрустальных кубка, бросив их об землю.[5194] Это было местью наказывающего свой век, чтобы никто другой не пил из них. Обломки соединить снова никак невозможно. Поразительно приблизилось к нему по сходству стекло, но какое-то чудо в том, что свою цену оно подняло, а цену хрусталя не понизило. (...)

XI.33. Филемон[5195] [говорит], что янтарь — это ископаемое, и в Скифии его добывают в двух местах: в одном месте — белый и цвета воска, который называется электр, в другом — желтый, именуемый суалитерник.[5196]

Подосинов А.В., Скржинская М.В. Римские географические источники: Помпоний Мела и Плиний Старший. М., 2001.

XI.36. <...> Никий утверждает, что его нужно понимать как сок лучей солнца: действуя на землю сильнее при закате, они оставляют на ней жирный пот, который затем выбрасывается приливами океана к берегам германцев. Он говорит, что в Египте он рождается таким же образом, — где он называется сакал, — а также в Индии, где он приятнее и служит индам как благовоние; <...>

XI.37. <...> Теохрест, а равно и Ксенократ (который еще жив...) считали, что волны океана выбрасывают янтарь на мысы Пиренейского полуострова. Асарубас сообщает, что поблизости от Атлантического океана есть озеро Кефисида, которое мавры зовут Электрум; когда солнце его прогревает, из гущи тины всплывает янтарь.[5197]

XI.38. Мнасей в качестве источника янтаря указывает местность в Африке под названием Сикион и реку Кратис, впадающую в океан и вытекающую из озера, на котором живут птицы, которых Мнасей именует мелеагридами и Пенелопами.[5198] <...> Согласно Теомену, вблизи от Большого Сирта расположены сад Гесперид и озеро Электрум. Там растут тополя, с верхушек которых янтарь падает в озеро или же его подбирают девы Геспериды.

XI.39. Ктесий рассказывает, что в Индии есть река Гипобар; это слово означает «несущая все блага». Течет она с севера и впадает в океан в его восточной части, возле лесистой горы, на которой растут деревья, порождающие янтарь. Деревья эти зовутся пситтахорами: название это означает «весьма сладкие и нежные».[5199] Митридат говорит об острове у берегов Кармании, называемом Серита,[5200] где янтарь скатывается на камни с густолиственных кедров.

XI.40. Согласно Ксенократу, в Италии янтарь называют еще «тиум», скифы же зовут его «сакриум» — ведь он порождается и там.[5201] По мнению других, он рождается из ила в Нумидии.[5202] Наиболее странным кажется мне, конечно, мнение Софокла, поэта-трагедиографа, столь великого и своими драматургическими творениями, и самой своей жизнью: будучи по рождению афинским аристократом, он прославился и своими гражданскими деяниями, и тем, как командовал войском. Янтарь, говорит Софокл, образуется из слез, проливаемых сестрами Мелеагра, превращенными в птиц и оплакивающими гибель своего брата.[5203]

XI.41. Кто может не изумиться, что Софокл этому верил, да еще надеялся убедить других? Разве что малого ребенка можно найти такого, чтобы он в своей неопытности поверил в этот птичий плач из года в год и в то, что птичьи слезы такие огромные, и что птицы из Греции, где погиб Мелеагр, прилетели плакать в Индию. Что из всего этого следует? Разве не рассказывают поэты и много прочего столь же баснословного? Да, но говорить такое людям всерьез относительно вещества, ввозимого к нам повседневно, причем такого, которое самим своим изобилием опровергает эту выдумку, это значит презирать человеческий род и своевольно пускать в ход невыносимую ложь...

Хрестоматия по истории науки и техники. М., 2005. Перевод с латинского Б.А. Старостина.

42. Известно, что [янтарь] образуется на островах Северного Океана и германцами называется глесум;[5204] поэтому наши назвали один из островов Глесарией,[5205] когда цезарь Германик действовал там с флотом;[5206] варвары именуют [этот остров] Аустеравией.[5207] [Янтарь] образуется в результате вытекания внутреннего вещества деревьев породы сосен, подобно тому как проступает при обилии сока у вишен камедь, у сосен смола.[5208] Он сгущается от холода или от тепла, или от [действия] моря, после чего набегающие волны уносят его с островов. Он выбрасывается на берег, причем так вращается [в воде], что кажется опущенным в нее, но не погружается в глубину.

Подосинов А.В., Скржинская М.В. Римские географические источники: Помпоний Мела и Плиний Старший. М., 2001.

XI.43. Наши предки верили, что янтарь — это сок (sucus), почему и назвали его succinum.[5209] <...>

Хрестоматия по истории науки и техники. М., 2005. Перевод с латинского Б.А. Старостина.

Указанием на породу дерева [типа] сосны является сосновый запах при трении и то, что, зажженный, он горит подобно сосне и с таким же дымом.

Подосинов А.В., Скржинская М.В. Римские географические источники: Помпоний Мела и Плиний Старший. М., 2001.

XI.44. Причина же басен о связи янтаря с рекой Падусом очевидна: ведь и сейчас живущие за Падусом крестьянки носят янтарные ожерелья прежде всего в качестве украшений, но также и в лечебных целях.[5210] <...>

XI.45. Ныне вполне установлено, что янтарь ввозят с определенного участка прибрежной полосы Германии, отстоящего почти на шестьсот миль от паннонского Карнунта. Еще жив римский всадник,[5211] которого Юлиан, надсмотрщик над играми гладиаторов при императоре Нероне, посылал для изучения [пути, по которому ввозят янтарь]. Этот Юлиан изучил все пути торговли янтарем и все побережья, откуда он происходит, и привез такое его множество, что янтарными привесками стали украшать сети, с помощью которых загоняли зверей на подиум...

