И продолжается жизнь... (Медиумическое произведение) Надиктовано Духом Андрэ Луиса

25 НОВАЯ ДИРЕКТИВА

После того, как Дезидерио и Элиза были помещены в больницу, под внимательный и братский контроль, Эрнесто и Эвелина вернулись в Сан Пауло во второй половине того же дня, желая провести консультации по внутреннему состоянию Веры перед лицом сложившейся ситуации. Им сообщили о том моменте, когда их помощь станет наиболее важна для успешного осуществления их планов, и они должны были поддерживать Элизу своей теплотой и нежностью.

Присоединение Дезидерио к идеям обновления, которые они подпитывали, также было фундаментальным пунктом в рабочей программе, и они надеялись уравновесить отношение Кайо, чтобы гарантировать более серьёзное поле деятельности.

Они встретили плачущую Веру, поддерживаемую родными и друзьями.

Молчаливый Кайо управлял домом, отдавая распоряжения.

Когда погребальный кортеж тронулся, оба развоплощённых посетителя, как и многие друзья из Высшей Духовности, устроились в семейной машине рядом с Верой. По прибытии на кладбище Эрнесто поддерживал свою дочь, тогда как Эвелина сопровождала своего бывшего супруга, который, казалось, свернул на соседний сектор, а не тот, где будут покоиться останки вдовы Фантини.

Серпа осознанно избегал похорон. Он не хотел присутствовать при захоронении.

Тронутый влиянием своей спутницы, которую он привёл на кладбище, он стал размышлять о ней, и, сам того не желая, принялся рассматривать её лицо на полотне своей памяти.

Неподалёку от него плакала Вера в объятиях друзей, а он, угрюмый, всё размышлял…

Он вспоминал о том дне, когда он оставил свою супругу на другом кладбище под названием «Кварта Парада[13]». Перед ним мысленно предстал тот отъезд, оживляя в его воображении происшедшие инциденты…

Уже смеркалось, как и в этот миг, на Вилле Мариана. И те же вопросы возникали в его мозгу…

Только ли пригорком из камня и пепла закончится жизнь? Куда уходят умершие, если предположить продолжение существования после смерти? Где могут находиться родные, которых он похоронил в своей юности? В какой области может быть Эвелина, супруга, которую он так любил в молодости, и с которой его разлучили болезнь и смерть? Вспоминая о ней, он ощутил себя связанным с другим болезненным воспоминанием: Тулио Манчини… Он почувствовал, как его сердце сжалось, и спросил себя, зачем он предался безумию и так по-дурацки убил своего коллегу… Преступление вдруг всплыло в его памяти со всеми подробностями…

Он решил облегчить груз мыслей, охвативших его разум. Но чувствовал, что каким-то непонятным образом он привязан к прошлому.

Он не мог видеть Эвелину рядом с собой, в Духе, которая старалась пробудить его к истине.

— Кайо, что ты делаешь со своей жизнью? — мягко спросила она.

Адвокат услышал вопрос не физическими ушами, а ушами души, и вообразил, что говорит сам с собой: «Кайо, что ты делаешь со своей жизнью?!». Он несознательно повторил слова своей развоплощённой спутницы в глубине своего сознания, и сам ответил, что время идёт, а он не занимается самим собой… И в какие ценности он превратил наследие времени? В какие источники обратил здоровье и деньги? Источником каких благодеяний он мог бы быть, благодаря академическому титулу, который он выставлял напоказ? В качестве друга, он убил своего компаньона, как супругу, ему не хватало мужества быть добрым к своей жене, когда ей завладела болезнь!…

Его взгляд невольно был направлен на ритуал похорон Элизы, и он спросил себя, что он собой представлял для усопшей… По правде говоря, он чувствовал себя неловко наедине с собой, воспроизводя в памяти нетерпение и жёсткость, с которыми он всегда обращался к ней, озабоченный тем, чтобы лишить её нежности дочери…

Взвешивая те катастрофические оценки, которые его совесть выставляла ему в школе существования, он издали посмотрел на Веру, внутренне словно прощупывая её сквозь внешность.

— Кайо, — прошептала Эвелина в уши его души, — подумай о своих обязательствах… Пришло время заверить юридически ситуацию с молодой женщиной, которая без оглядки назад предана тебе…

Убеждённый, что говорит сам с собой, Серпа воспроизвёл молчаливый вопрос в своём ментальном пространстве, не отдавая себе отчёта, что его Развоплощенная супругу принимает его ответы. Предполагая, что предаётся простому экзамену совести, он без слов начал диалог: «заверить юридически ситуацию с Верой? Жениться? Зачем?».

