Гротенберг. Песнь старого города

8

Утро. День третий

После ночи у Асари скопилось множество вопросов. Он тащил всю дорогу к университету Сегеля на спине, колеблясь между убийством потенциально опасного спутника, и помощью. Пожалуй, он давно не был с кем-то в команде, пожалуй, он впервые почувствовал, что не справится. Он устал, и более того, боялся. Бой с обращенным Сегелем вымотал его, а резервы все еще оставались на мели. Что противопоставить тому, кто одной волной сметает твои силы? Тому, кто может обернуть твоё оружие против самого тебя?

Плечо ныло всё больше с каждым шагом, но хоть кровотечения не наблюдалось.

Утренний Гротенберг далеко не спешил просыпаться, к его счастью. Туман вязко наполнял узкие улочки, укрывая его от ненужных глаз. Может, боги решили посмеяться над ним, или поиграть, и сейчас из тумана вынырнут стражники, или жрецы, и он им ничего не сможет сделать. Ни с такими ранами, не с такой истощённостью. Не чувствовал он себя на земле в безопасности. Смотрел на карнизы и крыши с тоской. Там, на высоте, твой враг лишь ты сам, и тебя никто не достанет, хотя бы потому, что люди летать не умеют, лишь он уникален.

Однако никого не было. Он был абсолютно один. Возможно, удачно попал под смены патрулей.

Давно он не ощущал себя «просто человеком». Это пугало. Возможно, он и впрямь слишком зависит от теней и магии, от того, что позволяло ему достигать своего в мановение руки. Этого просто было недостаточно, чтобы вырвать окончательную победу. Ему нужен был этот мужчина, его силы, опыт, удачливость.

Однако он теперь — ненадёжный союзник. Может, и впрямь стоило бы перерезать ему глотку, пока он не подает признаков жизни. Все зараженные обращаются после заката, а на дневном свете это просто человек. Станет ли он обращаться теперь каждую ночь, как другие? Вопросы, вопросы! И узнает он ответы на них в любом случае, только, быть может, уже к вечеру.

Более того, его пугала сама мысль, что Сегель, наделенный чёрный магией, должен был быть здоровым. Так почему он тоже теперь… нет, самая ужасная мысль была в том, что Асари боялся того, что и он может быть заражен. Все эти годы он тешил себя мыслью, что их бережет Вакант от проклятия. Более того, он не раз получал тяжёлые травмы, но ни одна из них не была летальной.

— Как думаешь, — очередной раз, поправив на плече Сегеля, зашипел от боли, и уставился в тень, отбрасываемую на стену, — что мне делать?

Тень долгое время не отвечала. Асари глубоко вдохнул, закрывая глаза.

— Спрашивай наставника. Моё мнение ты знаешь. — Глухо раздался голос. Раздавался он так, словно говорящий был под толщей воды. Далеко-далеко. Асари прислушался, пытаясь услышать ещё что-то, но тень не могла пробиться. Конечно же, ему необходима для нормального существования его энергия.

Оставалось только идти, надеясь, что Нерл ему поможет. Посоветует что-то. Убедит склониться к верному ответу. Вопрос в том, знал ли и сам алхимик этот ответ?

Алхимик встретил эту новость с не меньшим удивлением, чем Асари в момент трансформации. Они положили раненого Сегеля на кровать, и встревоженный Нерл стал вычерчивать мелом на половицах руны вокруг нее. Меры предостороженности — сказал он. Половина на полу, вторая половина — на стене. Так, словно идеальный обруч переломили пополам, раскидав символы по внешнему и внутреннему кругам.

После этого темноволосый подтащил инструменты: крюки, отвертки, веревки — все, чтобы разобрать протез мужчины.

Выглядел парень паршиво: множественные ожоги от раскаленного металла, срастающиеся прямо на глазах ткани и мышцы, подгоняемые нечеловеческой регенерацией всех просвещенных. Асари заметил и старые шрамы. Так выглядели те, кого не единожды пытали. Алхимик наносил мазь на самые серьезные из ран, и что-то шептал себе под нос.

— Может, он и не владеет магией. Узел в этой руке. — Заключил через время Нерл, рассматривая раскрытые частицы руки: металл, на тонком основании, имитирующем кости. Разобранные струны, имитирующие связки, время от времени подергивались, словно нервная система проверяла раз за разом наличие руки. Он указал отверткой на шарнир, соединённый напрямую с кистью руки, и оттуда в руку, где по поверхности металла были выгравированы руны. — Первозданный вид, искаженный магией. Не похоже, что он сам вырезал нужные символы. Вероятно, это вмешательство извне. — Он просмотрел и вновь опустил множество линз, через которые рассматривал руны, натягивая маленькие круглые очки. — Да, никаких лишних срезов. Словно приложили острый штамп. Наслоение металла, словно попытка имитации мышечной ткани. Подвижные механизмы. Я бы сказал, что это совершенство, но это в Его духе.

— Слушай, — Асари массировал виски, пытаясь справиться с головной болью, возрастающей от усталости и отсутствия сна, — он обратится снова?

— Вполне возможно. — Легко ответил ему мужчина. Асари помрачнел. Теперь его взгляд скользил между Нерлом и Сегелем. — Благословение каждый раз влияет по-разному на носителя. — Продолжал алхимик. — Зависит от того, чего именно желал мальчик, когда обращался за помощью к божествам. И чем заплатил, чтобы получить желаемое. Тем более, есть вероятность, что он подхватил проклятие раньше, чем открыл в себе талант к магии.

— Если проще: никаких гарантий, что это не повторится, у нас нет. — Асари медленно вдохнул, нащупывая рукоять кинжала на поясе. — Думаю, тогда безопаснее просто облегчить его страдания. Тем более… — Закрыв глаза, он вспомнил, в каком ужасе был Сегель, когда они зашли в их дом. Вероятно, эта ночь убила его надежды на лучшее.