XI.46. Вес самого большого куска из числа привезенных Юлианом достигал тринадцати фунтов. Несомненно, что янтарь рождается и в Индии. Архелай, правивший в Каппадокии, сообщает, что оттуда, из Индии, янтарь привозят прилипшим к сосновой коре... Доказательством, что янтарь первоначально выделяется в капельно-жидком виде, служит то, что в нем на свет бывают видны какие-то тела наподобие муравьев, комаров или ящериц, которые, несомненно, прилипли к нему, когда он был еще свежим и жидким.[5212] <…>

Хрестоматия по истории науки и техники. М., 2005. Перевод с латинского Б.А. Старостина.

XII.49. (...) Среди предметов роскоши янтарь оценивается так высоко, что изображение человека из него, каким бы оно ни было маленьким, превышает цены людей живых и полных сил.[5213] (...)

XV.55. Так (т.е. адамантом) был назван узел в золоте, найденный в рудниках чрезвычайно редким спутником золота, и поэтому думали, что он рождается только в золоте.

XV.56. И только теперь известно шесть разновидностей его: индийский, рождающийся не в золоте,[5214] имеющий какое-то сходство с хрусталем, поскольку он не отличается и по прозрачному цвету, и по шестиугольной гладкости сторон, конусообразно суживающийся в острый конец с двух противоположных сторон, и тем более поразительно, что это как бы две конусообразные фигуры, соединенные своими самыми широкими сторонами, а величиной он даже с ядро абелльского ореха. <...>

XV.59. [он заявляет, что] на протяжении всех этих томов пытался показать несогласие и согласие вещей, которые греки называют антипатией и симпатией…

XV.60. … не уместны поиски причин в какой-угодно части природы — нужно признавать только ее волю…

Г.С. Литичевский. [Послесловие к публикации начала кн. XI] // Архив истории науки и техники. Том II. М., 1997.

XV.61. (...) Когда удается успешно разбить адамант, он раскалывается на такие мелкие крупинки, что их с трудом можно увидеть. Они нужны резчикам, и, заключенные в железо, с легкостью делают вырезы на каком бы то ни было твердом материале.[5215] (...)

XVI.62. После него у нас ценится индийский и аравийский жемчуг, о котором мы говорили в девятом томе, в разделе о плодах моря.[5216] <...>

XVI.63. (...) когда при рассматривании предметов напрягается зрение, то, если смотреть на смарагд, острота зрения восстанавливается, и для резчиков гемм нет другой более приятной подмоги для глаз, — так он своим нежно-зеленым цветом смягчает утомление.[5217] Кроме того, если смотреть на эти смарагды издали, они увеличиваются, так как окрашивают вокруг себя отраженный воздух;[5218] они не меняются ни на солнце, ни в тени, ни при светильниках, всегда мягко сверкают лучами, и позволяют проникнуть взору через их толщину, так как через них легко проходит свет, чем нам приятна даже вода.

XVI.64. Они же обычно вогнутые, так что сосредоточивают зрение. Поэтому люди решили щадить их, не допуская делать на них резьбу.[5219] Правда, твердость скифских и египетских такая, что их и невозможно повредить. А те смарагды, у которых плоская форма, по тому же основанию, что и зеркала, воспроизводят изображения предметов перевернутыми.[5220] Принцепс Нерон на сражения гладиаторов смотрел в смарагд.[5221] (...)

XVII.65. Их [изумрудов] двенадцать видов: самые благородные — скифские, названные по тому племени, где их находят.[5222] Ни у каких [других] нет более глубокого цвета и меньше всего изъянов. Насколько изумруды стоят выше драгоценных камней, настолько скифский [выше] прочих изумрудов. Ближайшие к скифским как по известности, так и по месту рождения — бактрийские... но говорят, что они намного меньше скифских.

Подосинов А.В., Скржинская М.В. Римские географические источники: Помпоний Мела и Плиний Старший. М., 2001.

XVII.66. (...) Рассказывают, что на острове Кипре мраморному льву на могильном холме царька Гермия у рыболовной бухты были вставлены глаза из смарагдов, так сверкавших лучами, проникавшими даже в глубь моря, что испуганные тунцы стали уплывать. Рыбаки долго удивлялись этому невиданному явлению, которое продолжалось до тех пор, пока не заменили камни глаз.[5223] (...)

XIX.74. К смарагдам относят и привозимую от персов гемму, которая называется танос, неприятно зеленую и внутри нечистую,[5224] а также халкосмарагд с Кипра, замутненный медными прожилками.[5225] Теофраст передает,[5226] что в записях египтян содержатся сведения о том, что их царю от вавилонского царя был прислан в дар смарагд длиной в четыре локтя, шириной — в три, и что у них в храме Юпитера был обелиск из четырех смарагдов, высотой в сорок локтей, а шириной с одной стороны — в четыре, с другой — в два.[5227]

XIX.75. а что, в то время, когда он пишет, в Тире в храме Геркулеса есть огромная стела из смарагда, если только это не псевдосмарагд, поскольку встречается и такая разновидность,[5228] и что на Кипре был найден наполовину смарагд, наполовину иаспид, так как влага еще не полностью преобразовалась.[5229] Апион, прозванный Плистоником, недавно оставил после себя сочинение, в котором пишет, что еще и теперь в египетском лабиринте есть колоссальный Серапис из смарагда, в девять локтей.[5230] (...)