Да, он обещал ей свадьбу, но ему не так легко смириться с принятием этой меры. Он уже был узником супружеских обязанностей и ни в коем случае не желал вновь любви, полной принуждений. К тому же, говорил он себе, он считался человеком, которого опыт жизни сделал сильным, и в светских кругах он слышал многочисленные уничижительные рассуждения в отношении дочери Элизы, рассуждения, которые не вдохновляли его на брак с ней. Он многих молодых людей он получал информацию, которая приглушала образ молодой женщины. Зачем же давать своё имя женщине, считающейся непостоянной?

— Кайо, а кто ты такой, чтобы судить?

Вопрос Эвелины отозвался в его душе в форме сверкнувшей, как молния. Мысли, которая растрогала и удивила его…

И словно думая вслух, но говоря духовно, он получал новые призывы, как удары истины, которые достигали самой глубины его существа:

— Кайо, а кто ты такой, чтобы судить? Ты сам разве не являешься носителем тяжких долгов перед Законом? По какому праву ты судишь молодую жертву за ущерб, связанный с состоянием молодой девушки, покинутой нравственно?!..

На основе предупреждений, которые были ему адресованы, он продолжал спрашивать себя, будет ли справедливо злоупотреблять ею и теперь, когда она осталась практически одна в мире? Если бы он оттолкнул её, куда бы она пошла? И кто он такой, Кайо Серпа, как не обычный мужчина на пути зрелости, требующий преданности от кого-то, чтобы поезд его жизни не сошёл с рельсов? Он знал весь набор физических удовольствий, и что он выиграл в конце со всем этим, если любое чувственное проявление сводил к области безответственности и злоупотребления? Что получил он, кроме усталости и разочарований бурных ночей, полных голосов и пустых чувствами? Насколько он помнил, он никогда не помогал кому бы то ни было. Он умел быть услужливым, пока обстоятельства не вызывали у него недовольства. Но достаточно было какой-либо мелочи, которая мешала ему в любой ситуации, чтобы он прибегал к той или иной увёртке, с тем, чтобы ему не докучали. Не настал ли момент помогать другим, действовать в пользу кого-либо? Вначале, озабоченный завоеванием, он оказывал Вере массу знаков внимания и нежности. Ему удалось задержать её внимание на себе. Затем пришла скука, которую испытывают существа, не умеющие любить тогда, когда огонь желания потух. Однако он не мог отрицать, что молодая женщина всё больше доверия оказывала ему. Вера Селина предалась ему душой и телом. И, наконец, она, не колеблясь, унизила свою собственную мать, чтобы передать всё своё имущество ему, Кайо…

Серпа воспринимал все аргументы своей развоплощённой спутницы, словно ампула, которая вообразила бы себя источником света, который она испускает, не ведая своих обязанностей на электростанции.

И он возразил:

— Мне жениться? Снова связать себя? Зачем? Разве у меня нет преимуществ женатого человека без неудобств брака?

Но голос Эвелины заговорил вновь, резонируя в его разуме:

— Да, ты тот, кто может решить этот союз. Но почему бы тебе не захотеть обезопасить себя от искушений будущего, почему бы не попробовать получить иммунитет против собственной склонности к неверности, придав себе элемент-подчинение — спокойствие, в котором она нуждается? Или ты думаешь, что свободен от склонностей к легкомыслию, которыми отмечено твоё чувственное поведение? Не лучше ли будет, если ты гарантируешь ей покой, предохраняя свой покой в подчинении правильным дисциплинам жизни? Подумай! Представь себя перед собственной матерью, поскольку практически каждый мужчина ищет в своей супруге, прежде всего, материнскую поддержку детства, которую зрелость у него похитила… Ты бы хотел, чтобы мужчина, в данном случае твой собственный отец, положил конец самым чистым желаниям твоего сердца? Разве стала бы она более достойной твоей поддержки, если бы ты увидел её покинутой, забытой тем, кому она доверчиво отдалась? Зачем ты упоминаешь прошлые страдания, чтобы унизить женщину, которую ты любишь, тогда как подобные вызовы делают неё ещё более нуждающейся в твоей защите и твоём понимании?!…

Закончив увещевания, бывшая госпожа Серпа перешла к размышлениям оптимизма и надежды:

— Кайо, задумайся!… Вера доверила тебе управление крупными материальными источниками! Ты располагаешь очень ценным наследием для создания семьи… Подумай о благословениях будущего! Послушай! Веришь ты в существование Бога или нет, и в продолжение жизни духа после смерти, ты носишь в себе болезненную проблему, от которой ты не смог освободить своим мысли вплоть до сегодняшнего дня: угрызения совести, связанные с убийством, воспоминания о Тулио Манчини, убитого твоими руками! Ты бежишь от воспоминаний сквозь удовольствия, которые нисколько не уменьшают твоё наказание, и напрасно стараешься заблокировать горькие воспоминания, постоянно гложущие тебя… Быть отцом, заботиться о любимых детях, разве это не стало бы для тебя самым возвышенным вознаграждением на Земле? Брак с Верой также даст тебе возможность обладания всеми ресурсами, которые должны будут использоваться по своему назначению, и развиваться, гарантируя будущим детям безопасность и комфорт, радость и воспитание!… Семья, Кайо, семья, где ты сможешь отдохнуть, восстановиться, забыться!… Дети, в которых ты вновь обретёшь себя, и жизнь рядом с Верой, чьё присутствие будет напоминать тебе о материнском пристанище!…

