Гротенберг. Песнь старого города

Пролог

Город Китгорф, столица королевства Торок

— Да ты гонишь!

Громко хлопнув кулаком по столу, и покатываясь от хохота, крикнул грузный мужчина перекрыв своим весельем все разговоры и пьяные выкрики. В таверне сегодня было и впрямь шумно. Заезжие купцы праздновали удачную сделку. А освободившимся от докуки наёмникам и в былые времена особого повода не было нужно. То ли дело теперь! Успешно сорванное покушение на жизнь клиента — всегда отличная прибавка пары золотых в твой кошелёк, а это повод отметить.

— Честно! Дурношлепотрясы набежали на родную деревеньку, и съели всех крыс, закусив разбойниками, которые только собрались к нам забраться, а староста, отец мой, им выписал по грамоте, пришлось награждать собственноручно. — С совершенно серьёзным лицом проговорил один из наёмников. Он, как хозяин положения, расположился очень своевольно и широко. — А потом пришли колдуны из Готолии и всех их забрали. За их неимоверный ум и развитие. Сказали — ещё чуть-чуть, и смогут разговаривать. А я подружился с одним из них, и сбежал.

Таких историй он рассказал уже неимоверное множество. Даром что большая часть земель королевства всё ещё доподлинно не изучили — холмы и горы по одну сторону, и болотистые леса с другой мешали всяким первопроходцам их исследовать. Само собой, никаких «друношлепотрясов» не существовало, но кого это волновало, если ты называешь своей родиной деревеньки из темных земель?

Тут, собираясь продолжить свой рассказ, с досадой сказочник понял, что его кружка с медовым вином опустела, и поднялся, чтобы проковылять к стойке — только сейчас он почувствовал, что изрядно перебрал, и еле стоит на ногах — а вечер только начался. Подвалил к стойке, потому как... все подавальщики вообще-то старались обходить их столик стороной, а вот хозяин их любил. Как раз оттого, что при должной удаче, и отличных историях, в таверну набивалась уйма народа.

Стоило, однако, здраво оценить свои силы. Если до бара он и добрался, хватаясь за крышки столов, то вот обратно, да ещё с полной тарой, ему не дойти!

— Эй, господин… — как там тебя? — хозяин… — обратился он к хлопотавшему на другом конце длинного стола хозяину заведения, удостоившись хмурого, а не заискивающего, как ранее, взгляда. — Ты приказал бы своему парню подать ещё… — тут он взялся прикидывать сколько спиртного сможет осилить. Только голова работала туго и он поскромничал. — Кувшинчик или два… к нашему столу?

И, как бы закрепляя свои слова, бросил на столешницу пригоршню монет. Платящим клиентам не отказывают. Хозяин бросил что-то невнятное пробегавшему мимо мальчишке с подносом. Тот круто развернулся и, оставив пустую посуду, скрылся в подсобке.

Удовлетворённо кивнув самому себе, мужчина вернулся на место. Тут, ожидая подавальщика, его слух зацепило знакомое, даже не отдельное слово, а название.

— Король опять делегацию в Гротенберг посылает. Ему что, прошлых трёх вооружённых до зубов отрядов не хватило что ли? Гиблое место! Ни черта не вернутся, сгинут. — Негодовал мужчина, совершенно не беспокоясь, что их может кто-то услышать. Он рявкнул какое-то ругательство, и хлопнул рукой по столу.

Наёмник почувствовал, что всякий хмель от таких заявлений голову покинул. Так, словно его окатили ледяной водой с головы до ног. Сегель почувствовал холодок струящийся по спине, и боль в руке, давно забытую боль. Конечно же, она уже давно не могла на самом деле болеть, но каждый раз вспыхивала огнём, стоило вспомнить проклятый город.

— Ему просто нельзя терять такой важный перевалочный пункт. Через Косотомею торговцы дольше идут в Титальд. — Втолковывал собеседнику второй. — Да и добыча местной живности была важна. Лучше шкуры только на севере, а до них поди доберись через сраные дебри и горы. Там же ещё и старый форпост нечисть захватила. Тьфу! — Смачно сплюнул второй, и отхлебнул виски. — А из города уже несколько месяцев ничего, никаких известий. К Ястову дню, небось, ещё несколько пошлёт бригад, если эти не вернутся хоть с какими-то вестями.

— Столько хороших людей зазря пропадает в этом забытом Всевышним городе. — Покачал головой первый, и тяжело вздохнул.

Наёмник чувствовал, что его голова кружится, а перед глазами всё размывается, только совсем не от спиртного, к горлышку которого приложился немедленно, как только два глиняных кувшинчика были выставлены перед ним. Высадил будто воду на глазах удивлённого собутыльника. И нет, это было совсем не видение и не бред, а что-то близкое предвидению. Словно сырость расползалась вокруг, серая мгла выползла из памяти и старые шрамы внезапно напомнили о себе. Его колотило, ноги ослабли и не сиди он сейчас – валяться бы ему на грязных досках пола.

— О нём ещё прадед мой говорил «город погубит всё королевство, если от него не отречься, а ещё лучше — взорвать ко всем чертям, разлить жидкий огонь с дирижаблей — ихние божки несут только бедствия». – Продолжал возмущаться первый мужчина.

Не город проклятых они вспоминают, а город мертвецов...

— Староверы. — Презрительно сплюнул второй снова. – Всевышний наказал их за…

Когда наёмника кто-то тронул за плечо, Сегель вздрогнул всем телом, отвлекаясь от чужого разговора.