XX.76. Многие считают, что ту же природу[5231] или, во всяком случае, сходную имеют бериллы. Их рождает Индия, и они редко встречаются где-нибудь в другом месте. Все они полируются искусными мастерами в шестиугольную форму, потому что тусклый от глухого однообразия цвет начинает играть от отражения на углах. Если они отполированы иначе, у них нет сверкания. Самые лучшие из них те, которые напоминают зеленый цвет чистого моря, затем те, которые называются хрисобериллами, несколько более бледные, но со сверканием, переходящим в золотой цвет.

XX.77. Близок этому виду, но он бледнее и некоторые считают его особым видом, так называемый хрисопрас. На четвертом месте стоят гиакинтидзонты, на пятом — так называемые аэроиды,[5232] потом — восковые, затем — оливковые, то есть цвета оливкового масла, и наконец — похожие на хрусталь.[5233] Они обычно бывают с волокнистостью и нечистые, и вообще они блеклые, а все это недостатки.

XX.78. Инды находят удивительное удовольствие в их длине и утверждают, что одни только эти геммы лучше оставлять без золота; поэтому они, просверлив их, подвешивают на слоновом жестком волосе. Считается, что не следует просверливать те, качество которых совершенно, — нужно только концы их заключить в головки из золота. Поэтому они предпочитают делать из них килиндры,[5234] а не геммы, так как их самым привлекательным качеством считают длину.

XX.79. По мнению некоторых, они с самого начала бывают с многими углами, и просверленные становятся более приятными, потому что удалена сердцевина белизны и добавлено отражение золота или вообще толщина доведена до прозрачности. Недостатки у них, помимо уже указанных, почти те же, что у смарагдов, и кроме того — птеригии.[5235] Считают, что в нашей части мира их иногда находят около Понта. Инды придумали подделывать вообще и другие геммы, окрашивая хрусталь, а в особенности — бериллы.

XXI.80. Очень мало и в то же время очень намного отличаются от них опалы, уступая только смарагдам. И их мать — одна только Индия. Поскольку в них сочетаются прославленные качества драгоценнейших гемм, это создает особенное затруднение для описания. Есть в них огонь карбункула, более тонкий, есть сверкающий пурпур аметиста, есть зеленеющее море смарагда — и все это в равной мере светится в невероятном сочетании.

XXI.81. Одни сравнивают их самое яркое сверкание с армянским цветом красок,[5236] другие — с пламенем пылающей серы или огня, разгоревшегося от оливкового масла. Величиной они с абелльский орех. Знаменита даже одна история у нас, поскольку и до наших дней сохранилась гемма этого рода, из-за которой Антонием был проскрибирован сенатор Ноний, сын того Струмы Нония, по поводу которого поэт Катулл пришел в негодование, увидя его в курульном кресле, и дед Сервилия Нониана, которого мы видели консулом. Проскрибированный, он бежал, захватив с собой из всего своего состояния только это кольцо.

XXI.82. Известно, что оно тогда было оценено в два миллиона сестерциев. Поразительна дикость и страсть к роскоши Антония, который проскрибировал из-за геммы, но не менее поразительно упрямство Нония, который был привязан к тому, из-за чего был проскрибирован, — а ведь считают, что даже дикие звери спасаются, отгрызая ту часть своего тела, из-за которой они могут оказаться в опасности, и оставляя ее.[5237]

XXII.83. Недостатки у опалов: если цвет переходит в цвет цветка того растения, которое называют гелиотропом,[5238] или в цвет хрусталя или града; если у него есть соль или шероховатость, или видные глазу точечки. Ни одного другого камня обман не подделывает стеклом с более неотличимым сходством. Проверяют его только на солнце: если держать неподвижно между большим и другим пальцем против лучей поддельные, то просвечивает один и тот же цвет, принятый ими; сверкание настоящего то и дело меняется и вспыхивает больше то здесь, то там, а сверкающий цвет разливается по пальцам.

XXII.84. Эту гемму из-за ее исключительной приятности очень многие называют пайдэротом. Те, кто выделяет его в особую разновидность, передают, что у индов он называется санген. Говорят, что он встречается в Египте и в Аравии, и самый малоценный — в Понте, также в Галатии, на Фасосе и Кипре. Лучшие среди них обладают, правда, приятностью опала, но блеск у них более слабый, и они редко бывают без шероховатости. Совершенство цвета у него состоит из воздуха и пурпура; в нем нет зелености смарагда. Тот, сверкание которого затемнено цветом вина, лучше, чем тот, который осветлен цветом воды.

XXIII.85. <...> Цены на некоторые камни определяются капризом тех или иных людей, как это было, когда император Клавдий стал носить изумруды или сардониксы. А впервые в Риме ввел сардониксы в употребление первый из Африканов. Так сообщает Демострат. Из этого подражания и произошла мода у римлян на эти камни... <...>

XXIII.86. Некогда сардониксы, как это явствует из самого названия, распознавались по тому признаку, что их белые участки расположены между бурыми, вытянутыми наподобие сардин. <...> Как сообщают Исмений, Демострат, Зенотем, Сотак, таковы индийские сардониксы.

Хрестоматия по истории науки и техники. М., 2005. Перевод с латинского Б.А. Старостина.