Слыша эти святые призывы покоя и счастья, которых он никогда не испытывал, Серпа впервые за много лет расплакался…

Эвелина продолжила:

— Да, Кайо, омой своё сердце потоком слёз!… Плачь от радости и надежды! Доверимся Богу и жизни!… Солнце, которое садится за горизонт сегодня, завтра снова встанет! Посмотри на эти могильные плиты, посмотри на могилы, которые находятся перед тобой! Растения и цветы растут везде, словно говоря, что смерть — это иллюзия, что жизнь, прекрасная и вечная, торжествует!… Из иного мира те, кто тебя любит, возрадуются твоему пониманию! Тулио простит тебя, Элиза благословит!… Мужайся, мужайся!…

В изумлении, адвокат вдруг почувствовал утешение и восторг, тронутый мягкой переменой в глубине своего существа, не зная, что его в духе посетила его спутница прошлых времён.

Как больной, открывший предопределённое лекарство и привязывается к нему, желая выздороветь, он инстинктивно решил не терять драгоценного момента созидательной восторженности, в которой он сейчас находился.

— Иди же!… — настаивала Эвелина. — Дай ей немедленно, здесь же, уверенность в том, что ты защитишь её, предложив достойный брак!…

Свершилось неожиданное.

Обычно агрессивный и возмущённый, Кайо Серпа сошёл с места, на котором стоял, как вкопанный, и скромно направился, всё также обвитый руками Духа своей бывшей супруги, к группе, где молодая женщина находила поддержку… Там, смешанный с разумом духовной посланницы, он стал наблюдать за молодой женщиной под новым углом зрения. Ему казалось, что он начинает любить её уже по-другому. Он увидел её более трогательной в своей боли, он ощутил её одиночество и законную жажду компании. Вдруг он почувствовал себя тоже одиноким, с большей силой призывая её преданность и нежность, чтобы жить.

В этот незабываемый момент он уже больше не понимал, желает ли он её с наглостью мужчины или с нежностью отца…

Подойдя к ней, он мягко взял её за руку и, словно устанавливая своё собственное заявление, беря в свидетели присутствующих друзей, сказал ей:

— Вера, не плачь… Ты не одинока! С завтрашнего дня мы соберём всю необходимую документацию, чтобы как можно раньше пожениться!…

Молодая женщина бросила на него многозначительный и признательный взгляд… И пока они возвращались обратно, поддерживая друг друга, Эвелина и Эрнесто в сопровождении своих развоплощённых друзей, внимательных к последним почестям, отданным вдове Фантини, стали молиться, благодаря Господа за благословение этого превращения.

Другой важный шаг был сделан в подготовке лучшего будущего…

Кайо и Вера создадут семью под эгидой Божественной Защиты. Тулио Манчини вернётся на Землю в эту семью, глава которой лишил его существования, и всё это в соответствии с Законом Любви, по которому ненависть и месть навсегда изгнаны из Творения Божьего!… Позже Элиза присоединится к ним в образе любимой дочери!… Кайо, наконец, найдёт поддержку и станет совершенно другим человеком, видя своих счастливых наследников под нежным присмотром Веры, которая страстно любит его…

Эвелина размышляла обо всём этом, не в состоянии сдержать слёзы радости… Она всё ещё любила своего бывшего супруга, но уже на ином уровне, и благодарила Господа от всей своей души за существование Веры Селиной, которую она стала почитать и которой она желала добра, видя в ней защитницу, оказывающую ей неоценимые в её глазах услуги.

В порыве радости она бросилась навстречу молодожёнам и прежде, чем Серпа устроился в машине рядом со своей спутницей, признательно сжала его в своих объятиях, и впервые, охваченная небесными эмоциями любви, очищенной пламенем страдания, вскричала от всего сердца:

— Кайо, дитя моё! Дитя моё!… Будь счастлив, И да благословит тебя Бог!…

Затем она склонилась к Вере и поцеловала ей руку с неописуемой нежностью.

Машина тронулась в путь, возвращаясь домой.

Эвелина и Эрнесто оставались ещё долгий миг в молитве на спокойном алтаре смерти, который для обоих друзей превратился в место признания и радости, в блеске первых звёзд, начинающих сверкать в ночном небе, словно многочисленные огненные и серебряные лампочки, освещающие путь, ведущий к Богу в лазурной голубизне небесного свода.