Нерл бросил взгляд через плечо.

— Тогда как ты будешь справляться с герцогиней? Единственное оружие, — он махнул в сторону клинка Пустоты, — и тебя убивает, как и чудовищ.

— Я могу просто использовать его, когда доберусь до нее. Один удар в сердце — этого достаточно. Думаю, это я смогу перенести.

Теперь алхимик повернулся к нему, улыбнувшись.

— По-моему, неоправданный риск. До Мейнард нужно еще добраться.

— При этом, — вскинулся парень, — ты мне предлагаешь вести с собой того, кто, вероятно, может просто так обратиться в тварь? Это не менее глупо! Мы не могли ему сделать ничего! Он просто убьет меня в следующий раз, потому что в этот раз нас спас только рассвет!

Нерл выслушал его гнев спокойно, чуть сдвинув очки, чтобы потереть переносицу.

— Не кричи. — В голосе зазвучали стальные нотки. — У тебя не так и много шансов. Может этот мальчик — твой счастливый билет по возвращению Гротенберга. Может, Вакант знает, что ты не справишься, а у него, — он указал на Сегеля. Небольшой самоцвет в его протезе все еще мерцал, — есть не оплаченные долги. Или у него есть своя цель во всем этом представлении.

— Я почти о нем ничего не знаю. Разговоры о чужом прошлом влекут за собой разговоры о моем. Ты же знаешь.

Асари наблюдал за тем, как Нерл поднялся, и взял со стойки свою любимую трубку, набивая ее каким-то песком. Белое пламя заискрилось само собой, и он махнул рукой ему.

— Тебе надо отдохнуть. Возьми с полки зелье, и иди спать. Я подумаю до ночи, что делать с нашим дорогим другом. Как минимум, я могу выдавать ему лекарства, чтобы сдержать болезнь. Пожалуй, это пока единственная идея, которая у меня есть на данный момент. Тем более, сегодня на ноги он уж точно не поднимется. Обращение потрепало его явно... хм, странно…

— Нерл, дело в том, что обращение на этом не завершилось. — Асари подошёл к алхимику. — Он был будто... — тот пытался показать руками, — ну знаешь, как в коконе. Подобие «Железной девы». И мне казалось, что что-то внутри него есть, что ещё должно измениться. Это как целый энергетический узел, который втягивал в себя всё, что вокруг есть. Магию черную втягивал.

Нерл выдохнул сизый дымок, и откинулся назад. Он пристально смотрел на Асари, и юноша этот взгляд знал. Чувствовал, как он пронизывает насквозь, как невидимые потоки силы проходят через плоть. После алхимик поднялся, и, отложив трубку, заставил мага присесть. Теперь он пристально рассматривал плечо.

Едва Асари повторил всё, что происходило на рассвете, вывод сделан был неутешительный: силы будут восстанавливаться долго. Конечно, у Асари всегда был другой путь. Путь крови, который его вел долгое время, с помощью которого он вышел в зенит своих способностей, но сейчас просто-напросто не было времени на ритуалы. На мольбы Ваканту их также не оставалось.

Поэтому, общим решением обойтись решили магическим лечением, и настойками. Это, конечно, не вернёт весь потенциал, но и этого будет достаточно. По крайней мере, Асари на это надеялся. Нерл лишь качал головой, подмечая, что зря Черный Кинжал полагается только на магию. Что будет, когда они убьют Мэйнард? Ему ведь предстоит другая миссия, и его поклонение Ваканту будет в значительной степени мешать юноше.

В любом случае, Асари, смотря с кушетки в стеклянный потолок, и слыша шепот Нерла, чувствуя, как слова обретают форму, и вливаются в раны, заставляя тело восстанавливаться искусственно быстро, размышлял о том, как много времени в своё время он провел здесь. На этом самом месте. На миг ему почудилось, что он всё ещё мальчишка, едва бежавший из Замка. Он помнил, как в первые дни, сигил Ваканта выжигал спину, сливаясь с его сутью.

Асари закрыл глаза. Ему нужен отдых, как и сказал Нерл. Старый алхимик по своей сути был не меньшим мясником, чем другие существа в городе, но он хотя бы не лгал ему. Нерл всегда отвечал, что ложь бессмысленна, и не уклонялся от прямых вопросов.

Сон тягуче наваливался на него.

А ещё Нерл никогда не отказывал ему в помощи. Так забавно, всегда думал Асари, но почему-то ему помогали те, кто был аутсайдером среди своих. Нерл, Вакант... Сегель также не тянет на того, кто бы легко вписывался в общество. И снова он чувствовал, что не понимает, как должен воспринимать обращение Сегеля. Страх неизвестности отступил, уступая место озадаченности. Может он справиться самостоятельно, без Сегеля? Часть его, упертая и самоуверенная, считала, что да. Однако предчувствие говорило, что не стоит идти на поводу у эго.

— Асари? — Голос алхимика вывел его из задумчивой дремоты. Или транса. Маг приоткрыл глаза, покосившись на собеседника. — Поспи. На свежую голову будешь размышлять о том, что тебе делать.

Асари позволил себе кратко усмехнуться. Ну, конечно же. Кто, если не он мог уловить ход его мыслей? «Хорошо» — только и прошептал Асари. Настойки начинали действовать, словно обволакивая его мягким покрывалом, успокаивая. Так успокаивает чтение у камина. Забавно, отметил Асари, он уже давно не сидел так у камина, чтобы засыпать перед ним в кресле, подтянув под себя ноги. Нет, это воспоминания мальчишки, который уже мертв давно, все эти годы.

Как он провалился в сон — даже не заметил.