XXIII.87. Те, которые теперь получили это название, не имея никаких следов сард индийских сардониксов, — это аравийские; вообще под этими геммами стали понимать геммы с многими цветами, с основой — черной или напоминающей лазурный цвет, а с ногтем — напоминающим миний, обвитый ярким белым цветом, и не без некоего намека на пурпур, там где белизна переходит в миний. Зенофемид[5239] пишет, что сардониксы[5240] у индийцев не были в почести, а вообще они такой величины, что из них делали рукояти[5241]

XXIII.88 (да и в самом деле, известно, что там они вследствие бурных потоков показываются на поверхности), что в нашей части мира они понравились с самого начала, потому что почти только они среди гемм, когда на них сделана резная работа, не забирают воска.[5242] Потом под нашим влиянием индийцы и сами стали находить удовольствие в них. Народ, просверливая их, носит на шее; и это теперь служит доказательством индийских сардониксов. Аравийские отличаются белизной, с очень яркой и не тонкой полоской вокруг, и не отблескивающей в глубине геммы или на грани, а блестящей на самих выпуклостях, кроме того, с нижним слоем совершенно черного цвета.

XXIII.89. Он в индийских бывает лазурного или рогового цвета. Кроме того, у них белая полоска вокруг — это некая прерывистость радуги, а поверхность — как морская локуста, с красным панцирем. А медового цвета, или мутного, — действительно, этим словом обозначают недостаток, — не одобряются, или если белая полоска расплывается, а не стянута, таким же образом — если к ней примешивается чрезмерно какой-нибудь другой цвет. Хорошо, когда ничто на своем месте не нарушается чужим. Есть и армянские, во всем остальном заслуживающие одобрения, но полоска вокруг них бледная.

XXIV.90. Следует описать и природу самого оникса, из-за общности названия. В другом месте это название камня,[5243] здесь — геммы. Судин говорит, что в этой гемме есть белизна, схожая с человеческим ногтем, а также цвет хрисолита, сарды и иаспида. Зенофемид говорит, что индийский оникс отличается очень большим разнообразием — огненный, черный, рогового цвета, с окаймляющими белыми прожилками наподобие глаза, а у некоторых попадаются прожилки, идущие вкось. Сотак передает, что есть и аравийский оникс, отличающийся тем, что индийский оникс бывает с огоньками и белыми окаймляющими полосами вокруг, единичными или более многочисленными, иначе, чем в индийском сардониксе; там это — прерывистое движение, здесь — полоска вокруг; что аравийские ониксы встречаются черные с белыми окаймляющими полосками.

XXIV.91. Сатир говорит, что индийские имеют цвет мяса, отчасти похожи на карбункул, отчасти — на хрисолит и аметист, и вообще отрицает всю эту разновидность, утверждая, что настоящий оникс имеет очень много разных, в том числе и молочных прожилок, с неописуемым цветом их всех в переходах, с приятной прелестью сочетающихся в единую гармонию.

XXV.92. Первое место среди них занимают карбункулы, названные так по сходству с огнем, тогда как сами они нечувствительны к огню, и по этой причине некоторые называют их акаустой.[5244] Их разновидности — индийские и гарамантийские, — их еще называют кархедонскими из-за богатства Великого Карфагена. <...> Кроме того, во всякой разновидности более яркие называются мужскими, а сверкающие слабее — женскими.

XXV.93. В мужских тоже различают более светлые или с более темным пламенем. <...> Находят их, говорят, там, где больше всего отраженного цвета солнца.

XXV.94. Сатир говорит, что индийские не яркие, обычно не чистые, и всегда с сухим сверканием <...> Каллистрат говорит, <...>

XXV.95. что кархедонские — намного меньше, а индийские могут быть выдолблены даже вместимостью в один секстарий. <...>

XXV.95. (...) Архелай[5245] говорит, что у кархедонских карбункулов вид более темный, но при огне или на солнце и при поворачивании они сверкают ярче, чем все остальные; что они же в тени под крышей кажутся пурпурными, под открытым небом — цвета пламени, против лучей солнца — искрятся, и когда ими ставят печать, то воск растапливается в любом темном месте.[5246] (...)

XXV.96. Многие пишут, что индийские белее кархедонских и при поворачивании они, напротив, тускнеют <...>

XXVIII.100. Родствен и сандастр по природе, и некоторые называют его гарамантийской геммой. Он добывается у индов в месте того же названия. Встречается он и на юге Аравии. Высшая привлекательность его в том, что огонь, словно прикрытый в прозрачности, сверкает внутри золотыми каплями, как звездами, всегда внутри, никогда — на поверхности. Кроме того, о нем рассказывают как о святыне из-за связи с созвездиями, так как звезды в нем усеяны по расположению и по числу почти как у Плеяд и Гиад — по этой причине сандастры у халдеев являются предметом культа.

XXVIII.101. И здесь мужские[5247] отличает строгость и некая сила, окрашивающая все поставленное рядом; а индийские, говорят, даже притупляют зрение. У женских пламя нежнее, скорее светящее, чем пылающее. Некоторые предпочитают индийским аравийские, и говорят, что они похожи на дымчатый хрисолит. Исмений утверждает, что сандастры не полируются из-за их нежности и поэтому не продаются по высокой цене. Некоторые называют их сандриситами. Всем известно, что, чем больше число звезд, тем больше и цена.

XXVIII.102. Иногда вносит путаницу сходство с названием сандареса. Никандр называет сандасерием, другие — сандасером, а некоторые этот называют сандастром, а тот — сандаресом, причем этот тоже добывается в Индии и носит название места, с цветом зеленого яблока или зеленой оливы, и никто его не ценит.