— Хей, ты чего такой бледный? — Капитан привалился к стойке, и взглянул в лицо юноше.

У начальника был глубокий басистый голос, чем-то роднивший его с потомками полувеликанов. Да и размах плеч, и рост говорили о родословной всё. До того, как покинуть родной город, наёмник считал, что все чудища и сказки о великанах, эльфах и прочей нелюди — только истории, но сейчас понимал, что этот мир, для него в значительной степени непознанный, полон «сказочных» и таких реальных персонажей. Как и для большинства людей впрочем.

Сегель громко сглотнул ком в горле, и промямлил.

— Да так, видно, перебрал слегка…

Капитан тяжело выдохнул, и покачал головой, а потом крепко взял за предплечье, и поволок его на улицу. В лицо ударил холодный ветер, будто прорвавшийся откуда-то с горных вершин, слизывая пьяную одурь. Свежий влажный воздух немного успокоил, подарил надежду на лучшее. Последнее время Сегель чувствовал непонятный страх. Словно его ждёт впереди что-то ужасное. Чем дальше, тем чаще накатывала внезапная интуитивная паника.

— Спасибо Риордан. — Благодарно кивнул ему наёмник, и запрокинул голову, прислонившись к каменной стене, закрывая глаза. Глубоко вдыхая вечерний воздух, парень пытался успокоить сердцебиение. Капитан смотрел за ним с беспокойством, но не мешал. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Медленно и осторожно. Постепенно дрожь ушла, и дышать стало легче.

Только страх не ушёл. Он уполз в свою тень, готовясь снова забраться в его голову, когда ему будет нужно. Это пугало его не меньше, чем смутное воспоминание из прошлого. Он будто вновь ощущал себя подростком. Сырое тёмное помещение, и музыка... музыка? Он распахнул в миг глаза, но не услышал ничего. Доведёшь ты себя, Сегель, доведёшь... ночные смены на пользу не идут.

— Всё в порядке?

— Теперь — да. — Немного помедлив, кивнул Сегель. Вдали он услышал раскаты грома. Слишком далёкого, чтобы беспокоиться о буре, но вновь поддевший ужас внутри молодого человека.

В этот раз он справился с ним сам и значительно быстрее.

— Давно спросить-то хотел тебя... так, а на самом-то ты деле откуда? — Подпирая плечом стену, и скрестив руки на груди, поинтересовался капитан. — Я уже слышал от тебя десятки историй, может даже больше, и ни одна из них мне не кажется правдивой. У тебя северный акцент, и речь мелодичнее, чем у многих, но ты никогда не рассказывал о северной стороне в своих россказнях.

— Я не вижу смысла говорить о прошлом, Дан. — Устало выдохнул парень, и качнулся по-ребячески с пятки на носок, и обратно, как бы размышляя, что сказать или сделать дальше. — За мной никто не охотится, никакая стража или злобные колдуны по мою проклятую душонку тоже уже не явятся. Хотя бы от того, что являться некому. По крайней мере... я так думаю.

— Думаешь? – сощурился командир.

Тут Сегель натянуто улыбнулся, и развёл руками.

— Не знаю. Я не помню часть своего прошлого. Только отблески и чувства, которые я разгребать не хочу, или копаться в них. Знаешь ли, многие, кто не хотят говорить о своём прошлом, хотят на самом деле делать вид, что его не было. Начать новую жизнь, и всякое такое. Поэтому давай, ты не будешь дальше расспрашивать об этом?..

Возможно, он добавил бы несколько слов о том насколько это неприятно, но гулкие удары сапог по мостовой отвлекли внимание от его персоны.

— Господин Ригод! — Окликнул кто-то Сегеля. Запыхавшийся паж бежал к ним с другой стороны улицы, и, едва не споткнувшись и не покатившись по брусчатке кубарем, остановился, шумно выдохнув. — Тут опять к вам с письмом. Уж не знаю, сколько нам ещё это терпеть, но стража его попросту не пустит в город. Сегель оглянулся на Риордана в некотором замешательстве. — Пожалуйста, — выделил паж, — ну придите к этому сумасшедшему, пока он на стену не полез.

— А почему вы его в город не пускаете?

— Да-к выглядит он как болезный! Чего недоброго чуму какую с севера принес. Вон в Готоре вспыхнула опять, нам тут эпидемии ещё не хватало. Нет, он, конечно, не чешется, и кожа вроде даже ничего, но дёрганый, и кусается, мразота! Сэру Освальду едва три пальца не откусил, когда тот его за стену волок. Выкрутился, и попытался в город прорваться. А там его копейщики то встретили. Дикий какой-то, но требовал Вас разыскать. Сказал, что если только приведём, уйдёт, а так в город пройдёт, и не остановят же.

— Жуть какая. — Покачал головой Риордан.

— А капитан стражи, значит, решился не поднимать боя. — Заключил наёмник. — Ладно, уж, веди. Посмотрим, откуда такой дотошный посыльный взялся...

На самом деле, это было уже далеко не первое послание из старого города, но обычно посыльных не задерживали у ворот. У Сегеля кольнуло сердце. Пора бы разобраться с тем, что происходит. Быть может, наконец, он прощён за прошлое? Нет, было бы просто глупо надеяться на это. Тяжесть на душе о себе напомнила снова, когда он увидел очередной чёрный конверт с посланием.