XXIX.103. К этим же огненносверкающим относится и лихнида, названная так по зажиганию светильников — тогда она особенно приятная.[5248] Рождается она в окрестностях Ортосии и во всей Карии и соседних местах,[5249] но самая лучшая — у индийцев.[5250] Некоторые говорят, что следующая по качеству, которая похожа на так называемый цветок Юпитера, представляет собой карбункул послабее.[5251] Есть и другие, как я узнал, разновидности ее: одна, которая сверкает пурпуром, другая, которая — червецом;[5252] нагретые солнцем или трением пальцев, они притягивают к себе мякину и волокна бумаги.[5253]

XXX.104. Говорят, что этим же свойством обладает и кархедонская, однако она намного хуже предыдущих. Она рождается в горах у насамонов, как думают жители — от божественного дождя. Их находят по отраженному свету луны, в особенности — полной; некогда их доставляли в Карфаген.[5254] Архелай передает, что и в Египте в окрестностях Фив[5255] рождаются ломкие, с прожилками, похожие на угасающий уголь.[5256] Я узнал, что из нее и из лихниды[5257] делают питьевые сосуды. Однако все эти разновидности с большим трудом поддаются резьбе, и когда ими ставят печать, они забирают часть воска.

XXXI.105. Напротив, для этой цели пригоднее всего сарда.[5258] (...)

XXXI.105. <..> В Индии они бывают трех разновидностей: красные и те, которые из-за яркости называются пиониями;[5259] третья разновидность — та, под которую подкладывают серебряные пластинки.

XXXI.106. Индийские просвечивают <...>

XXXII.107. Исключительна даже и теперь своя слава у топаза, отличающегося своим особым зеленым цветом,[5260] и предпочтенного, когда он был найден впервые, всем. Однажды к аравийскому острову, который назывался Китис,[5261] пристали разбойники трогодиты,[5262] изнуренные голодом и бурей, и вот когда они стали выкапывать растения и коренья, они вырыли там топаз. Так — по Архелаю.[5263]

XXXII.108. Юба[5264] говорит, что остров Топаз находится в Красном море, на расстоянии 300 стадиев от материка, что так как он окутан туманом и поэтому плывущие на кораблях очень часто разыскивают его, то по этой причине он получил такое название, так как топазин на языке трогодитов означает «разыскивать»,[5265] что отсюда он впервые был привезен префектом Филоном царице Беренике, которая была матерью второго Птолемея, что царю он чрезвычайно понравился, и из него была создана статуя Арсинои, жены Птолемея, в четыре локтя, посвященная в храме, который назывался золотым.[5266]

XXXII.109. Новейшие авторы говорят, что он рождается и в окрестностях города Алабастра в Фиваиде,[5267] и устанавливают две разновидности его — прасоид и хрисоптер, похожий на хрисопрас. Действительно, в целом сходство у него есть близкое к соку порея.[5268] Это самая крупная из гемм. И только она одна из благородных гемм чувствительна к напильнику, все остальные шлифуются наксосским камнем и точильными камнями.[5269] Она стирается и от употребления. (...)

XXXIII.110. Близка к нему (топазу) скорее по сходству, чем по престижности, каллайна бледнозеленая.[5270] Она родится, кроме отдаленной части Индии, у жителей горы Кавказ, гирканов, саков, дахов; она значительна по величине, но ноздревата и полна грязи; в Кармании — гораздо чище и драгоценнее. Однако в обоих местах [она находится] на неприступных и обледенелых скалах, выступает в форме глаза, слегка прикрепленного, как будто она растет не из скалы, а приложена [к ней].

XXXIII.111. Поэтому леность конных народов в пешем движении мешает им лезть за каллайной, одновременно отпугивает и опасность. Вследствие этого они бросают издалека пращи и сбивают [ее] вместе со мхом. Они считают ее средством платы налогов, она — самое приятное украшение на шею и на пальцы, по ней судят о благосостоянии; начиная с детства, число сбитых [камней составляет] славу; в этом бывает разная удача: одни с первого броска добывают прекрасные [экземпляры], многие до смерти — ни одного. Таков вид охоты на каллайны.

XXXIII.112. У лучших [каллайн] цвет изумруда... самые прекрасные из них теряют цвет от масла, мази и даже вина, более дешевые более устойчивы, и нет никакого другого [драгоценного камня], который было бы легче обманом подделать с помощью стекла.

Подосинов А.В., Скржинская М.В. Римские географические источники: Помпоний Мела и Плиний Старший. М., 2001.

XXXIV.113. Гемм зеленого цвета есть еще очень много других видов. К большому числу очень малоценных относится прасий, вторая разновидность которого отличается кровавыми точечками, третья выделяется тремя белыми полосками. Им предпочитают хрисопрас, тоже напоминающий сок порея, но он немного переходит от топаза[5271] к золоту. У него и величина такая, что из него даже делают кимбии,[5272] а килиндры[5273] — очень часто.

XXXV.114. Индия и их рождает, и нилий, который отличается от хрисопраса сверканием слабым, и если внимательно присмотреться, обманчивым. <...> Юба передает, что он встречается в Эфиопии на берегах реки, которую мы называем Нилом, и от этого получил свое название. <...>

XXXVI.114. Непрозрачен молохитис. Он более густого зеленого цвета и название свое получил по цвету мальвы, прекрасно оттискивает печати.[5274] (...)

XXXVII.115. Зеленого цвета и часто просвечивает иаспид, сохраняющий свою старинную славу, даже превзойденный многими другими.

Многие народы доставляют ее [яшму]: индийцы — похожую на изумруд, Кипр — твердую и густо-синюю, персы — похожую на небо, которая поэтому называется аэризуса; такая же и каспийская; голубая — у реки Термодонт...[5275]

Подосинов А.В., Скржинская М.В. Римские географические источники: Помпоний Мела и Плиний Старший. М., 2001.

XXXVII.117. (...) Остальные разновидности иаспида называют сфрагидами, — это общее название гемм дано только им, так как они превосходно оттискивают печати.[5276] (...)

XXXVII.118. Есть и иаспид, похожий на мегарскую соль и словно подернутый дымкой, который называется капниас.[5277] Мы видели сделанное из него изображение Нерона в панцире, величиной в 16 унций.[5278]

XXXVIII.119. Теперь будет сказано и о киане самом по себе, — немного раньше соответствующее ему название по лазурному цвету было применено и к иаспиду.[5279] Самый лучший — скифский, затем — кипрский, наконец — египетский. Его главным образом подделывают окрашиванием, и этим славятся цари Египта, — записано и имя того, кто окрасил первым. Разделяют и его на мужские и женские. Есть в нем иногда и золотая пыль, не такая, как в сапфирах, в которых золото сверкает точками.[5280]

XXXIX.120. Сапфиры тоже лазурные, и редко когда они с пурпуром. Самые лучшие — у мидийцев, однако они никогда не бывают прозрачными. Кроме того, они не годятся для резьбы, так как в них попадаются кристаллические ядра. Те из них, которые кианового цвета, считаются мужскими.[5281]

XL.121. (...) Следующая очередь будет предоставлена пурпурным или тем, которые сходны с ними. Первое место занимают аметисты индийские, (...) Все аметисты прозрачны фиалковой красотой, податливы резьбе.[5282] (...)

XL.122. У индийского совершенный цвет финикийского пурпура. К нему направлены стремления красильных мастерских. Вид у него спокойно-нежный, а не бьющий в глаза, как у карбункулов. Другая их разновидность сходна с гиацинтами, этот цвет инды называют сокос, а такую гемму — сокондием. С более светлым таким же цветом называется сапен[5283] <...>

XLI.125. Намного от него[5284] отличается гиацинт, хотя по цвету сходен близко. Разница заключается в том, что то вспыхивающее в аметисте фиалковое сверкание светлеет в гиацинте и, приятное с первого взгляда, исчезает, прежде чем насытить его, то есть до того не утоляет глаз, что почти и не достигает их, увядая быстрее, чем цветок с его названием.

XLII.126. Гиацинты посылает Эфиопия и хрисолиты, просвечивающие золотым сверканием. Им предпочитают индийские и, если они не разноцветные, тибаренские.[5285] <...>

XLIII.127. Некоторые камни, хотя они уже не употребляются как геммы, называются хрисэлектрами; они приближаются по цвету к янтарю, но видимы [в таком цвете] только утром. Понтийские отличает легкость.[5286]

Подосинов А.В., Скржинская М.В. Римские географические источники: Помпоний Мела и Плиний Старший. М., 2001.

XLIV.128. … К той же разновидности относятся мелихрисы, словно просвечивающие через золото чистым медом. Их дает Индия; несмотря на то, что они при своей твердости ломкие, они не неприятные. Она же рождает ксут, гемму у себя плебейскую.

XLVI.129. Во главе белых стоит пайдэрот, хотя можно спросить, к какому же цвету должно относиться это название, столько раз расточаемое для совершенно различных красот до такой степени, что в этом слове воплотилось значение исключительной красоты. Тем не менее и эта его разновидность оправдывает такое ожидание. Действительно, здесь сочетается с прозрачным хрусталем своего рода зеленый воздух, и вместе с тем блеск пурпура и некий блеск золотого вина, всегда видимый конечным, но всегда увенчанный пурпуром. Кажется, будто он пропитан каждым из этих цветов в отдельности и в то же время всеми,

XLVI.130. и ни одна из гемм не может быть более прозрачной и доставлять глазам такое удовольствие своей привлекательностью. Он лучше всего у индов, у которых он называется санген; <...>

XLVII.131. Следующая из белых это астерия. Она относится к первостепенным благодаря той ее природной особенности, что содержит заключенный в некоем зрачке свет. Она изливает его, при поворачивании словно передвигая внутри из одного места в другое. Она же, если держать ее против солнца, отражает белые лучи, наподобие звезд, отчего и получила свое название. Индийские трудно поддаются резьбе, для этого предпочитаются карманийские.[5287] (...)

XLVIII.132. Такой же белый тот, который называется астрием, близкий к хрусталю, рождающийся в Индии, на берегах Паталены. У него внутри из середины светит звезда сверканием полной луны. Некоторые причиной его названия приводят то, будто, если держать его против звезд, он улавливает их сверкание и отражает его. <...>

LIV.138. Мы описали важнейшие геммы по их цветам, а об остальных теперь расскажем по порядку букв.

LIV.139. Агат раньше ценился высоко, а теперь — нисколько; <...> Называется он и священным, потому что думают, будто он помогает от укусов пауков и скорпионов. <...>

LIV.140. <...> Индийские тоже имеют целебную силу от того же самого, отличаясь, кроме того, другими значительными чудесами: они воспроизводят виды рек, рощ, вьючных животных; а также плющ, статуэтки, украшения для лошадей; из них медицинские ступки делают; ведь даже смотреть на них полезно для глаз. Кроме того, они утоляют жажду, если подержать их во рту. <...>

LIV.147. Атидзоя, передает он,[5288] рождается в Индии и на горе Акидан в Персии, сверкающая серебряным блеском, величиной в три пальца, в форме чечевицы, с приятным запахом, необходимая для магов при избрании царя. <...> Камень амфидан, иначе называемый хрисоколлой, рождается в том месте Индии, где муравьи выкапывают золото, в котором его и находят похожим на золото, в четырехгранной форме. Утверждают, что у него природа как у магнита, однако он отличается тем, что, как передают, еще и увеличивает золото. <...>

LVI.153. <...> кораллис похож на миний, он встречается в Индии и в Сиене. <...>

LVI.155. <...> Хелония — это глаз индийской черепахи и, по вымыслам магов, это самый чудотворный камень. Они уверяют, что, если промыть рот медом и положить ее на язык, она наделяет даром прорицания будущего, в 15-ю луну и в новолуние[5289] — в течение всего дня, а когда луна прибывает — перед восходом солнца, в остальные дни — от первого до шестого часа.[5290] <...>

Драконитис или драконтиас из головного мозга змей образуется, но из-за злобы чувствующего смерть животного драгоценный камень не возникает, если голова отсекается не у живых; поэтому отрубают у спящих.

Братухин А.Ю. Квинт Септимий Флоренс Тертуллиан. Прим. 114 // Тертуллиан. О душе. СПб., 2008. стр. 33.

LVII.158.

LVIII.159. (...) Зороастр передает, что эксебен — это красивый белый камень, которым золотых дел мастера полируют золото.[5291]

LXIII.160. Эвметрид находят в Бактрии. Он напоминает кремень, и если положить его в изголовье, то, словно оракул, он посылает ночные видения.

Франсуа Рабле. Гаргантюа и Пантагрюэль. М., 1991. Прим.: С. Артамонов. Стр. 732, примечание к стр. 317.

LXI.170. <…> Гемма Юпитера — белая, не тяжеловесная, нежная. Ее называют и дросолитом. Индийские носят название своих народов; они рыжеватого цвета, но при трении выделяют пурпурную жидкость. Другая с тем же названием — белая, с пыльным видом. Ион у индов — фиалковый; редко когда он светится насыщенным цветом. <...>

LXII.171. <...> лесбиас — комья земли; он носит название своей родины, однако рождается и в Индии. <...>

LXIII.173. Что собой представляет мемнония, не передается. Медея — черного цвета, она найдена той знаменитой Медеей из мифов; у нее прожилки золотого цвета, шафранное выделение, винный вкус. Меконит — с изображением маков. Митракс привозят от персов и с гор у Красного моря, он многоцветный и на солнце переливает разноцветным сверканием. У морохта цвет порея, молочное выделение. Морморион, из Индии, — очень темный и прозрачный, называется также промнион; когда к нему примешан и цвет карбункула, то он называется александрион, а когда цвет сарды — киприон. Рождается он также в Тире и в Галатии. Ксенократ передает, что он рождается и у Альп.[5292] Это такие геммы, которые пригодны для выпуклой резьбы.[5293] (...)

LXV.177. (...) Остракиас, или остракитис, — черепичный, тверже керамитида, похож на агат, только агат от полирования становится блестящим. У него такая твердость, что осколками его делают резьбу на других геммах.[5294] (...)

LXV.177. <...> О камне обсиане мы уже говорили в предыдущей книге. Рождаются и геммы с таким же названием и цветом, не только в Эфиопии и Индии <...>

LXVI.179. Существует много видов понтийских [драгоценных камней]: есть звездчатые либо с кровавыми, либо с золотыми вкраплениями, которые рассматриваются как священные. Другие вместо звезд имеют линии таких же цветов; третьи — изображения гор и долин.

Подосинов А.В., Скржинская М.В. Римские географические источники: Помпоний Мела и Плиний Старший. М., 2001.

LXX.185. <...> Как рассказывают, зоранискея, из реки Инд, — это гемма магов, и больше ничего другого о ней не говорится. <...>

LXXIV.193. Геммы рождаются и неожиданно, новые и без названий, как, например, найденная некогда в золотых рудниках Лампсака одна, которая из-за ее красоты была послана царю Александру, как об этом сообщает Теофраст.[5295]

LXXIV.194. Кроме того, кохлиды, сейчас очень распространенные, скорее делаются, чем рождаются: передают, что в Аравии находят огромные куски их, которые варят в меду в течение семи дней и ночей без перерыва, и удалив таким образом все землистое и всякие недостатки, на очищенном и не имеющем никаких украшений куске изобретательные мастера по-разному распределяют прожилки и направления пятен, с расчетом на спрос, чтобы продать как можно подороже, а когда-то их делали такой величины, что для царских коней на Востоке делали из них налобники и висящие украшения вместо фалер.[5296]

LXXIV.195. И вообще все геммы от варки в меду становятся блестящими, особенно в корсиканском, непригодном для всякого иного употребления из-за его остроты. Искусным мастерам удается и срезывать до неузнаваемости те геммы, которые разноцветны, а для того чтобы они не имели своего обычного названия, называют их фисис,[5297] продавая словно это редкостное явление самой природы.

Так как названиям нет конца, — во всяком случае, в мои намерения не входит перечислять их, количество которых несметно еще и из-за греческого пустословия, — достаточно будет того, что указаны благородные геммы, мало того, даже простые, и выделены более редкие разновидности, достойные упоминания. Нужно только помнить то, что в зависимости от различия пятен и наростов и изменчивости направления и цвета линий очень часто меняются названия, хотя материал обычно тот же.

LXXV.196. Теперь мы скажем о том, что относится к общему рассмотрению всех гемм, следуя мнениям авторов.

Вогнутые или выгнутые считаются хуже ровных. Продолговатая форма нравится больше всего, затем — та, которая называется чечевичной, потом — плоская и круглая, а геммы с углами[5298] нравятся меньше всего.

LXXV.197. Отличать настоящие от поддельных — большая трудность, поскольку придумали переводить настоящие геммы одного рода в поддельные другого. Например, сардониксы[5299] склеивают из трех гемм так, что заметить искусство невозможно: из одного рода берут черный цвет, из того — белый, из другого — цвет миния,[5300] причем все они в роде своем — превосходнейшие. Мало того, даже существуют книги авторов, — я-то не стану указывать их, — о том, каким образом хрусталь окрашивать в смарагд[5301] и в другие прозрачные геммы, сарду[5302] — в сардоникс, и так далее. И ведь нет никакого другого обмана в жизни более прибыльного.

LXXVI.198. Мы, напротив, укажем способ выявления поддельных гемм, потому что даже роскошь нужно оградить от обманов. Итак, помимо того, что мы говорили в отдельности по поводу первостепенных гемм каждого рода, считают, что прозрачные геммы надо проверять рано утром или в крайнем случае до четвертого часа,[5303] — после этого уже нельзя.

LXXVI.199. Испытания производят многими способами: прежде всего по весу, потому что настоящие — тяжелее; затем по холодности, потому что они же во рту чувствуются более холодными; после этого — по телу: у поддельных в глубине виден пузырек, на поверхности — шероховатость и волокнистость,[5304] непостоянство сверкания, и блеск исчезает до того, как доходит до глаз.

LXXVI.200. В наиболее действенном испытании, заключающемся в том, чтобы сбить кусочек и жечь его на железной пластинке, бесчестные торговцы по вполне понятной причине отказывают, так же как и в проверке напильником. Кусочки обсиана[5305] не могут оцарапать настоящие геммы, а в поддельных всякое оцарапывание оставляет беловатый след. Есть еще и такая разница между геммами, что на одних невозможно делать резьбу железом, на других можно только притуплённым, но на всех можно адамантом.[5306] Однако лучше всего в этом отношении действует жар сверла.

Богаты геммами реки Акесин[5307] и Ганг, а из всех земель — больше всего Индия.

LXXVII.201. И вот теперь, когда уже закончено описание всех творений природы, уместно будет отметить некоторое различное значение самих вещей и стран.

Итак, во всем мире, где бы ни простирался свод неба, самая прекрасная во всем том, что заслуженно имеет первостепенное значение в природе, это Италия, вторая правительница и родительница мира, — мужчинами, женщинами, предводителями, воинами, рабами, превосходными искусствами, блестящими талантами, далее, своим расположением и целебным и мягким климатом, легким доступом для всех народов, обилием портов по берегам, благоприятным веянием ветров. Это получается благодаря тому, что она выдается своим положением в направлении самом полезном, среднем между востоком и западом, благодаря обилию вод, целебности лесов, уступам гор, безвредности диких животных, плодородию почвы, тучности пастбищ.

LXXVII.202. Превосходнее всего того, без чего нельзя обходиться в жизни, нет нигде: зерно, вино, оливковое масло, шерсть, лен, ткани, скот. Даже коней никаких других не предпочитают местным в тригариях.[5308] Золотыми, серебряными, медными, железными рудниками, до тех пор пока позволено было разрабатывать их, она не уступала ни одной стране,[5309] да и сейчас плодовитая ими в своих недрах, она расточает зато различные сочные и вкусные плоды и зерна.

LXXVII.203. После нее, если оставить в стороне баснословные рассказы об Индии, я лично назвал бы Испанию, там где она омывается морем. Хотя она частично невозделанная, но там, где она родит, она в изобилии дает зерно, оливковое масло, вино, лошадей и полезные ископаемые всякого рода. В этом ей не уступает Галлия, но Испания своими пустынными местами превосходит ее спартом[5310] и слюдяным камнем и еще изысканными красками, рвением в труде, усердием рабов, закаленностью тел у людей, пылкостью сердца.

LXXVII.204. Что касается самих вещей, выше всего ценятся: из рождающихся в море — жемчуг, над землей — хрусталь,[5311] в недрах ее — адамант,[5312] смарагд,[5313] геммы,[5314] муррины;[5315] а среди растений на земле[5316] — кокк,[5317] ласер,[5318] из листьев — нард,[5319] серские ткани,[5320] из деревьев — цитр,[5321] из кустарников — киннамон, кассия,[5322] амом,[5323] из соков деревьев или кустарников — янтарь, опобальзам,[5324] мирра,[5325] ладан,[5326] из кореньев — кост;[5327] среди тех, которые добываются от животных, дышащих на земле, — выше всего ценятся бивни слонов, в море — панцирь черепах; из шкур на спине — те, которые окрашивают серы,[5328] и шерсть аравийских коз — то, что мы называем ладаном;[5329] среди тех, которые добываются из земноводных, — пурпур из улиток. Относительно птиц, за исключением перьев для военных шлемов и жира коммагенских гусей,[5330] не отмечается ничего особенного. Нельзя обойти молчанием и того, что золоту, вокруг которого безумствуют все смертные, принадлежит едва ли десятое место среди цен, а серебру, которым покупается золото, — чуть ли не двадцатое.

LXXVII.205. Привет тебе, Природа, родительница всех творений, и будь к нам, единственно из квиритов[5331] прославившим тебя во всей твоей совокупности, благосклонна.

Загрузка...